Тонкая, тонкая нить

— Похоже, Первый флот Конкордата разбудил что-то очень древнее, — продолжила Наташа. — Там сейчас ничейная зона, обе стороны понемногу наращивают силы. Рано или поздно начнется грандиозная мясорубка. И выиграют скорее всего не люди и не миротворцы, а тот, кто все это затеял.

Ян согласно кивнул:

— И что, до сих пор никто понятия не имеет, по какому поводу драка?

— В том-то и дело, что там сейчас не до научных исследований.

— Мышеловка, — пробормотал Пилипенко. — И даже без сыра.

— Георгий сказал почти то же самое. Они с Комиссаром N 12 собрали все данные, что имелись у миротворцев, и почти сутки занимались их анализом. А потом Георгий начал искать вас...

— Зачем? — спросил Ян. Его взгляд встретился с глазами Наташи, и Джузеппе вдруг заметил, как похожи эти двое друг на друга — спокойные, холодные, собранные, еще не машины, уже не люди...

— Георгий просит вас высадиться на поверхность вращающейся вокруг Геенны планеты и дальше действовать по обстановке. Если вы согласитесь, обеспечение вашей безопасности станет его приоритетной целью. Если нет — я доставлю вас на любую планету по вашему выбору.

— Приоритетной целью... А как же создание расы Боло?

— Георгий не обсуждает это даже со мной.

— Вот значит как... Странная просьба и странный выбор. Георгий и вправду ничего не объяснил?

— Он сказал только одну фразу: "Это люди, Наташа. Понимаешь, люди..."

Глава VIII. В круге десятом...

Кристаллы. Здесь только кристаллы. Километровые монолиты вздымаются к черному небу, прячут горизонт за иглистыми холмами друз, раскидываются ломаными пародиями на земные деревья. Мутно-серые, полупрозрачные, похожие на грязный лед, зажигают в клетках граней причудливые огни, дробя слабые лучи далекой Геенны, или светятся в темноте дрожащим светом болотных гнилушек. Живые они? Кто знает...

Под башмаками поскрипывает — мириады мельчайших кристалликов неохотно уступают скафандровым ботинкам. Роман присел, зачерпнул горсть нетающего снега, алмазно сверкающая пыль потекла меж пальцев... Останки распавшихся исполинов, или почва, из которой со временем прорастут граненые стволы — он этого уже не узнает. "Кощей" с экипажем испарился полчаса назад, его командир проживет чуть дольше. Три часа. Четыре — если сидеть и считать вдохи. Только разницы нет — спасателей не будет. Роман грустно усмехнулся. Предупреждали же, "Веселый Кощей" — неудачное название...

Конечно, у корабля была официальная номенклатура — "поисковый рейдер N АР-47568". Да только гордое "рейдер" никак не вязалось с развалюхой, дохаживающей третий продленный срок. Но лишних денег в Департаменте дальней разведки не водилось никогда, и чиновники исправно шлепали печати в документы, от которых у любого инженера волосы дыбом встанут. Износ 86% процентов — это круто! Этим, в конце концов, можно даже гордиться!

Что ж, бедняга "Кощей" честно отработал свое и получил славную смерть. Миротворцы не пожалели ракетного залпа, хотя хватило бы и громкого чиха. "По крайней мере, это произошло мгновенно", — вздохнул Роман. Зачем обманывать себя? А те бесконечно долгие последние секунды, когда видишь свою смерть и ничего не можешь сделать? Он, Роман Гаркавый, бывший лейтенант ВКС, хорошо знал, как это бывает. И по крайней мере один член экипажа не получил быстрой смерти.

Дарла, ах Дарла... Роман сел на горизонтальную грань кристалла, уронил руки на колени. Ну что такого в этой брюнетке с длинным, вечно печальным лицом крестьянской лошади? Острой на язык, желчной, иногда ядовитой? Он взглянул на индикатор кислорода.

— Твой последний подарок, Дарла, последняя циничная шутка...

Роман долго считал их отношения не более, чем забавой.

