Северный путь. Часть 3 ( фэнтези )

— По-моему, ты меня с кем-то спутал: рыжим, патлатым и дурным, — Николя прищурился и взмахнул рукой. Входная дверь с грохотом распахнулась и врезалась в притаившегося за ней соглядатая.

— Ай! — послышался недовольный возглас.

Николя зло оскалился. Ноэль закатил глаза, всем видом показывая, как его достала их вражда. На пороге комнаты робко мялся Финист, прижимавший к разбитому носу порозовевший от крови платок.

— Я хотел узнать, что будет с Гердой. Она моя ученица, и я за нее отвечаю, — выпалил он на одном дыхании.

Николя в голос фыркнул:

— Жаль только, что ты так поздно об этом вспомнил.

Финист презрительно скривился и прошипел сквозь зубы:

— Она заперлась в своей каморке и плачет. Она даже в самые тяжелые времена не плакала. Это ты ее мучаешь. Пользуешься ее наивностью — то поманишь, то оттолкнешь. Она не одна из дюарлийских придворных дам, не понимает, что для тебя это лишь игра. Лекарство от скуки. Такие как ты ни на какие чувства не способны!

— О, какие страсти! — прервал патетичную речь Ноэль и перевел заинтересованный взгляд на Николя. Он сверкал на оборотня глазами и продолжал скалиться. Нестерпимо хотелось снова его поколотить! — Давайте так: вы сейчас сядете и все друг другу выскажете без утайки. Посмотрим, можно ли здесь достигнуть понимания мирным путем. А если нет, то у меня еще остается вариант с уютным карцером на двоих.

Первым сдался Финист.

— Я полюбил ее с первого взгляда еще там, в Дрисвятах. Я готов был пойти ради нее на все: взять с собой в это невероятно трудное путешествие, выучиться демоновой грамоте, спасать всех обездоленных, мимо которых она никогда не могла пройти, бросить службу, даже остепениться и завести семью. Только ей и дела до этого не было. В ее сердце всегда был только ты. Как же я ненавидел безымянного, безликого Охотника, о котором она восхищенно рассказывала во время ночевок у костра. И мечтал, что однажды она встретит его и поймет, что детские мечты были обманом. Но произошло обратное. Это я понял, что никогда не смогу сравниться с тобой ни в силе, ни в уме, ни уж тем более в благородстве. Ты богат, тебя все любят и уважают, а мне приходится на коленях корячиться, чтобы просто выжить. Если бы ты только знал, как я тебе завидую!

Николя вскинул брови и горько рассмеялся:

— Чему тут завидовать, идиот?! Пока ты напиваешься с приятелями в кабаках и барахтаешься в простынях с очередной девкой, я рискую собой, пытаясь спасти всех и каждого. Стоит на мгновение расслабиться и показать слабину, как народная любовь оборачивается гневом и в меня летят камни. А ведь я всего лишь человек, я тоже могу ошибиться. Иногда мне хочется сбежать ото всех на край света.

— Даже от Герды? — вырвалось у Финиста.

Ноэль подался вперед от любопытства.

— От нее в первую очередь. Каждый раз, глядя на нее, я вижу все то, что есть у обычных людей и чего так хочется мне, но права на это у меня никогда не будет.

Финист с шумом выдохнул. Ноэль, напротив, громко рассмеялся:

— Права, обязанности... Странно слышать такие рассуждения от того, кто всегда сам устанавливает правила. Ты ведь даже приказы компании с поправкой на собственные нужды исполняешь. Так что мешает тебе сделать все так, как ты хочешь, теперь?

Николя поджал губы и задумчиво хмыкнул:

— Совесть.

— Да брось ты, — отмахнулся Ноэль. — Надеюсь, теперь вы друг друга поняли? — Он красноречиво глянул на Николя, а потом на Финиста: — Пожмите друг другу руки и забудьте уже о вражде. Это приказ!

Оборотень скрипнул зубами, но руку все же протянул. Николя долго ее изучал, ища скрытую угрозу, но под пристальным взглядом Ноэля сдался и пожал подставленную ладонь.

— Вот и хорошо. Надеюсь, на этом конфликт исчерпан, — радостно заключил офицер.

