Ковчег

Это должно было оттянуть момент начала распространения нового наркотика и дать медикам время разработать эффективную методику тестирования людей на его применение. Впоследствии с наркоманами предполагалось бороться жёсткими административно-репрессивными мерами.

* * *

Хмурые серые тучи спрятали в небе луну,

Дождь бьёт по стёклам всю ночь напролёт —

Мы у него в плену.

'...И не только всю ночь напролёт, но и весь день. И ещё ночь, и ещё день... Работа встала, график летит ко всем чертям... Даже если вот сейчас монотонно барабанящиий по крыше дождик утихнет, сразу продолжить работу будет трудно. Всё вокруг развезло... В том числе и единственную дорогу сюда от более-менее цивилизованных мест. Пока всё просохнет... И колонна снабженцев застряла где-то в пути. Вроде и недалеко, Евгеньич с людьми пешим ходом вчера отправились на помощь. Кажется, даже получилось сдвинуть технику с места...'

В мокрую сеть пойман город, и никуда не уйдёшь.

Мы будем вместе с тобой в эту ночь —

Пусть не кончается дождь...

'Вместе с тобой... Нет тут никого... Хотя... если свиснуть Катьке... Или Галке...'

Громкий стук в дверь заставил сидящего у горячей буржуйки в сколоченном из досок грубом подобии кресла человека вздрогнуть.

— Да-да! Войдите! — крикнул он в сторону двери, однако навстречу незваному посетителю подниматься не стал. Настроение было ленивое. Наверное, погода влияла... В общем, можно принять гостей и сидя. Тут все свои, какой нафиг этикет?.

Дверь, слегка скрипнув, отворилась, и на пороге появилась нечто, похожее на медведя, упакованного в прорезиненный плащ.

Уточнение: на мокрого и грязного медведя. По крайней мере, на чистом полу из неокрашенных струганных досок сразу начала разрастаться большая грязная лужа.

— Принимай пополнение, Дмитрич! — 'Медведь' откинул капюшон и превратился в обычного человека. Правда, кое-что общее с земным косолапым сладкоежкой у него всё-таки оказалось. Повышенная лохматость. И громкий 'рычащий' голос.

С этими словами гость сделал шаг вправо, и из-за его спины появилась закутанная в такой же плащ фигура. Если первый посетитель был похож на медведя, то этот больше, чем на медвежонка не тянул. По габаритам второй гость был если не в два, то в полтора раза меньше первого.

Сделав шаг в тёплую комнату, он остановился, прикрыв за собой двери. Лужа на полу ещё увеличилась в размерах.

'... и пусть никогда,

Никогда не кончается дождь...'

Хозяин помещения соизволил таки подняться на ноги, попутно остановив воспроизведение.

— Пополнение — это хорошо... — довольно потёр он руки. — Ну, заходите, гости дорогие.

— Нет-нет! — замахал ручищами 'медведь', разбрызгивая мокрые капли в радиусе метров двух вокруг себя. Мне ещё машины разгружать, груз принимать... Я вечерком заскочу. А вы тут пока знакомьтесь... Расскажешь, что тут у нас к чему... Ну, в общем, ты сам знаешь.

С этими словами медведеобразное явление выскочило обратно на улицу под проливной дождь, а его спутник так и застыл у порога.

— Ну, чего стоишь? Проходи! — приветливо махнул рукой Дмитрич. — Плащ снимай, вешай вот на верёвку возле печки. Пусть сушится. Сапоги тоже снимай. Тапки есть? Нет? Я так и знал... Возьми вот мои запасные. Значит так. Эта постель моя, это — твоя. 'Номер' у нас двухкомнатный, других жильцов не предвидится. Ах, да! Что это я?!... Надо же познакомиться сначала. Так... Где тут оно?... — хозяин принялся производить какие-то манипуляции с обхватывающем его правое запястье широким серебристым браслетом. — Не могли сделать в автоматическом режиме... Гении-самородки... Ага! 'Поиск новых абонентов'. Угу, пошёл... Ну, здравствую, Харин Илья Вадимович, пятнадцати лет от роду, будущий инженер, если всё срастётся, а пока практикант. Сейчас разденешься, набери у себя поиск. Тебе сложнее, тут 'окольцованных' куча. Потом разберёшься, кто есть кто, а я пока представлюсь по старинке: Старинов Михаил Дмитриевич, главный инженер этой стройки и твой непосредственный начальник на время практики. — Михаил Дмитриевич подумал немного, и добавил: — возраст — пятьдесят лет.