— Чего таращишься? — Дарла стояла на пороге душевой, уперев руку в бедро и глядя сверху вниз, — Нравлюсь?

— Ну, так на безрыбье... — лениво процедил Роман, пережевывая стимулирующий шарик.

— О, гляньте, покоритель женских сердец, — фыркнула Дарла, заворачиваясь в полотенце. — Что, отрастил покорялку?

— Я отращиваю, ты снашиваешь, — буркнул Роман и выплюнул шарик, угодив точно в отверстие утилизатора.

Дарла превратила экран терминала в зеркало и взяла фен. Волосы у нее красивые — черные, как смоль, густые, достающие до пояса.

— Мы с тобой просто образцовая семейная пара, — бросил Роман, любуясь как рассыпаются в горячем воздухе иссиня-черные пряди, — скучный регулярный секс и болтовня ни о чем.

Дарла пожала плечами:

— Хочешь содержательных разговоров, мой капитан? Изволь. Ты никогда не задавался вопросом, как человек с дипломом университета Заратустры и докторской степенью оказался на твоем богоспасаемом корыте?

— Тяга к приключениям? — предположил Роман.

Дарла звонко расхохоталась.

— Это комплимент или оскорбление?

— Что именно? — поднял брови Роман.

— Что ты принимаешь меня за восемнадцатилетнюю дуру.

— Восемнадцатилетняя дура, — Роман возвел очи горе, — мечта любого мужчины... Комплимент.

— Ладно, тогда поживи еще, — Дарла начала укладывать волосы. — Хотя ты прав. Таких дур, как я, еще поискать. Имела глупость полагать, что профессиональные навыки чего-то значат в этом мире... Что кто-то будет принимать во внимание их, а не мою задницу. Впрочем, пока меня воспринимали как ученую грымзу — все так и было. Но потом один светоч на меня таки запал... Как и ты. Может, и вправду во мне что-то есть? — Дарла полюбовалась собой анфас и в профиль.

— Личность, надо сказать, колоритнейшая. Лев! Эдакий шестидесятилетний мачо, не знающий отказа у молоденьких лаборанточек. Потом ему, видать, дур за попки щипать надоело, и он на меня переключился. Пригласил в кабинет и прямым текстом дал понять — моя дальнейшая карьера будет зависеть исключительно от покладистости. А я в ответ — "прямо сейчас раздеваться, или он меня вначале для приличия в ресторан сводит?" Боже ж ты мой! Беднягу чуть удар не хватил! Я у него была и "фригидной сучкой", и "шизанутой лесбиянкой", в общем, стандартный набор обломанного мужчины. Удалилась-то я с гордо поднятой головой... А потом выяснилось, что про карьеру он не врал. У этой сволочи везде знакомые и связи. И вот я здесь, в потрясающей должности пастуха при полудюжине недоучек и неудачников...

В каюте воцарилась тишина. Дарла впервые приоткрыла перед Романом частичку души, развернула колючки, показав мягкую кожу. Неужели в их отношениях начало что-то меняться? Теперь главное — не спугнуть эту тишину, замершую в комнате, словно осторожная птица...

— Бр-р-р-рынь! — выдал терминал. Зеркало исчезло, вместо него в прямоугольной рамке нарисовалась лохматая голова Джимми Дакстона — второго пилота "Кощея".

— Командир, вы бы поднялись на мостик, — Джимми почесал в затылке. — Тут какая-то лажа с планетой. И это... ну... мисс Крэйг нам бы тоже не помешала...

"Лажа" как раз находилась вокруг планеты. Двадцать объектов размером около километра располагались точно в вершинах икосаэдра, окружавшего мертвый шарик. То ли космические корабли, то ли орбитальные станции — хотя никакими орбитами тут и не пахло. Ни дать ни взять — клетка. Научники за спиной галдели, обсуждая сенсацию. Они набились в рубку всем составом и в тесном помещении стало не повернуться.

— Дарла, — не выдержал Роман, — почему посторонние на мостике?

— Так, коллеги, — Дарла окинула взглядом пестрое созвездие "научных светил", — вы слышали, что сказал капитан?

