Низвергающий в бездну

— Мерзавец, я тебя сотру в порошок. Ты не знаешь, кто я и что могу сделать с тобой.

— Сядь и не угрожай мне, — маталлическим голосом произнес Лайтнинг, заставив осведомителя измениться в лице. — Кто ты я догадываюсь, именно поэтому, если ты будешь держать себя в руках, мы, может быть, сможем договориться. Я сказал, что играть сегодня не буду, это так. Но я не сказал, что не отдам твою игрушку, если мне предложат достойную замену.

— Сколько ты хочешь за перстень? — вмиг оживился игрок.

— Я не буду обсуждать никакие условия здесь. Давай пройдем в соседний зал и за рюмкой чего-нибудь крепкого обсудим сложившуюся неприятную ситуацию.

Мужчина вздрогнул и нехотя поплелся вслед за странным молодым человеком. Осведомитель был в отчаянии. В силу своей профессии, он был просто обязан хорошо разбираться в людях, а этот парень, которого он принял за обычного прожигателя жизни, оказался не простым. Его провели, словно пацана.

Дерри тем временем нашел отдельный столик в кабинке, жестом приглашая своего бывшего партнера по игре сесть. Лицо Лайтнинга приняло обычное для него презрительное и циничное выражение. Дерри надоело играть дурачка, он подозвал официанта и сделал заказ, уставившись змеиным взглядом на сидящего напротив мужчину.

— Меня зову Маран, — уныло представился погрустневший, то ли от проигрыша, то ли от осознания, в какую неприятную ситуацию он вляпался, осведомитель.

— Очень приятно, — вежливо ответил ксари, но своего имени не назвал.

Маран тяжело вздохнул и с нескрываемой тоской посмотрел на сидящего перед ним совсем еще юного парня. Он пристукнет этого молокососа, как только тот выйдет из казино. Дерри взял с подноса принесенный коньяк и скрестил пальцы рук в замысловатом жесте. Поморщившийся осведомитель вынужден был ответить тем же. — А парень еще сложнее, чем я подумал, — мрачнея с каждой минутой, заключил Маран. — убить его уже не получится. — Знак, который Дерри показал бандиту, был знаком всем, так или иначе связанным с преступным миром, и означал заключение сделки. По сути, сейчас Маран пообещал Лайтнингу содействие и помощь во всем, чтобы тот не попросил. Причем осведомитель не имел права никому рассказывать об этом до тех пор, пока условия сделки не будут выполнены. А сама сделка еще не была озвучена.

Маран вдруг неожиданно и совершено ясно осознал, что вляпался по самые уши. Что-то во взгляде молодого человека лучше слов давало понять, что перед ним сидит очень опасный противник, которому лучше не перебегать дорогу. Маран не мог объяснить только одного, почему этот парень не встречался ему раньше. Кто такой пожаловал в их город? И что требуется от него.

Дерри подождал до тех пор, пока не увидел по лицу Марана, что тот осознал серьезность и неприятность ситуации, в которой оказался. Лайтнинг сделал большой глоток коньяка, который, кстати, оказался прегадким, и лениво сказал:

— А теперь перейдем к делу. Не бойся, ничего очень сложного я тебя не попрошу. Самое главное, все сделать быстро и так, чтобы ни одна душа об этом не узнала. Ты меня понял?

Маран кивнул, голос парня еще больше убедил осведомителя в том, что он столкнулся с какой-то большой и непонятной ему силой.

— А теперь слушай. Если ты хочешь вернуть себе кольцо, то к завтрашнему дню узнай мне все, что только можно об усыпальнице Великих, а точнее про вход в нее. Он должен быть где-то здесь, на территории Темного леса. Если найдешь карту, еще лучше. Вот и все, что от тебя требуется.

— Сутки, — протянул осведомитель. — Мне не успеть разузнать все, что требуется, за столь короткий промежуток времени. Слишком уж задание специфическое.

— Сутки, — произнес Дерри твердым голосом. — Больше, я ждать не буду. А теперь все, иди и добудь необходимую информацию. Главное, чтобы никто про это не узнал.