Пока произносилась эта тирада, новоприбывший успел скинуть плащ и сапоги, снять небольшой рюкзак, который он оригинальным образом носил под плащом (а с другой стороны — дождь ведь...), надеть тапки... Это действительно оказался молодой паренёк. Хотя на вид ему можно было дать все семнадцать-восемнадцать лет, а не пятнадцать, как было записано в электронном паспорте. Акселерация...

— Там в углу швабра стоит. Лужу-то за собой подотри. У нас тут уборщиц нет, каждый сам за собой убирает.

Парень, так и не успев раскрыть рта за всё время с момента появления, молча взялся за швабру. Когда с лужей было покончено, придирчиво наблюдавший за процессом возвращения в комнату чистоты Дмитрич прервал молчание:

— Умывальник в коридоре. Видел, небось, когда заходил. Мыть руки там. Полотенце есть? Есть. Хорошо... Да, удобства у нас во дворе, тут уж извините... Нет желания посетить? Нет. Тоже хорошо... Как появится, не стесняйся. Я покажу, куда идти.

Парень, повозившись в рюкзаке, достал из него полотенце и мыльницу и скрылся за дверью. Обратно вернулся минут через пять, и наконец решил показать, что даром речи не обделён:

— Какие будут дальнейшие указания?

— Указания будут простые: сегодня выходной, так что делай что хочешь. Если устал с дороги — можешь прилечь, отдохнуть. Если проголодался — обед ты пропустил, но у меня тут запасы есть, можем сварганить кой чего... — пожилому человеку трудно было не заметить в голосе пацана не очень глубоко скрытой иронии, когда тот интересовался насчёт указаний, однако пока что Михаил Дмитриевич сделал вид, что ничего не заметил, только поставил 'галочку' в своём мысленном досье на практиканта: 'А с гонором, зараза!'.

Парень на секунду наморщил лоб, и быстро принял решение.

— Сначала похавать, а потом спать.

— Лады. Жареную картошку будешь, Илья Вадимович?

— Не откажусь, — облизнулся практикант. — И... Можно просто 'Илья'.

— Тогда так. Вот тебе картошка, вот миска, вот нож. Чисть. А я пока чайник закипячу и кой-чего ещё подготовлю... — хозяин подошел к столу, и начал шарить по ящикам, доставая мешочки, скляночки, баночки... — А насчёт 'просто Ильи' я учту. Но надо тебе привыкать к 'Илье Владимовичу'. Ты ведь не кто-нибудь будешь вскорости, в будущем, а человек с техническим образованием. ИТР — это звучит гордо! По крайней мере, в здешних краях... О! Гляди, что у меня есть! Деликатес! Солёные огурцы! — с нескрываемой гордостью продемонстрировал он гостю одну из банок. Между прочим, это была не шутка. Обычная на Родине закуска здесь была жутким дефицитом и ценилась очень высоко.

— К огурчикам солёным для поправки здоровья хорошо бы что-нибудь покрепче, чем чай, — закинул удочку паренек, бросая в миску первую очищенную картофелину.

— Так сколько тебе годков-то, ты говоришь? — прищурил один глаз Михаил Дмитриевич.

— Пятнадцать. С половиной. Почти шестнадцать — буркнул его собеседник.

— А 'употреблять' здесь разрешают с двадцати одного! — поднял указательный палец хозяин. И проверяют. Завтра перед выходом на работу дохнёшь в трубочку, и не только тебе попадёт, а и мне — за то, что угостил...

— Я думал, в этой глуши не проверяют... — расстроился парнишка.

— Проверяют, — разочаровал его собеседник. Это у штрафников не проверяют. Хочешь к штрафникам, 'на фронт'?

— Нееее, — Илья энергично замотал головой.