— Нет! — встрепенулся Финист. — Вы не сказали, что будет с Гердой. Вы же видели, она самый добрый и светлый человек во всем Мидгарде. Ручаюсь, она не причинит никому вреда. Если надо, я буду за ней приглядывать и охранять, пусть даже это не принесет больших чинов в компании.

Ноэль грустно рассмеялся. Николя послал оборотню уничижительный взгляд. Финист продолжал смотреть на них. Кажется, до него только-только начало доходить, что своим доносом он навредил больше всего Герде. Сдал ее, предал, хотя сам клялся, что любит и будет защищать. Птичьи глаза горели сухими слезами. На лице наливались синяки. Тонкие губы подрагивали. Дыхание выходило с натужными хрипами. Ладони бессильно сжимались и разжимались в кулаки, словно он готовился к очередной схватке.

— Сомневаюсь, что из этого выйдет что-то путное, — не моргнув, вынес приговор Ноэль. — Знаешь, отчего всесильные Стражи проиграли горстке религиозных фанатиков?

— Потому что орден был недостаточно сплочен и потерял поддержку народа? — сказал первое, что пришло в голову, Финист.

Николя фыркнул. Вот, даже болван понимает. Только Ноэля такой ответ вряд ли устроит. Он полностью развернулся к Николя и заглянул в глаза, словно отвечал ему, а не Финисту:

— Нет. Стражей предали их братья по оружию. Телепаты. Рядовые и генералы, выходцы из старинных родов и народные любимцы — все до одного перешли на сторону единоверцев, когда запахло жареным. Они образовали свой собственный орден. Знаешь, как их теперь называют?

Естественно, оборотень знал. Не мог не знать, кто казнил его знаменитого папашку. Финист процедил сквозь зубы:

— Защитники Паствы.

— Они самые, — удовлетворенно кивнул Ноэль. — Они воткнули нам нож в спину, когда ничего не предвещало раскола. Зная это, как ты можешь с такой уверенностью утверждать, что девушка не переметнется к врагу в самый ответственный момент, как все телепаты до нее? Мы не можем позволить себе преподнести Голубым Капюшонам такой подарок.

Финист упрямо промычал:

— Я буду следить очень внимательно.

— Ты даже не заметил, как она читала тебя все это время, — осадил его Николя. — Как только ее дар раскроется в полную силу, ты и глазом моргнуть не успеешь, как она начнет тобой вертеть по своему желанию.

Финист продолжал упорствовать:

— Если все объяснить, она поймет, даст клятву Стражей и не станет этого делать.

Ноэль скептически хмыкнул.

Николя прикидывал в уме сцену объяснения с Гердой уже раз, наверное, сто. Дорогая, мы забыли тебе сказать, в компании ненавидят телепатов. А пуще всех твоего деда, который руководит всей этой шайкой единоверческих демонов. Кстати, он убил всю мою семью. И семью этого идиота-оборотня тоже. А из тебя теперь либо сделают заложника, либо запрут в подземном склепе навсегда. Да, Николя пытался ей это сказать, мягче, без злой иронии, что глодала сердце изнутри. Только каждый раз слова умирали прямо на губах.

Видно, лицо от этих мыслей сделалось совсем гадким. Финист гневно закричал:

— Неужели ты позволишь ее убить? Зачем тогда был нужно все это поганое обучение?! Не проще ли было покончить со всем сразу?

Николя дернулся, как от пощечины, и зло прищурился:

— Как же ты любишь перекладывать ответственность за собственные промахи на других. Если бы не ты, никто бы ни о чем не узнал. И у меня было бы время что-нибудь придумать. А теперь...

Он махнул рукой и принялся мерить шагами комнату.

— А я рад, что меня посвятили в ваши интриги, — ухмыльнулся Ноэль, внимательно наблюдая обоими. — Думаю, втроем мы быстрее найдем выход, чем каждый из вас по отдельности. Тем более ты сейчас не в состоянии даже самые простые задачи решать.

Николя остановился и одарил его тяжелым взглядом, не разделяя шутливый настрой.

— Давайте растопим лед, — Ноэль достал из-за пазухи два письма. — Для начала акт доброй воли.

