Машка

— Долг Дробине?— догадался Саша.

— А как же. Только напрасно надеялся Фрол, не дали бы ему ничего. Дробине хвосты не нужны. Он чистым хочет быть.

Александра передёрнуло. Его бледные щёки порозовели.

— Не чистыми-то методами.

А Антон продолжал "раздевать" Фролова:

— Такие и стараются. В подставного дурачка с тобой сыграли. Долг шулерством сработали.

— Врёшь.— Вскочил тот.

Но Антон двинув его под ребро усадил на место.

— Такой уж он конопатый. За хорошие хоть бабки продался Фрол?

— Нормальные. Что со мной будет?— охая пробубнил он.

— Посидишь в подвале,— сообщил Кирилл, присматриваясь к Антону, шушукающемуся с Сашей. Затем Антон вышел. Фролов проводил его взглядом и спросил:

— В каком?

— Не в тюремном. Здесь. Рядом с моргом,— ухмыльнулся Таран.— Соседство что надо, молчаливое. Кирилл прочитав бумагу застегнул на клиенте наручники.

— Я жмуриков боюсь,— заскулил тот.

— Надо же какая нежная душа. Кто людей жизни, падаль лишал,— вскочил вновь Таран.

Но вернувшийся в палату из коридора Антон приостановил его прыть.

— Не психуй, пойдём, подстрахуешь меня, отчим твой договорился там с ребятами, присмотрят чучело это. Ты понял Фрол, тебе же лучше отсидеться. Так, что давай не рыпайся.

— Вставай, пошли,— приподнял его Кирилл.

— Руки ему надо замаскировать, чтоб наручники в глаза не бросались,— подсказал Саша, ему со стороны оказалось виднее.

— Кинь Ната, полотенце на них и пошли к чёрной лестнице,— проворчал Таран.

— Где это?— засопел Фролов.

— Я пинка дам, определишь безошибочно направление,— рявкнул, взвинченный Кирилл.

Антон, выглянув в дверь, позвал:

— Давай, Кирилл двинули. Я прикрою.

— Эй, ребята, вы тут быстро разобрались, а как мне с ментами беседовать?— приподнялся Саша.

Антон, пропустив мимо себя процессию, задержался:

— Отдашь им оружие, руками проследи, чтоб никто не лапал его. Расскажешь о нападении. Охранник один остаётся, поможет тебе красочно сочинить. Бегали, мол, догоняли. Бились, но утёк. Не выть же теперь из-за этого на луну. Дробинина не будем раньше времени пугать. А мы пойдём, жмурикам соседа подселим.

Так и выкручивались. Наташа, демонстрируя разбитое лицо. Саша, указывая на валяющееся оружие, и охранники, оставшийся в палате и сопровождающий Фролова до места отсидки рассказывали битый час о происшествии прикатившей милиции. Переплетая правду с вымыслом, писали объяснительные. В общем, объясняли, как было дело. Каким способом тот проник в палату, почему пропустила охрана. Что помешало убийству. И чем объясняется побег. Написав и подписав кучу бумаг, все остались довольны. Одни, что обманули и, наконец, выпроводили. Другие, что получили столько свидетелей и объяснений.

— Им некогда бороться с преступностью, их бумаги задавили,— пожалел ребят из милиции Саша.

— Давай попьём чайку, мы заслужили,— взялась за чайник Наташа.

— Да уж, плели, как детектив писали.

После звонка Саши об уходе ментов, ребята вернулись.

— Ничего себе пристроились,— приткнув на горячий чайник озябшие руки, веселился Кирилл.— На улице мороз плясать заставляет, а они чаёк попивают себе.

— Оставь полчайника подержаться мне,— придвинул, руки и Антон.— Промёрзли маленько.

— Как там наш "больной"?— хихикнула Натка, держась за дёргающееся при смехе вспухшее лицо.

— Отдыхает с тихим соседством. Ему полезно о загробной жизни подумать.— Выбрав чашку по больше, налил себе кипятка в растворимое кофе Кирилл.

— Александр Валентинович, вы прочли то, что он там наваракал?— отхлебнул чаёк Антон.

— Антон берите печенье,— пододвинула вазочку к парню Наташа.

Саша с ненавистью откинул листок.

— Ознакомился. Планы были мощные. Ещё шаг и потери были бы катастрофические. Максу позвонил. Теперь знаем где искать, и что исправлять. Думаю, всё обойдётся.

— Выявить вовремя болезнь, поставить правильный диагноз, это всегда шанс для больного.— Разлила ещё по разу кипяток по кружкам ребят Наташа, пододвинув им на выбор, коробку с рядками уложенными пакетиками чая и банку кофе.

— Что нас ждёт, детектив?— спросил мешая чаепитию Саша.

— Думаю, опасность миновала. Дробинин сам оголён сейчас, на открытый налёт вряд ли решиться. Времена перестрелок прошли. Хочешь делать деньги, интеллигентно выгляди.

— Его шаги в такой ситуации, как наша, можно спрограммировать?

— Скорее всего, Александр Валентинович, клиент за бугор свалит и затаится.

— Саша, что с этим субчиком, своим замом, делать будешь?— не утерпел Кирилл, вклинившись в их разговор.

— Подержите немного, пусть катится. Скорее бы уж выползти отсюда, устал лежать. На воздух хочу. Снежок увидеть. Февральский морозец вдохнуть.

Кирилл не удержавшись, хохотнул:

— Нашёл о чём жалеть. Я тебе сюда запросто могу даже сугроб притащить.

Своей болтовнёй он встревожил Нату.

— Братец, ты смотри и вправду такое не утвари. Кто интересно тут то таяние собирать будет.

— Я как букет его в таз посажу,— хохотал сообразительный Кирилл.

— Вам смешно, а я домой хочу,— проныл Александр.— Ничего хуже нет больницы.

— Есть кладбище,— сказал серьёзно Кирилл.— Поедешь дней через десять. Мама сказала,— обнадёжил он.

Антон, отодвинув чашку, подсел к раненому.

— Арестанта Александр Валентинович выпустим только после вашей выписки не раньше. Пусть помёрзнет сволота. А по правилам так посадить бы эту сволочь. Пусть на нарах попарится. Но дело хозяйское, конечно. Вам виднее.

— Вообще-то, засиделись в гостях. Нам пора и мы пошли. Отдыхайте,— чмокнул Кирилл в щёчку сестру.

Антон тоже поднялся. Охрана осталась за дверями.

Наташа приложилась пылающей щекой к прохладным доскам двери. Неужели все страхи позади. И Саше не надо больше бояться за жизнь.

— Полежи со мной,— попросил он девушку, сразу же, как она закрыла за ребятами дверь. Нервы расшатались. Успокой меня,— хитрил Александр.

Наташа скептически отнеслась к просьбе.

— Так я тебе и поверила. Придётся потерпеть мальчику с колыбельной, пока не покупаюсь. Тебе тоже водные процедуры принять самое время. Закончу со своим, займусь тобой. Готовься.

— Малыш, я всегда готов, как солдат к увольнению. Когда твоя тёплая ручка вольно гуляет по моему телу, я балдею.

Наташа тут же погрозила ему.

— Болтунишка. Она по делу гуляет. Не задерживай меня.

— Тогда включи телик, я футбол посмотрю,— попросил он.— Ты как к нему относишься?

Она вздёрнула носик.

— Терпеть не могу, Взрослые мужики пинают друг другу ноги, валяются в грязи, расшибают лбы мячом, тараня друг друга. Не понимая такого удовольствия. По моему разумению, это те же собачьи бои.

Его запечённые болезнью губы растянула улыбка:

— Да? а я вроде бы ещё и мяч там заметил.

Он с нетерпением ждал её возвращения. Девушка, переодевшись в шёлковый короткий халатик, вышла из душевой с тазиком тёплой воды и маленьким полотенцем. Для Саши сигнал — водные процедуры. Но пока Ната предоставляла ему возможность поговорить о футболе. В её вопросах сквозила ирония.

— Насмотрелся? Скольких уже на носилках унесли?

Саша опять принялся защищать любимую игру:

— Вообще то, они там за мячиком бегают.

Девушка же иронии не оставляла:

— Это они ловко прикидываются. Главная их задача, это вывести, как можно больше игроков противника из строя.

— Что-то мне под таким ракурсом не приходило в голову смотреть футбол,— ухмыльнулся Александр.

