Мара стукнулась носом обо что—то твёрдое и остановилась. Прямо перед ней была серая, как униформа, стена.
Она подняла взгляд на изогнутую поверхность стены бункера. «Да уж», сказала она себе, «вероятно, только мастер—джедай мог сосредоточиться так, что не заметил стены».
Мара покачалась на месте, внезапно почувствовав головокружение от жары. «Давай, Таю», думала она, «ты уже должна была меня увидеть».
На её лицо упал тонкий, толщиной несколько миллиметров, шнур, сделанный из прозрачного материала и почти невидимый в темноте. Мара торопливо схватила его, обмотала три раза вокруг талии и дёрнула.
Шнур потянулся вверх, и она пошла по стене, с дрожащими руками и всё более заплетающимися ногами, поскольку жара действовала на неё все сильнее. Целую вечность спустя она поднялась по стене на десять метров и приблизилась к клинообразному окну в поверхности дюрабетона. Мара шагнула в темноту внутри, спрыгнула с метровой высоты на твёрдый пол и неловко растянулась на нём, поскольку ноги подвели её.
Она отпустила щит Силы, удерживавший тепло, и ощутила, как собранная энергия уходит прочь. На последних остатках сил Мара удержала контроль над окружавшим её воздухом, чтобы направить большую часть тепла, уходившего в окно, в стену бункера, даже когда окно закрылось. А затем она с ног до головы покрылась потом, который ощущался на коже, как густое моторное масло.
В темноте раздался женский голос:
— Ну и дела. Ты пахнешь, как ранкор после состязания по ходьбе.
Мара слабо улыбнулась.
— Разве так приветствуют мастера? И ты никогда не нюхала ранкора после состязания по ходьбе.
— Нюхала.
Раздался щелчок, и Мару ослепил яркий свет сверху; она прикрыла глаза рукой.
Привыкнув к свету, она разглядела, что находится в тесной комнате, длинной, сужавшейся по направлению к внешней стене бункера. Большую часть помещения занимал летательный аппарат нейтрально—синего цвета, с цилиндрическим корпусом как у истребителя, но с короткими рёбрами на месте маневровых крыльев; фонарь кабины, открывавшийся сзади, а не спереди, был поднят.
В дальнем конце комнаты, рядом с круглым люком диаметром в метр, стояла Таю Закс, её рука лежала на контрольной панели, установленной на стене. Таю была невысокого роста, на сантиметр ниже, чем Лея, худощавая, как большинство представителей её расы. Её кожа была бледно—голубого цвета, волосы светлые настолько, что выглядели полупрозрачными, а на изящном лице выделялись казавшиеся слишком большими глаза. Она была облачена в чёрные брюки и куртку — обычную одежду джедаев; обувь, ремень и плащ были не видны.
Мара с усилием приняла сидячее положение. Несмотря на усталость и все ещё ощутимый жар, сейчас она чувствовала себя намного лучше.
— Что это за место?
— Потайная комната для побега, — Таю вышла вперёд и полезла в кабину транспорта, не глядя нажимая кнопки на панели управления. Боковая секция аппарата откинулась, открываясь; внутри Мара увидела упакованную одежду, полевые рационы и вещи, которые не смогла опознать. Таю достала одну из них и подошла ближе, протягивая предмет Маре; это оказалась фляга из транспаристали. — Думаю, в этом здании их четыре, но я не смогла попасть во все. Вход внутрь с другой стороны замаскирован. В этой комнате, и ещё в одной, которую я нашла, находятся двухместные спасательные транспорты.
— Очень по—тракенски, — Мара взяла флягу, открутила крышку и сделала долгий глоток содержимого — там оказалась вода, с лёгким привкусом, из—за того, что она находилась в металлическом контейнере. — Итак, во—первых: по поводу того, как ты здесь устроилась — мастер Скайуокер говорит «Отличная работа».
Таю просияла.
— Во—вторых — докладывай!
Таю уселась, скрестив ноги.
— Коротко? Я здесь уже несколько дней, выяснила, как подключить мой инфопланшет к системе внутренних голокамер, а также то, что подавать с комлинка сигнал в любом месте здесь — это значит сразу попасть под наблюдение. За эти дни я побывала под большим количеством столов, чем ты можешь себе представить.
Мара усмехнулась и сделала ещё один глоток.
— Сал—Соло не проводит здесь много времени, — продолжила Таю. — Что дало мне несколько удобных случаев, чтобы попасть в его личные апартаменты. Я нашла там кое—какое оборудование, которое, как я считаю, является основным узлом управления для охранных и коммуникационных компьютеров в этом здании, но защита на них превосходит мои навыки. Очевидно, для получения доступа требуются биометрические данные Сал—Соло, достать которые я не подумала.
— Я достала, — Мара похлопала по одному из карманов одежды. — Что ещё?
Таю пожала плечами.
— Я сделала схему всех частей здания, куда смогла попасть, однако больше я старалась, чтобы меня не обнаружили. Что, вообще—то, сложно, поскольку Сал—Соло, похоже, полный параноик, а его охрана похожа на него. Не думаю, что от меня было много толку.
