[Рассказывает Алексей. Понедельник.]
Утром отец спешил на работу, но дождался, пока я встану.
— Привет, сын!
— Доброго утра, пап.
— Алексей, папа спешит, папу занятые люди ждут. Давай-ка, подпиши тут бумаги, и папа побежал! — отец протянул мне довольно пухленькую стопку печатных листов.
— Это чего? — опешил я. Засада от родного родителя?!
— Ты про ту прошлогоднюю транспортную компанию помнишь? Так вот: больше не переживай! Там ты уже не работаешь!
— Как же так?! — я сильно удивился.
— Реорганизация! Забей! — отмахнулся отец, но глядя на моё ошарашенное лицо, решился всё же объяснить: — Ту транспортную компанию, где ты был генеральным директором, внезапно холдинг иностранный поглотил.
— Поглотил?! Мою компанию?! — оказалось, что я могу ещё сильнее удивляться!
— Сам удивлён, — заявил отец. — Ту транспортную компанию я создавал вовсе не для того, что бы транспортным бизнесом в Монголии заниматься. Просто в нашем сумасшедшем мире иной раз бывает купить что-то у Запада гораздо выгоднее через компанию на Востоке. Но раз уж компанию создал, надо же было ей сайт в интернете сделать. Взял я на практику одного студента — знакомые просили паренька на лето пристроить — тот что-то такое сделал для нашей монгольской компании. Перестарался, паразит мозговой! И, когда я уже собрался, было, ту компанию прикрыть, поскольку дело своё она для меня сделала, её вдруг решил купить 'Гугл'.
— И сколько они тебе отвалили? — поинтересовался я мрачно.
— Мне? — отец невесело усмехнулся. — Они тому монгольскому пастуху отвалили, на которого у меня всё оформлено было. Он теперь по слухам где-то на Гавайях себе виллу купил. Не грузись, сын! Тебя они из генеральных директоров уволили с выплатой тройной зарплаты.
— И сколько у меня там была зарплата? — заинтересовался я.
— Не бойся, папа сына не обидел! — отмахнулся отец.
Отец убежал на работу, оставил записку с советами, чем малышку Рози накормить. На завтрак он оставил мне половину ещё горячей пиццы. Рози я будить в школу не стал. Даже если бы захотел — рука бы не поднялась, так сладко она спала.
Мне же в школу собираться пришлось в авральном порядке. Ну, так я же вчера сумку в школу не собрал. Колдун бы побрал всю эту шпионскую эпопею с этими полковниками и профессорами, заколдуйся они все в корягу!
А ещё было сосущее ощущение пустоты. Как если бы я потерял часть себя. Собственно, я-то как раз и потерял часть себя. Надеюсь, мой двойник жив. Эх! Ладно, раскисать сейчас никак нельзя!
Покидал учебники и тетрадки в сумку, и побежал. Кушать пиццу пришлось на ходу, по дороге в школу. Было, мелькнуло в сознании желание прогулять — меня в школе и не ждут, думают, я на спортивные сборы уехал. Но желание это было мной отвергнуто, как малодушное. Вторым желанием было побиться головой о стену. Это когда я подумал, что мог бы загрузить все учебники себе в голову с помощью ментального комплекса, который потратил на то, что бы кота к унитазу приучить. Это желание было отвергнуто, как не конструктивное. 'Ничего! Учился же я как-то до того как магом стал! Вот и нечего филонить!' — объявил я себе.
В дверях школы я столкнулся с Гороховым. Поздоровался он со мной не за руку, а сдвинув кулаки. Ну, как тот раз. Видимо, Горохову этот способ приветствия понравился.
Мы оба немножко опаздывали, потому шли по коридорам и лестницам немножко быстро. Впрочем, как всегда. С чего бы мы неспешным шагом стали ходить, что мы, немощные старички, что ли? С точки зрения учителей, например мы, наверное, неслись сломя голову. И для большинства девчонок наш обычный шаг был больше похож на спортивную пробежку, чем на шаг. Но вот на каждом повороте лестницы, на каждом резком вираже, когда мы петляли, обгоняя попутных копуш, и уклоняясь от столкновения с копушами встречными, я замечал краем глаза одну и ту же девчонку, упрямо следовавшую прямо за нами.
