Архивар

Виктора оторвало от пола. В его черных глазах, прежде нечитаемых теперь отчетливо виднелся дикий ужас. Он понимал, что его ждет, что ему уготовано. Но смерти он никогда не боялся — его мучал лишь один вопрос.

— Что хранилось в капсулах? Предки? Какие они? Скажи! Ответь!

— Предки целиком все недавнее время находились пред твоими глазами, но и скрыты были от них одновременно. А хочет ли Виктор узнать, как это вышло? — шипя, после небольшой паузы проговорил Гавриил.

— Да! — моментально с дикой жадностью в голосе, не раздумывая ответил Виктор. — Да! Хочу! — лихорадочно повторял он, застыв в воздухе.

Но ответом послужила лишь смутная, хитрющая улыбка, и Гавриил демонстративно потряс рукой, сотрясая воздух. Виктор прекрасно понял, что пытался донести до него Гавриил этим жестом: Бессмертный дергавший человечество за веревочки несчетное количество времени сам в мгновение ока стал марионеткой.

— Этого ты не узнаешь, — ответил Гавриил уже свойственным ему голосом. — Последние часы своей жизни ты проведешь в темноте, мучаясь этим вопросом, с ним и умрешь.

— Убьете меня и никогда не вернетесь к остальным, — пригрозил Виктор. — Без моего контроля этот мир погрузится в хаос. Погубит сам себя!

— Переживем, — игриво улыбнувшись, ответил вновь появившийся шипящий голос.

Театральности ради, а может и для наглядности Гавриил разжал кулак и сильно растопырил пальцы. Глаза Виктора широко раскрылись и мгновение после, он заорал, но не от боли, а от отчаяния и тело его, с необъяснимой легкостью, поделилось на шесть отдельных друг от друга частей: голову, две руки, ноги и туловище. Так оно и было брошено.

ГЛАВА 17

Виктория с несравненной своей грацией стояла на черной, зеркальной платформе. Облаченная в свой фиктримаго она казалась совершенно нагой и беспрецедентная красота ее, сейчас, заботливо обнятая необъятной Вселенной, величественно расстелившей свои бескрайние просторы под ее ногами, многократно усилилась. Она хранила блаженное молчание, а лицо ее, не скрывая торжества, выражало неописуемую радость возвращения домой, и мысли об этом чудесном возвращении затмили собой все остальное. Куда не посмотри — все казалось таким родным, даже гигантская планета I-класса. Перенасыщенная ресурсом, она находилась за сотни тысяч километров от Виктории, но выглядела так, будто бы вытянув руку, ее можно коснуться, можно погладить этот фиолетовый шар. Неизвестная планета таяла, рассыпалась огнями на глазах у Виктории, словно не устояла перед ней и ее красотой, и если бы планеты были живыми, наверняка так бы и случилось, но сейчас, планету разрушало не великолепие Виктории, ее разрушал Велигранный — корабль Бессмертных класса Жатвенник. Такие корабли жадно бороздят бесконечный космос в поисках планет богатыми запасами ресурсов и опустошают, не оставляя ничего. Велигранный тянул и вбирал в себя ресурсы из гигантской планеты, они туманным свечением безропотно тянулись к кораблю. Виктория не могла заставить себя перестать наслаждаться этим ни с чем несравнимым зрелищем.

Как вдруг, она услышала знакомые голос, голос Виктора. Он доносился откуда-то издалека, приглушенно, но Виктория без труда установила источник и направилась к нему. Ей пришлось покинуть прозрачную комнату обсерватории корабля и спустя секунды, будто из ниоткуда, ее окружили черные, поблескивающие стены. Она продолжала идти на голос и, выйдя в Зал Синклита, увидела Виктора. Он стоял так же гордо, как и всегда, но на этот раз, в положении его проглядывало некое напряжение. Виктор о чем-то спорил, стоя перед высокой фигурой неизвестного. Его лицо, да и сам он целиком был словно скрыт от нее, и как не старалась она услышать их разговор — ничего не получалось.

Гавриил не позволял ей, не пускал ее, а она и не подозревала, что находится внутри воспоминания Виктора, воссозданным Гавриилом. Он получил это воспоминание и многие другие вместе с кровью убитого смилодона и теперь все знания Виктора, все его планы и виденья мира представали перед Гавриилом как открытая книга — стоило лишь захотеть.

Гавриил появился за спиной Виктории, словно из пустоты, будто сама тьма высвободила его. Виктория обернулась. Увидеть Гавриила она совсем не ожидала, но встреча эта приятно удивила ее. Она вдруг почувствовала себя в полной безопасности, полностью защищенной. Прежде так спокойно и расслаблено она себя не ощущала.

