Любимая игрушка

Телохранитель смутился. Интересно отчего конкретно?

— Мы ее допрашивали, но она лишь смеется нам в лицо и отказывается отвечать.

Значит, смеется, вобла крашенная. Ну ничего, это дело быстро поправимо. Она больше скалиться не будет. По крайней мере до тех пор, пока новые зубы не вставит.

Аарон проводил меня в подвал постоялого двора, где в углу, прикованная к стене за бочками с вином, сидела блондинка. Она уже не выглядела как ухоженная кукла, скорей как потрепанная жизнью оборванка с улицы красных фонарей. Мелочь, а душу греет. Я уселась на шатающуюся табуретку перед ней и поймала хмурый взгляд своего сопровождающего.

Аарон, будь другом, сходи пока найти какого-нибудь священника, уполномоченного совершать церемонию бракосочетания. Ну или как там у вас называется свадьба? А я пока побеседую с этой леди.

Он даже открыл рот, чтобы поспорить со мной и убедить, что должен быть при мне неотлучно, но столкнулся с двумя неприязненными женскими взглядами, захлопнул пасть и с видом оскорбленной добродетели удалился. Молодец пацанчик, хорошо чувствует момент — со временем из него может выйти толк. Главное, чтоб бестолочь не осталась.

Дверь со скрипом захлопнулась, из-за чего с потолка посыпалась крошка, вызвав у меня небольшой смешок. Ну точно, как ребенок. Или как обиженная девица. Мысленно посмеявшись над ним, я вернулась к пленнице.

— Ну что, Камилла, допрыгалась? Рассказывай теперь, я тебя внимательно слушаю.

Она презрительно скривилась и попыталась изобразить гордых и не сломленных. Я актерского мастерства не оценила. В блондинке умерла актриса. Причем труп уже разложился и жутко воняет.

— С чего ты взяла, что я тебе что-то скажу? Чем ты лучше этих самовлюбленных самцов, допрашивавших меня до тебя?

Я чувствовала ее недоверие, но все же надеялась о своевременное пробуждение благоразумия и инстинкта выживания.

— А с того, что сейчас все кнерты желают тебе долгой и мучительно смерти, а я — твой последний и по сути единственный шанс на спасение.

И она мне поверила, за что я возблагодарила всех известных (и не известных тоже) Богов. Впрочем, кто бы поступил иначе в подобной ситуации? Только психи или фанатики, хотя мне кажется, что по своей природе эти два понятия очень близки.

От Камиллы я вышла в довольно расстроенных чувствах. Еще бы! Знать, что все это было подстроено Алексом, моим бывшим другом, слишком тяжело. А ведь я его любила. А он меня предал. И не один раз. Это он составил духи для блондинки, с помощью которых она затащила Дея в постель. Правда, план сорвался — духи должны были сорвать все тормоза у принца, после чего Камилла бы забеременела и автоматически стала женой моего Дея. Повезло, что не так хорошо воздействовали эти духи, как хотел Алекс, практически лично их смешав. И это он прятал Дрэна. И он же приказал похитить меня во время этого путешествия с дипломатической миссией. А Дея и сопровождение предполагалось убить, но Дрэн оставил их как одно из средств моего контроля. Их жизнями он мог бесконечно меня шантажировать.

— Леди Ангелина, я привел священника, как вы и хотели.

Я кивнула.

— Спасибо. Отведи его в мою комнату, а я сейчас перекушу и тоже поднимусь.

Аарон смотрел на меня как на ядовитую змею, но не подчиниться не мог. Он лишь кивнул спустившимся позавтракать кнертам, чтобы выполнили указания, а сам проследовал за мной к барной стойкой, лично проверил бутерброды на яд и проводил взглядом каждый кусочек. Я почувствовала себя извергом, отнявшим у голодающего ребенка последнюю краюху. Вот урод!

— Леди, вы допросили пленную?

— А то! Это же я! Все мне выложила. А вот вы работать не умеете.

Он скрипнул зубами, но промолчал, хотя глаза и выдали своего хозяина, показав, что в списке 'врагов народа Аарона' я под первым номером. Ну и фиг с ним. Мне то что? Закончим с дипломатией, и я увезу Дея в свадебное путешествие, настояв на полном отсутствии охраны и прочих неприятных личностей.

Доев бутерброды, я кинулась в комнату, где меня уже ждали священник и Дей. К сожалению, план захлопнуть дверь перед носом Аарона провалился и его общество тоже пришлось потерпеть.

— Леди, что вы задумали?

Я фыркнула, не желая отвечать на вопросы приставучего кнерта, хотя священник тоже не понимал причины своего пребывания в этой комнате.

— Так, уважаемый, я хочу, чтобы через десять минут мы с этим спящим красавцем стали супругами. Возражения не принимаются. Приступайте.

Аарон дернулся, злобно засопел, но промолчал. Я прям таки восхищаюсь его умом и выдержкой.

— Но он же спит! Как я могу? А вдруг он против?

Усевшись на кровать, я потрясла Дея за плечо, пытаясь разбудить. Мда, легче сделать из Камиллы скромную монахиню.

— Дей... ну Дей! Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?

Он перевернулся на бок, пытаясь избавиться от раздражающего фактора.

— Да, любимая, конечно...

А сказал в стиле 'отстань от меня, кошмар в ночи'. Ну ничего, сойдет и так. Я победно взглянула на священника. Тот лишь покорно вздохнул, открыл свою книжку и что-то забормотал. Я не вслушивалась. Слава Богам, больше от нас с Деем ничего не требовалось и через двадцать минут унылого завывания, он возложил свои руки нам на головы. Браслеты вспыхнули, ослепляя, и... пропали, оставив вместо себя переливающиеся золотом татуировки.

— Спасибо вам. А теперь позвольте мне остаться с мужем наедине.

Священник устало улыбнулся и вышел, увлекая за собой Аарона. Как только двери закрылись, я вскочила и задвинула засов. Вернувшись в кровать и прижавшись к теплому боку новоиспеченного мужа, умиротворенно заснула.

Турвон Дей Далибор

Еще даже толком не проснувшись, я понял, что лучше не шевелиться, так как под боком у меня сладко сопела Лина. Но это было выше моих сил — она рядом, цела и невредима, а я не могу ее даже обнять, так как от одного единственного моего движения она сразу проснется. Так и случилось: как только я прижал ее к себе и уткнулся в волосы, почувствовал легкий поцелуй в шею. По телу пробежала дрожь

— Милая, не стоит этого делать.

Ага, я сейчас не сдержусь, а она, как и все женщины, потом будет обижаться и обвинять меня во всех грехах.

_ То есть супружеский долг ты выполнять отказываешься? Я правильно тебя поняла милый? Что ж, придется пойти поискать у кого-нибудь утешения. Например, у Аарона.

Она хитро улыбнулась и вскользнула из кровати, намереваясь покинуть комнату, но я успел схватить ее за руку. И смысл ее слов до меня дошел, когда я увидел на ее запястье вместо браслета золотую татуировку.

— Ты моя жена? Но как? Когда?

Я потянул ее к себе и не ощутил сопротивления. Лина охотно скользнула ко мне в объятия и снова поцеловала в шею, от чего остатки сна окончательно испарились.

— Пока ты спал, любимый, пока ты спал. А что, не рад?

Я не рад? Да я в восторге! Зарычав, я дернул ее рубашку, не заботясь о ее целостности, и прильнул к ее губам, которые так давно меня манили.

— Любимая, проснись, долг зовет.

— Какой еще долг в час ночи?

— Супружеский. Нет, я не понял, ты что, спать собралась в нашу первую брачную ночь?

— Да ладно, уломал, отдавай свой долг...

— Желанная моя...

— Опять?!

— Ты должна меня понять — я так долго ждал...

— Милая...

— Боги, и зачем мне понадобилось проводить этот обряд? Ты мне совеем спать не дашь?

— Не сегодня, жена моя...

— Любимый! Проснись! Ты мне должен!

— Лина, я устал — дай поспать...

— Если ты сейчас от меня отвернешься, то я заведу себе любовника. Так и знай!