Пушистые вьющиеся волосы цвета выцветшей на солнце соломы собраны в высокий 'хвост', сосредоточенный взгляд, пальцы нервно теребят пуговицу, и, что странно, никакой сумки с учебниками. Идёт на вид неспешно, но каким-то образом ухитряется от нас не отставать. Я её узнал. Та самая странная девочка, которую почти все игнорируют, даже учителя.
Горохов сперва шумно удивился, чего это я не на сборах спортивных. А я почему-то сходу наврал ему, что спортивная база срочно понадобилась для съёмок кино про шпионов. Так что сборов пока не будет. Горохов на это радостно заявил, что съёмки кино — это гораздо круче спортивных сборов. Я с ним согласился, и мы ворвались в класс за полминуты до звонка. Я даже успел расспросить соседей, что нам на сегодня задавали на дом.
Физичка сразу собрала тетради с домашним заданием, и принялась что-то рассказывать и объяснять. А я тетрадь-то сдал ей по биологии, а сам принялся быстренько решать домашние задачки. Тема была знакомой, не сложной — в моём-то родном лицее мы это ещё в прошлом году прошли. Вот решу всё — скажу, что случайно тетрадки перепутал, и сдам.
Мне оставалась всего одна задачка, когда моего сознания достигла фраза: — 'По закону всемирной лени...'. Я забыл про недоделанную домашку, и уставился на доску. На доске наша Ксюша легко и непринуждённо разворачивала дифференциальное уравнение.
Околдоваться мне в фонарь! Это чего это, а? Даже в моём родном лицее с математическим уклоном не решали пока дифференциальные уравнения. Да и задачка-то, насколько я могу судить, решается и без них. Но что это вообще за 'закон всемирной лени' такой? Я точно ничего такого не слышал раньше! Учительница невозмутимо покивала головой, разрешила Ксюше сесть, и принялась рассказывать что-то дальше. То есть учительницу тут ничего не удивило?
Первая мысль у меня была: — 'Это снова начинается! Реальность сходит с ума!'. Я даже в окно выглянул, ожидая там дирижабль с ухмыляющимся черепом увидеть. Но нет — за окном всё было нормально. Тут я прямо загривком почувствовал чужой взгляд, и машинально оглянулся. На меня пристально смотрел Антон, но когда я поймал его взгляд, тот уткнулся в тетрадь, как ни в чём не бывало.
Домашние задачки я решил, и тетрадку благополучно учительнице сдал, на перемене выменяв её обратно на свою тетрадь по биологии. И на той же перемене решился Ксюшу про 'закон всемирной лени' расспросить.
— Э... — сказала Ксюша, — прости, но у меня что-то уже кончились шутки по поводу твоей амнезии!
— Не вопрос! — отмахнулся я, широко ухмыляясь. — Всегда готов помочь другу, а уж тем более подруге! Вот, слушай: 'после воскресного мотокросса наш безголовый мотогонщик снова в своём безголовом амплуа!' Как тебе? Пойдёт?
— Слабовато и грубовато, — пожала плечами Ксенья. — У меня обычно остроумнее получается и тоньше. Но ладно уж, сойдёт!
— Ну, вот видишь — я тебя выручил! Теперь и ты помоги мне память вернуть! Это когда и чего я такое проспал, про 'закон лени', да ещё и 'всемирной'?
Ксюша поджала губки с видом, типа: 'ох уж эти троечники, вечно мне при моей доброте, приходится с ними нянчиться'. Получилось мило и забавно. Я улыбнулся.
— Ну, так что? — поторопил я её, и сам примостился на краешек чьёго-то стула напротив. Через проход спиной к нам Антоха обсуждал что-то с Венькой.
— Это эпическая была история! — захихикала Ксюша. — Такое невозможно проспать! Как-то раз наша физичка вызвала к доске Са-ашу, и попросила рассказать закон Ома, — сказала Ксюша, и заулыбалась, будто вспомнила что-то весёлое.
— И? — поторопил я, сгорая от любопытства.
— Это же Са-аша-а! — сделав круглые глаза, со значением произнесла Ксения. — 'Вся физика в этой вселенной подчиняются закону: всё течёт и изменяется под внешним принуждением, вопреки собственной лени'! Хи-хи! Это я дословно! Здорово сформулировано, да?
— А при чём тут закон Ома? — не понял я сразу-то.
— Эх, ты, спортсмен, — Ксюша одарила меня снисходительным взглядом, и улыбнулась.
Антоха выразительно и громко хмыкнул, чем сам себя оборвал на полуслове. Но поворачиваться к нам не стал, и продолжил болтать с Венькой.
— В электродинамике главная характеристика — это электрический заряд, взялась объяснять мне Ксения. — Он 'течёт и изменяется' — то есть имеет дифференциал по времени. А дифференциал чего-нибудь по времени — это, если по-простому, скорость изменения этого самого чего-нибудь. Въезжаешь? Скорость изменения заряда — это электрический ток — по определению. И согласно закону лени, он равен отношению внешнего понуждения, то есть напряжения, к собственной лени, то есть к сопротивлению! Хи-хи! Круто, да?
— Ага, — согласился я обескураженно. — А ведь совпадает!
— Закон лени — универсальная штука, он со всем совпадает! Хи-хи! — Ксюша явно забавлялась глядя на меня, видимо у меня на лице много чего было написано такого забавного. Растерянность, удивление, недоверие, и опасение, что я попал в какой-то коварный параллельный мир, наверное. Мир, где школьник, вызванный к доске, может свести всю физику к единственной формуле, сформулированной настолько вызывающе небрежно, насколько и удивительно верно.
— В термодинамике есть засада, — продолжала увлечённо разъяснять мне Ксюша: — главная характеристика там не температура, а теплота — не перепутай! Это для твёрдых тел можно одну температуру оставить. А вот с газами интереснее — у газов объём и плотность будут меняться, так что надо полную формулу для теплоты в дифференциал подставлять. А мера лени в термодинамике — это теплопроводность наоборот! И все законы термодинамики легко выводятся! Хи! Включая изобретение теплового насоса! Хитрющая штука! Оказывается, люди так холодильники свои устроили...
Антоха опять громко хмыкнул, не поворачивая к нам головы, чем оборвал Веньку на полуслове. Но Венька нисколько не смутился и продолжил заливать что-то про свои очередные победы в своей любимой компьютерной игре.
— Погоди радоваться, — возразил я Ксюше, — а как же быть с уравнением движения, а? Дифференциал координат точки центра масс по времени...
— Нет! Ты чего? — махнула Ксюша на меня рукой.
— А чего? — не понял я. — Координаты же точки центра масс в механическом движении основная характеристика.
— Пф! Вот тебе пример: есть тяжеленная бетонная плита с координатами: 'прямо у тебя над головой'! И что тебе это знание координат даёт?
— Отпрыгнуть надо, — не уверенно предложил я.
— Спортсмен! — захихикала Ксюшка, и ткнула пальцем в потолок: — Вон она, плита! Вектор скорости нулевой! Зачем отпрыгивать? Теперь понял? Скорость главнее! Смотри сам: любые взаимодействия в природе — это обмен энергией, понимаешь? Речь всегда об энергии идёт. В случае с механическим движением и механическими же взаимодействиями речь о кинетической энергии. А кинетическая энергия выражается через что? Через координаты? Не-а, через скорость. Вот, теперь берёшь дифференциал скорости — это называется 'ускорение' — и согласно 'закону лени', равно оно отношению силы внешнего понуждения...
— К инерционной массе, — закончил я. — Инерция — это и есть лень, стремление сохранить привычный комфорт — это понятно. Получается закон Ньютона. Но что-то как-то по-моему не хорошо с координатами так поступать — просто отбросить.
— Ну, это же упрощение для уровня школьников, — пожала плечами Ксения.
— А если ты так жаждешь истины, — заявил Антон, вдруг оказавшийся рядом, — то напиши систему уравнений: одно для вектора координат, и другое — для вектора...