Тазик встал на табурет и она приказала:

— Поворачивайся на бок. Начнём со спины.

Её маленькие ладошки скользили по его заветренной коже, Саша зажмурился от удовольствия. Растерев спину жёстким полотенцем, она перевернула его, собираясь продолжить процедуру. Сашина рука бесцеремонно нырнула под халатик.

— Больной, вы точно выздоравливаете,— Наташин ледяной голос, охлаждая, совсем не понравился Александру.

— Ты обиделась? Я думал, мы всё решили.

— Саша, ты б не торопился нагонять упущенное, поостынь пока, тебе точно всё это вредно.

Ага, сейчас. Не мытьём так катаньем парень искал в такой обороне лазейку. Он принялся канючить.

— Что будет с того, если я поглажу твои ножки или грудь. Даже появятся полезные эмоции для выздоровления.

Как тут не уступишь. Маша растёрла ещё раз его. Вылила воду. Только потом подошла вновь:

— Раз полезные, тогда, конечно, придётся полежать. Осторожно подвигайся.

— Наташа, Наташенька...— горячо и бессвязно, шептал он.

"Как Маша оказалась права и так здорово, что она права,— улыбалась Тася, алея от горячего его шёпота и неосторожных рук.— Ведь, если бы не Маша, век его ей не видать. А так вот мурлыкает рядом, а большего-то мне и не надо".

Как хорошо, когда для счастья мало надо или всего достаточно. А у Машки всё не, слава богу. Её опять подкарауливал сюрприз. Да какой! Она нашла в кармане куртки Кирилла презерватив. Розовенький пахнущий земляничкой. Причём она в карманах по собственной инициативе не рылась, знаки неверности не искала. Просто обнаружилось это случайно. Сам послал, за забытым в кармане телефоном. Сходи, мол, будь лапушкой. Сунулась в один, потом в другой, ища аппарат, и вытащила совсем неожиданную находку. Вспыхнув тревожным неприятным жаром, обожгла ревность. Решивший помочь замешкавшейся Маше, Кирилл застал её растерянной. Словно поймана на краже, она краснела. Неловко спрятав за спину руку, она старалась не смотреть на него.

Но он ничего не заметил. Вопрос его был по делу.

— Ты нашла? Что так долго-то?

— Да,— мотнула она головой, стараясь ничего не говорить. Голос непременно выдаст.

— А там что?— отвёл он её руку. На разжатой ладошке розовел пикантный пакетик.— Это откуда?

Вот это да! Маша обалдела.

— В кармане твоём было,— прошептала она.

Кирилл не напрягаясь почесал макушку.

— Неужели? ребята черти, наверное, прикололись. Машка, ты такая напуганная стоишь, смешная. Точно замёрзший, взъёрошенный воробей. Не удачно время для развода выбрали, я с Сашей занят был до маковки. Завтра выписывают его, ты в курсе?

Маша опять кивнула, боясь открывать рот. Бекать и мекать не очень хотелось. Хвост трубой держать тоже не очень-то получается.

Кирилл же притянул её к себе.

— Детка, ну всё проехали. Успокоилась. Если б я знал, что он там, точно уж не послал тебя за телефоном. Умирают, наверное, сейчас от смеха, как ты мне поддаёшь. Им и в голову не приходит, что ты, моя кралечка, ругаться не умеешь. А самому учить тебя этому, кайфа нет.

Машка, притиснутая к его груди, молчала. Слова не желали во всклокоченной голове собираться в предложении.

Поняв, что с места её просто так не сдвинуть, он подумывал подхватить её на руки, но пока занял деловым разговором:

— Машенция, ну что ты, в самом деле. Скажи мне лучше, как ты считаешь, может, Саше предложить у нас пожить? Что он там у себя один будет куковать? А у нас и сытно, весело и уход же опять.

Отпустило. Поднатужившись, она смогла говорить.

— Хорошо, только думаю, ты ошибаешься,— прижалась она к нему. Но, подумав, решительно закинув руки на его шею, забралась, подхваченная сильными руками и, поёрзав устроилась на его широкой груди.

Угадала! Надо же он только подумал взять её на руки, а она уже прыг!... Ах, да Маняша!

— Котёнок, если это тебя так завело, я завтра разбросаю их по всей квартире,— прошептал он сверкая в задоре глазами.

— Разбросай,— укусила его за ушко Маша, сжав покрепче пальчики.

— Запросто...— но получив от неё ещё знаки ласки и любви, играючи зарокотал:— Ой, тихонько, ты меня задушишь,— поспешил он в спальню.

Машкины руки, шустрыми змейками заползая под одежду, ловко орудуя, освобождали его тело от вещей. Время от времени он просил:— Пуговицы пожалей,— или — замок, проказница, сломаешь. Шальная девчонка, ну держись.— Сорвался, не вытерпев, он. Долгий, жадный поцелуй слил губы и безумные тела в немыслимой пляске жаркого огня...

Александру о таком, даже мечтать ещё не приходилось. Но дело плавно и верно шло к выздоровлению. Саша волновался считая каждый день. Вот и настал он, день его выписки. Собранные вещи в коробках и сумках сиротливо стояли, дожидаясь своего часа за дверью у стены. Консилиум врачей и долгожданное заключение. Настал такой желанный для него час. Всё позади, он едет домой. Остаётся каких-то полчаса до приезда Кирилла и больнице он помашет рукой. Долежался до предела, за окном уже проклёвывается весна. Он посмотрел, на притихшую Наташу, только б не передумала она. Нахохлилась, как цыплёнок на ветру. Конечно, боится, он понимает её, сейчас бедной девочке придётся открыть всё родителям, Кириллу. Безусловно, он постарается больше взять на себя, но уж как получится. Слишком неожиданно для всех то, что сейчас собрались ребята им сообщить.

— Всё обойдётся, Наташа, не дрожи. Ты взрослая девушка. Сама себе хозяйка,— ободряюще улыбнувшись, осторожно притянул он её к себе.

С Кириллом пожаловали и родители Наташи. Проститься с Александром и отдать выписку с рекомендациями.

— Сашенька, надеемся, больше к нам не попадёшь с таким злодейством, только в гости,— погладила парня по плечу Татьяна Анатольевна.

— Я и в этот раз не собирался. Но...

— А ты куда намылилась?— строго посмотрела она на нахохлившуюся дочь.

— Что ей тут теперь делать,— не желая того, помог Кирилл сестре. Пусть топает в институт, совсем забросила подготовку к экзаменам. — Наташа посмотрела на него и ничего не сказала. Саша тоже молчал, ожидая зацепки. А тот продолжал:— Если с официальными медицинскими справками и инструкциями покончено, тогда давайте грузиться. Саша, поедешь к нам с Машей, отпадает проблема ухода.

Мысленно поблагодарив Кирилла, Саша заговорил:

— Спасибо за заботу, но я еду домой.

Кирилл уверенный, что этот вопрос не обсуждается оторопел.

— Это не серьёзно, старик. Подумай, как ты справишься. Нет, нет...

Только Саша перебил его.

— Нормально. Жена позаботиться.

Все молчали, не серьёзно отнесясь к такому заявлению.

— Ты скажешь тоже жена. Кто?— не понял ничего Кирилл.— Откуда у тебя она. Ерунда какая-то, тебе оперировали сердце, а не голову с чего такая фантазия.

Саша поднялся, разговор пошёл серьёзный.

— Я забираю Наташу. Прошу вас не перечить и отдать мне её руку.

"Вот это да!" — удивился Таран.

— Ты что рехнулся,— не смог скрыть растерянности он.

— Саша, правда, что за шутки,— не выдержал и Владимир Семёнович.

— Серьёзнее не бывает. Владимир Семёнович и Татьяна Анатольевна, я просил Наташу быть моей женой, и она дала согласие. Теперь вас вот прошу, по правилам сватовства, её руки.

— Что же это такое?— пришла первой в себя Татьяна Анатольевна.— Как же это?

— Ну, дела. Машенция удивится,— сел на стул Кирилл, не зная вообще как на такую новость реагировать.

В палате нависла гнетущая тишина.

— Хорошо, пусть так,— опомнился отец.— Зачем же с этим спешить. Поправишься, всё чин чином сделаем, свадьбу организуем.

Саша поддерживая Нату под руку, объявил: