Родиться надо богиней

— В чем дело? — "изысканно" спросил воитель, дождавшись, пока Элия выберет и обоснуется в приглянувшемся велюровом кресле цвета яркой охры. Сам лорд за это время уже успел сесть на стул, облачась в короткий бледно-желтый халат, скрывший его жилистый, без единой лишней жиринки торс. Одежду принес еще один или тот же самый, принцесса так и не научилась их различать, желтый слуга, словно почувствовавший волю хозяина. И так же молчаливо, как делал все доселе, исчез.

— В его няньках. Они совсем замучили ребенка своей бесконечной заботой, — отозвалась юная богиня, разглядывая гостиную Нрэна и в очередной раз удивляясь — сколько раз она оказывалась в покоях брата, столько и изумлялась — как мужчина, настолько небрежно относящийся к своей одежде, мог с таким вкусом обставить комнаты.

Стены просторной гостиной воителя были обиты светлой тканью с белым отблеском абстрактного узора, на полу у большого широкого дивана с круглыми валиками подлокотников лежал изуарский ковер, остальное пространство занимали несколько эндорских ковриков поменьше (после того, как из-за шутки Элии первая партия эндорских ковриков исчезла в неизвестном направлении, лорд достал себе точно такие же на замену). Мебели в комнате было не много: пара кресел рядом с диваном, длинная скамья с подушками у стены рядом с большими окнами, несколько стульев, овальный стол с полочками под столешницей и маленький столик с письменными принадлежностями и какими-то фигурками из бумаги рядом. Шелковые ширмы, расписанные ненавязчивыми пейзажами, и большие вазы с сухой травой делили пространство комнаты на несколько почти не зависимых, но дополняющих друг друга частей. Здесь можно было в зависимости от настроения хозяина и гостей расположиться и со строгой аскетичностью и с максимальным комфортом.

— Разве они плохо присматривают за Леймом? — нахмурившись, спросил Нрэн, отвлекая Элию от созерцания.

— Нет, слишком хорошо. Они не дают ему и шага сделать самостоятельно, пытаются превратить мальчишку в красивую, избалованную, безвольную куклу. Пока он сопротивляется, но надолго ли хватит этого упрямства? Ты желаешь ему такой участи?

— Нет. Он — Высокий Лорд Лоуленда, — ответил воин.

— Вот именно, — горячо подхватила принцесса. — А значит, должен стать сильной личностью, со знаком плюс, минус, равно, это уж как укажет божественная суть, но не ноль! Либо он станет личностью, либо ты будешь ходить на свидание с братом в семейный склеп. Слабаку в королевской семье не место.

Нрэн погрузился на несколько минут в сосредоточенное молчание и, наконец, изрек:

— Что ты предлагаешь?

— Для начала выгони всех этих дурех и найми ему пару стоящих гувернеров с разным кругом обязанностей, чтобы не сваливали друг на друга вину, если проштрафятся. А потом, неплохо тебе было бы самому поговорить с братом и узнать, что он хочет. Для своих трех лет Лейм на редкость сообразителен.

Снова поразмыслив, лорд принял совет к сведению и коротко резюмировал:

— Хорошо.

— Хорошо да, или хорошо нет? — уточнила богиня, водя пальчиком по велюровому подлокотнику.

— Да, — кивнул воин.

Элия заливисто рассмеялась, хлопнув в ладоши:

— Ты потрясающий мужчина, Нрэн! Твое красноречие — это что-то! Иногда мне кажется, что я просто схожу от него с ума, впрочем, наверное, не только мне.

"Издевается", — горько решил Нрэн.

Укрывшись за стеной молчания, самым надежным из оборонительных сооружений при разговоре с сестрой, великий воин изучал рисунок на ближайшей ширме горный водопад и парящих над ним сизокрылых птиц. Вода свободно текла, птицы разрезали воздух над ним, им, счастливым, не нужно было разговаривать с Элией, тщательно подбирать слова, чтобы не сморозить какую-нибудь очевидную глупость и поминутно клясть себя, когда сказанное все равно оказывалось глупостью. Все-таки издалека, без риска стать объектом ее насмешек, наблюдать за принцессой было куда приятнее.