— Ты действовала очень эффективно. Но я думаю, что здесь ты сделала всё, что смогла. Ты уйдёшь вместе со мной.
Таю снова улыбнулась и изобразила жест облегчения.
— Ладно, — сказала Мара. — Я некоторое время отдохну — пока не придёт наилучшее по твоему мнению время, чтобы навестить апартаменты Тракена. Тогда мы и начнём работать.
Глава 23
Два боевых ОЮВ—дроида вели Хэна и Лею по извилистому коридору. Из всего числа потолочных осветительных стержней горела только треть, отчего коридор был наполнен густыми тенями. Большинство дверей были расположены на правой стороне прохода, слева же проёмы попадались лишь изредка.
У одной из дверей, что были по правую руку, шагавшие до этого слаженной поступью дроиды остановились. Один из них вытянул манипулятор, по всей видимости, для введения кода безопасности — и створка ушла вверх.
Сами дроиды внутрь не входили. Хэн с Леей переглянулись, а затем Хэн пожал плечами, и они вошли.
В ложе, оказавшейся за дверью, было просторно и свежо. Дальняя стена полностью состояла из транспаристали и открывала вид на ещё одно помещение; стоя в дверях, Хэн с Леей могли видеть лишь противоположную сторону, но не пол этого помещения. Судя по всему, оно представляло собой нечто вроде арены, опоясанной галереями вроде этой; и было в нём не светлее, чем в коридоре.
В ложе, в которую они вошли, и вовсе было темно; немного света проникало сквозь транспаристальную стену, да из—за двери; но, когда она закрылась, и этот источник света стал недоступен.
По зале были расставлены кресла и кушетки, против прозрачной стены стоял ряд одинаковых кресел с высокой спинкой, и одно из них было развёрнуто — так, что сидящий оказался лицом к вошедшим. Это был человек. Полумрак скрадывал его силуэт, похоже, он был темноволос и красив, хоть чертам и не хватало некоторой жёсткости; покрой и отделка его одежды были точно такими же, как у Хэна, за исключением красного и коричневого тонов ткани и кителя военного образца с длинными рукавами, расстёгнутого ради комфорта у самого верха.
Человек поднялся:
— Капитан Соло. Принцесса Органа. Рад наконец—то с вами встретиться.
Хэн и Лея приблизились и по очереди обменялись с ним рукопожатиями.
— Премьер—министр Тепплер, — сказала Лея. — Спасибо, что приняли нас. Примите соболезнования в вашей утрате.
— В утратах, — поправил Теппплер. — Мой брат погиб, защищая Эйдель.
Хэн всё приглядывался. Было что—то знакомое в чертах временного премьер—министра Пяти Миров, и даже в таком мраке легко было понять, что: Денджакс Тепплер был чуть состаренной, чуть обтёсанной копией офицера СБК, сопровождавшего Эйдель Саксан в их первую встречу.
— Прошу прощения, — ответила Лея. — Мы не знали.
— Зря я об этом заговорил, — сказал Тепплер. — Слишком привык быть министром, распространяющим информацию; держать её при себе, как и полагается премьеру, ещё не научился. Прошу, садитесь, — он указал на кресла напротив, а сам вернулся в своё.
Вошедшие расположились на местах. Лея начала:
— Мы не ожидали получить от вас шифрованное приглашение.
— Не ожидали, что Эйдель делилась со мной своими секретами, хоть мы и не были больше мужем и женой?
Лея кивнула.
— Так вот, она этого не делала, ни разу, — и в тусклом освещении было заметно, что внимание, энергетика Тепплера рассеиваются, и Лее показалось, будто он смотрит сквозь время. — Я получил оставленное ею послание «на случай моей смерти». Частично в нём описывалось содержание вашей сделки. Частично — приносились извинения за то, что она оставила меня на верную смерть.
Хан нахмурился:
— Это ведь не так, разве нет?
— Пока нет. И я, пожалуй, останусь в живых до тех пор, пока определённые силы видят во мне скорее актив, чем обязательство, — Тепплер пожал плечами. — Мне хотелось бы остаться в живых. Я предпочёл бы это даже руководству всем кореллианским правительством. Но больше всего я хочу уберечь Кореллию от краха. От опустошительной войны, от экономического истощения в затяжной борьбе против Галактического Альянса, и — возможно, это самое худшее — от развала экономики и важнейших основ под гнётом дурного управления.
Оба Соло кивнули. Вне всякого сомнения, Тепплер сейчас говорил о Главе государства Сал—Соло и его политических союзниках.
— Вот почему я пригласил вас, — продолжил Тепплер. — Ради защиты своего народа, своего мира, я решился на государственную измену. Я провёл вас сюда, в святая святых военного ведомства, чтобы вы присутствовали при встрече, на которую самого меня не допустили.
— Не допустили? — вскинула бровь Лея. — Как можно вас куда—то не допустить?
