| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Это и был постоялый двор "Рогатый петух", если вы захотите остановиться в нем и будете искать его, он находится за каменным мостом слева, на Недлинной улице. Это совсем рядом с Болотной площадью, не доходя до нее всего пару сотен шагов.
В нем любили останавливаться путешественники, всевозможные торговцы и пилигримы Солнца, со своим скотом. Здесь за весьма умеренную плату можно было оставить в стойле лошадь, верблюда, мула, тяглового тура.
Здесь же располагалась небольшая лавочка кожевника Тумаша Уголька, он мог постояльцам, вернее их скотине починить упряжь. Работа у него была отменная, но дороговата, но не надо забывать, что это была Морита, да и значительную часть своих доходов он отдавал Фесебу, динату Народных гвардейцев — "красноперых".
Кожевнику Тумашу и так нелегко далось разрешение для работы на этом месте. Несколько дней стояния в длинных очередях городской ратуши, суета чинодралов, преисполненных значимости от занимаемых ими должностей. Все это стоило два двойных серебряных денария в бездонный кошель чиновника, и он милостиво дозволил ему открыть доходное место в "Рогатом петухе".
На Юнния сразу же обрушился дух постоялого двора. Он чуть поморщился, от непривычного для его обоняния горожанина, дивного запаха "Скотного двора".
На него с укором смотрел старый мерин, лениво и с натугой отгоняя своим облезавшим хвостом, жирных мух, сидевших на его ребрах, выпирающих через потертую упряжью, кожу.
-Да, Боец, давно тебя пора на скотобойню отправить, совсем дряхлый стал! Глядишь, несколько жалких медях, можно было бы выручить и за твою жалкую шкуру!— Сказал похожий на свинью раввенец, похлопывая клячу по облезшей гриве.
Да тебя самого пора на бойню, только отличие от свиньи, что стоишь на двух ногах, вместо четырех. Отожрался, совсем, как хряк стал — неприязненно подумал про него Юнний.
Подойдя к нему, он спросил его вдруг, глядя в заплывшие жиром глаза:
-Любезный, не подскажете, где можно найти одного из постояльцев "Рогатого петуха"?
Извините, что я не знаю вашего имени, почтенный!?
Польщенный вежливым обращением раввенец, довольно хрюкнул:
-Орруэл Визгун! Бабка моя родом была с Железного Острова, вот и дала мне такое странное имя! Если вам надо куда— либо в этом великом городе, мои коляски, запряженные лучшими лошадьми, доставят вас, куда будет угодно!
Юнний, являя собой образец изысканности, церемонно ответствовал:
-Возможно, я и воспользуюсь вашими услугами, но прежде всего мне надо найти одного из постояльцев, сего дивного заведения?
-Ну, внутри хозяин постоялого двора, вы сразу увидите его. Это загорец Керим, очень состоятельный человек и честный к тому же!
Ага, честный, подумал про себя Юнний. В Морите, это такое же чудо, как невесть откуда взявшийся, журчащий драгоценной влагой ручей, в засушливой пустыне Синда.
Проходя мимо него, он в свою очередь, любезно поблагодарил его:
-Спасибо, уважаемый Орруэл, пусть Солнце вечно озаряет тебя, твое благосостояние и твоего коня, приносящего тебе баснословное богатство!
Визгун смотрел на него поросячьими глазками, с трудом соображая, что же ему сказал этот плечистый верзила.
-Как-как говорите, зовут вашего славного скакуна!?
Свиноподобный владелец клячи сперва даже не понял, про какого такого скакуна его спрашивают. Наконец, догадавшись, он оторопело сказал, разглядывая едва стоявшего на ногах облезшего коня:
-Боец.
Задержавшийся Юнний согласно закивал головой:
-Достойное имя, для него, достойное. Он, конечно, староват для скачек, но жеребят делает, наверное, как молодой!?
И где же, Вы, приобрели потомка, прославленных скакунов эмирата Таньшаня?
Такой круп и высокий изгиб шеи, свойственен только скакунам конюшни Эмира Таньшаня. Наверное, в качестве военного трофея Раввене достался?
