В поисках равновесия.

Мы отошли от основной массы людей, и Её Величество гневно сказала:

— Что вы себе позволяете?! Лоинарт, ты ведёшь себя неподобающе своему статусу. Целоваться на балу — да как тебе в голову пришло?! Думаю, завтра же днём вам придётся заняться составлением брачного договора. Аммайф, ещё одна подобная выходка — и отправишься обратно на костёр! А ты, Илайла... не понимаю, как такое вообще можно было допустить, — королева возмущённо выдохнула, но потом окинула оценивающим взглядом фигуру телохранителя, и игриво добавила: — Хотя, всё же понимаю.

Мои спутники вспыхнули. Королева продолжила:

— Мне всё равно, какие именно у вас троих отношения. За моральным обликом леди, знаменитой самыми кровавыми убийствами, я следить не собираюсь. Хоть с десяток любовников заведи, но чтобы об этом никто не знал!

Королева покинула нас. Я переводила взгляд с принца на телохранителя и обратно. Если Её Величество сказала "брачный договор", значит, дело решено. Судя по еле заметно улыбающемуся Лоинарту, именно этого он и добивался. Причём договор ещё можно расторгнуть, а вот такое недвусмысленное указание королевы — куда серьёзнее.

Но зачем принцу это надо? Неужели тоже влюбился?

А вот Аммайф выглядел крайне недовольным. Может, он думал, что я никогда не выйду замуж и буду только с ним? Нет, будучи герцогиней, сложно позволить себе подобное.

Укоризненно покачав головой, я поспешила вернуться к танцующим под тихие шепотки. Уже понятно, что говорить сегодня будут только обо мне.

Меня поймал брат и долго отчитывал. Хотя я-то чем виновата? Заметив, что нотации бессмысленны, брат сменил тему:

— Кстати, тут одна графиня память на днях потеряла. Очень похоже на твой случай...

— Да? И кто же? — у меня появились нехорошие подозрения.

— Леди Эвена Винтоу.

Танец закончился, и я направилась на поиски графини. Дама лет тридцати пяти, весьма пышнотелая, в ярком синем платье. Не сказать, что красивая, но, несомненно, привлекательная.

— Добрый вечер, Ваша Светлость, — наплевав на приличия, я подошла к ней первой. Вроде когда-то нас представляли, и то хорошо. Но леди Эвена плотоядно улыбнулась, ничуть не удивившись:

— Успела за два дня соскучиться?

— Да, надеюсь убить тебя побыстрее, — я прошептала так, чтобы слышала только она.

— Сначала докажи мою вину. У меня безупречное алиби, к тому же мой, — она хихикнула, — муж явно будет против.

— Не беспокойся, я найду способ, — захотелось вцепиться ей в глотку прямо сейчас, но такого общественность точно не стерпит.

— Если ты так хочешь, то я приглашаю тебя в своё поместье, погостить недельку. Я живу всё время там, всего-то лишь сто восемьдесят миль от столицы. Приезжай, если хватит наглости.

— Можешь быть уверена — хватит.

Я злобно зыркнула на неё и пошла прочь. Люди косились на меня и перешёптывались. Конечно, сначала с принцем целуюсь, теперь вот с графиней скандалю. Да, непростая у меня работа.

Затем я столкнулась нос к носу с Кэйлин и восхищённо ахнула — такой красивой она была в золотистом платье. Вчера я заходила к ней, но застала погруженной в дела, ведь столько всего скопилось за время её отсутствия.

Принцесса подмигнула мне:

— Лой уже сказал, что бабушка приказала вам составить брачный договор.

Я тоскливо кивнула.

— А она рассказала тебе о тварях?

— Первым делом.

— Я нашла создателя. Точнее, создательницу. Она пригласила меня к себе в поместье. Графиня Винтоу. Точнее, кто-то в её теле. — Кэйлин удивлённо вскинула брови. Я пожала плечами. К нам подошёл Сеан и пригласил принцессу на танец.

Остаток вечера я уныло слонялась от одного конца зала к другому. Танцевать не хотелось, да меня никто и не приглашал после инцидента с принцем. Лоинарт и Аммайф куда-то пропали, оставив меня молиться, что они не бьют друг другу морды.