— Назначив на то же самое время разрешение более неотложных вопросов, требующих моего участия, — помрачнел Тепплер. — После гибели Эйдель и брата, учитывая, что я так и не дал себе труда организовать кружок верных и надёжных товарищей—заговорщиков, доверять мне больше некому. И это прекрасно известно моим политическим противникам. Я идеален в качестве подставного лица — несчастен и неуверен. А потом меня настигло послание Эйдель, и я узнал, что самый неподкупный в истории кореллианец прибывает сюда тайком и готов рискнуть своим домом и добрыми отношениями с властями, лишь бы люди сохранили жизни, а его родина — свою целостность…
Хэн почувствовал, что на его лицо медленно наползает выражение глубочайшего шока.
— Неподкупный? Это с каких пор я неподкупный?
Лея усмехнулась.
— Всё твоя гордыня, дорогой. Ну не даёт тебе согласиться на какой—никакой подкуп.
— Эй! Контрабандисту?
— Бывшему контрабандисту, — Лея снова обратила своё внимание на Тепплера, при этом разом посерьёзнев. — Вы хотите, чтобы мы шпионили для вас.
— Да. Это будет сверхсекретное военное совещание. На нём, как предполагается, будет обсуждаться разгром сил Альянса у Тралуса.
Лея нахмурилась.
— А почему вы решили, будто я утаю от альянсовского командования подслушанные нами планы?
Премьер—министр воззрился на неё с тоской.
— Потому что вы не хуже меня знаете, что никакой мирной инициативы не будет, пока Галактический Альянс не отбросят от Тралуса. Переговоры об эвакуации ни к чему не приведут, как не привели раньше. Просто отступить Альянс тоже не может, поскольку это приведёт к потере лица — и даже более некрасивой, чем если бы их отбросили с боем — ведь это будет означать, что они признали себя неправыми. А кореллианцы и не подумают о мирном урегулировании, пока Тралус не будет освобождён от оккупации.
Лицо его из тоскливого стало совсем скорбным.
— Мира не будет, пока война не выдавит Галактический Альянс из нашей системы, и вы это знаете. А если вы расскажете руководству Альянса о наших планах, его не выдавит уже ничто. Вот так всё просто.
В течение бесконечно долгого мгновения Лея молчала. Наконец она произнесла:
— Недооценила я вас, премьер—министр. Вы расчётливей, чем можно было подумать.
— Ну а как же? — жалко улыбнулся тот. — Если на то пошло, я уже прикидывал, буду ли рад тому, что со мной сделают пришедшие за мной наёмные убийцы или палачи военного трибунала, — он пожал плечами. — На данный момент я уверен только в верности четырёх ОЮВ—дроидов, которых брат запрограммировал на мою охрану. Я питаю надежду, что после совещания вы дадите мне знать о ком—то ещё, кому можно доверять. Или хотя бы подтвердите предательство тех, кого я и так уже подозреваю. Было бы познавательно.
— Посмотрим, — сказал Хэн. — Давайте понаблюдаем за вашим междусобойчиком, а там решим, что дальше делать.
— Большего я не мог и просить, — Тепплер поднялся с места, и Соло поднялись вслед за ним. — Дроиды вернутся за вами, как только выдастся удобный момент, чтобы проскользнуть незаметно. До тех пор тонировка окна и темнота не позволят увидеть вас из нижней залы.
— То есть баловаться светом нам запрещено, — бесстрастно заметил Хэн.
Тепплер замер на мгновение, а потом слегка улыбнулся.
— Именно так.
* * *
Стоило ей оказаться в квартире Тракена у компьютера, и за три минуты Мара взломала все защитные системы.
Сначала шла органическая идентификация. С помощью дозатора Мара выдавила одну каплю крови Тракена на сенсорную иглу, торчащую из консоли. Кровь, сданная им на обычном осмотре у доктора, позже была перекуплена — тайно и за непомерную цену — разведслужбой Галактического Альянса. Далее шла проверка отпечатков. Прозрачные, практически неосязаемые перчатки на руках Мары были покрыты нужным рисунком и выдерживали ещё и не такие проверки.
Третьим пунктом шло визуальное подтверждение. Компьютер ещё не успел перейти к этой стадии проверки, а Мара уже запустила компактный сканер—проектор, который считал её черты, обработал, и навесил поверх её лица трёхмерное изображение Тракена Сал—Соло. Живой глаз такой уловкой не обмануть — лицо Тракена светилось, что в тёмной комнате было особенно заметно. Но датчик компьютера признал изображение.
После всего этого оставалось только ввести правильный пароль. Что и удалось Маре с третьей попытки.
Через плечо заглянула Таю и поинтересовалась:
— И что это было?
— Имя одной из его любовниц, — тряхнула головой Мара, поражаясь очевидности выбора кодового слова. — Ну что, поехали.
И они поехали, попутно сгружая всё, что попадалось на пути, на свой инфопланшет. Впрочем, собрать удалось немного.
— Он явно переправляет все файлы и отчёты в системные хранилища правительства, — пожаловалась Мара. — Какой аккуратный. А нам тут мучиться.
— Значит, всё напрасно? — маска джедайской сдержанности на мгновение подвела Таю. — Все эти дни, когда мне приходилось есть ужасную острую кореллианскую еду?
Мара хмыкнула.