Визгун оторопело смотрел на свою клячу, которую он собирался, только что отдать на бойню. Он уже и не помнил, как она досталась ему. В самом деле, с кобылами Боец,вроде, при его памяти и не сходился. Неужели этот учтивый здоровяк прав и невольно открыл ему глаза на родословную Бойца, от жадности и близости невероятной удачи, у него даже сперло дыхание.
Юнний продолжал давить его дальше:
-Почем жеребят продаете, уважаемый Визгун? Жаль, что у меня денег не хватит для него. — Он сокрушенно вздохнул:— счастливый, Вы, однако человек. И как его у Вас, только не увели!?
Визгун крикнул во все горло, подзывая пацана, чистившего стойло:
-Эй, Весень, иди сюда, несносный мальчишка!
К Визгуну прибежал замызганный хлопец и уставился на хозяина, в ожидании дальнейших распоряжений.
-Отведи Бойца в стойло и ячменя дай, а вечером его выгуляешь!
-Да, хозяин, но Вы сказали, что его на бой...
Визгун рявкнул на него:
-Иди, и смотри мне. Накажи возчикам, Бойца в коляску больше не запрягать!
Парнишка, уводя лошадку, с готовностью ответил:
-Понял, хозяин!
Ладно, кляча, подумал про себя Юнний, потянешь еще одну лямку. Я думаю, столь приятную участь в конце жизни, ты заслужила. Почетный отдых, пока его плутовство не раскроется, годик-второй пройдет, а там или тебе срок подойдет, да пока будущий жеребенок вымахает, да все может быть. Вплоть до взятия стен этого города степняками, хотя он решительно против такого развития событий.
Юнний напомнил про себя замечтавшемуся барыге:
-Так вы говорите, где можно найти Керима, хозяина "Рогатого петуха"!?
Орруэл Визгун повернулся к Юннию и доверительно доложил ему:
-Да, этот Керим, та еще загорская крыса, за стойкой, небось, стоит. На лестнице, ведущей в комнаты для постояльцев, вторая ступенька снизу, подгнила и слегка треснула. Смотри, только не наступи на нее!
-Так, что же он ее не заменит?
-Да скорее, лягушка соколом взлетит, чем он ее заменит за свой счет. Он ждет, пока кто-нибудь из постояльцев или их гостей, не наступит на нее и сломает ее. Вот тогда он и вычтет с него за ступеньку!
Юнний искренне поблагодарил его:
-Спасибо Визгун, что предупредил!
И он направился в основное здание постоялого двора.
Зайдя внутрь, увидел несколько длинных столов и скамеек с низенькими спинками. Две смазливые девушки не спеша убирались в просторном зале, готовясь к вечернему наплыву постояльцев.
За ними пристально наблюдал хитроватый загорец, стоящий за стойкой. Это, наверно, и был Керим, владелец "Рогатого петуха".
Юнний справился у него:
-Хозяин, не подскажешь, где мне можно найти Дейвана — беловодца!?
-А харошый постоялэц, дээньги платит воврэмя. Падымысь, дарагой, навэрх и вторая двэрь слэва!
-Спасибо, хозяин, и пусть вечно озаряет тебя Солнце!
Юнний подошел к лестнице, ведущей наверх к комнатам, находившимся на втором уровне и под внимательным взглядом загорца, со скрытым злорадством, переступив через вторую ступеньку, поднялся наверх.
Керим разочарованно взмахнул руками, удивляясь прижимистости и скупости этих раввенцев. Он кинул взгляд на приоткрытую дверь, за стойкой, где в комнате виднелся лежак, с небрежно наброшенным сверху покрывалом. Почувствовав вдруг явное желание, он крикнул чернявой, чуть горбоносой девке, стоявшей на четвереньках и, вяло теревшей пол мокрой тряпкой:
-Тина, иды сюды!
-Надо, чтобы он к тебе принюхался, надевай!
И беловодец швырнул ему скомканный ворох одежды.
Юнний с подозрением взял его и, разворачивая, поинтересовался:
-Дейван, а ты хоть раз стирал свое тряпье!?
