— Огнем их! — распространился по бастиону дикий крик. — Огнем трави! Смолой!
Солдаты Дракона отшатываясь от бегущих к ним на своих мохнатых лапках пауков, переворачивали жаровни, отгораживаясь горячим углем и огненным занавесом. Мало-помалу вся стена разделилась линиями пожаров — суясь в огонь пауки таяли и с шипением испарялись. И вот уже на первую из лестниц, щедро зачерпнув ковшом дымящийся кипяток выплеснули порцию смолы. Пролившись вниз она ошпарила несколько человек, сорвавшихся вниз и утащивших за собой почти всех кто рвался наверх.
— Подтаскивайте чаны! — ревел на стене все тот же голос. — Ошпарьте этих каплунов!
Но вот уже зазвенели на стене сшибаясь топоры и чеканы, оттискивая время луков и стрел. Защитники борясь с напирающими штурмовиками выталкивали их вниз, разбивали тяжелыми цепами показывающиеся над линией парапета головы, тыкали пиками в лица.
— Давай братцы! Рви супостата! — кричали снизу, ползущим наверх. Воеводы на гарцующих от напряжения конях отдавали приказы. Маги сосредоточив усилия на защите от башенных орудий, разбивали снаряды. В свою очередь часть лучников потащила к неприступным воротам тяжелый таран. Защитники стены, демонстрируя полное единение, с удивительным успехом обороняли неприступность своих участков.
Протискиваясь сквозь суету рядов к Годуну с Шагельдом, подскочил молодой гридень — посланник:
— Воевода Бранибор просит вашей помощи, — перекрикивая шум сражения, потребовал парень. — Нам нужно закрепиться на стене как можно быстрее! Государь торопит! Нельзя ль что-нибудь сделать?
— Отчего ж нельзя, — подышал на замерзшие ладони друид. — Можно. Скажи воеводе, что мы сделаем все возможное.
Когда посланец убрался откуда пришел маги переглянулись.
— Ну что, вроде как моя очередь? — Шагельд поднял посох к небу и закрыл глаза. Навершие насытилось янтарным светом, обретая пугающую темную глубину. Годун с интересом пытался понять принцип работы напарника. Магия друидов темная и непознанная, предстала на поле боя в облике призрачной твари, что отделилась от посоха и в полете набирая размер, полетела к стене. Сначала крохотная как синица, потом заяц, после собака и наконец подлетая она могла поспорить размерами с годовалым бычком. Тварь, похожая на птицу с острым непропорционально длинным клювом на облезлом черепе, высокомерно проигнорировала брошенные в нее копья и пронзительно крикнув, так что похолодели сердца не только защитников, но и нападающих с раскрытым клювом ударилась о камни парапета. Расплываясь по обозначенном огнем участке туманом, заплетающим несколько десятков человек одновременно.
Жилы по всему телу Шагельда болезненно набрякли. Из горла рвался низкий животный хрип, а полураскрытые глаза белесыми бельмами управляли происходящим. Черные доспехи защитников под туманными щупальцами мялись как хлебный мякиш. Ломались кости, лопалась кожа, брызгала кровь. Сила духов рвала и выжимала людские тела, как перезрелые фрукты.
Пользуясь таким положением дел на участок выкарабкались первые воины. Друид задрожал с усилием удерживая шевелящиеся щупальца под контролем — очевидно близость живых притягивала духов-губителей. Бельма неожиданно налились кровью, а Шагельд закричал нечто непонятное человечьему уху, буквально приподнимаясь в воздух на две-три ладони. Туман нехотя-нехотя выпустил останки панцирников и лучников, впитываясь в кровавую влагу, а затем стену.
