Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Симбиот


Опубликован:
16.03.2016 — 16.03.2016
Читателей:
9
Аннотация:
Попаданец в 1940 год
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Ну и еще одно. Мишка понял одну простую штуку — пора жениться!


* * *

Особенных иллюзий по поводу того, кого назначат ко мне членом военного совета, у меня не было. Заполучить Куликова было бы замечательно, но Льва Захаровича Мехлиса еще никто не отменял. Да и в глубине души я был согласен с этим. Кто-то должен был помочь Федоренко на новой должности. Слишком много нововведений за ничтожный промежуток времени. Нужно хоть как-нибудь сохранить преемственность власти и идей. Петр Николаевич подходил для этой роли как нельзя лучше, учитывая его устоявшиеся взгляды и четкую последовательность действий. Надеюсь, у него хватит аргументов и красноречия, чтобы совладать с протеже Тимошенко, который в моей реальности весьма хорошо послужил стране на должности начальника АБТУ всю Великую Отечественную.

Товарищ Сталин не был бы товарищем Сталиным, если бы не сделал какого-нибудь ... "финта ушами". Помимо горячо любимого армейского комиссара 1-ранга, который буквально за пару дней до назначения в округ был переаттестован в генерал-полковника, теперь при мне неотлучно находился "незаметный" майор ВВС с редкой русской фамилией Иванов. Впрочем, в принадлежность его к авиации, равно как и к русскому народу, я верил не слишком. У меня были серьезные сомнения по поводу того, что он мог поместиться в кабине маленького самолетика, не поломав при этом своими пудовыми кулачищами хлипкое оборудование, да и раскосые глаза говорили о многочисленных предках, принадлежащих к монголоидной расе. И все же при своих габаритах он умудрялся буквально растворяться в воздухе, все время находясь где-то на границе восприятия, оставаясь совершенно незаметным на всех моих встречах и совещаниях. Ради смеха, я несколько раз спрашивал у собеседников, обратили ли они внимание на командира-авиатора, присутствовавшего в кабинете, а в ответ получал недоуменные взгляды и заверения, что кроме нас там никого не было. Все как в анекдоте про слона, которого, среди прочих, так и не заметили.

Для чего он вообще был нужен? Зачем было нужно еще одно "всевидящее око"? Разумеется, Иосиф Виссарионович товарищу Мехлису доверял. Но иногда Льва Захаровича ... эээ ... немного заносило, даже на взгляд Вождя. Стальной Лева несколько перебарщивал с крутостью мер и слишком поспешно делал далекоидущие выводы. В столь щекотливой ситуации Сталин решил подстраховаться, использовать для наблюдения за чрезвычайно подозрительной личностью максимально возможное количество источников, буквально нашпиговав мое окружение своими людьми. Не знаю, отдавал ли он себе отчет, что такими мерами оказывает мне неоценимую услугу. Находясь под надзором со стороны НКВД, Политуправления и некой службы, подчиняющейся напрямую Сталину, я был застрахован от непредвиденных случайностей и необоснованной критики лучше, чем кто-либо другой во всей стране. Все эти организации, во главе со своим руководством, сложно было заподозрить в наличии общих целей и интересов. Как вы понимаете, вряд ли Лев Захарович горячо любил товарища Берию, да и Лаврентий Павлович целоваться с ним в десны не собирался. Личные порученцы Вождя вообще были как бы за скобками этой системы, лишенные необходимости учитывать интересы своего начальства, как это было в других ведомствах. Имея сведения о моих действиях как минимум из трех независимых источников, Иосиф Виссарионович вполне мог сделать правильные выводы. Если меня и после этого к стенке прислонят, то тогда я уж и не знаю, что нужно было придумать...

Стоит ли удивляться, что первым моим делом на должности командующего округом было выяснение отношений со Львом Захаровичем? В Минск мы прибыли практически одновременно — комиссар прилетел на самолете, а я приехал поездом. Так что первый день на новом месте был первым для нас обоих. Встреча состоялась еще перед входом в здание штаба, к которому наши машины подъехали вместе. Поздоровались весьма сухо, обменявшись лишь дежурными приветствиями и вяло пожав "друг другу" ручки, после чего каждый отправился принимать дела по собственному ведомству. Перед тем как свернуть к новому кабинету, я обратился к нему с нижайшей просьбишкой о его соизволении посетить мои скромные апартаменты по завершении личных дел. Обстоятельства позволили товарищу члену военного совета посетить командующего лишь поздним вечером, когда штаб практически полностью опустел, за исключением пары сотрудников. Мелкая подколка, а все же приятно, правда?