-А, зачем, так даже лучше! Запах мой, может, дикий кот и не разорвет тебя сразу — хохотнул беловодец, с явным удовольствием глядя на побледневшего раввенца.
Юнний, нехотя, взял мятую одежду и с плохо скрываемой брезгливостью, стал напяливать ее на себя.
Беловодец, между тем продолжал наставлять его:
— Запомни, главное, не повышай голос, говори тихо. Признай, что дикий кот сильнее тебя!
-А я и не спорю, что дикий кот сильнее меня, и не буду даже пытаться разубедить его в этом— с готовностью согласился с ним Юнний, стараясь впихнуть себя в тесноватую куртку.
Он был шире в кости, чем Дейван, более рослый и выше его, примерно на пол-локтя.
Его одежда явно была ему мала, и руки торчали у него из рукавов, почти на ладонь.
Юнний старался стянуть полы куртки, пуговицы в виде деревянные палочек не пролезали в петли куртки. Одна из них даже оторвалась от безуспешных попыток Юнния застегнуться.
С неодобрением Дейван подошел к нему и, сделав попытку подтянуть ему куртку, проворчал:
-Здоровый, какой, отожрался, словно тур. Ничего, подпоясаем тебя ремнем, утянем малька!
Он ткнул кулаком в живот Юнния, не ожидавшего этого, и ойкнувшего от неожиданности и ловко прихватил его широким кожаным ремнем.
Беловодец пристально оглядел раввенца, выглядевшего довольно несуразно и скептически произнес:
-Да, не очень то ты смотришься для ваших девок!
Юнний, с отчаянием оглядел себя:
-Да меня первый патруль "синяков",остановит в таком виде. Примут еще за бродягу или варнака в темном переулке, раздевшим какого-нибудь беднягу.
-Ничего, смеркнется уже, да и мы с тобой будем изображать не благородных Саев, придумаем чего-нибудь — попытался успокоить его Дейван, старясь убедить в первую очередь себя.
Он добавил, стремясь скрыть сомнение в голосе:
-Для нас главное счас другое. Пойдем, познакомлю тебя с Тишей.
Юнний искренне удивился и спросил у него:
-Тиша! Это дикий кот, что — ли? Тиша!?
Дейван, чуть смутившись, от столь несуразного имени у подопечного зверя и как бы виновато, извиняющим тоном сказал:
-Ну, Тиша, когда он был еще сосунком, он был самым слабым и тихим из всего выводка. Я и взял его себе и назвал так.
Тиша, значится тихий, это хорошо, если бы в самом деле, так. В глубине души, Юнний ужасно боялся своего грозного союзника.
Они вышли из маленькой комнаты, в которой обитал Дейван в темный, длинный коридор, освещаемый лишь тусклым огоньком масляной лампы с закопченным стеклом, из-за чего окружающая их темнота казалась еще больше.
-Пойдем не через зал внизу, а с торца здания. Там есть черный ход с выходом на скотный двор.
Навстречу им попался лишь один постоялец, пропахший стойким запахом соленой морской рыбы, въевшимся в его одежду.
Это был уроженец одного из Янтарных городов, он, покачиваясь, пропел:
-Т-о-омас, быстрый был как в-е-етер!
Видимо, выгодно продав свой чешуйчатый груз перекупщикам — загорцам, он от радости напился и ударился в "разгул", выпив целую кружку слабого пива. Вернувшись на побережье Студеного моря, в свой рыбацкий поселок, он с гордостью расскажет, как яро он куролесил в Морите, в этом порочном гнезде разврата и распутства.
Спустившись по скрипучей и неудобной лестнице, чуть не навернувшись с нее, они вышли к строениям, где постояльцы оставляли своих лошадей и туров.
Пробравшись мимо повозок, сопровождаемые подозрительными взглядами двух охранников "Рогатого петуха", они вышли к небольшому сарайчику, отдельно стоявшему в самом углу обширного двора.
-Зато сюда нос никто не сует, все побаиваются Тишу! — сказал Дейван, отпирая скрипучую дверь.
Резкий запах животного, обитавшего в этой пристройке, ударил в ноздри Юннию и в полумраке он разглядел лежащего дикого кота и поднявшего свою тяжелую голову. Дикий кот уже унюхал вместе с запахом друга и хозяина, запах чужого, незнакомого ему человека.