На участке завязался ожесточенный бой, где воины то и дело оскальзывались на крови, бодаясь за право удержаться. Защитники были вынуждены ослабить другие участки и спешить на замену павших собратьев. Мечи вонзались в слабые места куяков, а цепы ломали конечности — на выучку и жестокую мощь малочисленных солдат Дракона, сражающихся до последней капли крови нападающие отвечали звериной яростью. С криками они израненные продолжали кидаться на панцирников, словно хищники, защищающие свое логово. И вот их разбавленные силы преумножили — на стене замелькали чешуи гридней. Славные ратники из дружин Бранибора, Молотеева и других знатных военачальников с мечами в руках доказывали свое право называться лучшими. Светлые серебристые клинки с травленными на гардах знаками Пантеона и родовыми узорами начали свою кровавую жатву.
Таран с шумом в который раз ударялся от колыхающиеся створки врат, под натужные вскрики сменяющихся ратников. Со стены вновь полетели стрелы — хотя и не так обильно как ранее, они тем не менее находили свои жертвы. Коротко застонав один из телохранителей магов, в строю щитоносцев упал, накрывшись своим щитом. Стрела угодив в неосторожно поднятую голову, пробила череп. Еще один получил срезень в ногу и завопив грянулся рядом с покойником, зажимая хлещущую из разреза кровь.
Друид, до этого момента сидевший как в беспамятстве на холодном снегу, открыл глаза.
— Силен ты, брат, — заметил поглядывая на него Годун. — Уж не знаю, что это за страхолюд был, но теперь-то наши стену захватят точно.
— Стена пустяк, — слабо ответил Шагельд, опираясь на полностью угасший посох. — Что нас ждет за нею, хотел бы я знать.
... Наблюдая с безопасного расстояния за штурмом бастиона я про себя аплодировал выпадам моих 'коллег'. Пауки Годуна и Душитель Шагельда фактически обеспечили им быструю победу. Несмотря на более чем пятикратное превосходство шайки Яромира над наемниками, которые вынужденно защищали Цитадель её стены было бы совсем непросто покорить исключительно человеческими усилиями.
Милош отбыл в ставку Яромира, за Первой Заставой, где наверняка прохлаждались и гости из Брайдерии. Хотя не могу не признать, что когда зажигательные смеси алхимика буквально зажгли стену, оплавляя камни и сжигая сталь защитных пластин ворот, я крайне удивился. Охваченные пламенем, под ударами тарана ворота готовы были в любой момент рухнуть.
Люторад стоял рядом. Башенные орудия оказались захвачены и нужда в отбивании снарядов отпала. Находясь в центре гигантского человеческого скопления, под присмотром вековых громад, я ждал. Ждали и силы, зажатые земными пластами, готовые в одно мгновение распрямиться подобно гигантской пружине. И превратить все живое в неживое. Исправить одно мельчайшее различие в природе, и заполнить ущелье трупами. Тольяр, Велари, продажные советники, наемники. Я добился того, чтобы вывести из Цитадели всех кто был мне важен. Теперь я ждал возможности броситься вперед, чтобы покончить со всеми ними в одно мгновение, когда...
— Эльмеор! — каркающий голос с неба, прозвучал так неожиданно, что я предательски дрогнул. Многие посмотрели наверх. На багряного ворона, нагло спускающегося мне на плечо. На глазах у бесконечного множества людей. — Эльмеор Огненный, великий маг! У меня для вас послание!
Ратники хоть и поглядывали в сторону говорящей птицы с интересом, но продолжали заниматься своими делами. Они же не знали, что багряный ворон это фактически верный спутник Темного Властелина. А вот Люторад, судя по напуганному взгляду, знал. И с большим трудом держал себя в руках, чтобы не начать озираться — не видит ли кто из магов.
— Говори божья птица, — кивнул я. — Есть какие-то новости?
Ворон не смущаясь тем, что находится в стане врага понизив голос:
— Не знаю, что ты затеял. Но тебе будет полезно знать, что Реваз вернулся в Цитадель. И он там явно не пришелся ко двору. Я сам видел как его скрутили и потащили внутрь.
— Куда? — спросил я таким тоном, как будто речь шла о чем-то неважном. На самом деле это было совсем не так. Реваз! Который должен был быть заперт в Грейбрисе! Какого лешего он понесся в Дасунь-крепость?!
