— Все в порядке, дорогая. Приступай к завтраку. Вадда, кстати, как насчет координат Дэва? Ты, помнится, обещал?
Не отрывая взгляда от цепочки бегущих по борту крейсера огоньков, Вадда ответил:
— Я выполнил обещание. Буквально. Однако координаты Вам пока недоступны.
— Вот как? — я ощутил, как во мне закипает злость. Вдобавок боковым зрением я увидел, как Юри втянула голову в плечи и ухмыльнулась. Потом вспомнила про пирожное и преувеличенно серьезно набила им рот. У нее явно вертелось на языке что-то особенное.
И, я, кажется, догадался — что именно. Догадка мне очень не понравилась, поэтому я резко встал, чуть не расплескав остатки мартини и внимательно всмотрелся в бесстрастные глаза Вадды.
— Я не обманывал вас. И не обманываю, — отозвался он, — Вы думаете сейчас обидно и неверно. Я сообщил координаты Валькирии Нимфодоровне, однако они закодированы так называемым "бесконечным" ключом. Я никогда не обещаю того, чего не могу.
— Та-ак! — протянул я, — Значит, закодированы. Зачем, и по какой цене на базаре ключ?
— Не продается. Я сообщил код Юри. Я так же сообщил ей все необходимые приметы того места, в котором ключ можно применить. Юри нужно быть на Валькирии, капитан.
— Об этом мы не договаривались, — нахмурился я.
— У вас нет выбора, капитан. Придется путешествовать с Юри на борту.
Верхние глаза Мани посмотрели на Вадду с ненавистью. Я тоже глядел на него без особой симпатии. Вадда же старательно делал вид, что не замечает этого:
— У вас нет выбора, капитан.
— По какому праву ты решаешь за нас? Я не терплю, когда мне что-то навязывают. Постоянно кто-то пытается все решить за меня, и мне это не нравится. По какому праву, Вадда?
— По праву видящего дальше, чем ты, капитан Эн Ди. Для вас следовать тем указаниям, которые я оставлю — это дело жизни и смерти. И не столько твоя жизнь сейчас поставлена на кон, сколько жизни тех, кто рядом с тобой. Жизни принцессы и Юри.
Я нехорошо улыбнулся:
— Вы должны знать, что я не выношу, когда идет игра втемную. Последние слова — это угроза или так, шантаж от скуки?
— Да чего вы сцепились, — встрял давно ожидающий паузы Дэль, — Какой шантаж? Какие такие угрозы?! Обычная благодарность. Вам советуют взять с собой соломки и дают человека, проводника, который подскажет, где ее постелить, чтобы упав, не наделать синяков да шишек! А вы с вашей вечной мнительностью...
— Хватит, — оборвала его Юри, — Я сама с этим разберусь. В том числе и с мнительностью. Вообще, он имеет полное право не доверять нам, в конце концов, мы знакомы какие-то три автономных часа! Сон не в счет.
— Ну и что из того? — воинственно спросил Дэль, — Я-то уж малость побольше!
— Мы пока что для него дети. Понятно? Пусть с необычными способностями, но — дети. И эти малыши начинают распоряжаться его будущим! — воскликнула Юри, передавая некоторые из моих мыслей им всем вслух, — Мы, втягивающие его с принцессой и Валькирию в непонятные авантюры, ничего при этом не объясняя, постоянно говорящие: "Делай так-то и так-то"! С чего это он будет нам доверять?!
Я только вздохнул. Эта пигалица все сказала вместо меня. Юри презрительно посмотрела на Вадду:
— Ты знаешь, что я сейчас подумала. Я права?
— Да, — тяжко вздохнул тот, — Права. И никто этого у тебя не отнимает.
— Ну еще бы! — ухмыльнулась она, — Ваша Вечность, примете ли вы меня в свой экипаж, временно, пока мы с Дэлем не обзаведемся своим аппаратом? Есть очень веские причины не находиться в Серебристом Призраке вместе с Ваддой и Тирой. Даже психологические, видите, мы и при вас собачимся, а уж без вас... — Юри хихикнула.