Первое письмо он вручил Николя, второе — Финисту, а потом подпалил стоявшую на столе свечу.

— Сожгите их, и я сделаю вид, что никогда их не видел.

Финист с готовностью поднес свое письмо к огню. Бумагу объяло яркое пламя и обратило в пепел. Николя наоборот очень долго смотрел на Ноэля. Не врет ли? Со старым другом никогда не скажешь. Скрывается за улыбкой не хуже, чем Николя за отчужденностью. Он все же сдался и подпалил край бумаги. Хуже явно не станет.

Комната наполнилась запахом гари. Николя поспешил открыть окно.

— Замечательно, — удовлетворенно кивнул Ноэль, когда ветер унес с собой последнее напоминание о злосчастном доносе. — А теперь нужно покончить с недоверием. Думаю, тут подойдет один старинный способ.

Он вынул из кармана нож с коротким, но очень острым лезвием и полоснул им собственную ладонь. Ноэль несколько раз сжал и разжал пальцы, чтобы из раны обильно засочилась кровь.

— Клянусь, что буду верен людям, присутствующим в этой комнате: ни словом, ни делом не предам их, не подниму оружия, не солгу и не оставлю в трудную минуту.

Ноэль протянул нож Финисту. Тот недоуменно глянул на него.

— Клятва верности. Сейчас мы все должны ее принести, чтобы доверять друг другу. Докажи, что тот донос был ошибкой, которую ты больше не повторишь.

Решительно надрезав свою ладонь, Финист возложил ее на руку Ноэля и слово в слово повторил клятву. Николя повернулся к ним спиной, задумчиво глядя в окно на бледно-лиловое ночное небо. Сейчас очень не хватало беспроглядной зимней мглы и стужи. Она нравилась Николя гораздо больше, чем жидкие летние сумерки, никогда не оборачивающиеся безмятежной тьмой.

— Твоя очередь, — позвал Ноэль.

Николя не поворачивался. Чего-то ждал. Чуда? Знака? Он и сам не знал. Просто чувствовал, что вместе с этой клятвой придется признать нечто такое, чего ему признавать очень не хотелось, к чему он не был еще готов. Из-за облаков выглянула белесая луна. Едва отличимой тенью на ней мелькнул силуэт огромной птицы. Одарила укоризненным взглядом, махнула крыльями и исчезла. Стало не по себе. Николя передернул плечами, отгоняя странное видение.

— Не хочешь сделать это для нас — сделай для нее, — веско сказал Ноэль. — Или крови боишься?

Шутка была неуместной. Николя с тяжелым сердцем обернулся, забрал у примолкшего оборотня нож и, надрезав ладонь, прижал ее по очереди к рукам остальных.

Они втроем возложили руки пирамидой: Ноэль, Финист, Николя.

— Клянусь, что буду верен людям, присутствующим в этой комнате: ни словом, ни делом не предам их, не подниму на них оружия, не солгу и не оставлю в трудную минуту.

Слова ранили душу гораздо сильнее, чем лезвие кожу. Возникло чувство, что он приговаривает их к участи страшнее смерти. Изнутри скрутило так болезненно, что Николя не выдержал и добавил к предложенной Ноэлем клятве собственное условие:

— Если от этого не будут зависеть их жизни.

Финист удивленно уставился на него. Ноэль равнодушно хмыкнул:

— Пусть будет так.

Он первый убрал руку. Остальные тут же последовали его примеру.

— Теперь мы братья по крови. Беда для одного — беда для всех. Враг для одного — враг для всех.

— Надеюсь, девушек на всех мы делить не будем? — попытался отшутиться Финист.

Николя нахмурился. Еще один шутник нашелся.

— А я надеюсь, что сегодняшняя потасовка больше не повторится, — ответил Ноэль.

— Я согласен забыть все, если это поможет Герде. Но из ваших слов получается, что выхода нет. Я не смогу приглядывать за ней, потому что она может управлять мной, — напомнил о главной проблеме Финист.

Николя вернулся к окну, надеясь вновь увидеть белую птицу, но луна уже скрылась за облаками.

— Самое главное, я хочу, чтобы вы поняли: выход найдется всегда, если мы будем искать его вместе, — назидательным тоном продолжил Ноэль. — Есть один человек, кем управлять и даже читать она никогда не сможет.