Но потом принц выскочил прямо передо мной:

— Ты собираешься в гости к графине Винтоу?

— Угу.

— Я еду с тобой, — заявил Лой.

— Зачем? — риторический вопрос.

— Во-первых, это опасно, а во-вторых, ты несовершеннолетняя и за тебя должен кто-то отвечать. Но твой дворе... телохранитель этого не может, потому что связан клятвой. И в-третьих, ты же не хочешь на плаху за убийство графини? Оправдать такой поступок может только королевская на то воля.

— Откуда желание покрывать мои неблаговидные поступки? — кисло спросила я. Принц широко улыбнулся:

— Репутация у нас же теперь общая.

— Я ещё не подписала договор, — моей унылости и сам водяной бы позавидовал. — И вообще, зачем оно тебе надо? Да ещё так?

— Чтобы кое-кто не тянул к тебе свои окровавленные в Дэшше ручки, — мрачно сказал принц.

Любовный треугольник, мать его. Остаток вечера я провела с ощущением, что испортить праздник дальше уже некуда.

Сеан нависал над нами, словно грозовая туча. На столе лежали стопки бумаг, описывающих наши с Лоинартом супружеские обязанности. А вот прав было как-то негусто. Хотя никто не обязывал следовать всем указаниям договора — каких-либо наказаний всё равно не предусматривалось.

И ведь даже развестись не получится, если что-то пойдёт не так.

Но плохо ли это? Вполне вероятно, что именно принц захочет от меня сбежать первым.

Зажмурившись, я поставила свою подпись.

— Неужели это так страшно? — ухмыльнулся Сеан.

— Да, в плену у тхаомцев я и то не чувствовала себя в настолько безнадёжной ситуации, — в печали сказала я. Вот теперь точно прощай свобода.

Кажется, принц обиделся.

— Не думал, что несколько недель с телохранителем могут так сильно изменить твоё отношение ко мне.

— Эй, друзья, не ссорьтесь, — попытался разрядить обстановку брат. — Вам ещё вместе жить.

— Да, — я скривилась. — С одной стороны клятва, с другой — договор. Повязали по рукам и ногам.

Лоинарт не выдержал и вышел из кабинета.

— Илли, зря ты так, — укорил меня Сеан. — Два красавчика, которые никуда от тебя не денутся — двойное счастье.

— Они же передерутся, — вздохнула я.

— Зато не скучно, — брат подмигнул мне.

В комнату вошёл дворецкий:

— Простите, что прерываю, но Его Высочество столкнулся в гостиной с сэром Мэлхоу.

— И-и? — хором протянули мы.

— Они пока разговаривают.

Мы вскочили и побежали в гостиную. Сметая мебель, там кружился звенящий сталью вихрь. Я аж рот открыла — не думала, что они так могут. Но затем до меня дошло, что сейчас они кровью заляпают новенькую обивку моего любимого кресла, и я швырнула в них усыпляющим заклинанием.

Два глухих удара о пол. Не переборщила ли?

Я подошла поближе. На щеке принца красовалась медленно затягивающаяся царапина. Похоже, в этот раз они серьёзно сцепились.

В отчаянии я опустилась на ковёр между ними. Проснувшись, соперники виновато посмотрели на меня, но извиняться не стали. Брат покачал головой и ушёл обратно в кабинет.

— Только попробуйте снова начать! — угрожающе прошипела я.

— Тогда тебе придётся выбрать кого-нибудь одного, — сказал Лой. Аммайф солидарно кивнул. Как мило, хоть в чём-то они согласны.

Вот только мне-то от этого не легче.

— Я не могу! Я вас обоих люблю!

По щекам покатились слёзы. Тут же с двух сторон мне протянули платочки. Я вытерла глаза и холодно сказала:

— Это вы должны решить, готовы ли терпеть другого. Если нет — можете проваливать.

— Но договор...

— И клятва.

— Ваши проблемы.

Я встала. Соперники переглянулись. Похоже, пока кто-нибудь из них не убьёт другого, вопрос останется нерешённым. Надо это как-то предотвратить.