— Не знаю. Мне пора, — Мерхаджаул и сам понимал степень опасности которую навлекал на меня таким неожиданным появлением. Поэтому предупредив сразу упорхнул, направившись за скалы. На восток, к Грейбрису.
Оставив меня наедине с самыми неприятными чувствами. Тьма! Мне магия не повредит, но остальные умрут! Даже Люторада с практикантами я собирался отослать подальше. А теперь получается, что я жертвую ради победы своим самым верным воином. Допустимо ли это?
Не могу сказать, что у меня заболело сердце или я вдруг начал кусать ногти от напряжения. В конце концов другие люди для меня это всегда другие люди. Но терять такого ценного человека неприемлемо.
— Пали! Ворота наши!!!! Наши ворота!!! — радостно закричали сразу несколько голосов, передавая эту новость и без того видимую всеми запрудившими ущелье.
— Поднажмем, братцы! Вперед!!! — подхватывая кличи, топтавшиеся до этого на месте колонны устремились вперед, едва не наступая друг другу на ноги. Каждому хотелось привнести свой вклад в победу над главным врагом. Не имеющие возможности проехать дружинники из личной охраны воевод, спешивались и наравне со всеми спешили к облитому пламени Бастиону, где какой-то умник, несмотря на мороз стащив с себя кафтан в цветах Брайдерии махал им словно вымпелом. В честь будущей победы.
Сколько их тут всех. Тысячи и тысячи. Все кого Славный мог собрать в наикратчайшие сроки. Дети многих бояр. И их отцы. Почти половина всего цвета вооруженных сил Брайдерии. Одно дело убить царя... и совсем другое уничтожить, растоптать величие царства. Такого не простят. Ни мне. Ни Яромиру.
Сзади раздался тревожный сигнал рога, извещающий о нападении.
— Обоз!!! Защищайте обооооз!!! — крик донесшийся совсем с другой стороны, со стороны Первой Заставы был куда более громкий, лихорадочный, испуганный. — Враги!!!
Молниеносно обернувшись я вскочил на своего коня и поскакал в сторону Великанских Врат, к которым после короткого замешательства поспешили десятки людей. Началась толкотня, с которой тщетно пытались бороться командиры. Скорее, скорее! Что там такое?
Огородившись от мешающихся под ногами людей простеньким куполом я выехал за заставу, поправ разбитые царскими войсками кордоны. Пробиться дальше было невозможно из-за вовремя сориентировавшихся солдат, живой цепью отделивших одну часть армии от другой. Они встали аккурат между полуразомкнутыми черными створками Великановых врат, останавливая начинавшуюся волну неразберихи. Гарантия их неприступности стояла, пиная подбитым рысьим мехом красным сапожком остатки деревянной кобылицы. Топор Государев, господин красный рында одним видом своим отрезвлял впавших было в азарт мужиков с палицами и шестоперами.
— Заворачивайте! Ваша цель Дасунь-крепость! — кричали нарочные. — Не отвлекаться от штурма! Здесь мы сами управимся!
Увидев белое сияние моего купола они смутились и взглянули на рынду. Тот подошел, спокойно пройдя сквозь магическую защиту на глазах у окончательно растерявшихся ратников и сдвинув шапку на макушку, поглядел на меня снизу вверх. Своим насмешливым, уверенным взглядом. Сильный зверь.
— Нет никакой необходимости вашего присутствия, господин маг, — звонким и по-мальчишески задорным голосом заверил меня хранитель золотого меча. Ему похоже тоже нравилось чувствовать собственную неуязвимость для магии. Странно обычно к такому возрасту бессилие чар должно восприниматься царскими телохранителями как нечто обыденное.
— Что происходит? — дипломатично тонко спросил я.
— Небольшое затруднение, — не признавая дипломатии ответил он, взвалив боевой топор себе на плечо. — Попытка ввести сумятицу...