— Значит — не пей. И не кури по возможности. Даже когда тебе будет разрешено. Я тебе вот что скажу... Люди здесь, грубо говоря, разделены на три сорта. Начну с третьего. Это, гм... скажем так, в основном люди с уголовным прошлым, попавшие сюда не по своей воле. Их бросают на передний край. Туда, где опаснее всего. Тяжёлая работа, неизвестные болезни, опасная флора и фауна... Ты знаешь, кто такие флора и фауна? — парень отрицательно мотнул головой — ну, скажем так — ядовитые растения и хищные звери. Так понятно? — на этот раз ответом был утвердительный кивок. В общем, люди третьего сорта, как правило, здесь живут плохо, но недолго. В принципе, они и в России бы в основной массе прожили недолго, но гораздо лучше. И скорее всего, числились бы людьми первого сорта, или где-то рядом. Такой вот парадокс... Ну да ладно. Люди второго сорта. В основном это всё так же попавшие сюда тоже не по своей воле, но ничего особого натворить не успевшие. Как ты, например. Не подпрыгивай. Конечно, я читал твоё личное дело. Родители-алкаголики, интернат, бега... Хорошо, наши 'поставщики' тебя отловили вовремя, а то бы дожил бы ты лет до двадцати пяти... Ну, может до тридцати. И сдох от передозировки или от цирроза печени. А здесь у тебя есть шанс прожить долго. И вполне неплохо. Да, ещё к 'второму сорту' относятся мусульмане — насколько я понял, в основном сомалийцы, и прочие нехристи. Вот недавно индусы начали поступать. Эти люди занимаются в основном неквалифицированным трудом, но в относительно безопасных местах. И есть 'первый сорт' — это такие, как я. Что смотришь? Не тяну на 'первый сорт'? Да, старый уже, — усмехнулся Михаил Дмитриевич. Но местные шлюхи в первую очередь в моём распоряжении, а не работяг из вон тех бараков — кивнул он в сторону тёмного окна. Правда, как говорят: 'в семьдесят лет на одного мужчину в среднем приходится пять женщин, но это уже слишком поздно'... Зато тебе будет в самый раз. Пить-курить тебе по местным законам нельзя, а по бабам уже — в самый раз. Что довольный такой? Буду отпускать только за хорошую работу и поведение! Сильно не разгоняйся! Да, в общем, о 'первом сорте'. Это в основном те, кто попал сюда добровольно. Охотники, технический персонал, медики, учителя... И вертухаи, конечно... — поморщился рассказчик. Куда же без них в любом государстве? В общем, 'первый сорт' — в самых безопасных условиях, на самом лучшем довольствии... И прочие плюшки... Ещё вот со следующего года, кстати, отпуска давать обещают... Так к чему я это. Ты сейчас поднимаешься из 'второго сорта' в 'первый'. Такое возможно. 'второсортный' человек может стать 'первосортным', а 'первосортный' опуститься до 'второсортного'. Кстати, и 'третьесортные', если сильно напрягутся, могут перейти во 'второсортные'. Только это будет 'второй сорт второго сорта'. Помнишь, как раньше — отбывших срок поселяли за 'сто первым километром'? Нет? Я тебе потом расскажу. Правильная политика, между прочим, я считаю. Хотя есть у неё и свои минусы. Короче — 'первосортный' может скатиться до 'третьесортного', но 'третьесортный' выбиться в 'первосортные' — никогда.

Запомни это. И трижды подумай, прежде, чем что-нибудь сделать такого, что перечеркнёт тебе всё будущее навсегда. Это раз. А второе... Я тебе к чему всё это рассказал? Есть ещё один нюанс. Я заметил... Люди заметили, что при прочих равных условиях попасть в 'горячую точку' больше шансов у пьющего и курящего. Почему? Думаю — рациональный подход. Местные власти рассудили, что алкоголиков и курильщиков дешевле направить туда, где у них больше шансов умереть молодыми, чем потом лечить их от последствий алкоголизма и курения. Автоматически, кстати, повышаются шансы на выживание непьющих и некурящих. Может, оно и цинично, зато эффективно.

В общем, мотай на ус... Смотрю, у тебя уже пробивается... — усмехнулся Михаил Дмитриевич, — но имей ввиду — официально никакого деления на 'сорта' нет. Равенство, братство, и всё такое... Как и в любой другой стране. Хотя, опять же в любой стране эти 'сорта' есть. Причём в России, к сожалению, первый и третий сорт поменяны местами. — Рассказчик вздохнул, и продолжил: — Но здесь, как я уже сказал — не так. Уголовники идут в первой волне, и, скорее всего, в конце концов будут выбиты подчистую. За ними идёт вторая волна — необразованный 'второй сорт' — чернорабочие, готовящие условия для третьей волны — того самого 'первого сорта', который в перспективе и заселит Ковчег. Вот такая суровая реальность. А в будущем детям в школах будут, как обычно, рассказывать сказки о героических высокоморальных первопроходцах, влекомых на подвиги чувством долга и ответственности за всё человечество...

Так, что там у нас с картошкой? Перечистил? Хорошо, приступаем к следующей стадии процесса... — хозяин достал из довольно аккуратной для этих мест деревянной тумбочки сковородку и поставил её на буржуйку. — Так... Сальцо... Вот, возьми травку порежь. Местная, вместо лука используем. Вообще-то у нас тут с весны собираются 'приусадебное хозяйство' организовать. Почва тут благодатная, должно всё расти замечательно. И лучок настоящий будет...

Но это весной. А до неё ещё дожить надо...

— Что, всё так плохо? — забеспокоился Илья.

— Да нет... До весны нас с тобой могут перебросить в другое место. За неимением работы... Здесь собираются построить завод для производства спирта из древесины. Помнишь? 'Но если б водку гнали не из опилок...'? — парень кивнул. — Ну, хоть что-то знаешь, — улыбнулся Михаил Дмитриевич, приподнимая крышку сковородки, и перемешивая ароматные картофельные ломтики (у парня потекла слюнка). — В общем, сейчас здесь идут подготовительные работы. Строим фундаменты для оборудования, плотину для гидроэлектростанции... Строим, скажу тебе, из таких материалов, что на Земле у любого чиновника из стройнадзора волосы бы дыбом встали. Фундаменты из самодельного кирпича. Плотина — что-то типа той, что бобры делают — из дерева и камней. Дерево и камни, кстати, сплавляются сюда по течению реки. Всё это лепится временно, конечно, потом планируется и настоящая 'правильная' плотина, и железобетон вместо кирпича... Между прочим, сначала была идея вообще использовать вместо фундамента деревянные сваи. Знаешь, что такое 'железное дерево'? Нет? Это не здесь. Это на Земле. Есть такое дерево, очень прочное... А здесь, оказалось, есть ещё прочнее. Не сталь, конечно, но в качестве временной меры использовать можно. Так бы и сделали, если бы поблизости не оказались месторождения глины и известняка.

— А почему сразу из бетона не сделать? Здесь же есть цементный завод, я знаю...

— Завод-то есть... — развёл руками хозяин. Вот только мощностей его не хватает. Транспорта для доставки цемента в такую даль не хватает. Топлива для транспорта не хватает. И самое главное — нет дорог. Ну, это ты и сам видел. Вот, кстати, сейчас, когда всё размокло и стройка невозможна, занимаемся дорогой. Мостим болото деревом. Как в древности. Знаешь, что раньше в городах были деревянные мостовые? В Новгороде, например? Не знаешь? Ну, будешь знать... В общем, строим дороги, чтобы обозы могли проходить в любую погоду. Не скоро построим, конечно... Да и спешить особо некуда. Я почему говорил, что нас до весны могут перебросить? К установке оборудования мы всё подготовим, но самого оборудования-то ещё нет. Его делают на Земле, потом будут вести к Порталу, потом сюда... В общем, долго это всё, и, как показывает опыт, в запланированные сроки обычно уложиться не удаётся.

— Понятно. Бардак, как всегда. — понимающе кивнул Илья.

— Не без того, — согласился его собеседник. Но в основном дело не в этом. Путь на эту планету имеет ограниченную пропускную способность. Как тебе объяснить?.. В Москве был? Видел, сколько там автомашин? А теперь представь, что им разрешили въезжать в город только по одной дороге. Представил, что будет? Вот так и здесь. Провести к нам весь необходимый грузопоток — всё равно, что протянуть верблюда через игольное ушко. Пропускная способность Портала между мирами очень невелика. Особенно, если учесть, что движение через него возможно только одностороннее. Или туда, или сюда. Вот поэтому, думаю — не успеют 'неизвестные отцы' в срок, — поджал губы Михаил Дмитриевич.