— А поскольку я люблю вас обоих, то не прощу в случае чего.

Эх, если бы принц тоже мне поклялся, можно было бы просто приказать... но тут всё сложнее. Не хочется оставлять Аммайфа беззащитным. В одном Сеан был прав — действительно не скучно.

— Можно поговорить с тобой наедине? — спросил Лоинарт. Я оглянулась на Аммайфа, виновато пожала плечами и согласилась. Мы ушли в другую комнату.

Пристально глядя мне в глаза, Лоинарт сказал:

— Похоже, я неправильно понял твоё "не просто дворецкий". Может, всё-таки пояснишь?

— И что именно Ваше Высочество жаждет услышать? — я фыркнула. — Что его невеста уже три года спит со своим слугой?

Принц побледнел.

— Или что другой слуга умер вместе с частью моей души?

— Интересно, какие ещё факты из твоей биографии мне неизвестны... — ошарашенно сказал Лой.

— Могу привести примеры. У меня в шкатулке лежит душа графа Эншери и ещё какого-то придурка. — Кстати, надо бы их выкинуть. — А вот этими самыми пальчиками я выдирала куски плоти из живых тел в абсолютно вменяемом состоянии. И если ты полагал, что от этого можно когда-нибудь отмыться, то ошибался!

Я отвернулась. По щекам снова катились слёзы. Недолго же мне пришлось быть ангелом, прошлое всё равно взяло верх над влитой жрецом энергией.

Мне не хотелось оборачиваться. Вдруг я увижу на лице принца сожаление о только что подписанном договоре?

Но вместо этого Лоинарт обнял меня за плечи и чмокнул в макушку:

— Прости. Меня не было рядом... — всё-таки иногда приятно иметь дело со светлыми. Вот и сейчас вместо истерик — мягкое тепло. — К тому же ты сказала, что любишь меня. Впервые.

Слёзы мгновенно испарились, и я улыбнулась принцу:

— Я думала, это и так понятно... А ты хорошо целуешься.

Он наградил меня ещё одним поцелуем. Но затем вздохнул:

— Мне надо идти, собирать вещи. Мы же едем к Винтоу.

— Да. Выезжаем завтра утром.

— Надеюсь, мы поедем вместе в моей карете.

Принц ушёл. Я мечтательно прикрыла глаза и не заметила, как рядом оказался Аммайф. Он опустился на одно колено:

— Миледи, вы можете приказать мне что угодно, но я...

— Что угодно? — мурлыкнула я, проводя пальцем по шее телохранителя. Захотелось снова оказаться в его сильных руках.

— Да, — твёрдо сказал он.

— Не будь таким серьёзным, — я наклонилась к его уху, провела руками по волосам. Аммайф часто снился мне за эти три недели, и теперь его потемневшие от страсти глаза вселяли надежду на воплощение снов в реальность.

Нет, я не могу выбрать кого-то одного. Придя к такому выводу, я заключила телохранителя в объятия.

Кутаясь в пушистую серую шубку, я забралась в экипаж. Снег искрился в лучах солнца, морозный воздух пощипывал щёки. Рядом сел Аммайф, напротив — Лоинарт. Неужели они смогут просуществовать мирно целый день в непосредственной близости друг от друга?

В гробовом молчании мы отъехали от дома. Я не спешила начинать разговор, всё-таки интересно, кто не выдержит первым. Мужчины недобро смотрели друг на друга, и мне с каждой минутой всё сложнее становилось сдерживать смешки. Наконец, я хихикнула слишком громко, и оба спутника перевели внимание на меня.

— Что тебя так развеселило? — хмуро спросил принц. Я расхохоталась в голос. Из глаз брызнули слёзы. Спутники теперь совсем непонимающе на меня смотрели. Сползая по спинке сиденья, я продолжала истерично смеяться. Кто-то менее воспитанный влепил бы мне пощёчину, но эти двое ничего не предпринимали, а я всё никак не могла успокоиться.

— Миледи, что с вами? — Аммайф протянул мне платочек.

— Да так, — вытирая слёзы, буркнула я. — Ничего страшного.

Они снова замолчали, но теперь настороженно наблюдали за мной, а не изводили друг друга. Я вернулась в нормальную позу и отвернулась.

К поместью графини Винтоу мы подъехали уже на закате. На пороге огромного здания нас встретила леди Эвена под ручку со своим супругом — пузатым дядечкой с пышными усами. Я подумала, что, может, хотя бы он окажется нормальным, добрым человеком?

— Ваше Сиятельство! — восторженно поздоровался лорд Винтоу. — О, с вами Его Высочество! Мы счастливы принять вас в нашем доме!

— А уж как я счастлива, — графиня коварно улыбнулась. Надо сказать, что на её пухлом лице смотрелась такая улыбка немного неестественно.

Когда с приветствиями было покончено, мы зашли внутрь. С лестницы на нас смотрели три мальчика и одна девочка — дети леди Эвены. Одного вида их немного напуганных мордашек хватило, чтобы я выбросила из головы все мысли об убийстве.

Удобно устроившись в мягких креслах, мы пили принесённый чай, пытаясь делать вид, будто всё так, как и должно быть. Лорд Винтоу заметил:

— Наконец-то вы нашли время, чтобы выбраться к нам в гости. Мы не первый год приглашаем вас.

— Простите, — я улыбнулась, чувствуя себя неловко.

Леди Эвена требовательно посмотрела на своего мужа, он поставил чашку на столик и нервно пошевелил пальцами:

— Конечно, ведь вы очень заняты. Но раз уж теперь у вас выдалась свободная минутка, то не могли бы вы помочь в одном специфическом деле? Ваша репутация... — он умолк. Графиня осуждающе покачала головой:

— Дорогой, разве можно так. Наши гости только с дороги, им следует отдохнуть.

Мои спутники переглянулись. Я поморщилась — этот дурно поставленный спектакль начинал меня раздражать.

— Если ваш чай остыл, я могу принести новый, — пискнула служанка.

— Может быть, обсудим подробности завтра? — предложила я. Граф радостно закивал, а леди Эвена нехорошо улыбнулась. Мне стало жаль её мужа.

Вечером, когда я устроилась в кровати с книгой, в мою комнату вошла графиня в одной пижаме. Аммайф, неподвижно сидевший в кресле, её нисколько не смутил. Леди Эвена плюхнулась рядом и спросила:

— Интересная книжечка? — вокруг нас вспыхнула сеть звуконепроницаемого полога.

— Довольно-таки, — холодно ответила я, не отрывая взгляда от страницы.

— Теперь ты ломаешь голову, как убить меня и оставить в живых леди Эвену, не так ли? — лжеграфиня закинула ногу на ногу.

— Риторический вопрос.

— О тебе такие слухи ходят... будто ты исчадие Ада и всё такое.

— Ада не существует, тебе ли не знать, — с каждой секундой становилось труднее не смотреть на собеседницу.

— Неужели? Если верить твоим кошмарам, то жизнь станет для тебя адом, если я убью твоих возлюбленных. Интересно, чем тебе так дорог этот телохранитель? Подумаешь, красавчик, мало ли их таких. Или это даже не любовь — так, привычка, замешанная на гормонах?

— Мимо, — хмыкнула я.

— Впрочем, мне вовсе не требуется их убивать. Они умрут сами. Через сто лет, сто пятьдесят... Они будут медленно загибаться у тебя на глазах, а ты ничего не сможешь с этим сделать. Но пока ты так усердно борешься за сохранность их жизней, что я готова расплакаться от умиления.

— И к чему это всё? — недовольно спросила я.

— Да так... всего лишь пустая болтовня. Не сомневаюсь, ты найдёшь способ отправить меня в мир иной. Нет, я не боюсь — если ты ничего не помнишь, значит, стоит подождать ещё немного. Но пойми же ты, нельзя всю жизнь бегать от самой себя!

Не удержавшись, я удивлённо посмотрела на неё. Графиня встала, вокруг неё клубился туман:

— Я тебе не враг, что бы ты ни думала.

Она вышла, хлопнув дверью. Полог распался, Аммайф, прищурившись, смотрел на меня, уже не надеясь на объяснения. Устало помассировав виски, я с досадой сказала:

— Теперь и я ничего не понимаю.