4-1 склонился над нею, держа в манипуляторах инструменты. «Девятка» услышала царапанье металла о металл между главными оптическими сенсорами. Вдруг она почувствовала исчезновение питания и взвизгнула, увидев, что 4-1 вытаскивает замасленным зондом ее третий сканер.
— Нет, — простонала «Девятка», ощутив переход на цикл паники. — Я не смогу видеть в высших измерениях.
4-1 отшвырнул аномальный сканер в сторону и снял грудную пластину «Девятки», вскрыв ее внутреннюю начинку.
— Ах, — облегченно вздохнула «Девятка», решив, что 4-1 собирается разбирать ее пошагово.
Так еще лучше. Она нетерпеливо ждала первого горько-сладкого рывка проводов, подняв тактовую частоту до максимальной величины. Но первыми пострадали не центральные платы.
4-1 удалял имитатор боли.
— Не-е-е-ет! — — «Девятка» изо всех сил попыталась согнуть шею и отодвинуться от инструментов 4-1.
Но дроид был неумолим.
— Ты не понимаешь, — умоляюще сказала «Девятка», когда пробник нашел жилы питания имитатора. — Не забирай его у меня. Я не смогу почувствовать свою гибель.
— Есть веши, которые дроиды чувствовать не должны, — ответил 4-1.
За его спиной виднелись синхронно ковыляющие дроиды. Они были похожи на какого-то громадного зверя, ползущего вперед с намерением убить; свет факелов бросал слабые блики на их корпуса.
— Но тонкости, детали, нюансы, оттенки… — «Девятка» умолкла, почувствовав рассоединение контактов. С растущим ужасом она поняла, что это случилось практически безболезненно.
4-1 вынул имитатор боли, мигавший огоньками состояния; с него капало машинное масло. Крохотное устройство все еще было подсоединено к «Девятке» одним-единственным проводком. Зрелище было жуткое, даже для закаленных сенсоров «Девятки».
— Двоичный язык лучше, — молвил 4-1. — Отныне для тебя не существует ни оттенков, ни нюансов. Только «да» и «нет».
Он перерезал провод и раздавил прибор передним сегментом манипулятора.
«Девятка» просканировала блестящую пыль и обломки имитатора, впервые за много лет не зная, что ее ждет. И в то время как она анализировала эту последнюю задачу, ее настиг первый из изувеченных дроидов.
Эти дроиды сами рассыпались на глазах, и их усилия были совершенно неэффективны. Четыре цикла они кололи, долбили и рвали «Девятку», пока она не перешла в нерабочее состояние. Как раз в это время в Дюнном море взорвалась баржа Джаббы, и Калриссиан, и два новых дроида, и их товарищи выполнили свой план, даже не догадываясь о судьбе «Девятки».
До завершения мести дроида 124-Ц-4-1, которого давно уже здесь не было, осталось лишь одно. Глубоко внутри «Девятки» работала последняя подпрограмма, и до самой дезактивации ЕВ-9Д9 испытывала глубокое сожаление, что впервые у нее нет нехорошего ощущения.
Дэйв Волвертон
Байки из дворца Джаббы Хатта-14: Свободный куаррен во дворце (История Тессека)
* * *
Тессек лежал в бассейне с водой, якобы предаваясь послеполуденной дреме, хотя на самом деле он обдумывал завтрашние планы. К полудню, так или иначе, Джабба Хатт будет мертв. Завтра утром в десять часов хатт планировал провести инспекцию партии спайса на одном из своих крупнейших складов в Мое Айсли. И в этот час префект Юджин Тальмонт, самодовольный осведомитель Империи, планировал совершить набег на склад в надежде получить пост где-нибудь за пределами этого булыжника.
Тальмонту неизвестно о том, что Тессек их всех подставил. Тессек подкупил двух младших офицеров Тальмонта, чтобы те открыли огонь по Джаббе и своему собственному начальнику, а затем поспешили уйти до того, как сработает бомба, скрытая в транспорте Джаббы, взорвав Джаб-бу, Тальмонта и практически пустой склад. Один из двух офицеров будет, скорее всего, взят на место Тальмонта в качестве префекта, а Тессек продаст криминальные аферы Джаббы госпоже Ва-лариан — — за немалое вознаграждение.