— Но, мисс Крэйг, — заныл физик, до жути напоминавший младенца — тощий, скрюченный, с прилипшими к прыщавому лбу сальными волосенками, — данные...

— Данных пока нет, — тоном строгой учительницы произнесла Дарла. — Мистер Селецкий, будьте добры, собственное любопытство — чуть позже. К остальным это тоже относится. Кстати, не мешало бы проверить аппаратуру. Думаю, скоро будет много работы.

Бурча и стеная, ученые потянулись к выходу.

— Отдай их мне, — предложил Роман. — Я с ними строевой...

— Мда? — подняла брови Дарла — Спасибо, как-нибудь сама ...

"Кощей" тихо-тихо крался к планете, и вскоре телескопы разглядели детали, вызвав еще один маленький шок. Планету охраняли... архангелы! Несомненно, какие-то гигантские механизмы, но внешность... Отдаленно человекообразная, напоминающая пехотинца в тяжелых доспехах, за спиной — огромные крылья, один в один птичьи. Вдобавок каждый "часовой" опирался руками на нечто вроде громадного фламберга. В общем, прозвище для непонятных объектов родилось само собой.

— Н-да... — пробормотал Роман, разглядывая "архангелов". — Мне эти штуки совершенно не нравятся... Джимми, тормозим. И запускай зонды.

— Что, все три?

— А они все исправны? — поднял брови Роман.

— Ага! — затряс головой Джимми. — Вальдес себе пуп порвал, пока ремонтировал. У одного, правда, шифратор сбоит, но сенсоры в норме.

— Вот его и запускай. Не так жалко будет. Стой! Запчасти Вальдес где взял?

— Э-э-э... мнэ-э-э...

— Молчать! Сам соображу, — Роман громко втянул носом воздух. Дакстон затрясся. — Курьера разобрал. Последнего.

— Капитан! — завопил Дакстон — Да вы гляньте! Какие курьеры! Да про такое! Да нам! Да за это! — он чуть не захлебывался от восторга.

— А, черт с вами, инвалидная команда, — Роман махнул рукой. Приз и вправду мог оказаться громадным. — Отправляй битый зонд.

Установить внутреннюю структуру "архангелов" не удалось — дистанционные интроскопы выдавали сплошной фон на всех частотах. Оставалось только любоваться на изъеденную микрометеоритами броню цвета старой бронзы.

— Чертовски старые штуки, — заключила Дарла, изучив картинку. — Система очень чистая, ни пылинки... Тоже странно, кстати... Так вот, если их обшивка не хуже нашей, то им под сотню тысяч лет.

— Так может, сдохли давно? — оживился Дакстон.

— Нет. Видишь, строй держат... Веди зонд к планете.

А вот это оказалось невозможным. Пара силовых оплеух завернули зонд на траекторию возвращения. Неугомонный Джимми пытался пробиться к планете в разных режимах, но после очередного шлепка связь с зондом пропала. Напрочь.

Второй зонд остановили в сотне километров от ближайшего стража и запустили набор контактных программ — двое суток напрасно потраченного времени. "Архангелы" полностью игнорировали составленные высоколобыми учеными мужами алгоритмы. Совещание с собственными "светочами разума" — еще полсуток напрасной болтовни. Научная часть экспедиции признала полное поражение и необходимость задействовать персон покрупнее.

— Надо возвращаться на Землю, — подытожил Роман.

— Капитан, а может, еще разок? — глубоко посаженные глазки Джимми разгорелись азартом, — К черту зонды, на полной скорости дадим форсаж, экраны удержат, — зуб даю, прорвемся! У них энерговооруженность никакая!

— Я тебе попрорываюсь... камикадзе хренов, — цыкнул Роман — Ты их пиковые значения мерял?

— Нет, — понурился Джимми.

— Вот и молчи. Не с нашей рухлядью прорываться. Тут автономные модули нужны. Когда я еще во флоте трубил, мы "черепах" использовали, а что сейчас на вооружении, я даже и не знаю... Пора домой идти, только как бы эту конфетку у нас изо рта не выхватили. Дарла?

Дарла коротко кивнула. В ее глазах пылал мрачный огонь, щеки раскраснелись. Роман чувствовал — у него внутри тоже нарастает лихорадочное возбуждение. Странная планета, загадочные стражи, чужая техника — такой шанс выпадает раз в жизни. Шанс вынырнуть из безвестности, подняться на гребне волны... Впрочем, слава как таковая сейчас мало интересовала Романа. Дарла... У нее появится возможность начать все сначала, расправить крылья и вновь взмыть в манящее небо.

"Она улетит, а я останусь, — вздохнул Роман. — У нас разные небеса". Думать так оказалось неожиданно больно. "Э, капитан, брось! Чего раскис? А ведь драка будет, и еще какая! Да совсем не на моем поле. Чиновнички, мать их через колено... И Дарла наверняка окажется куда полезнее меня. Так что никуда нам друг от друга не деться — по крайней мере, в ближайшие полгода. А потом... Что ж, пусть летит. Считай, перелетная птица присела отдохнуть на мачту корабля..."

Роман поднялся с грязно-серой грани. Он мог бы поклясться, секунду назад она была прозрачной, но стоило пошевелиться — кристалл затянуло мутной пеленой. Впрочем, такие фокусы ему давно надоели. Мертвое место, проклятое место. Здесь не место живым. Миротворцы? Пусть будут миротворцы, какая разница... Ссутулившись, Роман побрел вперед, загребая тяжелыми ботинками кристаллическую пыль. Тусклые грани за спиной светлели, мерцали хороводами огоньков, и гасли, едва он отходил на несколько шагов.

...Они нажали на все кнопки, какие смогли. Роман разыскал в памяти коммуникатора номера старых боевых товарищей, удивленно обнаружив, что кое-кто из них уже украсился бриллиантовой пылью адмиральских звезд. Список Дарлы оказался ничуть не менее внушительным и уж точно более полезным. Адмиралы и каперанги во всем своем сине-серебряном великолепии сплошь и рядом оказывались лишь фигурами на шахматной доске, а вот из скверных ученых отчего-то получались блестящие администраторы. И кое-кто из них уже обустроился у самой вершины всевластной чиновничьей иерархии Конкордата.

Итог совместных усилий Романа и Дарлы оказался сюрпризом даже для них самих. Первый флот Конкордата был направлен к Геенне. На разведку.

Глядя, как на радаре "Кощея" вспыхивают отметки выходящих из прыжка судов, Роман чувствовал и гордость, и щемящую грусть. Когда-то он сам был частью этой огромной машины, бесконечно приземленной и в тоже время необъяснимо романтичной. Теперь оставалось только смотреть, как четким и правильным строем выскальзывают из прыжка поджарые тела кораблей. Адмирал Розенфельд разворачивал флот в классическую атакующую полусферу, словно им предстояло штурмовать хорошо укрепленную систему. Как он выразился, "пусть канониры попрактикуютсяся".

Впрочем к гордости примешивались и легкие угрызения совести. Когда зонд крутил программы контакта, Роман и не рассчитывал на ответ. Попробуйте-ка "наладить контакт" с часовым на посту. Возможно, солидная научная экспедиция с соответствующим оборудованием и смогла бы добиться чего-то... Лет через пять-десять. Роман не мог ждать. Не мог погасить сияющие глаза Дарлы, не мог столкнуть ее обратно в вязкую болотную жижу, из которой она только начала выбираться. Роман никогда еще не видел свою подругу такой — напористой, веселой, энергичной. Теперь им редко удавалось остаться наедине, но что вытворяла Дарла в эти короткие минуты...

"Так вот какой она была раньше", — думал он, успокаивая дыхание и унимая дрожь в руках под лукавым взглядом Дарлы. Часть ее души умерла, вернее, заснула и теперь медленно оживала. И ради того, чтобы его любимая оставалась такой и дальше, Роман готов разнести половину Вселенной. Что перед этим каких-то двенадцать "архангелов"? Наверняка всего лишь тупые автоматы...