— Ах да, чуть не забыла спросить, дорогой, — спохватилась принцесса, когда лорд уже совсем было уверился, что разговор закончен, и кузина сейчас уйдет, как всегда оставив ему мучительное сожаление, тоску и запах своих духов. — Я слышала, кажется, от Рика, ты пару веков назад серьезно занимался изучением различных вариантов массажа?

— Да, — автоматически признался Нрэн и тут же, нервно сверкнув желтыми глазами на сестру, спросил, подозревая, что угодил в какую-то ужасную ловушку и проклиная болтливого кузена: — А что такое?

— Хотела попросить тебя об одной услуге, — богиня метнула на кузена жалобный взгляд, способный растопить и сердце каменной статуи. — У меня буквально отваливаются ноги. Пришлось очень много ходить, наверное, потянула и перетрудила мышцы, о мозолях уж и не говорю, едва заклятьем свела. Особенно болят стопы и икры. А сегодня бал, мне так хочется веселиться и танцевать! Ты не мог бы хоть капельку помочь?

Нрэн тяжело вздохнул, словно его пригласили поработать прорабом пару тысяч лет на рудниках Мэссленда, и пробормотал:

— Конечно.

— Вот и отлично, — обрадовалась Элия, — я знала, что ты согласишься!

"Я тоже это знал", — сжимая челюсти, мрачно подумал воитель, и тут его осенила спасительная идея.

— Но у меня очень грубые руки, тебе с такой нежной кожей будет больно! — попытался выкрутиться Нрэн, посчитав, что нашел превосходный предлог избежать сладостной пытки. — Тебе лучше попросить массажиста у Энтиора.

— Фи, — скривилась принцесса, — не хочу, чтобы меня касался этот раб со слащавыми ужимками. А насчет грубых рук не волнуйся, я потерплю, даже если действительно будет немного больно. Главное, чтобы массаж принес облегчение.

Не принимая больше никаких возражения, богиня скинула замшевые лодочки туфель, без всякого стеснения задрала юбку и начала снимать с длинных ножек черные чулки с кружевной резинкой, призванные подразнить вампирского князя, но отлично подошедшие и для того, чтобы вогнать в краску старшего кузена, почему-то стеснявшегося своих совершенно естественных желаний. Остальные мужчины Лоуленда никогда этого не делали, поэтому дразнить их было не так интересно, как недотрогу Нрэна.

Воитель судорожно сглотнул и снова потупил взор, на лбу появились бисеринки пота — редкие гости даже после многочасовых тренировок. Среди мыслей, крутившихся в голове Нрэна, не осталось ни одной сколько-нибудь приличной.

— Это ничего что я сижу? Может быть, лучше прилечь на диван? Как тебе будет удобнее? — уточнила искусительница Элия.

— Нет, сиди, — поспешно отозвался воитель, решив, что лежащую сестру массажировать он точно будет не в состоянии.

— Тогда все, дорогой, можешь приступать, — затормошила его сестра, разоблачившись до необходимого минимума.

"Я бы с наслаждением", — подумал лорд и, пристыдив себя за бесчестные мысли, приблизился к кузине, радуясь тому, что халат достаточно свободен и она не заметит верных признаков его волнения.

Опустившись перед Элией на колени, Нрэн чуть дрожащими руками коснулся ножек девушки. В ушах грохотала кровь, волны жара накрывали с головой. Мужчина почти ничего не соображал. Нежные изгибы такого желанного тела сводили с ума. Хотелось опустить голову на колени кузины, прижаться щекой к ее ароматной коже, целовать ее, ласкать до изнеможения, забыть обо всем в мире, кроме этой юной женщины, ставшей для него дороже и нужнее целого мира. Но голос рассудка яростно кричал: "Не смей! Она не для тебя". И на сей раз лорд смог пересилить себя и подчинить инстинкты.

Его руки бережно, словно величайшее сокровище, разминали стройные ножки кузины, массировали сведенные перенапряжением мышцы икр, стоп. Скоро Элия застонала от удовольствия: боль, так долго не отпускавшая ее, начала уходить.