Тем временем для самого себя Тессек сохранил бы «чистые» дела Джаббы, те, которые существовали только для операции по отмыванию денег. Уже четыре года Тессек подумывал заняться таким бизнесом. По его наблюдениям, чистые организации хатта приносили примерно столько же, сколько и его криминальные дела. И многие из благородных, законопослушных личностей удивились бы, узнав истинную сущность их работодателя. Тессек мысленно улыбнулся, обдумывая заговор, но что-то его беспокоило.
Он услышал звук внутри своего дома. Он все еще лежал тихо, чуть приоткрыв один глаз и вглядываясь в темнеющие комнаты, Куаррен был уверен, что слышал движение — глухой, скребущий звук металла по пластиловым полам его комнаты.
Но комната оставалась темной, только бесформенные груды старой одежды были разбросаны по полу. Он долго изучал их, пока наконец не заметил что-то возле дверного проема: большой паукообразный дроид, сделанный из черного металла, с тусклыми головными лампочками, святящимися, как глаза. Б'омаррский моз-гоносец. Из всех обитателей дворца Джаббы Хатта только Б'омаррцы были страшнее, чем сам Джабба. Где-то глубоко под крепостью хирургически удаленные мозги Б'омаррцев хранились в сосудах, наполненных питательным веществом, где веками они могли размышлять о космосе, не отвлекаясь на чувства. В редких случаях мозг иногда вызывал одного из паукообразных дроидов, которые доставляли их на верхние уровни дворца.
Тессека интересовали мотивы этих созданий. Шпионы, все они шпионы.
Тессек щелкнул пальцем по выключателю, блокирующиму закрытую дверь в его комнате, затем выбрался из бассейна, позволяя драгоценной жидкости пролиться на теплые полы.
Слишком поздно Б'омаррец понял, что он в ловушке, и мозг монаха, запертый в паукообразном теле, засуетился по комнате, ища укрытия за кучей одежды.
— Давай же, о великий просветленный, — поддразнил Тессек, — встреть неминуемую смерть хладнокровно.
К его удивлению, монах остановился на полушаге, затем повернулся к нему, мерцая яркими огнями. Он взобрался на груду грязной одежды и царственно встал, нацелив линзы камер на Тессека.
— А ты встретишь неминуемую смерть так же хладнокровно? — монах разговаривал через крошечный вокодер на животе паука.
Тессек нервно рассмеялся, затем начал заправлять бластер в ремень на своем бедре, еще один на левом колене, вложил виброклинки в ножны на спине, на правом колене и левом запястье. Сначала он хотел убить монаха немедленно, но теперь решил сперва поиграть с ним.
— Ты притворяешься, что знаешь будущее, видишь мою смерть? — спросил Тессек. — Но в то же время не можешь видеть свою?
— Может быть, я пришел сюда в поисках собственной смерти, — ответил монах. — Может быть, я жажду этой идеальной свободы, так же как жаждешь свободы ты.
— Я уже свободный куаррен, — сказал Тес-сек. — Я работаю на Джаббу на добровольной основе и могу покинуть эту работу, когда пожелаю. Я свободен.
Он спрятал последний нож, вытащил бластер, проверил, полностью ли тот заряжен, затем установил его на смертельную мощность.
— Ты не волен вернуться к зеленым морям твоего родного мира, — возразил монах. — Мон каламари с презрением относятся к представителям твоей расы. Годами вы служили им, и теперь потому, что один куаррен предал их Империи, остальные стали изгоями. И ты поклялся, что когда-нибудь освободишь себя, что никогда не будешь служить существу другой расы.
— Как ты можешь знать о таких вещах, когда заключен в эти сосуды? — — спросил Тессек.
— Я читал твои мысли, пока ты спал. Я почувствовал жажду, и я пришел предложить тебе свободу, которой ты желаешь.