— Размечталась! Любовника она заведет... Да я себя загоню, но сделаю так, чтобы у тебя и помыслов не было о том, что меня может быть мало!

— Звучит много обещающе! Ай, только не кусайся!

Проснувшись в очередной раз, я с улыбкой посмотрел на Лину, привыкая к мысли, что теперь она моя жена. Такая хрупкая с виду и сильная внутри. Я уже не надеялся уговорить ее по-хорошему выйти за меня замуж, продумывая шантаж, но она вдруг сама исполнила мое желание, без уговоров и угроз. Приятно, но настораживает. Что это вдруг с ней случилось?

Осторожно выбравшись из-под Лины, я укатал ее в одеяло и собрал разбросанную одежду. Мышцы приятно ныли, переполненные энергии. Хотелось еще раз разбудить человечку, чтобы убедиться, что мне не приснилось, но тогда она перегрызет мне горло за то, что не дал выспаться. Поэтому я просто погладил ее по волосам и поцеловал в плечо, вслушиваясь в сонное бормотание, не несущее смысловой нагрузки

В дверь постучали и, получив разрешение ввалились два кнерта.

— Тентемо, позвольте у вас узнать, желателен ли для вас этот брак.

Аарон, ревностный поборник традиций и законов. Мой племянник, не имеющий никаких прав на престол, так как является лишь незаконнорожденным байстрюком, добился многого своими силами и получил право задавать мне такие вопросы.

— Желателен? Да я последнее время только о том и думал, как эту козу упрямую уговорить стать моей женой. Аарон, если со мной что-то случится, то именно ты должен буешь позаботиться о ней. Сам умри, но она должна будет жить. Даже если захочет покончить с собой. Ты меня понял?

Понятливый пацан преклонил передо мной колено и кивнул, прижав правую руку к сердцу.

— Я не подведу вас. Я буду защищать Леди и в жизни и в посмертии. Клянусь в этом своей душой, и пусть Боги подтвердят мою клятву.

На это я и рассчитывал. Теперь Аарон полностью принадлежал Лине, что меня абсолютно устраивало. В его верности я мог не сомневаться, а значит и не опасаться больше за девчонку.

— Ладно, теперь о делах. Камилла что-нибудь рассказала. Весть Императору была отправлена?

Аарон немедленно поднялся и принял трагический вид. Все с ними ясно — ни на секунду нельзя оставить без присмотра.

— Камиллу допрашивали шесть раз. Нам она ничего не рассказала, но с Леди Ангелиной общалась довольно долго. Так что всей информацией владеет ваша жена. Весть Императору послали — ждем ответа.

Лина уже успела допросить Камиллу? И блондинка после этого выжила? Значит, моя семейная жизнь обещает быть нескучной — в моей жене полно сюрпризов.

— Хорошо. Я расспрошу Лину о ее разговоре с Камиллой, а ты, будь добр, распорядись, чтобы нам с ней принесли в номер завтрак.

Я вернулся в комнату и тут же улегся на кровать, обняв Лину.

— Солнышко...

— Отстань изверг...

Извернувшись, девчонка попыталась натянуть одеяло на голову, но я со смехом отобрал его вовсе, любуясь фигурой свой жены. Особенно понравились ножки...

— Любимая, ты бы оделась, а то нам надо поговорить, а я лишаюсь решимости, глядя на тебя.

Она весело фыркнула, но натянула на себя штаны и рубашку, заставив меня возненавидеть все обязанности и неприятности скопом. Вот вернемся домой — запрусь с ней на неделю в спальне. Или на месяц.

— Ну и о чем ты хотел поговорить?

Она прижалась ко мне и лукаво улыбнулась, глядя прямо в глаза и прекрасно осознавая, что мои мысли все дальше и дальше от дел. Как говорится, вся кровь от мозга отливает, и он перестает работать. А ведь отодвинуться силы воли не хватает.

— А.. э... о чем это я?

Почти неощутимый поцелуй в шею окончательно добил мозг, заставив его капитулировать. Впрочем, нас отвлек стук в дверь. Принесенный завтрак заставил Лину отвлечься, дав мне возможность собраться с мыслями.