Подтверждая его слова о незначительности произошедшего к нам долетели вразнобой испуганные крики и неразборчивые, но злые выкрики-приказы. И слитный волчий вой. Волки? Откуда в моем лесу...
— Я взгляну. Одним глазком, — не люблю просить, но это был не тот случай чтобы настаивать. И не слушая ответа тронул коня. Рында нехотя дал команду мечникам, чтобы те расступились.
Объехав заставу я помчал коня вдоль рядов, у самой кромки сторожевого леса. Чувствуя что высаженная по моему слову поросль что-то невразумительно бормочет. Некое предостережение идущее из-под коряг и корней, из скопления голых ветвей. Из сугробов, и спрятанных в них нор. Неожиданно слева я заметил какое-то быстрое движение — кто-то выскочив из глубины леса мчался наискось мне, быстро сокращая расстояние. И через миг, одновременно увидев перевернутые телеги и недвижимые тела, над которыми еще живые сопротивлялись... на меня выскочил волчий скелет, чьи кости источали фиолетовый свет. Люди справа закричали. Нежить прыгнула, отталкиваясь лапами от вросшего в землю ствола, на лету распахивая непропорционально большую клыкастую пасть. Походя на живой медвежий капкан. И разлетелась костями по всей округе, стукнув моего коня по носу и распугав стаю грачей мудро наблюдавших за происходящим безобразием на дереве. Шар светлого пламени, сжег магические связки внутри некротической бестии. Я даже ничего не делал, просто вспомнил...
Мне все стало ясно как белый день. Выскочившие из лесу нежити напали на обозников, распугали коней и прочую скотину, стали задирать ополченцев и причинять другие беспорядки. Пока суд да дело кое-кто из армии воспользовавшись суматохой принялся потрошить припасы. Стая порядка сотни мертвых волков встретила достойных противников в лице Вихря и Милоша. Они вдвоем разнесли больше половины костяков, стоя в самом сердце обороны. Тучегонитель заплел вокруг запястья плеть белого огня, разнося ею нападающих. За Вихря воевали топоры и кинжалы, со светящимися лезвиями. При попадании в костяка оружие рассыпалось пеплом, но мага-оружейника это не смущало. С земли на его службу поднимались все новые образчики оружия, выпущенные из рук загрызенными неумехами. А твари лязгали костями, приседали и прыгали. С удовольствием оставил бы их разбираться с магами и людишками, но к сожалению вынужден был вмешаться.
Огонь. Очищающее оружие Света. Тебе придется подчиниться мне. Сфера родившаяся между моих рук распалась на две дюжины таких же и опаляя пригибающихся людей принялась, остервенело рвать нежить.
Волки не реагировали на новую угрозу, продолжая выполнять заложенную в них команду. Разогнать обоз. Посеять в армии страх. На моих глазах волки окружили и разодрали на части пятерых сбившихся спина к спине мечников. Жалостливые крики не помогали, и клыки безжалостно рвали агонизирующих, выгрызая мясо вместе с кусками брони. Еще несколько человек нежити, явно подражая прижизненным привычкам, деловито оттащили под ветви деревьев, показавшего оскал сторожевого леса.
К сожалению в этот раз у них не было шансов. Стрелы и мечи были бессильны, делая своих владельцев беззащитными перед яростью скелетов. Но кто-то из воевод догадался и в бой пошли палицы и булавы. Пики стали использовать как рогатины. Они не могли убить магических существ, но отвлекали тех, пока мы, маги делали свое дело.
Когда после боя тяжело дышащий Милош, зажимая разорванную руку подошел ко мне и сказал:
— Спасибо. А он хитер — как правильно решил использовать своих слуг! Никогда не думал, что Дракону служит нежить... видимо Мракогляд, всерьез заинтересовался здешним хозяином. Кстати молодец, что так быстро сообразил как с ними бороться! Не зря тебя считают знатоком приемчиков Дракона!
Я лишь покачал головой.
— Дракону нежить и не служила. А вот тем кто жил тут до него — охотно.