— Ты можешь читать мои мысли? — спросил Тессек, подозревая, что это правда.
— Разумеется, — сказал монах. — Я знаю, что ты планируешь кончину Джаббы, но боишься, что твои собственные приспешники — Рие-Йиес, Ба-рада и викваи — мало годятся на это и не заслуживают доверия, чтобы осуществить твои планы.
— В общем-то ты намного мудрее своих коллег, мудрее, чем сам Джабба, — у Тессека возникло подозрение, что монах пытался польстить ему.
— Ты надеешься убить хатта, завладеть его богатством, разбросанным по всей Галактике, и занять его место. Ты думаешь, что, сделав это, будешь свободен. Ты полагаешь, что богатство купит тебе уважение и душевное спокойствие, которого ты ждешь…
— Но?.. — спросил Тессек.
— Но со временем ты обнаружишь, что стал рабом богатства, пойманным в паутину подозрений и лжи, управляемым заговорами существ, очень похожих на тебя. Даже сейчас ты сражаешься с этой паутиной. Джабба подозревает, что ты хочешь убить его. Его шпион, Салациус Крамб, следует за тобой тенью, вместе с охранником Ортуггом, и Биб Фортуна также хорошо осведомлен о твоей неверности. Джабба следит за твоими усилиями и забавляется, планируя твою безвременную кончину.
— Так что я должен делать? — беспокойно спросил Тессек, щупальца возле его губ задрожали.
Его сердца колотились в груди, и капля чернил потекла из ротовой железы — древняя реакция его расы на страх.
— Иди за мной, — настойчиво прошептал монах, — в царство Б'омарр в подземельях дворца. Мы укажем тебе путь к покою и просветлению.
— Но сначала вы вырежете мой мозг из тела? — спросил Тессек. — Спасибо за предложение, но нет! — — Он выхватил бластер и выстрелил так быстро, что у монаха не было времени двинуться. Паукообразное тело взорвалось синими искрами, разлетевшимися по дальней стене, сгорающие ноги изогнулись в мучительных спазмах.
Зеленокожий охранник-гаморреанец ворвался в комнату, размахивая огромным вибротопором. Тессек узнал Ортугга по массивным пожелтевшим клыкам и ощутимому запаху.
— Что произошло? — — хрюкнул Ортугг, возникнув в дверях.
От внимания Тессека не ускользнуло, что Ортугг смог преодолеть голосовой замок на двери.
— Я проснулся и стал надевать оружие, когда это существо появилось в дальнем конце моей комнаты, — ответил Тессек, раздумывая, не пристрелить ли ему заодно и Ортугга, но решил этого не делать. — Во дворце недавно было несколько странных смертей, и я решил не рисковать. Пойди и скажи Джаббе, что я избавился от убийцы среди нас.
Тессек добавил последнюю фразу экспромтом. Конечно, во дворце случилось несколько загадочных убийств, и на телах не было признаков физического насилия. Но Тессек подозревал, что все они могли относиться к неуклюжему трехглазому грану Рие-Ииесу. Конечно, это похожее на скотину создание проводило больше времени пьяным, чем трезвым, и погружалось глубже и глубже в одинокое безумие, становясь все более жестоким. Если бы Рие-Йиес не был одним из самых ценных (хоти и не благонадежных) помощников Тессека, он бы уже разобрался с ним. Тессек любил переводить подозрения на монахов. Конечно, это давало Джаббе информацию для размышления.
Ортугг поскреб пальцем между двумя роликами жира под щетинистым подбородком и обдумал объяснение Тессека. Если бы это был любой другой гаморреанец, например, такой болван, как Гартогг, который таскал повсюду гниющие трупы, думая, что они будут ценными «уликами» убийства, он бы принял слова Тессека за чистую монету. Но Ортугг только продолжил почесываться и произнес: «Хм-м-м…» — Хватит думать, болван! — рявкнул Тессек. — Если ты слишком туп, чтобы видеть правду, я сам скажу Джаббе и сам получу от него награду.
