Девять цветов радуги

Всё это мгновенно высветилось в очередной вспышке хоси но тама, когда Юдзо, вскинув Меч, с яростным боевым кличем бросился в атаку. Он действовал так, как подсказывала интуиция, времени поразмыслить просто не было. Раньше Жемчужина ускоряла восприятие, а тело оставалось человеческим — медленным, неуклюжим, постоянно увязающим в смоле биологического времени. Тело универсального оборотня легко подстраивалось под темп Жемчужины. Он не знал, какие физические и химические изменения происходили в этой сверхсложной молекулярной машине, но результат был налицо: мускулы сокращались, словно стальные пружины, нервы передавали сигнал не хуже оптоволокна, а избыток тепла от этой нездоровой активности эффективно сбрасывался куда-то — чуть ли не в гиперпространство. В результате, как и у смертного тренированного бойца, движение тела опережало мысль. Только на другом уровне. Деревянный меч рассёк воздух со скоростью реактивного снаряда, вспышка Ян-энергии ослепила волшебницу, и на мгновение воину показалось, что сейчас этот бой закончится, как и первый — не успев начаться толком.

Однако куратор не прожила бы свои четыреста лет, если бы зависела только от скорости реакции и движения. Любой боевой маг (а светлый — особенно часто) по роду своей деятельности сталкивается с существами, умеющими ускорять внутреннее время в разы и даже в десятки раз — оборотнями, вампирами, духами... А эликсир, "разгоняющий" самого мага, далеко не всегда имеется под рукой. Да и для здоровья не слишком полезен. Тем не менее, маги не просто умудрялись раз за разом побеждать всех вышеуказанных тварей, но даже в конце концов свели их на низшие ступени иерархий. Тем же способом, каким предки человека сумели победить крупных хищников — более сильных, быстрых, чутких, с лучшим природным вооружением. С помощью инструментов и орудий.

Многие начинающие волшебники любят увешивать себя артефактами с головы до ног, словно персонажи ролевых игр. Маги постарше, с опытом и связями, смотрят на этих щеголей снисходительно (у светлых) или откровенно презрительно (у тёмных). По-настоящему сильных артефактов много не возьмёшь, даже если удастся найти. Дело даже не в том, что аура станет похожей на попугайское оперение. Сильные магические вещи обычно горды и ревнивы. Согласовать энергетику даже двух предметов, если они не были изначально частями одного ансамбля — целое искусство. А уж десяток несогласованных артефактов может попросту разорвать владельца на части. Поэтому высокие иерархи носят или специально созданные комплекты, или один-два талисмана — но таких, чтобы стоили сотни. Волшебница, с которой вступил в бой Юдзо, выбрала второй путь.

Пара скромных золотых серёжек в её ушах внезапно засияла ярче Жемчужины. Две змейки жидкого золота скользнули от ушей вверх, изогнулись на висках, рванулись навстречу друг другу и затвердели на лбу единой сияющей дугой. Из этой диадемы ударил целый веер тонких звенящих лучей, видимых, разумеется, только волшебным зрением. Тёплый золотой свет перетёк в голубое льдистое мерцание (женщина только начала инстинктивно поднимать руку, чтобы прикрыться от яркого света), лучики переплелись между собой, и эта холодная сеть, подобно взрывной волне, метнулась навстречу воину. Мелькнуло осознание — если коснётся хотя бы краем, хоть одной нитью — превратит в глыбу льда, и не на секунды — на часы. Сбрасывать эффекты заклинаний такого уровня он ещё не умел.

Запел в воздухе Меч, рассекая плетение на тысячи частей, ломая его, кроша базовые структуры. Хвосты-щупальца тут помочь не могли, призрак Лисы был занят поддержкой иллюзии. Клинок превратился в сплошную полупрозрачную плоскость, он казалось был сразу везде — ведь и отдельные нити замораживающей сети норовили дотянуться до цели, ужалить морозом, сковать хотя бы часть тела. А волшебная диадема уже готовила новый удар, перебирая стратегии с учётом возможностей противника.

Хоси но тама ударила боевым лучом, испарив остатки нитей и вынудив артефакт Света замкнуться в обороне. Взрыв силы Ян разворотил палубу на пару метров вокруг волшебницы — но сама женщина под золотым щитом осталась цела и невредима. Юдзо что было силы рубанул боккеном наискосок — щит раскололся, блеск диадемы слегка потемнел. Однако довершить атаку не удалось — в следующий миг уже молодому самураю пришлось немыслимым кульбитом уйти в сторону, спасаясь от простейшего, но крайне мощного силового удара. Бронепалуба до самого бортика смялась и разорвалась, словно бумажный лист. Диадеме не было дела до сохранности корабля, она защищала только владелицу.

"Ещё минуты три в таком темпе, — мелькнула шальная мысль, — и мне не придётся ничего специально делать, чтобы остановить русский флот. Мы его потопим, выясняя отношения".

"У тебя нет трёх минут, хозяин! — мысль Девятихвостой впечаталась в сознание единым импульсом. — Через секунду-полторы светлая поймёт, в чём дело, и вызовет помощь. После этого нам останется только отступить, драться против отряда магов я тебе не позволю".

Юдзо и сам понимал, что схватку надо закончить как можно быстрее, но охранный артефакт явно не разделял его мнения. Похоже, своенравное украшение только радовалось бою. Видимо, его давно не использовали на полную мощность, и теперь оно резвилось, как зверь, выпущенный из тесной клетки, стараясь использовать как можно больше сил, заложенных создателями. Теперь с диадемы срывалось множество маленьких огненных птиц, невероятно быстрых и проворных. Их клювики могли прожечь Хранителя насквозь одним ударом, а попасть по ним Мечом было крайне сложно. А время текло густым вязким потоком, и женщина уже начала собирать свою энергию в луч, чтобы послать сообщение...

Стоп, а почему, собственно, он должен тратить время и силы, чтобы игрушка светлых могла поразвлечься? Пусть артефакт разбирается с артефактом, а носитель — с носителем!

Вскинув оружие над головой, Юдзо наполнил его энергией Жемчужины так, что клинок засиял маленькой радугой. Переполненный силой боккен он метнул в противника, сам же погасил хоси но тама, и став бледной тенью, скользнул в сторону.

Сработало. Вошедшая в азарт диадема обрушила всю свою мощь на то, что казалось главной угрозой. Впрочем, не так уж и ошибалась её простая логика. Меч Девятимечья, движимый волей Хранителя, остановить почти невозможно, а сбить с курса — чертовски тяжело. Артефакту пришлось затратить почти всю доступную энергию, чтобы лезвие просвистело в сантиметре от уха его носительницы. Он не мог облегчённо вздохнуть за неимением лёгких -но сложные энергетические поля его нейросети слегка расслабились, передавая что-то похожее на удовольствие от успешного решения сложной задачи. И слишком поздно отметил другую опасность — слабую и ничтожную в сравнении с ударом Меча.

Пальцы Юдзо, сложенные в "журавлиный клюв", аккуратно ударили в основание черепа волшебницы. Глаза куратора расширились, она обмякла и повалилась бы на палубу, не подхвати её вовремя Хранитель. Весила светлая немало для четырнадцатилетнего тощего мальчишки, но универсальный оборотень легко удержал бесчувственное тело за шиворот и уложил его на броню без единого звука. Не то, чтобы тишина имела какое-то значение — шум битвы всё равно скрыла Девятихвостая под пеленой иллюзии. Просто привычка. Боккен, словно бумеранг, описал петлю и Акира поймал его свободной рукой.

Другой рукой он сложил пасс, переводящий артефакт в пассивное состояние. Считанная Жемчужиной и скопированная Лисой энергетическая сигнатура ничем не отличалась от команды самой владелицы. Оригинал же валялся без сознания и отменить приказ не мог. Так что диадема послушно свернулась в пару серёжек, уверенная, что выполнила свой долг.

Времени порадоваться успеху или передохнуть у Юдзо не было. Для выполнения третей фазы плана ему требовалось перейти в человеческий темп — а это означало, что экипаж авианосца снова становился значимым фактором. Минуты полторы-две — пока моряки зафиксируют толчки и вспышки на палубе, и вылезут посмотреть, что там такого случилось.

Три хвоста Лисы сплелись в нечто наподобие кушетки, ещё два подхватили под руки волшебницу и закинули её на это импровизированное ложе. Таща за собой по воздуху тело куратора, Юдзо нырнул в люк — легко и непринуждённо, хотя для этого понадобилось выкрутить суставы анатомически невозможным для человека образом. Соскочив по лестнице с обезьяньим проворством, заскользил через переплетение коридоров авианосца, огибая попадавшихся на пути матросов. Люди в упор не замечали ничего подозрительного. Немного странно было видеть, как у них над головами, порой едва не касаясь макушек, плывёт тело коротко стриженной женщины. Последний уцелевший маг тоже не чувствовал опасности. Лиса предупредила тёплым дружественным лучом-образом, типичным для светлых, что начальство скоро нанесёт визит — просто поговорить, ничего серьёзного. И теперь мужчина поспешно приводил себя в порядок, насколько это возможно было сделать в каюте с минимальными удобствами. Скорее всего, он не успеет даже удивиться, когда его "хорошая знакомая" внезапно нанесёт оглушающий удар.

Но не доходя метров десяти до нужной двери, Юдзо внезапно встал, как вкопанный. Дверь была защищена простеньким, вполне безобидным наговором. Эта магия не парализовала людей, не замораживала и не сжигала на месте. Плетение всего лишь собирало информацию о проходящих людях и передавало своему создателю. Те даже не замечали.

Разумеется, Изменяющей Видение не составит особого труда обмануть и этот сканер. Но поддерживать одновременно три разных иллюзии: для мага, для смертных, и для защитного заклятия... Для этого требовалось или больше энергии, или больше времени. Из Жемчужины он уже и так выжал всё, что мог на этом уровне. А время... волшебник определённо насторожится, если идущая к нему куратор надолго задержится посреди коридора, что-то делая с опознавательным наговором, который она сто раз видела и проходила.

— Это боевой маг, — предупредила Девятихвостая. — Его артефакты, возможно, не столь хитроумны, как у куратора, зато несут отпечаток личности и навыков владельца. Если маг давно пользуется ими, они могут даже синхронизироваться, как мы с тобой. Тягаться с ним в скорости реакции в принципе можно, но лучше не пробовать. Внезапность надёжнее.

Юдзо и сам это видел. Ещё бы сообразить, как такую внезапность обеспечить... Ксо, ну почему Лисе достался такой тупой Хранитель?! Настоящий воин, равновесник, например, нашёл бы решение даже не останавливаясь. Отца бы это тоже не задержало...

Минутку, а зачем, собственно, приближаться к магу, если можно приблизить мага к себе?

Вспышка озарения плавно перетекла во вспышку боевого луча. Дверь в каюту разлетелась брызгами расплавленного металла. Иллюзия пропала, но это уже было неважно. Два свободных хвоста, мгновенно удлинившись, захлестнули русского за талию и под мышками, и бережно (чтобы не сломать позвоночник) бросили в коридор. Вначале Юдзо хотел встретить бедолагу прямым ударом Меча, но вовремя сообразил, что при такой скорости даже тупой боккен пронзит человеческое тело насквозь. Оно, конечно, не смертельно, если знать куда бить и подкачать позитивной энергии в процессе удара. Но возиться с тяжелораненым никакого желания не было. Поэтому Хранитель, как воспитанный японский мальчик, посторонился, пропуская летящего мага, и мягко приложил лезвием вдогон по шее.

Кубик прокатился по шахматной доске, сбивая фигуру, стоящую в угрожающей позиции.

— Шестёрка. Мне сегодня везёт.

— Интересная метафора. Но чему вы так удивляетесь? Вам ведь всегда везёт, это ваша специальность, как я понимаю.

— Предпочитаю более серьёзные специальности. Любое везение рано или поздно кончается, и даже сверхъестественные защиты не исключение. Единственный способ выигрывать всегда — постоянно опережать противника. Конструировать ситуацию, ведущую к победе а не ожидать, пока на вас свалится приз. Даже если по правилам он не может не свалиться.

— Хотела бы я знать, что вы зовёте победой... Подозреваю, что ваша цель столь же бессмысленна, как и ваши средства... Если мне позволено будет говорить откровенно.

— Ну что вы, другого я и не жду от вашей философии. Путь недеяния, да? Инь-Дао...

— Разумеется. Ваш "игровой кубик" сейчас как раз в очередной раз постигает действие... Очень активное действие, я бы сказала. Ему предстоит пройти тяжёлый путь, чтобы понять силу пассивного действия и бездействия, а также разницу между ними. Сколько Хранителей сумели постичь Дао Девятихвостой?

— Вы смеётесь, дорогая моя? Постичь бесконечное? Даже я на это не замахиваюсь.

— В вас всё же слишком много западного... Конечное существо может вместить бесконечность, это происходит постоянно и в каждой точке вселенной. Вопрос в том, чтобы вместить правильную бесконечность... Бывает ведь и бесконечность глупости...

— Интересная мысль, я её обдумаю на досуге. Возможно, вы натолкнули меня на пару интересных решений... Или на бесконечность решений, да? Но вернёмся к моей убогой западной конкретике. Вы ведь имеете в виду эффективное, рабочее постижение?

— Пусть так. Создание эффективной модели, достаточно приближённой к реальности для решения текущих задач, поставленных реальностью перед Лисой. Говоря вашим языком.

— Это подсчитать легко, — на несколько минут воцарилась тишина, пока один из игроков проверял информацию в ментале. — Сто тридцать один. Из двух тысяч пятисот восемнадцати. Я о законных Хранителях, конечно. Или из двух тысяч девятисот шестидесяти трёх, если считать завладевших Жемчужиной силой или по ошибке.

— То есть менее, чем один из двадцати двух. И вероятно, со временем этот процент будет только уменьшаться, потому что задачи, стоящие перед ней, всё сложнее и сложнее.

— Это так. К тому же, нынешний Хранитель — подросток. Что хорошо в спокойные времена, но проблематично в дни кризисов. Война ломает неокрепшие человеческие души.

— Странную смесь горечи, гордости и триумфа слышу я в вашем голосе.

— Вы не думаете, что это может быть всего лишь игра?

— Несомненно, это же вы. Но какая именно игра? Игра в искренность или игра в коварство?

— Позволю вам угадывать самостоятельно, вы ведь это любите.

— О, я разумеется займусь гаданиями, не беспокойтесь. Но могу ли я ради разнообразия попросить у вас откровенного ответа на один вопрос?

— А почему бы и нет? Это добавит в игру остроты. Без азарта сложно выиграть. Спрашивайте.

— Зачем вы продолжаете снова и снова бросать этот кубик, если не любите игры с удачей?

— Всего-то? Мне казалось, ваш вопрос будет сложнее. Дорогая моя, я конечно предпочитаю активные действия, но не настолько. Кубик катится сам, иногда подталкиваемый чёрными, белыми или бесцветными фигурами. Я всего лишь слежу, чтобы выпадал нужный результат.

— Глава 13.

Частые победы ведут к поражению.

Код Гиасс.

После ракетного налёта настроение на флоте царило не самое радужное. Дело было даже не в потере эсминца. Эвакуировать удалось всех, кроме погибших непосредственно при взрывах, полтора десятка похоронок — потеря терпимая, на учениях порой бывает больше. И тот факт, что японцы намерены сопротивляться всерьёз, тоже не особо расстроил офицерский состав — после гибели четырёх ВРК только самые прекраснодушные могли надеяться, что обойдётся без стрельбы. Среди командования флота таковых не оказалось.