Прирученный дикий кот был относительно молод, но его мощный загривок уже достигал пояса струхнувшего Юнния. Короткая шерсть, темно-песочного цвета, покрывала тело яростного зверя. Грация дикого кота и скрытая сила перекатывающихся под шкурой мышц, ловкость его движений потрясли раввенца, увидевшего грозного хищника в первый раз.
Верхние клыки кота чуть заходили вниз, за нижнюю челюсть, но не клыки были главным оружием дикого кота, а мощные лапы с острыми когтями, которые, шутя, рвали кожаные доспехи, даже кольчуги не всегда могли устоять от рвущих движений сильных лап.
Это было настоящее живое орудие убийства, умное и опасное хищное животное, оно легко нападало на человека, в случае необходимости.
Только беловодцы, могли приручать диких котов, но как они это делали, никто толком и не знал. Слишком ревностно они берегли свои секреты, эти "мохноногие".
Желто-зеленые глаза, прищурившись, посмотрели на замершего Юнния, уши чуть прижались. Кончик хвоста явственно подрагивал.
Дикий кот, глядя на Юнния, чуть оскалил свои грозные клыки и еле слышно зарычал, заставив замереть на месте Юнния.
-Это свой,— мягко говорил Дейван, он заметно понизил голос и, пристально глядя дикому коту прямо в глаза — это свой, Тиша.
Он прошептал остолбеневшему от страха Юннию:
-Не бойся, на тебе есть его запах и мой тоже, и он его чует.
Хищник привстал и мягко ступая своими большими лапами, подошел к боявшемуся пошевелиться Юннию. Он ткнулся тяжелой лобастой головой ему в бедро, своим движением чуть не свалив его с ног.
-Признал— с явным облегчением вздохнул беловодец.
-Это он об тебя потерся, передавая свой запах, пометил тебя, значится — пояснил он побледневшему раввенцу.
Юнний, дрожащей рукой вытирая со лба выступивший холодный пот, и ослабевшим голосом просипел:
-Да, я вместо него сам себя чуть не пометил от страха. Хорошо хоть он ногу на меня не задрал и не брызнул на меня.
-Не переживай так, раввенец. Я, перед тем как дать тебе свою одежду, извалял ее в ...!
Юнний возмущенно перебил его:
-"Лесовик", ты что!?
И с гримасой отвращения принюхался к рукаву, не зная, что высказать беловодцу по этому поводу.
На это Дейван философски заметил, теребя Тишу под подбородком, от чего тот, зажмурив желтые глаза, урчал от удовольствия:
-А что, все верно, лучше вонять и быть живым, чем не вонять, но быть мертвым и чистым!
Дейван подошел к темному углу и, покопавшись в соломе, достал увесистый тюк и развернул его:
-Выбери оружие!
Юнний одобрительно хмыкнул, глядя на этот небольшой арсенал и добавил:
-Да, если бы "синяки" увидали эту гору оружия, тебе, чтобы откупиться от каторги, пришлось бы не малую кучу серебра им отсыпать!
-Так, что у меня здесь. Есть три арбалета, сразу вдвоем выстрелим, ты потом из третьего и сразу ко мне на помощь!
И недоверчиво спросил Юнния:
-Не струхнешь раввенец!?
-Обижаешь — ответил Юнний, взяв арбалет и с заинтересованностью его разглядывая.
Дейван, глядя на его неуклюжую попытку взвести его, с сомнением в голосе спросил Юнния:
-Ты же говорил, что воевал в Синегорье, а с арбалетом, как петух с индейкой совладать не можешь!?
Оскорбленный Юнний с гордость ответствовал:
-Да, я был в охранной кентархии тяжелой пехоты, самого наместника Синегорья Грачана Гордого, туда и подбирали только таких рослых, как я! Арбалеты были у второй кентархии стрелков, приданных Наместнику и охранявших его!
Все еще сомневающийся в боевых возможностях Юнния, Дейван переспросил его:
-Понятно, а в боевых действиях, вы с синегорцами участвовали?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