Перед самым отъездом в Минск я прошел переаттестацию и так же, как и Лев Захарович, получил звание генерал-полковника. Воля случая, либо чей-то умысел, уравняла начальника и подчиненного в новой табели о рангах. Впрочем, заблуждений на счет того, кто из нас стоит выше на социальной лестнице, у меня никогда не было. Генералов у Иосифа Виссарионовича было довольно много, а вот товарищ Мехлис был один. И заменить его было некем. Его авторитет в войсках и военной промышленности был огромен. Если командарм Павлов был хорошо известен в "узких кругах", то Льва Захаровича знали все, включая грудных младенцев. Командиры и директора боялись его до дрожи в коленях, каждый раз переписывая завещание по случаю посещения комиссаром вверенных им заводов или воинских частей. Народ попроще наоборот нежно любил политработника за выдающийся талант оратора и крутые расправы над забуревшим начальством. Что-что, а порку руководства в нашей стране всегда очень любили, не заморачиваясь по поводу ее правильности и разумности. И товарищ Мехлис своим авторитетом пользоваться не стеснялся, карая и милуя, карая, карая и еще раз карая. Но, клянусь головой, что случая, когда бы он использовал собственное положение для достижения каких-то выгод, либо материальных, либо моральных, в природе не существовало. В быту это был аскет, сознательно живущий в по-настоящему спартанских условиях. Он даже не пытался продвигать на лучшие посты своих ставленников, поскольку любимчиков у него просто не было, а существовали фигурки на доске, которые в данный момент смотрелись на нужном месте лучше всего. Ни в коем случае нельзя оценивать Мехлиса, опираясь на общечеловеческую мораль и правила, потому как он себя, скорее всего, к роду человеческому уже не причислял. Чтобы понять, как такое может быть, лучше всего применить аналогию с церковью и верой. Для Мехлиса Сталин был кем-то сродни пророка, учение которого конклав и священный синод одновременно признали единственно верным. Ему же — комиссару, была отведена роль карающего меча и глашатая новой веры, современного инквизитора и муршида в одном лице. Именно такие люди в средневековой Европе отправляли на костер тысячи грешников, которых так или иначе заподозрили в ереси. Они не были ни кровожадными убийцами, ни извращенцами, ни сумасшедшими. Каждый раз, отправляя в огонь новую жертву, они были абсолютно убеждены в том, что делают это во славу божию, их руку направляет длань господня, а мучительная смерть еретиков есть благо для всего человечества. Я уверен в том, что даже спустя столетия вдумчивого поджаривания на самой раскаленной в аду сковородке, отплевываясь от затекающего в рот шипящего масла, заботливо подливаемого дьяволом, они так и не поняли, в чем их вина и где их ошибка. Новоиспеченный генерал-полковник был из тех людей, которые распознают всего два цвета — черный и белый. Он сознательно вытравливал из себя понимание того, что абсолютное большинство людей окрас имеют грязно-серый, не являясь ни ангелами, ни демонами. Не хотел он этого понимать.

Впрочем, его деловые качества сомнению не подлежали. Он был хорошим организатором, толковым пропагандистом и отличным контролером. Ничто не могло скрыться от его всепроникающего взора. Махровые аферисты, лоботрясы, лентяи, а иногда и настоящие саботажники, буквально падали в обморок от одного его взгляда, начиная каяться во всех грехах, как своих так и чужих. Ко всему прочему, он обладал воистину громадной работоспособностью и трудолюбием. Короче говоря, если нужно было разобраться в том, что за безобразия творятся в интересном вам месте, лучшего ревизора найти было трудно. Его невозможно подкупить, нельзя разжалобить и уговорить. Ему ничего не нужно самому — только результат. Эти его качества мне были нужны позарез, и за их рациональное использование стоило побороться.

— Лев Захарович. Давайте поговорим с вами начистоту. Хочу сразу расставить все знаки препинания, во избежание дальнейшего непонимания. Вы не против?

Дождавшись едва заметного кивка, я продолжил:

— Для вас не секрет мое отношение лично к вам, равно как и я прекрасно осведомлен о вашем мнении обо мне. Но мы с вами не институтки, чтобы поддаваться чувствам. Мы не выбирали место службы и сослуживцев. Хотим мы того или нет, но нам придется работать вместе. Причем работать долго...

— Я бы на вашем месте столь уверенно об этом не заявлял. — с некоторой иронией в голосе произнес комиссар.

— О, да. Боюсь, вы можете потребоваться товарищу Сталину в любой момент, где-нибудь на другой должности. — скромно проговорил я. — Не скрою, что буду сожалеть об этом...

— Ваша ирония неуместна!

— Да, да. Не будем о грустном! И все же, я хочу быть уверенным в том, что вы до конца осознаете, как именно изменился ваш статус. С момента назначения членом военного совета Белорусского военного округа вы перестали быть контролером и превратились в контролируемого. Теперь не вы даете оценку окружающим, наоборот, теперь вас оценивают за то, как вы сумели организовать процесс. Вы больше не сторонний наблюдатель, а тот, кто вместе с командующим несет всю полноту ответственности за действия подчиненных. И командующий, и высшее руководство будут спрашивать за результат именно с вас. Вы это понимаете?

Мехлис был в ярости. Никто, даже Сталин, не смел разговаривать с ним подобным образом! Чудовищным усилием воли он успокоился настолько, что смог произнести несколько слов:

— Это оскорбительно...

— Да, это так. — я резко прервал начавшуюся бурю. — Это оскорбительно! Это оскорбительно, с руководящей работы в Москве спуститься на грешную землю Белоруссии...

Лев Захарович буквально онемел от моей интерпретации его назначения.

— Да как вы смеете?!? Я готов служить партии и ее вождю — товарищу Сталину, там, где мне прикажут!!! Я готов выполнить любой приказ Родины!!!

— А кто в этом сомневается-то? Я лишь желал убедиться в том, что приказ Родины вы поняли ПРАВИЛЬНО. ... Хорошо, раз уж мы пришли к взаимопониманию в этом определяющем моменте, я бы хотел высказать свою точку зрения по поводу направлений приложения ваших усилий. Ведь вы не возражаете, Лев Захарович?

Лев Захарович возражал! Еще как возражал! Но, не желая показывать мне свою слабость, воздержался от словесного излияния.

— Замечательно, — продолжил я, старательно не обращая внимания на обжигающий взгляд комиссара. — Первое. В кратчайшие сроки я требую от вас конкретных действий, направленных на укрепление воинской дисциплины. Нынешнее положение вещей нетерпимо! Пример с самовольной отлучкой пятисот семидесяти двух красноармейцев и командиров в 64-ой стрелковой дивизии вам хорошо известен. О том, что это не единичный случай, вам тоже прекрасно известно. Случаи систематического пьянства, проявления неуважения к командирам и политработникам, расхлябанность и ненадлежащее исполнение должностных обязанностей, зачастую приводящие к серьезным происшествиям и авариям, приобретают угрожающие масштабы. Все это легко объяснить резким численным увеличением армии, с неизбежным падением общего уровня подготовки, и недавними арестами врагов народа. Но мне не нужны объяснения, мне нужно исправление ситуации! Я не намерен снимать ответственность за падение дисциплины с командного состава, но считаю, что в первую очередь — это обязанность политработников. А...

— Так вы считаете, что арест врагов народа был ошибкой? Партия должна была закрыть глаза на подлых предателей и наймитов мирового капитала в своих рядах?!?

Блин, я аж сплюнул в сердцах. Как же меня задрали с этими наймитами, сил никаких нет!

— Да хватит вам! Нас всего двое в кабинете, но вы и здесь пытаетесь найти предателей! Свое мнение на этот счет я высказал лично товарищу Сталину! Я говорю о том, что, прикрываясь борьбой с вредителями и врагами народа, многие карьеристы, завистники и прочая шушера банально решали свои мелкие насущные проблемы. Не верите? Вот вам примеры. — я выволок на стол громадную папку с жалобами и доносами, бережно сохраняемую прежним хозяином кабинета. — Здесь таких случаев сотни. Вот не нравится, например, кому-то командир батальона, или квартира у него удобней, а может, и жена сговорчивей. И начинает такая сволочь бумажки писать, одну за одной. Мол, и тем он нехорош, и этим, весь кривой, куда ни плюнь. Большинство таких жалоб — чушь собачья, вперемешку с бредятиной. Абсолютное большинство из них после проверки оказывается банальной клеветой, и для того, на кого жалуются, все заканчивается благополучно. Но дело не в этом. Во всей этой куче бумаг я не увидел ни одной санкции для тех, кто состряпал эту липу. Их даже никто не искал! Людей, нет не людей! Этих тварей, сознательно оклеветавших товарищей, пытаясь подвести под уголовную статью или увольнение, никто даже не пытался наказать!!! Как это понимать? Вот взгляните. "Командир Б. продал свою машину по завышенной цене" — значит, спекулянт. "Интендант В. завел две семьи, не может разобраться" — не соответствует моральному облику...

— Моральный облик — это краеугольный камень ... — завел свою шарманку комиссар.

— Да мне насрат.. ... — окончание фразы я проговорил про себя, не желая высказывать вслух, что мне плевать на то, кому и сколько палок кинул интендант В и насколько сильно выросли от этого рога у командира Б. — Моральный облик, конечно, важен. Безусловно. Признаюсь, пример некорректен. Возьмем другой: "Воен-инженер 2 ранга И. во время работы мастером на заводе таком-то имел встречи с иностранными специалистами" — значит, этот инженер враг и вообще человек не хороший...

— Это проявление нормальной революционной бдительности. Он мог оказаться вражеским агентом, ведь так?

— Лев Захарович. Вот вы, по роду своей службы, общаетесь с иностранными представителями практически каждую неделю. И что? Мне вас шпионом считать прикажете?

— Я старый большевик... — начал и тут же осекся Мехлис, видимо вспомнив о том, сколько таких старых большевиков в лучшем случае поехало валить лес на Колыму.

— Оставим этот спор, он все равно ничего не даст. Проблему с дисциплиной нам все равно решать придется, хотите вы этого или нет. Как это сделать, я совета не дам. Сомневаться в вашей компетентности у меня нет ни малейшего основания. Уверен, вы справитесь.

Я все же подсластил горькую пилюлю банальной лестью и, не давая ему опомниться, вновь заговорил:

— Второе. Предупреждаю вас, что в дальнейшем известные мне случаи культивирования шапкозакидательских настроений, попытки обвинения в трусости и паникерстве командиров, изучающих возможности противника и пытающихся на этих примерах выявить наши сильные и слабые стороны, недостатки и заслуги, и все похожие случаи, я буду расценивать как в р е д и т е л ь с т в о, со всеми вытекающими последствиями. Хватит! До такого уже договорились, что крохотную Финляндию, которую на карте не видно, несколько месяцев ковыряли! Х в а т и т!!! Вы обязаны прививать командирам умение трезво оценивать врага, его возможности — сильные и слабые стороны. Вы обязаны вдалбливать им в голову, что их единственная обязанность у ч и т ь с я воевать и у ч и т ь своих подчиненных! Именно для этого страна оплачивает жизнь такого количества здоровенных мужиков, которые вместо того, чтобы стоять за станком или трудиться в поле, занимаются спортом на природе!!! Они должны учиться думать и оценивать каждый свой шаг! Голова у них имеется не только для того, чтобы в нее есть!!! Вы — политработники, обладаете огромным авторитетом! Вас уважают и любят! Отрицать это — глупо! На вас равняются и идут за вами в огонь, навстречу пулеметам!!! Так неужели вы не сможете сделать такой малости, а??? Вы знаете, что я говорю правду. Не можете не знать! Или грош вам цена. Помогите мне сломать эту проклятую традицию! Или штабелей смерзшихся трупов под Суомуссалми вам мало? Пока наших бойцов ножами на лоскуты резать не стали, они так и не могли поверить в то, что в чужих окопах сидят не братья-рабочие, ждущие повода придушить своих буржуев, а враги, которые в них видят лишь оккупантов и насильников собственной Родины! Что мы получили? Мы получили красноармейцев, цепями, волна за волной, в полный рост атакующих неподавленные пулеметные точки. Мы получили командиров, сидящих в теплой землянке и довольно потирающих руки, уверенных в том, что они исполнили свой долг. Ну не виноваты же они в том, что у противника оказалось больше патронов, чем у них, красноармейцев!!!

123 ... 3132333435 ... 515253
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх