— Кроме того, — продолжил Грызлов с еще более холодной улыбкой. — Если поляки атакуют нас до истечения срока ультиматума, они станут в глазах мирового сообщества еще более явными агрессорами.
Соколов заметил, что даже циничный Сергей Тарзаров кивнул. Министр обороны подозревал, что в этой ситуации у начальника администрации президента есть мало поводов для радости. Чем старше становился человек, тем более бдительным и острожным он становился в международной политике. В настоящее время в этом деле не было никаких признаков бдительности или осторожности.
— Мои приказы просты и понятны, — сказал Грызлов. — Я хочу, чтобы две полные армии — 20-я гвардейская и 6-я — вышли к польской границе в течение пяти дней. 6-я армия будет продвигаться через Белоруссию. Ее правительство, тесно связанное с нами, уже дало свое согласие. 20-я армия будет двигаться через северные области западной Украины. Министр Иностранных дел Титенева уже получила мои указания добиться от Киева полного сотрудничества в целях мирного прохождения наших войск. — Он оскалился. — Так как в противном случае Украина окажется под угрозой уничтожения, я полагаю, мы можем рассчитывать на их молчаливое согласие.
— Будем надеяться на это, сэр, — Сухо сказал Тарзаров. — Две внешние войны для некоторых станут слишком амбициозным делом.
Вместо того, чтобы позеленеть от ярости, как Соколов в некоторой степени ожидал, президент лишь мягко покачал начальнику администрации пальцем.
— Подождите, Сергей. Для вашего извечного ниспровергательстсва время наступит позже, когда что-то пойдет не так. Хорошо?
— Как пожелаете, господин президент, — пробормотал Тарзаров.
Соколов и Христенко обменялись сдержанными и обеспокоенными взглядами. В наиболее сухом отжиме, план президента требовал перемещения более ста тысяч солдат и нескольких тысяч танков, боевых машин пехоты, артиллерийских и ракетных установок на большое расстояние в течение короткого промежутка времени. Это было выполнимо, но трудно — даже без возможного противодействия поляков или украинец. Учитывая ограниченное количество доступной техники и относительно низкую пропускную способность автомобильных и железных дорог в тех регионах, их силы первого эшелона, вероятно, будут иметь лишь ненамного большее количество топлива и боеприпасов, чем в мирное время. Хотя этих припасов хватит для короткой и молниеносной компании, тяжелые бои потребуют огромного количества машин снабжения, регулярно перемещающихся между Россией и линией фронта. Без защиты от авиационных и ракетных ударов, эти силы будут невероятно уязвимы.
Удовлетворившись, Грызлов вернулся к раздаче приказов.
— Обе армии будут иметь поддержку мощными соединениями наших самых передовых самолетов — в том числе истребителей и истребителей-бомбардировщиков Су-24 и Су-34. Эти соединения должны быть выдвинуты вперед настолько, насколько это возможно. Я хочу гарантировать полное превосходство в воздухе над поляками, как только начнется война!
Соколов вздохнул легче. Обеспечение превосходства в воздухе было жизненно важно при перемещении таких крупных наземных сил так далеко от российских границ. Он должен был знать, что Грызлов, также ранее изучавший стратегию и тактику войны в воздухе, понимал это.
— Наконец, на крайний случай, я хочу, чтобы бригада крылатых ракет "Искандер Р-500" и баллистических ракет "Искандер-М" была развернута в пределах досягаемости Варшавы, других промышленных центров и ключевых польских военных баз, — Грызлов воспользовался компьютером, подключенным к экрану, выводя на карту новые отметки. Он показал на несколько позиций к востоку от Калининграда, небольшого анклава на побережье Балтийского моря, между Польшей и Литвой. — Я предлагаю эти позиции. Леса обеспечат хорошее прикрытие от спутникового обнаружения, и мы сможем прикрыть "Искандеры" кольцом зенитных дивизионов.
Христенко на мгновение подумал, а затем кивнул.
— Отличное решение, господин президент. Новое твердое ракетное топливо обеспечивает ракетам "Искандер-М" еще большую дальность, но западные страны еще не в полной мере поняли это. Даже если они обнаружат развертывание наших ракетных бригад, они не воспримут его как эффективное наступательное средство*.
* Дальности "Искандеров" с лихвой хватает для ударов по Варшаве и "ключевым военным объектам" даже без увеличения дальности, так что это утверждение, как минимум", весьма спорно.
— Именно, — самодовольно сказал Грызлов. — В любом случае, из этих районов, наши ракеты могут поразить любую цель в большей части северной и центральной Польши менее, чем через шесть минут после пуска. Поразить с невероятной точностью и силой. Так что, если польская оборона окажется крепче, чем мы ожидаем, мы превратим их в груду дымящегося щебня!
Генералы и штабные офицеры согласно кивнули. Ракеты "Искандер-М" несли боеголовку массой почти в тонну в неядерном варианте, кроме того, инерциальная и оптическая система самонаведения давала им высокую точность, обеспечивая круговое вероятностное отклонение в пределах пяти-семи метров. Более новые крылатые ракеты Р-500, запускаемые с таких же установок, имели еще больший радиус и точность. Также не был высказан, но незримо витал в воздухе тот факт, что обе версии "Искандера" могли нести ядерные боеголовки — если президент решит уничтожить Польшу, а не просто завоевать ее.
— Извините, сэр, — вмешался Тарзаров. — Но я хотел бы напомнить, что мы договорились не размещать "Искандеры" в Калининградской области. Переброска ракет в Калининград, каков бы не был уровень секретности, безусловно, будет обнаружена.
— Меня это не беспокоит, Сергей, — сказал Грызлов, пренебрежительно взмахнув рукой. — Мы оказались вынуждены мобилизовать наши силы для войны, и я намерен использовать все, что имеется у нас в распоряжении. Ракеты "Искандер" являются нашим самым мощным и точным фронтовым оружием, и я не намерен держать их вне боя из-за политических уступок, сделанных много лет назад. Если НАТО что-то не нравиться, пускай заставят поляков отступить или объявляют войну России. — Он улыбнулся. — Я буду только рад и тому и другому.
* * *
Закрытый ангар, лагерь эскадрильи "Железный волк", Повидз, Польша
Вскоре после этого
Больше створки ангара закрылись сразу же, как двухместный F-16D "Файтинг Фалкон", заехавший в него, остановился и заглушил двухконтурный турбореактивный двигатель "Пратт & Уитни". Еще прежде, чем фонарь истребителя успел подняться, наземная группа поспешила к нему с трапами для пилота ВВС Польши и его особого пассажира.
Президент Петр Вильк выбрался с заднего места и спрыгнул на бетонный пол ангара. Он снял летный шлем и отдал его подполковнику, пилоту F-16.
— Подождите меня, Вальдемар. И спасибо, что подбросили, — сказал он, выдавив из себя улыбку. — Может быть, на обратном пути я поведу? Обещаю не слишком при этом чудить.
— Есть сэр! — Ответил, вытянувшись, подполковник.
К ним подошел высокий, крепко сложенный мужчина. По своим предыдущим визитам, Вильк знал его как Уэйна Макомбера, командующего наземными силами "Железного волка". — Все готово, господин президент, — сказал Макомбер. — Я отведу вас.
Крупный американец провел его через несколько дверей в задней стене ангара в соседнее помещение с удивительно высоким потолком. Причина этого стала очевидна, когда Вильк увидел у дверей шестиметровое "Кибернетическое пехотное устройство", стоявшее без движения. К нему было подключено несколько массивных кабелей.
Рядом с огромным роботом стояли двое. Одним был Кевин Мартиндейл. Второй был гораздо моложе, у него были ярко-голубые глаза и короткие светлые волосы. На нем была темно-зеленая униформа, введенная среди летчиков "Железного волка". Ростом и шириной плеч он был сопоставим с Макомбером.
Он опознал Брэда Маклэнэхэна по описаниям из конфиденциальных отчетов капитана Розек. В них она описывала единственного сына легендарного генерала Маклэнэхэна как обладателя выдающихся командирских и тактических навыков. Судя по всему, он воздал слаженную команду из группы самодовольных элитных пилотов с поразительной быстротой. Опять же, подумал Вильк, судя по некоторым другим слухам, это было не все, чего Брэд добился за это время.
В душе он надеялся, что молодой американец знал, что делал. Надя Розек была очень подготовленным и способным офицером спецназа. Если он разобьет ей сердце, ей не составит труда сломать ему шею. Или любую другую часть тела, которая придет ей в голову.
Вильк быстро пожал все присутствующим руки, кроме КПУ, который стоял без движения или каких-либо признаков жизни. Был ли внутри пилот, подумал он? Или это была просто пустая машина, доставленная сюда со склада, чтобы судить наглядным пособиями на этой срочной встрече?
Кевин Мартиндейл жестом указал ему на стол и стулья.
— Я надеюсь, господин президент, что вы не будете возражать, если мы пропустим обычные подробности. Времени у нас чертовски мало.
— Вовсе нет, — сказал, садясь, Вильк. Остальные также заняли свои места. — Я хорошо знаю, что, как бы сказали вы, американцы, мы все в дерьме по самые ноздри. — Его демонстрация познаний в американском сленге заставило Макомбера и Брэда улыбнуться, а Мартиндейл со страдальческим видом неохотно кивнул.
— Что вы можете сказать о том, как эти автоматы и оборудование, не говоря уже о теле капитана Яника, оказались в руках русских? — Спросил глава "Скайон".
Вильк с сожалением покачал головой.
— Пока нет, — нахмурился он. — Но серийные номера на представленном Москвой оружии соответствуют тому, что мы когда-то приобрели в Соединенных Штатах. Мы отследили их настолько, насколько могли, но все они числятся в наших документах как неисправное или утилизированное.
— Кто вел эти документ? — Спросил Брэд. — Возможно, кто-то мог их просто стырить?
— В данном случае, "стырить", похоже, мог сержант снабжения в одном из наших подразделений, — сказал Вильк. — К сожалению, мы не можем подтвердить это посредством допроса. Сержант Горски умер более недели назад — сгорел заживо при пожаре, который полиция сочла случайным.
— Охрененно... удачно вышло, — прорычал Макомбер.
— Верно, — мрачно кивнул Вильк. — Но только не для нас.
— А что Казимир? — Брэд выглядел еще более обеспокоено. — Надя... То есть капитан Розек и я, похоже, были последними, кто видел его живым. Он был пьян в стельку и никак, черт подери, не мог готовиться к тайной операции на Украине!
— Мы полагаем, что капитан Яник был похищен тем же вечером, — ответил Вильк, не скрывая гнева. — Но у нас нет никаких доказательств за исключением того, что его подруга заявила о пропаже. Никаких свидетельств того, что он как-либо пересекал границу. Он словно просто исчез прямо с улицы в Варшаве, а затем — уже мертвым — появился на занятой русские авиабазе.
— Вашу страну действительно качественно подставили, — сказал Макомбер сквозь стиснутые зубы. — И теперь бросили этому козлиному выродку Грызлову и его компании.
— Согласен, — горько признал Вильк. — Следователи ведут поиск, но у меня мало надежд на то, что они откроют правду. И в любом случае, это имеет мало значения.
— Я хотел бы не согласиться, — сказал Мартиндейл, глядя на собственные руки. — Однако, это правда. Ущерб уже нанесен. Мои источники сообщают, что президент Барбо исключила любую военную помощь со стороны США.