Тессек поспешно вышел в коридор, к пролету широких каменных ступеней. Он слышал стоны измученных дроидов, которых пытали в боковом помещении, рев зверей в ямах, пленников в подземельях. Дом Джаббы был домом боли, рабства и стонов. Когда Тессек станет повелителем этой крепости, все изменится. Эти залы будут наполнены звуками музыки и беззаботной болтовней. Тессек был бизнесменом и вовсе не мечтал стать злодеем. Джабба тратил ценные ресурсы — как созданий из плоти, так и дроидов — на свои грязные злобные деяния.
Через мгновение Ортугг выбежал из комнаты, бряцая кольчугой, и бросился за Тессеком с криком: — Стой! Стой! Я скажу Джаббе о тебе! Разумеется, Тессек предвидел такую реакцию. Намека на возможную награду было достаточно, чтобы затмить рассудительность даже самого умного гаморреанца.
Итак, Тессек мог свободно приступать к своим ежедневным делам. Впереди у него был день, полный забот, нужно было осуществить много планов. Его первый пункт назначения был у Ба-рады, заведующего транспортом Джаббы.
Немногим из слуг Джаббы было дозволено иметь собственные спальни. Такие удобства были дарованы только тем, чья анатомия, как у Тессека, требовала специальных условий. Остальные обитатели довольствовались тронным залом Джаб-бы, так что Джабба спал вместе с многочисленной охраной, и для его собственных сторонников становилось труднее плести заговоры против него.
Но все же были и те, кто, как Барада, имел собственные комнаты. Барада был обречен спать в ангаре, где он мог заодно охранять транспортные средства.
Тессек неспешно спустился на нижний уровень дворца, затем осторожно поскреб дверь в ангар. Та со свистом скользнула в сторону. Тессек заскочил внутрь, и дверь резко захлопнулась за ним.
Транспортный отсек был обширным помещением, в котором находилась баржа развлечений Джаббы, дюжины судов для перевозной торговли, флаеры, гравициклы, защищенные от кражи тяжелой взрывоустойчивой дверью. В помещении пахло ржавчиной, смазкой, краской и пылью.
Наружная дверь в транспортный отсек, к счастью, защищала от дневного зноя. В одном из углов комнаты лежали камни с насыпанным на них слоем песка. На нем лежал Барада, раздетый до пояса, его желтые глаза тускло мерцали в слабом свете рабочих ламп.
— Что такое? — прошипел Барада.
Барада был свирепым существом с потрескавшейся коричневой кожей, похожей на суровые пустыни Татуина и по структуре, и по цвету, хотя гребень на его черепе иногда менялся на ярко-красный. Умный, скрытный, он стал одним из немногих слуг, которым Джабба доверял.
Барада должен был сам выкупить свою свободу у хатта, но Джабба обманывал его слишком долго.
Он мог бы поступить мудрее, освободив Бараду и наняв его честно. Вместо этого хатт слишком поздно узнает, что его доверие не оправдалось.
— Сегодня тот самый день, друг мой, — тихо ответил Тессек. — Ты заработаешь свою свободу. Все в норме? В надежном месте?
Он не осмеливался говорить более открыто, спрашивая о бомбе, закрепленной на транспорте Джаббы.
Барада утвердительно прикрыл глаза.
— Я не ложился спать весь день, подготавливая баржу, но до того как пошел отдыхать, узнал кое о чем интересном.
— О чем же?
— Во дворец Джаббы снова проникли члены Альянса!
Тессек зашипел от недовольства: — Расскажи мне об этом.
— Помнишь женщину, которая притворилась убезианским охотником за головами и привела вуки, друга Хэна Соло, а потом попыталась спасти его? Мы установили ее личность. Это не кто иная, как Лейя Органа, принцесса с Алдера-ана. А Джабба приковал ее у своих ног.
— Вот кретин, — сказал Тессек. — Неужели Джабба не понимает, как это опасно? Задерживать Хэна Соло довольно опрометчиво, а добавить к нему еще и вуки — просто безрассудно. Но заключить в тюрьму принцессу? Разумеется, Альянс организует операцию по спасению!