— Что происходит? — в искреннем непонимании спросила она, и голос ее, в этой, доходящей до абсолюта тишине, сделался таким сладким, таким приятным и нежным.

— Виктор, — начал он и кивком указал на стоявшего спиною к ним брата Виктории, она тревожно проследила за его взглядом. — Момент, изменивший все.

— Я не понимаю, — в голосе ее проскользнул испуг, но руки Гавриила, заботливо обхватившие ее, вмиг развеяли страхи своим нежным прикосновением к ее плечам. Он кивнул в сторону Виктора еще раз, как бы призывая ее смотреть, и сам, не отрывая от него взгляда, рассказал Виктории о происходящем и случившимся.

— Виктор, — нашептывал Гавриил на ушко, словно хотел, чтобы никто больше их не услышал, — сейчас сам того не понимая, кое-что сломает.

Виктория продолжала наблюдать за братом. Разговор, что он вел стоя перед неизвестным, оставался таким же приглушенным, и разобрать ничего не удавалось, но, кажется, разговор этот выводил Виктора из себя.

Сейчас он узнает, что выбор неизвестного пал не на него. Хранителем Предков выбрали Викторию, Способную Викторию. И с этим Виктор смириться не мог. Всего себя он посвятил подготовке этому служению, этого долга, и отказ был неприемлем.

Виктор осекся и резкими шагами ушел прочь. Неизвестный лишь печально склонил голову ему вслед. Виктор, не желавший пойти выбранным для него путем, решает пойти своим собственным. Никто из Бессмертных не ожидал от него подобных действий, потому у него все получилось. Он в тайне крадет Предков, обманом уговаривает тысячи Бессмертных отправиться с ним к Звезде — Солнцу, с неиссякаемой энергией и, обуздав ее мощь, приумножить их силы. Он забрал с собой и Викторию и это, пожалуй, единственный правильный поступок. Он не стал разделять капсулы и Викторию, но действиями своими, все же нанес существенный ущерб всей расе. Виктор не догадывался о существовании четвертого Сословия. Сословия Способных. Как не догадывался о том, что в него попадают Способные Бессмертные из Сословий Правления, Ученых-Мастеров и Воинов-Стражей. О существовании Сословия знают только его Последователи, только их Сущность. И Виктория должна была стать частью Сословия Способных.

Виктория не могла принять этого, но Гавриил, вселявший в нее чувство полной безопасности и спокойствия, уверял ее все больше. Он терпеливо объяснил, что то, с какой легкостью Виктории удавалось убеждать всех заслуга не ее несравненной красоты, а дара, о существовании которого она даже не подозревала. Виктор не сказал о том, что знал о Виктории, ее даре. Сам он обладал лишь бессмертием и ничем более. Внушал всем свое всесилие, могущество, которого в действительности никогда не было. И эта слепая жажда власти его, жажда доказать своей расе свое исключительное превосходство, использовать энергию Солнца, как оружие, привела к крушению на Земле.

Потрясенная Виктория смотрела на Гавриила и в глазах ее, читался вопрос: "Но ты тогда откуда взялся?". Гавриил без труда прочитал этот вопрос, но не в ее черных-на-черном глазах, а в мыслях.

— Неужели не ясно? — разойдясь в доброй улыбке, спросил он, но каким-то чуждым ему голосом, доходящим до шепота. — Той ночью в порту, и все время до нее ты, Виктория, подсознательно хотела хранить нас, заполучить нас, стать нашей Хранительницей и после — следующей носительницей нашей Сущности. Там, ты впервые оказалась к нам достаточно близко, достаточно, чтобы мы почувствовали твое присутствие. Но, покинув капсулу, мы встретили двух Бессмертных, а не одного, подготовленного, как ожидали. Мы встретили тебя и Надум.

Виктория мгновения назад казалась совсем растерянной. Сейчас, из под густых своих ресниц, она смотрела на Гавриила и скрывающихся внутри него Сущностей Способных Предков. Поняла, что Сословие Способных устроено схоже с устройством ИССИ. Они собирают дар Способных в единое целое, не лишая сознания каждого из них.

— Тогда почему вы сразу не приняли меня?

Вопрос заставил улыбку появиться на лице Гавриила.