— Мне также об этом сообщили, — поник плечами Вильк. — Американский посол позвонил мне — направляясь в аэропорт. Вашингтон вызвал его для "срочных консультаций".
— Господи, — прошипел Макомбер. Его лицо потемнело. — Почему был этой суке Барбо просто не передать ему хороший острый нож, чтобы самостоятельно всадить себе в спину?
— Эй, эй, майор, — укоризненно сказал Мартиндейл, хотя его лицо было столь же злым. — Стейси Энн Барбо никогда не сделает чего-то такого прямого и честного. Она предпочитает убивать словом, а не делом.
— Если США отступают и бегут, я полагаю, остальные страны НАТО сделают то же самое, — сказал Брэд.
— Да, — тяжело согласился Вильк. — Немцы, французы и англичане не предоставят нам ни военной, не даже дипломатической поддержки без американцев. Даже лидеры стран Балтии, которые знают, что также находятся под прицелом у Грызлова, парализованы, и пребывают в страхе и неопределенности. Они предлагают мне моральную поддержку, но не более того.
— Ну, у вас есть мы, — мрачно сказал Брэд.
Удивленный его словами, Вильк покачал головой.
— Нет, мистер Маклэнэхэн. Мы, поляки, сами за себя. Если весь мир поверил лжи о нас, я не могу просить вас и остальную эскадрилью разделить нашу судьбу.
— Вам не нужно о чем-то нас просить, Петр. У нас есть контакт, — вмешался Кевин Мартиндейл. Седоволосый бывший президент США окинул собравшихся с усмешкой. — Никто не заставлял никого подписать данный контракт. И ранее я сказал, что "Скайон" выполняет достигнутые договоренности. Что же, пришло время это доказать.
Брэд и Макомбер торжественно кивнули, хотя Макомбер немного подпортил момент, бормоча:
— Да, черт подери. Ничто не может быть лучше, чем смертельный бой без шансов на победу. Главное, чтобы началось не слишком рано утром.
— Вот видите? — Сказал Вильку Мартиндейл с тончайшим намеком на улыбку. — Эскадрилья "Железный волк" в вашем распоряжении, господин президент. — Он прямо посмотрел на президента Польши. — Но возникает довольно резонный вопрос: как именно вы планируете ответить на российский ультиматум?
— Польша не примет этого ультиматума, — прямо сказал Вильк. — Это будет самоубийство.
— То есть война, — сказал Брэд, покосившись на "Кибернетическое пехотное устройство", неподвижно стоящее у стола переговоров.
— Да. Мы будем драться, — сказал Вильк. — И если Польше снова суждено погибнуть, мы умрем с честью.
Вдруг КПУ повернул к нему голову. — Господин президент, у меня есть лучшее предложение. Выиграть эту войну, — сказал робот глубоким, но определенно синтезированным голосом. — Пускай русские умирают.
Вильк пораженно посмотрел на огромного человекоподобного робота. Несмотря на странные электронные искажения, этот голос был... Знакомым.
— А ты кто такой? — Спросил он. — И почему прячешься в этом... Устройстве, вместо того, чтобы так же храбро обсуждать это с нами лицом к лицу?
— Мы встречались ранее, — ответил КПУ. — Хотя кратко и давно. — Он слегка поклонился. — Меня зовут Патрик Маклэнэхэн.
Вильк пораженно, а затем с некоторым ужасом молча выслушал Мартиндейла и остальных, поведавших ему о смертельном ранении бывшего генерала ВВС, его неожиданном оживлении и последовавшем за ним, похоже, пожизненном заключении внутри этого робота. Когда они закончили, он только покачал головой в изумлении.
— И никто не знает об этом?
— Только некоторые, — сказал Патрик. — И большинство из них остались в США. — Его голос понизился. — Похоже, лучше спокойно жить в тени, чем быть цирковым уродом для уродов-репортеров, ищущих очередную сенсацию. Или, что хуже, становиться иконой для конспирологов.