— Что, больно? — испугался Нрэн, опуская руки.

-Нет, дорогой, наоборот, все прекрасно, продолжай, мне очень хорошо, — подбодрила его кузина и в доказательство пошевелила пальчиками на ногах: — Уже почти не больно. Ты просто кудесник. Решено, буду ходить к тебе на ежедневные сеансы массажа. Надеюсь, ты не заломишь непомерной цены...

Девушка щебетала милые глупости, а мужчина, наслаждаясь каждым мучительно-сладким мигом прикосновений к любимой и самими звуками ее голоса, продолжал разминать сильными руками, привыкшими к тяжести двуручного меча, ее маленькие ступни.

Наконец Элия решила, что уже достаточно, и, положив руки на плечи Нрэна, ласково сказала:

— Спасибо, дорогой, хватит. Я чувствую себя так, словно заново родилась, или, во всяком случае, так чувствуют себя мои ноги. Спасибо!

Легкая краска смущения коснулась щек воина, и он пробормотал:

— Не за что, кузина.

Прикосновение Элии, проникновенная интонация ее речи заставили еще сильнее забиться сердце мужчины, хотя, казалось, оно и так сейчас выскочит из груди.

— Нет, есть, — слегка нахмурившись, наставительно произнесла принцесса. — У тебя очень чуткие руки, дорогой, нисколько не грубые. Твои любовницы, должно быть, в полном восторге.

Она взяла руку Нрэна в свои, кажущиеся крохотными по сравнению с его огромными лапами, пальчики и нежно поцеловала ладонь кузена. Нрэн содрогнулся все телом и посмотрел на Элию несчастными безумными, молящими о пощаде глазами.

— Благодарю, кузен, твой танец сегодня первый, — промолвила богиня, одернула юбку, надела туфельки и, вспорхнув из кресла, исчезла за дверью. "Забытые" узорные чулочки одиноко остались лежать на ковре. Нрэн посмотрел вслед сестре затуманенным взором, нагнулся, поднял их с пола и, сжав в руке, жадно вдохнул сладкий запах желанной женщины... Оружие, ждущее чистки, было забыто.

Произведя такое неизгладимое впечатление на кузена и избавившись от мучительной боли в ногах, сменившейся приятным зудом, юная прелестница вспомнила о делах и прямо из коридора перенеслась к Источнику для отчета.

Войдя в грот, принцесса присела в легком формальном реверансе и сказала:

— Задание выполнено.

Источник замерцал от удовольствия и промолвил:

— Принцесса Лоуленда, ты очень недурно справилась со своим первым заданием. Некоторые недочеты не портят общего впечатления от успешно проделанной работы. Инкогнито сохранено, сила применена только в пределах необходимой самообороны, результат достигнут путем переговоров. Мы выражаем свою благодарность.

— Спасибо, — вежливо улыбнулась Элия и с легким возмущением, естественным следствием сознания собственных просчетов, самолюбиво подумала "Недочеты? Подумаешь, попугала немного эльфов, да сбила с них спесь. Кто другой разве справился бы лучше? Не понравилось, так посылай в другой раз Мелиора-паука, пусть плетет паутину интриг да переговоров." . однако признаваться перед кем бы то ни было в своих ляпах, юная богиня даже не думала, поэтому дерзко уточнила: — Дабы в следующий раз моя работа была еще более успешной, о Источник, не мог бы ты пояснить, что за недочеты имеются в виду?

— Конечно, милая,— играя россыпью цветных зайчиком на потолке, дружески заявил Источник, не давая понять юной богине, что ее мысли не были для него секретом. В какой-то мере принцесса была права, но Силы не хотели, чтобы она слишком возгордилась и ответили с мягким укором, намереваясь слегка пожурить девушку: — Тебе не стоило использовать свой Дар и очаровывать эльфийского принца. Попытка его самоубийства едва не привела к провалу задания.

— Но ведь не привела! Зато его влюбленность так испугала эльфов, что Владыка незамедлительно принял меня, не выдерживая положенный этикетом срок, — резонно возразила принцесса. — А признательность Илоридэля за спасение сына и вовсе не знала границ, благодаря этому он с большим вниманием отнесся к моим советам и был более откровенен.