Лайтнинг встал и дотронулся рукой до запястья Марана, шепнув одними губами: "метка верности". Осведомитель вскрикнул и уставился на темнеющую у себя на руке отметину. Все было еще хуже, чем он предполагал. Теперь, если он не выполнит или нарушит условия сделки, или, не дай бог, его действия повредят нанимателю, тогда он попросту умрет.

— Кто ты? — прошептал Маран с тихим ужасом, а Дери, чувствующий, что зелье Малария перестает действовать, сказал осведомителю:

— Посмотри мне в глаза и подумай.

Мужчина с опаской всмотрелся в глаза Дерри и отшатнулся. Он понял все. На свете был один только ксари, способный провернуть такое, и за ним охотился весь город. Информация, которая попала к осведомителю, стоила кучу денег, но он не мог ничего с ней сделать и надежда на то, что "метка верности" будет снята, пропала. Эту историю он не сможет рассказать никогда. Тайный кодекс посланников был строг, нарушающего его ждала неминуемая смерть, которую несла магия, заложенная внутри людей, специально обученных добывать информацию. Была эта магия и в Маране.

Дерри подождал, пока Маран отойдет, допил коньяк и вышел на улицу, предварительно закапав зелье Малария. Светало. Над мутными водами Мертвого моря клубился туман, сквозь который предрассветное небо, казалось матово-розовым у воды и серо-белым над головой. Лайтнинг быстро двигался прочь из небезопасного района, понимая, что, скорее всего, просто так уйти ему не дадут. Слишком уж много он нес с собой золота. Он просто не верил, что его отпустят с миром, не попытавшись восстановить "справедливость" и собственное материальное благополучие. Это мог быть кто угодно. Либо те, кто видел, что он ушел с выигрышем, либо проигравшие ему. Дерри нутром чувствовал приближающуюся опасность. Молодой человек нащупал в кармане тяжелый кастет — верный спутник во всех драках. В другую руку, как по команде скользнул тонкий стилет, спрятанный в рукаве. Ксари пожалел, что оставил меч в гостинице, но официально с оружием в игорные дома заходить было нельзя. Если кастеты и ножи охрана предпочитала не замечать, то к мечу обязательно бы придралась. Дерри слегка замедлил шаг, прислушиваясь. Так и есть. На мостовой, сзади него, отчетливо слышались тяжелые шаги нескольких человек. Парень остановился и медленно повернулся. Как он и думал, в этот раз недовольным его игрой оказался проигравшийся дворянин. Он подходил к Дерри уверенной походкой вразвалочку. Еще бы, ведь его сопровождали трое широкоплечих охранников. Их кругленькие глазки смотрели на хозяина с обожанием. Они напоминали идиотов, которым показали конфету. Ксари стоял и ждал, пока они подойдут ближе. В целом компания не представляла для него опасности, если бы не заряженный арбалет в руках одного из телохранителей.

Пока Дерри решал, что же ему предпринять (обезвредить арбалетчика сразу, или сначала послушать, что скажет его хозяин), четверка подошла овеем близко. Проигравший деньги и имущество дворянин, упивался своей значимостью и был настроен весьма решительно. Он гордо встал, выпятив вперед пузо, и уперев руки в бока, осталось только повесить на грудь табличку "Хозяин всего".

— Нам кажется, что у тебя, мальчишка, есть, кое-что, принадлежащее нам, — напыщенно произнесла туша, презрительно разглядывая Дерри. — Ты отдашь нам "наше" или нам вытряхнуть из тебя все самим? Все, считая душу.

— Нам? — лениво протянул Дерри, подходя практически вплотную к бывшему партнеру по игре. — Нам, — насмешливо повторил он. — Не слишком ли много вы берете на себя? Насколько я понимаю, вы к особам королевской крови не относитесь, или я не прав? А насчет "вашего", так у меня с собой только свое. Так что, будьте любезны, валите отсюда по-хорошему и дайте, наконец, мне пройти.