— ...скорости, — нахмурился я, пытаясь вспомнить, попадалась ли мне где-нибудь в учебниках и справочниках подобная система уравнений.
— Нет уж, фигу! — ухмыльнулся Антон. — Если уж ты против упрощений, давай честно бери дифференциал от момента движения!
— Эх! — крякнул я, попробовав проделать это в своей тетрадке. — Масса сократится!
— Это для Ньютоновской физики! — парировал Антоха, — А для Эйнштейна — ты получишь ту же формулу, что в учебнике, в параграфе про теорию относительности.
— Ха-ха! — развеселилась Ксюша. — Сто-пятьсот — ноль, в пользу Саши! Спортсмен, ты, думаешь, первый, кто хотел 'закон всемирной лени' опровергнуть? Ха-ха!
— А ещё, если уж не упрощать, придётся отказаться от костыля под названием 'сила', и подумать, как выразить внешнее побуждение честно! — победно улыбнулся Антон. — Например, через дифференциал суммы кинетической и потенциальной энергий, а? Как у Лагранжа.
И Антоха протянул мне справочник по физике, ткнув пальцем в формулу Лагранжа. Околдоваться мне! Ну, надо же! Вот чудеса, откуда не ждали! Это же надо, какой-то школьник Саша таки свёл всю физику к одной формуле!
Что-то меня кольнуло. Что-то мне не понравился вызов в глазах Антона. Чего это он?
А про 'закон лени' я подумаю на досуге.
— А Сашу с тех пор вообще к доске не вызывают! Ха-ха! — веселилась Ксюша.
— Почему это? — не поверил я.
— Четырнадцать минут! Подумай: четырнадцать минут понадобилось, что бы понятно объяснить весь курс физики плюс введение в дифференциальное исчисление! Если Сашу к доске вызывать — учителям не чему будет нас учить!
Я посмотрел на неё недоверчиво. Ксения победно улыбалась. Я перевёл взгляд на Антоху:
— И чего тогда такой гений, как Саша, делает в школе?
— Ну, что сказать!— пожал Антоха плечами, и ухмыльнулся криво: — Школьная пора такая чудесная, что пропускать её некоторые вот не хотят! Детство, розовые сопли, растущий организм, всё такое!
— Ой, ха-ха-ха! Растущий организм! У Саши-то! Детство! Уморил, Тоха! Ха-ха!
О чём это она? Чего эти двое так переглянулись?
Не стану спрашивать, а то запас шуток про амнезию мотогонщика уже и у меня самого кончается.
Прозвенел звонок, и перемена кончилась. Что потом было я не очень помню, потому что когда тот день вспоминаю, то в памяти моей всё заслоняет лицо вождя нашего странного школьного клуба героев, Алёны, и её фраза:
— Я очень надеялась, что ты тяжело заболел, и переломал себе ноги! — заявила она мне на перемене с милой улыбкой на устах.
— Ч-чего? — у меня, кажется, мимические мышцы парализовало от неожиданности.
Её причёску сегодня дополняла стильная деталь: лента с каким-то иероглифом прямо на лбу. Эх, был бы со мной мой переводческий ментальный комплекс! А так мне в голову, почему-то, пришли только ниндзя из деревни Конохи.
— Иначе ты получаешься прогульщик для школы, и дезертир перед лицом своих товарищей по оружию! Что у нас делают с опоздавшими, знаешь?
Требуют принести печенья к чаю на всех. Знаю.
— Мы тут, между прочим, мир спасаем! Если кое-кто забыл! Я даже не представляю, каких размеров должен быть торт, что бы загладить вину за дезертирство перед боевыми товарищами! — закатила глаза Алёна.
Что-то, видать, изменилось в нашем сумасшедшем клубе. Что, они теперь больше не надеются спасти мир с помощью стенгазеты? У них там теперь что, портреты Че Гивары на стенах? С этой Алёной нельзя быть уверенным, то ли мне пора учить боевые песни революционеров-анархистов, то ли девчонка просто торт вымогает!
— Виноват! — я щёлкнул каблуками кроссовок, и отсалютовал вождю. — Задержался на особой миссии по спасению мира!