Николя ссутулил плечи. Вечно пафосный тон друга раздражал, как никогда раньше.

— И где же он? Я привезу его хоть с края Мидгарда! — простодушно обрадовался Финист.

Николя закрыл лицо ладонью. Ну как этот болван может не чувствовать, что его водят за нос?!

— Зачем так далеко? — хитро прищурился Ноэль. — Он гораздо ближе, чем ты думаешь.

— Он в компании? В Дюарле? — глаза Финиста лихорадочно блестели. — Я сделаю что угодно, если он согласится помочь Герде. Когда мы едем?

— Что угодно, говоришь? — улыбка Ноэля стала шире. — Ехать никуда не надо. Он здесь.

— В Упсале? — глаза Финиста округлились. — Почему я никогда о нем не слышал? Это какой-то демон?

— Может, хватит? — Николя больше не мог выносить этот абсурд. — Разве ты не видишь, что он не понимает намеков? Он же туп, как бочка.

Финист с потерянным видом уставился на Охотника.

— Он говорит обо мне, болван. У истинных телекинетиков врожденный блок против воздействий на разум. Именно поэтому во время войны их уничтожали первыми. Герда не может читать мои мысли. Чтобы хоть как-то с ней взаимодействовать, мне приходилось ослаблять себя до предела. Из-за этого я не мог сражаться в полную силу и подставлял весь город под удар. Появись здесь демоны чуть сильнее, чем Ходоки с троллями, катастрофа была бы неизбежна. Но даже так я не смог заставить Герду раскрыться. Должно быть, она всю жизнь неосознанно читала окружающих. Не мысли, скорее чувства, едва уловимые эмоции. Они подсказывали ей, кому можно доверять, а с кем стоит вести себя осмотрительно. Со мной так не получалось. Наши занятия сводились к разговору глухого с немым. Поэтому я поменялся с тобой. Думал, у вас все пойдет легче, но тебе куда важнее было подставить меня и выслужиться перед компанией. Что ж, тебе это удалось. Меня посадили на цепь. И не тешь себя, что твои жертвенные речи помогли Герде. Ты просто затянул мой ошейник так, чтобы я наверняка не смог сделать и вдоха.

— Николя! — оборвал его Ноэль, впервые за время разговора встал из-за стола и подошел к двери.

— Я не хотел этого! Если бы ты сказал все прямо, — принялся оправдываться Финист, но под испепеляющим взглядом Охотника осекся.

— Надеюсь, насчет девушки мы все вопросы решили, — пристально глядя на Николя, сказал Ноэль, потом перевел взгляд на оборотня и приоткрыл дверь в коридор. — Больше ей ничего не угрожает. Можешь идти. Нам с Николя нужно перекинуться еще парой слов.

Финист понурился и нерешительно вышел из комнаты. Ноэль захлопнул за ним дверь.

— Почему ты злишься?— он непонимающе развел руками. — Я же сделал, как ты хотел. О Герде никто не узнает. Она останется с тобой. И оборотень больше не будет дышать в спину.

— Пока это будет выгодно тебе, — хмуро ответил Николя, разглядывая рану на руке. Лезвие глубоко порезало кожу. Шрам останется заметный. Ноэль прекрасно все рассчитал.

— Но я тоже произнес клятву, — с упреком напомнил он, точно также разглядывая собственную ладонь. — Помнишь, как я привел тебя в компанию?

— Имеешь в виду, когда ты притащил меня к своему деду полумертвого от усталости? Если бы мне до этого не пришлось бежать из Эскендерии и спасать ваших желторотиков от Дикой Охоты, ты бы со мной так легко не справился.

— Я догадался, — грустно улыбнулся Ноэль. — Но все же рад, что нам так и не выпало скрестить оружие в настоящем бою. Скажи, неужели тебе в компании было так плохо?

Николя фыркнул. Ноэль был последним человеком, с которым ему хотелось драться. Почти как погибший на Авалоре старший брат. Хотя нет, с братом он никогда близок не был. А вот Ноэль легким нравом, мудрой хитринкой и простецкими повадками внушал симпатию и уважение.