— Ах ты, мерзавец! Плебейское отродье. Так разговаривать со мной! Ты еще пожалеешь, что родился на свет! Ребята, проучите его!

Пока амбалы готовились приступить к выполнению приказа хозяина, Дерри едва заметно дернул кистью руки и метнул стилет в представляющего реальную опасность арбалетчика, оставив себя без оружия. Зато один из противников был обезврежен. Со стилетом, вошедшим по рукоятку в плечо, мужчина уже не мог стрелять, он осел на мостовую и тихонько поскуливал, не обращая внимания на окружающих. Но оставшиеся двое, вытащив ножи, с решимостью в глазах ломанулись в сторону ксари. Дерри пригнулся, уходя от удара, и зажатым в кулак кастетом саданул противнику по скуле. Мужик отлетел на землю, а Лайтнинг едва успел уклониться от ножа второго охранника. Верзила оказался чуть шустрее, чем его тяжело поднимающийся с земли товарищ. Он не стал самоуверенно подлетать к Дерри, а просто метнул с расстояния нескольких шагов нож. Непонятно куда он целился, но попал в бедро. Лайтнинг сморщился от боли и озверел окончательно. Он с силой рванул нож из ноги, благо оружие вошло не глубоко и не задело кость, и, пропустив сильнейший удар в челюсть, воткнул окровавленное лезвие одному из противников в живот. Тот со стоном упал на колени, а Дерри, развернувшись в прыжке, ударил тяжелой подошвой сапога по лицу оставшемуся противнику. Хрустнули кости, и охранник с окровавленным лицом упал навзничь, не подавая признаков жизни.

С горящей, звериной злобой во взгляде Лайтнинг повернулся к сползающему по стеночке, уже совсем не уверенному в себе феодалу. Увидев взгляд ксари, дворянин побледнел и попытался вжаться с стену так, чтобы его не было видно. Но с его габаритами ему это не очень-то удалось.

— Ну, и что? — подозрительно мягким голосом, совсем не вязавшимся со звериной внешностью спросил Дерри. — Теперь, пожалуй, поговорим о том, кто кому и что должен. У тебя ведь не одно поместье, милейший? — поинтересовался ксари, стальной хваткой вцепившись мужчине в горло. Дворянин попытался что-то возразить, но быстро передумал. Жизнь, видимо, все же была ему дороже богатства, и он выложил весь список, имеющейся у него недвижимости. Дерри не стал наглеть и отбирать все. Его очень заинтересовала усадьба, граничащая с его собственными владениями в Андеране. Через десять минут дарственная была подписана, а обливающийся слезами и потом незадачливый игрок, потряхивая жиром, улепетывал подальше от набережной, дав себе зарок никогда больше даже не подходить к картам. Дерри тоже не стал задерживаться на месте драки, понимая, что скоро может появиться стража, встреча с которой была не желательна. Да и барона, он отпустил зря. Его тоже следовало убрать, но Дерри просто не смог воткнуть нож в эту дрожащую от страха жировую массу и теперь ругал себя за малодушие.

Когда Анет проснулась, было еще темно. Бледный лунный свет пробирался в комнату через тонкую полупрозрачную ткань занавески, падал на покрывало кровати и девушке на лицо, предавая коже слегка мерцающий и бледный, как у покойника, цвет. С черными волосами, в общем-то, весьма эффектная внешность. Анет, смотрелась жутко, по крайней мере, при этом освещении. Девушка встала и зажгла квадратные светильники по периметру комнаты, понимая, что уже вряд ли уснет. Неяркий, теплый свет оживил мрачную комнату и вернул лицу Анет краски. Сейчас она выглядела вполне живой, на щеках даже проступил румянец. Дерри все не было, а девушка не знала, где он и когда его ждать. — Что за судьба у меня такая? — печально подумала она, размышляя, не пойти ли поискать Лайтнинга. — С того момента, как я попала на Арм-Дамаш, мне постоянно приходится волноваться и ждать. — Анет натянула штаны и подошла к окну, разглядывая темную, не освещенную фонарями улицу. Ждать стоя у окна было чуть проще, ей казалось, что так время течет быстрее. Ночь осторожно уступала неумолимо надвигающемуся утру. Небо слегка посветлело, и у горизонта появилась тонкая полоска золотистого рассвета. Стали отчетливее видны силуэты ближайших домов. По мостовой куда-то заспешили первые, самые ранние прохожие — в основном торговцы. Тетки с необъятными крынками молока или корзинами овощей, реже — мужики с тем же продовольственным набором. Дерри же, как назло, не появлялся, и Анет начала всерьез бепокоиться, понимая, что так много нервничать, думать и заниматься анализом своих чувств и действий нельзя. Столько разнообразных эмоций за такое короткое время скажутся, скорее всего, на ее психическом здоровье и рано или поздно приведут к срыву. Гадкий Лайтнинг даже не сказал ей, куда направляется, видимо понимая, что Анет вполне может не усидеть на месте и потащиться следом, подвергая опасности их обоих. Но внимательная девушка из слов ксари все же ухватила два слова: "набережная" и "порт" и предположила, что он направляется именно туда.

Анет почти уже решиласт топать на поиски своего спутника, даже попыталась прицепить к поясу меч, который Дерри по какой-то причине оставил в гостинице. Но тут раздался короткий прерывистый стук в дверь. Девушка с опадающим в пятки сердцем осторожно вытащила из ножен меч, и на цыпочках подойдя к стене, спросила:

— Кто там? — услышав в ответ голос Дерри, Анет облегченно вздохнула и открыла дверь.

Он стоял, прислонившись к стене. Его лицо и руки были в крови. Анет удивилась невероятному количеству золотых украшений, которыми он был буквально обвешен. По крупному перстню почти на каждый палец, толстые и тонкие цепочки на шее, два браслета.

— Ты где был? — ошарашено спросила Анет, пропуская ксари в комнату. Она увидела, что Дерри опять ранен, и ей стало страшно. От него пахло свежей кровью и дорогогим спиртным.

— Дерри, где ты был? — еще раз поинтересовалась она, разглядывая его с ног до головы. — Ты раненый, пьяный и с кучей чужого добра.

— Я не пьяный, — устало отозвался Дерри, падая на кровать, и Анет по голосу поняла, что он не врет. — И не бойся, на этот раз я никого не обворовал, ну, почти никого, — задумавшись, уточнил он.

— Объясни мне все по порядку, — вздохнув, попросила она, бесцеремонно ощупывая ксари на предмет повреждений и, с облегчением отметив, что он не столько раненый, сколько грязный отправила его в душ со словами: — Выйдешь, расскажешь мне, где ты был, что делал и узнал ли, что хотел.

Лайтнинг, с банным полотенцем на бедрах появился минут через пятнадцать. У него была рассечена скула, и он немного прихрамывал

— Ты не возражаешь, если я лягу, — усталым голосом поинтересовался он, и Анет, кивнув, поспешно соскочила с кровати, донельзя изумив Дерри. Он круглыми глазами посмотрел на девушку и несколько смущенно добавил, падая на покрывало:

— Ты что? Лежи, я же тебя не прогонял, я просто спросил, чтобы узнать, не помешаю ли тебе.

Но Анет все же решила не рисковать, и не устраивать себе лежание в одной кровати с практически голым Дерри. Боялась, что ее слабое сердце не выдержит подобных нервных перегрузок, и она все же сойдет с ума. На этот раз от радости и глупого блаженства. Обнаженный Лайтнинг на кровати и так был для нее очень уж сильным раздражителем, и Анет не хотелось усугублять ситуацию. Она притащила себе кресло и поставила его рядом спинкой к окну.

— Я был в казино, — тоном человека, признающегося, по меньшей мере, в убийстве, заявил Дерри. Он ожидал со стороны Анет скандала и очередной попытки порицания его разгульного образа жизни. Но девушка отреагировала на удивление спокойно.

— Да? — сказала она. — А что таким похоронным голосом? Судя по количеству золота, без средств к существованию ты нас не оставил. Главное, чтобы вылазка прошла с пользой.