— Аарон доложил мне, что ты общалась с Камиллой. Она тебе что-нибудь сказала?

Человечка кивнула и торопливо прожевала кусок мяса.

— Дрэна нанял Алекс. Ему было приказано захватить меня и убить вас. И те духи для Камиллы тоже он сделал.

Вилка, находившаяся в моей правой руке, погнулась и, оказав достойное сопротивление, все же сломалось. Скулы свело судорогой. С этим Алексом пора что-то решать — он стал слишком опасен. И если бы он не был когда-то другом Лины, то давно бы уже был покойником.

— Дей? На счет Камиллы, я обещала ей жизнь...

С чего вдруг такая трогательная забота об этой кукле разноряженной? Неужели это не все, что блондинка рассказала моей жене? Тогда что же еще?

— Так, муж мой разлюбезный, не смотри так на меня, а то мы будем спать в разных комнатах, так как я начну тебя бояться.

— Это будет слишком жестоко с твоей стороны, моя амата...

Глава 29

Ангелина

Мы продолжили наш путь, хотя больше всего мне хотелось вернуться назад, к Целестину и Француазе, туда где можно не думать о предателе Алексе, о том, что что-то нужно делать с этим. А еще там можно просто быть рядом с Деем. Запереться с ним в одной из комнат и не выходить пока нас друг от друга тошнить не станет. Но нет, приходится тащиться через пустыню в этой душной карете!

От резкой остановки я слетела на пол и ударилась лбом об дверь.

— Тентемо Турвон Дей Далибор, я рад приветствовать вас в нашей стране. Надеюсь вы помните меня? Я...

— Алекс. Бывший друг моей жены, Леди Ангелины.

Вот так всегда: только подумаешь, что хуже быть не может, как нате пожалуйста, получите — распишитесь. Алекс! Как я понимаю, выехал нас встречать. И чего ему дома не сиделось?

— С каких это пор графиня Ангелина стала вашей женой?

Так мне кажется или жара спала? По-моему, даже немного холодно.

— Уже три дня как над нами был проведен обряд. И заметьте, я этого достиг без шантажа и угроз. Леди сама пожелала.

Ну, это явное преувеличение. Своей идеей женитьбы он мне все мозги закапал, я просто не особо сопротивлялась, а потом действовала по обстоятельствам. И вообще, мне пора вмешаться, а то кажется уже на стеклах иней появидся.

Распахнув двери, я с облегчением вывалилась наружу. Дей и Алекс стояли друг напротив друга, со взглядами 'осторожно, бомба с часовым механизмом — отсчет пошел'.

— Ваше Высочество, царевич Алекс, какая честь вас видеть.

Реверанс я нагло использовала для того, чтобы не смотреть на него. Не могу — слишком больно осознавать, что он меня предал.

— Леди Ангелина, рад видеть вас на своей земле. Ваши сведения немного не точны. Я не царевич. Я царь. Александр Шестой, по прозвищу Кровавый.

Здравствуйте, очень приятно, царь... Тьфу, скотина. Наверняка половину семьи перебил, чтобы добиться власти. Чудовище.

— Это прозвище не отражает всей глубины вашей сущности, царь Александр. Но быть может, мы проследуем дальше? Или вы предпочитаете вести переговоры здесь, среди песков?

Дей, предоставив мне слово, занял выжидательную позицию у меня за правым плечом. Это придало уверенности: я все-таки смогла поднять взгляд на Алекса. Красив, зараза. Как эльф. Но все же не герой моих фантазий. По крайней мере, теперь.

— Ну почему же, моя дражайшая супруга, я счастлив пригласить вас в наш дворец.

— Супруга? Вы ошибаетесь, я жена тентемо Турвона Дей Далибора. И в доказательство этому могу предъявить свою татуировку.

Я закатал манжет рукава, показывая то, во что превратился браслет. При этом я почувствовала, что кто-то меня крепко обнимает за талию. Все ясно — Дей взревовал и пробудил в себе собственнические инстинкты. Кажется, назревает драка. Как я это не люблю!