— Носитель для нас, как и наше Сословие для него до последнего остается тайной. Мы узнаем друг друга в последний момент, в момент Слияния. В момент нашего пробуждения, — продолжали голоса, потеснившие Гавриила в его собственном теле, — мы оказались совершенно не там, где должны были. Ты и Надум, озлобленные серафимы. Нам нужно было время на осознание ситуации, время на адаптацию и потому это тело, — Гавриил обвел себя рукой, — не подготовленное, но бескорыстное, поначалу сопротивляясь, но все же, с радостью приютило нас. Оно оказалось довольно слабым, хрупким и нам пришлось усилить его, осторожно, постепенно, не вызывая подозрений. Ему даже нравится, — с улыбкой заключил шепот.

— Вы сказали, что мой брат, что-то сломал.

Гавриил кивнул.

— Что?

— Жизнь нашей расы, — ответил он. — Забрав с собой Предков, тебя, ведомый своим эгоизмом, Виктор подбирался к Солнцу все ближе и ближе, желая изучить и превратить ее излучение в оружие.

Гавриил показал Виктории момент крушения, но она и без того помнила его прекрасно. Все вокруг вдруг сменилось, залилось ярким, слепящим оранжевым светом. Виктория и Гавриил стояли в невесомости, наблюдая, как яркая вспышка — взрывной процесс высвобождения энергии пылающего Солнца ударило в массивный, угольно-черный, угловатый корпус корабля — ИССИ. Корпус разъедало, он плавился, а ИССИ пытаясь минимизировать ущерб, сбрасывала с себя раскаленные листы, точно змея шкуру; принимала все возможное, чтобы сохранить экипаж, но урон был слишком велик, ее плавно относило в сторону планеты, вскоре получившей гордое название "Земля".

— Так, — говорил Гавриил, наблюдая за невольно, почти безжизненно, направлявшейся к Земле ИССИ, — всех нас наверняка посчитали умершими.

— Но зачем? Ради чего все это? — в отчаянных попытках понять и как-то оправдать действия своего брата спрашивала Виктория.

— Ради нашей силы, — спокойно отвечал ей шепот, — Он хотел получить ее, овладеть ею. Все пошло не так, как он планировал, но и тут ему удалось извернуться: он ловко использовал желания и слабости каждого. Серафимов он убедил в том, что хочет уничтожить нас, заточив в Колыбели вместе со смилодоном. Заверил своим верных сородичей в важности постройки Колыбели и ее роли, в обеспечении нашей безопасности, но в действительности, он стоил Колыбель на случай, если открыв капсулу, ему не удастся обуздать нашу мощь, он похоронит нас в ее стенах, глубоко под водой.

— Открыть капсулу? Только одну?

Гавриил покорно кивнул и объяснил, что вторая капсула всегда служила лишь подстраховкой, отвлекающим элементом.

— Нужно рассказать ему! Рассказать Виктору о последствиях! Он ничего не знал! Он все исправит! — защищала Виктория своего брата.

— Виктор мертв, — без малейшего сожаления констатировал Гавриил, — За деяния его, он понес свое наказание. Мы убили его.

Виктория содрогнулась, ее аккуратненькие брови в мольбе изогнулись.

— Это было необходимо? — голос ее сорвался, не скрывал печали утраты.

— Неизбежно, — со сталью ответил шепот.

— И что будет теперь?

— Я верну тебя домой, — тепло проговорил Гавриил уже свойственным ему голосом.

— Но, — Виктория неспешно огляделась, все вокруг вновь обернулось холодным и величественным интерьером корабля Велигранный, — разве мы не дома?

Гавриил, улыбнувшись, лишь отрицательно покачал головой.

— Вспомни, как ты здесь оказалась?

Виктория немного недоверчиво нахмурилась, и лицо ее, стало, кажется, еще краше, еще милее и на секунду, она одернулась, красивые черные глазки широко раскрылись.

Она вспомнила.

Вспомнила, как стояла в покоях Виктора, в ожидании его возвращения, вглядываясь в растянувшийся бесконечным множеством цветов ночной город. Послышался звук прибывшего лифта. Его двери открылись. Виктория почувствовала присутствие Гавриила, а мгновение спустя — всем своим телом, его близость. Он сильно прижался к ней сзади, одной рукой обхватив ее тонкую талию, а другой — вцепился в шею. Его стальные руки намертво прижали ее к себе. Она податливо начала изгибаться всем своим идеальным телом, лицо Виктории охватила противоречивая смесь страха и похоти.

— Прости, — игриво начал он, — кажется, я воткнул в тебя не то, что ты хотела.

Виктория поплыла, тело ее ослабло и стало податливым, в глазах помутнело. Перед тем как ее сознание окунулось в успокаивающую темноту, она увидела перстень Виктора на бледном пальце Гавриила и спрятавшуюся в нем иглу, но никакой боли она не почувствовала, он изменил состав и Виктория погрузилась в приятный, дивный, окутавшей ее теплотой сон.