— Интересно, как это вы уживались раньше? — пробурчала Валькирия.
— Мне кажется, это нас не очень стеснит? — спросила Мани. Я вздохнул.
— Ладно. Пусть будет так. Но вначале вы говорили, что обзаведетесь аппаратом в следующей вселенной. Хотелось бы, чтобы это случилось возможно скорее. Дело не в том, что мне кто-либо лично неприятен, отнюдь! Просто и я могу видеть некоторые вещи, которые, как я понимаю, скрыты от вас. И я хотел бы, чтобы мне простенько объясняли, зачем я должен сделать то, что вы захотите. Я не собираюсь быть слепым орудием ни в чьих руках. И в том числе — в ваших.
— Прошу прощения за эти досадные накладки, — предельно вежливо сказал Вадда, — У меня есть много оправданий, но главное в том, что в точности следуя нашим указаниям, вы избегните нескольких опасностей, о которых я бы предпочел не упоминать. Доверяйте нам, как капитан доверяет лоцману, ведущему его судно по сложному фарватеру извилистой реки, и это очень точное сравнение, Капитан!
— Точно. Мы с Юри — ваш лоцман, — кивнул Дэль, — Мы знаем, как пройти очень сложный участок пути до встречи с Дэвом. Много Завертей, много хлопот и приключений.
— В том, что мы просим сделать, нет никакого ущерба для ваших интересов. Все равно нам двигаться в одном направлении, так отчего бы не стать на время попутчиками? Мы с Тиррой скоро покинем вас, но Юри и возможно Дэль проводят вас практически к самому месту, — подытожил Вадда, — Это здорово сократит и обезопасит ваш путь. А теперь я приглашаю вас осмотреть наш с Тирой корабль. Если, конечно, желаете. И, конечно, легендарные несметные сокровища, награбленные пиратами Белого Духа.
Мы с Мани (и Коброй) переглянулись. Она пожала плечами:
— Отчего нет? Ведь это, наверное, не очень опасно?
— Совершенно безопасно, — заверил Дэль.
— Тогда пообедаем после экскурсии. Валькирия, лапушка, синтезируй шесть энергоскафандров.
... Флагман пиратского флота, крейсер "Серебристый Призрак" произвел на нас совершенно разное впечатление. Он был огромен. Валькирия занимала меньше места, чем один из знаков, нарисованных на борту этого исполина. Нам он показался почти планетой, где имелось все необходимое для существования многочисленного экипажа. Вот только экипаж не имел ничего общего с нами. Дэль с Юри быстро смонтировали конвертер коршианского типа в пилотской рубке, подключили его к силовым магистралям корабля — и рубка заполнилась газовой средой, гораздо больше похожей на пресный, бедный кислородом коршианский воздух, чем на привычную дыхательную смесь Валькирии. Затем заработал синтезатор, которым занимались Тирра и Вадда. Попутно нам прочитали короткую лекцию о Белом Духе и его пиратах. Они считались практически неуязвимыми, поскольку не имели материальных тел, а были чисто энергетическими организмами, сгустками мыслящей энергии. Можно было повредить их корабли, их боевые машины, их скафандры, в которых они спускались разбойничать на планеты, но только не их самих. Один из скафандров стоял неподалеку — мне он напомнил боевые скафандры космических десантников Майи: человекоподобный силуэт из зеркального металла со странными вздутиями и суставами в непривычных местах. Гибкость конечностей была, судя по количеству суставов, фантастической. Оружия я не обнаружил, но оно чувствовалось. Один взгляд говорил — это создано для быстрого боя, для мгновенного маневрирования и незамедлительного подавления любого протеста. Вместо шлема из плечей вырастала голова, опирающаяся подбородком в грудь и не имеющая отверстий — жуткая металлическая маска взамен привычного забрала. Я хмыкнул, отворачиваясь. Амбиции Вадды показались непонятными — к чему всезнайке этот гигант, который будет управляться ими, скорее всего, с огромным трудом? Любая астрояхта была намного комфортнее и надежнее.
Я перевел взгляд на груды "сокровищ", при ближнем рассмотрении кажущихся заурядным мусором, сваленным кучами в рубке, больше напоминающей ангар для парочки Валькирий. При всей достаточности для пиратов Духа, людям Серебристый не предоставлял никаких удобств, если не считать энергоснабжения. Рубка не имела ни иллюминаторов, ни каких — либо других приборов наблюдения, то же касалось контроля состояния корабля и прочих насущных нужд. Коршиане вскрывали люки коммуникаций и подсоединяли к магистралям интерфейсы небольших комьпютеров, изготовленных синтезатором. Через двадцать минут работы на полу рубки у стен стояли и мерцали экранами четыре небольшие машинки, перерабатывающие информацию Центрального Компьютера корабля и выдающие ее на экраны уже в годном к восприятию виде. Я покачал головой. В таком виде корабль можно было разве что перегнать на какую-нибудь космоверфь для полного переоборудования, но коршиане считали иначе. К мерцанию жезлов — фонарей прибавилось плавно усиливающееся свечение рубиновым огромного цилиндра под потолком. Его свет напомнил мне детские занятия фотографией, и все в рубке стало красно-черным. Коршиане объяснили, что экипаж видел в рентгенновских и гамма— лучах, и считал свой корабль прозрачным. Красный светильник служил чем — то вроде стереокомбайна, поскольку они общались между собой вспышками разных оттенков красного света. Теперь Вадда с Тиррой работали, иногда переходя от одной машинки к другой, обмениваясь теми же непереводимыми словами и перебрасываясь числами, как мячиками. Остальные уже начали скучать. Дэль разочарованно ковырялся в грудах хлама подобранной металлической загогулиной, Юри отсутствовала, таращась в голую стену, Мани зевала, переступая с ноги на ногу и деликатно прикрывая рот ладошкой, а я бродил между ними всеми, иногда наподдавая какую-нибудь штуковину ногой. Вскоре мы вернулись на Валькирию, оставив Тирру с Ваддой наслаждаться заумным диалогом с негуманоидным компьютером...
— Обед может и подождать час — другой, — пробормотала Мани и улеглась досыпать. Дэль и Юри коротко посовещались и решили идти до Заверти на Серебристом, а перед переходом в новую Вселенную вернуться на Валькирию. Им никто не воспрепятствовал, и они исчезли. Я выкурил сигарету, заказал капсуле еще кофе и уселся, откинулся в энерговихре ожидать их появления. Валькирия тем временем вошла в скачок.
Прыжок на юниверскафе происходит мгновенно, и в отличие от, скажем, стрельбы в цель, точность прибытия обратна дальности скачка — словом, чем дальше прыгнешь, тем точней попадешь в нужное место-время. Например, если на межзвездных расстояниях точность составляет сотни километров, то в прыжке между галактиками она намного меньше — считаные метры. А время всегда одно и то же — доли секунды: "Уехали — уже приехали".
"Серебристый" объявился почти одновременно с нами, но из-за крупных размеров его ошибка составила два миллиона километров. Что, по меркам космоса, вообще-то, немного. Как только крейсер завершил прыжок, Валькирия связалась с ним и забрала Дэля и Юри к нам.
— Это мы, пираты! — затараторил Дэль, едва успев появится в Валькирии, — И мы такую кашу заварили! Командуйте идти в Заверть, потому, что вся эскадра ломится сюда выручать одураченного флагмана! Мы даже повоевали по дороге — испытали главный калибр по нежилой планетке — так она, наврное, до сих пор трясется... И еще Вадда передал маленький подарок на память. Но сначала нужно в Заверть, капитан. Пожалуйста, распорядитесь.
— Ну уж у меня с инстинктами все нормально! — воскликнула Валькирия, резко прибавляя ход и проламывая световой барьер, Одновременно на терминале затлели уголья иероглифов всевозможных приспособлений для защиты и нападения. Знаки плавно меняли цвет, наливаясь багрянцем, затем — огненно-желтым цветом готовности, — Я уже смываюсь.
Я расхохотался. Дэль улыбнулся, вежливо подождал, пока я успокоюсь и протянул мне какую-то мелочь:
— Это от Вадды. Подарок на вечную память и для... — замялся, подыскивая подходящее слово, — Для пользы в трудных ситуациях. Это такой излучатель, годится в качестве зажигалки. Не боится огня, сырости, грязи и вообще ничего на свете. Правда, он не работает в вакууме, но там ведь твои сигареты не будут гореть, правда?
Он положил мне на ладонь тоненький лоскут фольги, порядочно помятый и снова выправленный, отчего по металлу осталась неправильная сеть складок, чем-то напоминающая сеть канавок на дубленой коже. Я посмотрел на подарок. С виду никаких полезных функций он выполнять не мог — обрывок фольги, да и только. Я поднял глаза на лукавую мордаху "штурмана":
— И как пользоваться этой хреновиной?
— Очень просто, — Дэль взял у меня подарок и слегка сжал фольгу между пальцами. Обрывок выгнулся мостиком вверх, и над ним возник крохотный плазменный шнур. Дэль дал мне прикурить и вернул штуковину, которая наверняка выполнила сейчас нечто совершенно ей не свойственное. Сомневаюсь, чтобы этот Белый Дух прогуливался по рубке своего корабля, задумчиво потягивая сигару или трубку. Ведь привидения не курят.
— Она мыслемагнитная, — сообщил Дэль и снова взяв у меня "зажигалку", прилепил к запястью. Перевернул, но лепесток остался висеть, прилипнув к коже коршианина, — Ни за что не потеряется.
Отлепил, отдал мне окончательно:
— Куда угодно на тело, при этом пожелать, чтобы она там и осталась. Ну и чтобы отлепить, тоже нужно пожелать. Цепляйте, и пора в коконы. Заверть уже близко. Она будет, согласно моим представлениям, очень похабная. То есть покрытая ухабами, — скаламбурил малыш, бодро подмигивая, — Вперед, а не то начнется без нас!
Под это загадочное восклицание нас подняло в центр Валькирии и опутало энергонитями амортизаторов. Я оглянулся — Юри переливалась волнами черного и темно-зеленого, Мани сморщилась, как от зубной боли, глядя перед собой, Дэль ворчался, делово устраиваясь поудобнее. Я посмотрел в визор — воронка Заверти уже открыла свой зев, ее черная клякса переливалась неровными рядами колец изогравов, создающих иллюзию уходящего в бесконечность тоннеля. Цвет колец менялся от черного через фиолетовый к оттенкам глубоких синих тонов, и каздая из линий означала стократное возрастание силы тяжести. Первый же рывок вытряхнул из нас души...
... — Ох, — простонал я через неопределенное время, приходя в себя от разнообразных видов боли из тысячи мест моего организма. Выплюнул сгусток крови, мещающий говорить, — Ох и пакостно же прошли!
Мне никто не ответил. Тело занялось саморемонтом. С чавканьем вошли в сумки повыдернутые суставы, вскипели остатки зубной эмали, вспениваясь и принимая правильную форму клыков толщиной в сантиметр и длиной в пять сантиметров, зуд заживления небольших повреждений донимал по всему телу. Я посмотрел вверх. Визор передавал вид черного с красноватыми оттенками Угольного Мешка, информация свидетельствовала, что Валькирия в полном порядке, трасса — тоже. Так что немедленно воскресать острой необходимости не было. Затем пришла в голову мысль о Вадде и Тирре на их "Серебристом Призраке". Как они там?
Я огляделся, морщась от болезненных ощущений в шее и голове. Все, кроме меня и Валькирии пребывали в отключке. Даже Дэль. Коршианская парочка имела бледно — сизый цвет, Валькирия подпитывала их пси — энергией. Повреждений ни на Дэле, ни на Юри я не приметил. Мани выглядела гораздо хуже, от нее неприятно пахло кровью и рвотой. Медицинские модули осторожно стирали с освежеванного тела загрязнения, приклеивали исскусственную кожу, заживляли рассеченные ткани, сращивали переломы и вправляли на место суставы.
