Акбар сжал руку в кулак и ударил им по столу. Кэл Омас подпрыгнул от неожиданности.
— Для ловушки, — сказал Люк, — необходима приманка.
Акбар кивнул, пока Винтер снова смачивала ему голову.
— Да, и приманка должна быть ценной. Нечто такое, против чего йуужань-вонги будут готовы бросить все свои имеющиеся силы.
— И что это может быть? — спросил Кэл Омас.
— Мы, — сказал Диф Скаур, оглядев собравшихся за столом, — Правительство, — его ввалившиеся глаза повернулись к Акбару, — А как насчет наиболее благоприятного времени? Когда вы предлагаете установить эту ловушку?
— В настоящий момент у нас большое преимущество, — сказал Акбар, — Мы можем ставить помехи сигналам их йаммосков, мы можем нарушать их связь, можем заставить их стрелять друг в друга, используя фальшивых довинов. Мы не знаем, когда враг сможет разработать средства противодействия этому, а значит, мы должны искать решительного боя как можно быстрее.
— Но большая часть наших экипажей не имеет боевого опыта, — быстро возразил Сиен Совв, — Вы сами это сказали. Осмелимся ли мы вступить в решительное сражение, располагая неопытными экипажами и пилотами?
— Нет, — сказал Акбар, — Мы не осмелимся. Но наши силы могут получить боевой опыт до решительного сражения.
— Как они получат опыт без решительного сражения? — спросил Диф Скаур.
— В многочисленных небольших боях, — ответил Акбар, — Сейчас йуужань-вонги оказались в таком же невыгодном положении, как и мы в начале войны — у них слишком много планет, которые надо защищать. Слишком много конвоев, которые надо сопровождать. Слишком много ресурсов, которые надо доставлять. Наш флот будет атаковать эти уязвимые цели, — он поднял руку, — Но мы не будем атаковать там, где йуужань-вонги сильны. Не вступим в бой, не имея превосходства в силах. Наши новобранцы должны получить опыт — но только в победах! Выигрывая один бой за другим, они научатся доверять своим командирам, и их уверенность должна стать такой, что, вступая в бой, они будут ожидать от себя только победы!
Большие глаза каламарианца повернулись к адмиралу Совву.
— Вы должны предоставить вашим офицерам инициативу в выборе целей. Вы должны разрешить им брать на себя ответственность и подчас делать ошибки. Рейды, мелкие схватки, нападения на изолированные подразделения. Нарушать коммуникации противника, отрезать его планеты одну от другой, создавать секретные базы, откуда можно совершать нападения. Но вы ни в коем случае не должны атаковать врага там, где он силен. Только там, где он слаб.
— Это же тактика Восстания, — сказал Кэл Омас, — Так мы сражались с Империей в первые годы.
— Правильно.
— Но когда мы сражались с Империей, — продолжал Кэл, — у нас не было столько территорий, которые нужно защищать. Наше правительство было очень небольшим, и могло разместиться на таких планетах как Йавин или Хот. Тогда у нас не было миллионов беженцев, которых нужно где-то поселить и кормить, и не было сотен сенаторов, требующих особой защиты для своих миров.
— Мы должны защищать только те планеты, которые жизненно необходимы нам для войны, — ответил Акбар, — Они должны обороняться так, как мы обороняли Корускант или Борлейас — когда даже победа обходится противнику слишком дорого.
— И какие же это планеты? — спросил Кэл.
— Планеты, чьи верфи более всего пополняют наш флот. Мон Каламари. Куат. Кореллия, — Акбар снова вздохнул, — Это все.
— Это все? — изумленно спросил Кэл.
— Все остальные планеты, — Акбар махнул рукой, — мы все равно едва ли сможем защитить, если йуужань-вонги атакуют их. Поэтому лучше отдать их без боя. Это растянет коммуникации противника, заставит его отделить часть сил для оккупационной службы, и сделает в целом слабее.
— А беженцы? — спросил Люк, — Эти большие конвои, которые мы пытались защищать? Миллионы беженцев, которых нам придется где-то устраивать?
Акбар повернулся к Люку, устремив на него холодный взгляд.
— Мы не можем защищать такие цели. Если наши силы свяжут себя защитой беженцев, это серьезно ослабит их.
Люк почувствовал озноб.
— Я поклялся защищать слабых, — сказал он.
— Кто слаб? — спросил Акбар, — Мы слабы. Правительство. Вооруженные силы. А пока мы слабы, беженцы все равно обречены, будем мы пытаться их защищать или нет. Но когда мы станем сильны, у противника найдутся более важные дела, чем охота на конвои с беженцами.
Люк отвернулся.
— Я понимаю, — сказал он, но все его инстинкты протестовали против горькой логики Акбара.
Диф Скаур положил свои тонкие руки на стол. Его кожа была такой бледной, что руки, казалось, сливались с белым мрамором.
— И снова я спрашиваю вас о времени, — сказал он, — Вы предлагаете, чтобы наш флот получал опыт в своего рода учебных боях, только с реальным противником.
И сколько времени понадобится для того, чтобы флот получил достаточно опыта для решительного сражения?
Ответ Акбара был быстрым.
— Три месяца, — сказал он, — Три месяца постоянных небольших — и успешных — столкновений с противником, и наш флот сможет вступить в генеральное сражение.
— Три месяца… — холодная улыбка появилась на трупно-бледном лице Скаура, — Времени хватит.
«Для чего хватит?», подумал Люк. В словах Скаура было что-то необычное, но Люк и Акбар не знали что именно.
Акбар тяжело опустился в свое кресло. Излагая свой план, он очень устал, но только закончив рассказывать, позволил себе проявить усталость. Винтер снова смочила его голову морской водой.
— Я сожалею только о том… что мое здоровье не позволяет мне служить Новой Республике более активно, — произнес Акбар.
— Ваш вклад в оборону Республики всегда был решающим, — сказал Кэл, — Я могу только желать, чтобы я после своей отставки принес такую же пользу, — он повернулся к Сиену Совву, — Адмирал, у вас есть комментарии по поводу представленного плана?
— Я могу только восхищаться таким планом, — ответил Совв, — Я готов немедленно приступить к его выполнению, или уйти в отставку, чтобы главнокомандующим был назначен адмирал Акбар, и чтобы он мог осуществлять свой план без помех с моей стороны.
Акбар устало махнул рукой.
— Нет, друг мой. Я не в том состоянии, чтобы командовать Силами Обороны, и все это знают.
Кэл задумчиво посмотрел на Акбара.
— Но вы можете оказывать нам консультативную помощь? — спросил он, — Мы можем назвать вашу должность, например, «консультант флота по стратегии», или как-то в этом роде.
Каламари кивнул.
— Я сделаю все, что в моих силах.
— В настоящий момент сил у вас не так много, — сказала Винтер. Это были ее первые слова за все время совещания, и они были сказаны тоном спокойного предостережения. Она посмотрела на Кэла Омаса, — Адмирал сейчас не может ездить по совещаниям и инспектировать соединения флота.
Акбар махнул рукой в знак протеста, но Винтер была непреклонна.
— Нет. Ни в коем случае. И никаких очередей из посетителей, которые просят совета или помочь с повышением, — она взглянула на Кэла, — Бумажную работу и связь можно доверить надежным штабным офицерам, но постоянно присутствовать на таких совещаниях мы не можем.
— Мы не будем больше устраивать такие совещания, — сказал Кэл, — Если мне понадобится снова поговорить с адмиралом, я сам к нему приду, — он посмотрел на Совва, — Вы договоритесь об остальном?
Салластианин кивнул.
— Да, сэр.
Кэл повернулся к Люку:
— Могут джедаи оказать какую-нибудь помощь в исполнении этого плана?
Люк ответил не сразу.
— Я хотел бы обсудить этот вопрос на первом собрании Совета Джедаев.
— Очень хорошо, — Кэл взглянул на двух шефов разведки, Скаура в гражданской одежде и Ниликирку в военной форме, — Вы что-нибудь добавите, господа?
— Я работаю под руководством адмирала Совва, — сказал Ниликирка, — по его распоряжению мы можем провести оценку расположения и состояния вражеских сил, и предложить наиболее подходящие цели.
Диф Скаур кивнул своим вытянутым черепом.
— Мы можем сделать то же самое, но, разумеется, по указанию главы государства.
Люк почувствовал едва заметный оттенок пренебрежения в голосе Скаура, как будто директор разведуправления только демонстрировал готовность сотрудничать, и снова Люк подумал, что Скаур знает что-то, чего не знают другие участники совещания. Скаур как будто считал план Акбара бессмысленным, но делал вид, что придерживается противоположного мнения. Он очень хотел знать, сколько времени потребуется на реализацию плана Акбара, и был удовлетворен, узнав, что все займет три месяца.
Что же должно было случиться за эти три месяца, что могло бы изменить план Акбара? У Скаура был какой-то другой план победы в войне? Или — Люка при этой мысли охватила дрожь — Скаур знал, что противник воспрепятствует реализации плана Акбара, например, организовав решительное наступление за эти три месяца?
Люк решил очень тщательно следить за Дифом Скауром. Возможно, Мару тоже стоит подключить к этому делу.
Через два часа после того, как совещание окончилось, во все части и соединения Сил Обороны Новой Республики было передано сообщение: АКБАР ВЕРНУЛСЯ.
На некоторых больших кораблях радостные крики по этому поводу продолжались почти час.
Глава 20
— Я рад приветствовать всех вас на первом собрании… — Люк остановился, посмотрев на Кэла Омаса, — Как нам это назвать? Мы не можем называться Советом Джедаев, если половина из нас джедаями не является.
Кэл некоторое время думал над этим.
— Давайте пока назовем его Верховным Советом.
Это было не самое удачное начало. Помещение в отеле, которое было предоставлено Совету, выглядело странным и, как многие помещения в зданиях, реквизированных спешно сформированным правительством, пахло свежей краской. Овальный стол, сверкавший как Мать Жемчужин из огромной раковины, был слишком большим для комнаты, и на обоих концах стола было слишком тесно.
Люк и Кэл Омас сидели в центральной части стола напротив друг друга. В начале все джедаи собрались с одной стороны стола, а не-джедаи — с другой, что наводило на неприятные мысли, как будто Совет раскололся на две партии с самого начала. Поэтому Люк предложил джедаям и не-джедаям занять места по очереди.
Справа от Люка сидел сенатор-вуки Трибакк, большой волосатый и энергично рычащий. Справа от Трибакка сидела целительница-джедай Силгэл, ее большие каламарианские глаза могли держать в поле зрения всю комнату. В конце стола занимал место директор разведуправления Диф Скаур, чье худощавое телосложение давало ему преимущество в тесной обстановке.
Справа от Скаура сидел Кент Хамнер, джедай, уволенный из вооруженных сил, он сидел очень прямо и носил свой хорошо сшитый гражданский костюм как военную форму. Справа от Хамнера находился Тал’аам Рант, сенатор-готал, чья поддержка принесла Кэлу большинство голосов на выборах. За это Рант потребовал для себя места в Совете.
Справа от Тал’аама, напротив Люка, сидел Кэл, а справа от Кэла — Кип Дюррон. Сейчас Кип выглядел смущенно: ему и его эскадрилье приказали прибыть на Мон Каламари как можно быстрее, и как только он прибыл, ему сказали, что он теперь член Совета Джедаев и приказали явиться на первое заседание. Он прибыл на Мон Каламари меньше трех часов назад, и было заметно, что он еще не сориентировался.
Справа от Кипа сидела министр иностранных дел Релеки А’Кла, дочь Элегоса А’Кла, сенатора-каамаси, принесенного в жертву йуужань-вонгами на Дубриллионе. Благодаря особенности расы каамаси Релеки унаследовала многие воспоминания своего отца, и теперь имела знания и политический опыт на несколько лет больше, чем позволял ее возраст.
Справа от Релеки, на дальнем конце стола, где было теснее всего, виднелась прямая фигура Сабы Себатайн, она смотрела на остальных яркими немигающими глазами рептилии. Она успешно охотилась на йуужань-вонгов со своей «стаей» барабелов, и Люк надеялся, что она не считает, что Совет Джедаев создан для той же цели.
Справа от Сабы сидел Главнокомандующий Сиен Совв, а между Соввом и Люком занимала место Трезина Лоуби, джедай расы чев. Там же находился и С-3РО, которого Люк позаимствовал у Лейи, чтобы использовать в качества секретаря, стенографиста и (при необходимости) переводчика. Дроид стоял в углу, чтобы никому не мешать, и смотрел на собрание своими светящимися глазами.
Люк посмотрел на экран компьютерного планшета, где были записи, которые он сделал для себя перед собранием Совета.
— Для начала я хотел бы узнать, не нужно ли кому-то из собравшихся что-либо срочно сообщить Совету?
Кэл Омас откашлялся.
— Это такое важное событие, и мастер Скайуокер не хочет произнести речь?
— Вообще-то я не планировал произносить речь, — сказал Люк, — Но я знаю джедаев и могу обещать вам множество речей, когда наше заседание продолжится, — он посмотрел на Кэла, — А вы не собираетесь произнести речь?
— У меня уже горло болит от речей, которые я произносил во время выборов. Я могу дать вам записи некоторых из них.
— Я думаю, мы все их уже слышали, — улыбнулся Люк.
— Хотелось бы так думать, — Кэл махнул рукой, — Извините, что прервал вас.
Люк посмотрел на остальных.
— У кого-нибудь еще есть что сказать?
— Мастер Скайуокер? — Кип поднял руку.
— Мастер Дюррон?
Неловкость, которую испытывал Кип, отразилась на его лице.
— Вы можете объяснить мне, зачем я вам здесь нужен?
Саба Себатайн зашипела, что обозначало смех.
— Что вы имеете в виду, мастер Дюррон? — спросил Люк.
Кип дернулся в своем кресле.
— Я не уверен, что я могу находиться здесь. Я доставил вам много проблем, и, думаю, едва ли заслужил свое место здесь.
— Хотя это может быть и так, — ответил Люк, — это не означает, что вы не заслужили места в Совете. Вы один из самых опытных джедаев, особенно в борьбе с йуужань-вонгами. Никто не сомневается ни в вашей верности Новой Республике, ни в ваших талантах или мастерстве в Силе. И вы всегда поддерживали идею о создании Совета Джедаев.
— Я отказался от гордости на Иторе, — сказал Кип, — И хотя я никогда не жил согласно этой клятве, я старался соблюдать ее. Я распустил свою «Дюжину» и пошел под командование Джейны Соло, и хотя я потом снова сформировал «Дюжину» по запросу Кре’фэя, я старался не слишком задирать голову и просто делать свою работу. И сейчас… — он с трудом подыскивал слова, -… сейчас вы приглашаете меня в Совет Джедаев. Это большой соблазн вернуться к гордости, от которой я отказался. Думаю, я был бы счастливее, по-прежнему летая во главе моей эскадрильи.
— Счастье кого-либо в данном случае не главное, — прошипела Саба Себатайн, — Главное — где этот «кто-то» может принести больше пользы.
— Я полагаю, ваше присутствие в Совете необходимо, — сказал Люк Кипу, — но я не могу держать вас здесь против вашего желания, если вы непременно хотите уйти.
Кип был явно раздражен.
— Я не хочу идти против вашего мнения, мастер Скайуокер.