— Кстати об откровенности, — не унялся Источник, нервно брызнув фиолетовым светом, что невольно выдало его истинную тревогу. — Ты не должна была демонстрировать эльфу часть своей сущности — Пожирательницы Душ. Владыка едва не отправился в объятия Посланника Смерти.

— И только то? Если б отправился, плащ Владыки достался Элиндрэлю, склонному прислушиваться к каждому моему слову, — с показной беспечностью ответила богиня. — А придя в себя, эльф окончательно уверился в моей способности вести мирные переговоры с вампирами и настоять на своем одной силой своей власти Высшего вампира.

— Твои выводы не лишены логики, но в долговременной перспективе пребывание у власти столь юного Владыки было бы не желательно для защиты Меллитэля, — рассудил Источник, понимая, что поучать юную богиню так же бесполезно, как и любого из ее родственников: все равно найдут что возразить, всегда сделают по-своему, выкрутятся из любых ловушек и таки справятся с самым сложным заданием успешнее тех, кто всегда и во всем следует его инструкциям. Тем не менее, желая оставить последнее слово за собой, Силы наставительно продолжили: — Нельзя слишком полагаться на удачу и совпадение в своей игре, Элия.

— Я же сестра Джея, — рассмеялась богиня, — и люблю игру с вероятностями, тем более, что они играют на меня. Силы Удачи благоволят к нашей семье. А значит, надо этим пользоваться.

— Может быть, — задумчиво признались Силы Источника, впадая в состояние философской отстраненности, явственно свидетельствующей о том, что их мышление переключаясь с божественного уровня восприятия на уровень Сил.

— Я могу быть свободна? — уточнила Элия, пока Источник окончательно не ушел в себя, забыв дорогу в грот.

— Да, развлекайся! — рассеяно отозвался тот, приглушив свет.

— Прекрасного дня, — попрощалась богиня, чувствуя, что говорит с чем-то очень и очень от нее далеким, и вернулась в замок.

Элия позвонила в колокольчик, связанный заклинанием подобия с точно таким же в комнате пажей. Когда спустя несколько секунд трое смазливых парнишек, уведомленных о возвращении хозяйки, вбежали в комнату, девушка скомандовала:

— Разберите сумку, приготовьте ванну, достаньте дневной туалет — то, серое, с белым кружевом, из пятого шкафа!

Со всех ног пажи бросились выполнять указания госпожи. А Элия, не обращая внимания на их суету, опустилась в ближайшее кресло и всерьез задумалась.

"Лейм сказал, что ему чудится присутствие матери в гобелене. Странно... Да и я смутно почувствовала нечто, когда находилась в той нише. Там странный магический фон, словно кто-то плел обрывки заклинания ЗОВА или плохо развеял его. В чем дело? Просто разыгравшаяся фантазия маленького бога, тоскующего по Лианде? Нет, пожалуй, все-таки нет, Лейм еще не достаточно силен и искусен, чтобы сотворить такое напряжение среды своими мечтами о маме. Или это остаточная память вещей, впитавших в себя эманации от присутствия Лианды? Кажется, теперь я припоминаю, она часто сидела на том диванчике. Должно быть, гобелен напоминал ей родные места, где оборотень-лань была более счастлива, чем в стенах Лоулендского замка, куда последовала за любимым мужем. Да, память вещей иногда бывает очень сильна. Но ведь может существовать и вероятность того, что душа женщины, не нашедшая покоя после мучительной смерти, тоскующая по маленькому сыну, осталась здесь. Такое иногда случается с душами, покинувшими тело до срока, назначенного Силами, если они не готовы к переходу в следующую инкарнацию. Бедняжки изо всех сил цепляются за память о физическом теле и его привязанностях. Если душа Лианды здесь, то чего хочет она от Лейма? Только изредка видеть его, охранять или забрать с собой? И если это — действительно неприкаянная душа, то свободна ли она в перемещении или привязана к одному месту? Надо проверить".