Саму записку, щедро сдобренную устными комментариями, я вручил Санаде уже через несколько дней, когда довелось заглянуть в Кёр-Тэнно. Правда, визит мой был нанесен совсем по иному вопросу, но одно другому не мешало. А вот срочно делать крылья и ноги от пылающего праведным гневом Заграха, поджидавшего меня в засаде за дверями хозяйского кабинета, пришлось в режиме максимально приближенном к боевому. Может быть, мне только лишь показалось, но, кажется, злобоглаз в мою полную непричастность к ситуации с пожаром на складе отчего-то так и не поверил.
Пара плечистых полугоблинов, игравших роль тюремной стражи и облаченных в доспехи, откованные в крепостных кузницах по установленным "имперским" лекалам, вытянулись при моем появлении по стойке "смирно". Выглядели бойцы в своем новом облачении и с прямыми мечами в ножнах у пояса довольно внушительно и представительно. И уж всяко лучше, чем в своих старых трофейных обносках с зазубренными ятаганами. Сразу видно, что передо мной солдаты настоящей армии, а не дикие болотные варвары. Эх, точно среди моих предков кто-то из прусских генералов затесался.
— Отворяй, служивые, — распорядился я, и один из стражников принялся отпирать мощный кованый засов с большим висячим замком. — Как войду, никого вовнутрь пока не пускать, голоса на той стороне не подслушивать, в щели под дверью не подглядывать!
Пройдя в камеру, я остановился на пороге и осмотрелся. Большая просторная комната, имевшая пару зарешеченных окошек под самым потолком, была довольно сухой и чистой. Хотя это место и находилось в тюремном каземате, прежде здесь пленников не держали, а хранили свое имущество заплечные мастера Клыкастых Черепов. Но качественная уборка быстро превратила этот склад в образцовую камеру для содержания "просто важных" персон. Комнаты для "особо важных" пленников располагались тремя этажами ниже, в самой глубине подземелья.
— Сударь Шванк, — Стэн, сидевший на постели, поднялся ко мне навстречу.
Хотя вид у барда был все еще довольно аховый, а кожа отливала мертвецкой бледностью, выглядел он заметно лучше, чем раньше. Все повязки с лица и рук у парня уже сняли, а остальные следы "гостеприимства" хобгоблинов успешно скрывались под одеждой из серого некрашеного полотна. Этот материал являлся у нас самым распространенным в крепости. И это было понятно, учитывая, что основой текстильной промышленности как у нас, так и у предыдущих хозяев Фугакудзивары, были всегда трофейные тряпки, которые по несколько дней вымачивали в какой-то щелочной дряни и после распускали на нити.
— Сударь? — я оглянулся на закрывшуюся дверь с озадаченным видом. — Нет, Стэн. Это я — Шванк, и я один. Ты принимал лекарства, что дал тебе Зейт? — после долгих тренировок у меня наконец-то стало получаться хмурить с озабоченным видом свои надбровные дуги ничуть не хуже, чем настоящие брови.
— Прости, — усмехнулся Стэн и опустился обратно на койку. — Все время забываю.
— А я тебе и говорю, кушай порошочки нашего мудрого крыса, они и память улучшают, и прыщи выводят, и от запоров помогают одинаково эффективно.
Вообще, как мне пришлось убедиться на собственном опыте, Зейт был настоящим гением в вопросах врачевания, причем не только по меркам своего крысиного племени. Успешно совмещая в своей работе лечебную магию, алхимию и банальную ботанику с анатомией, старый крысюк мог бы дать фору многим и многим профессиональным врачевателям из куда более цивилизованных краев. Причем Зейт с одинаковой сноровкой и ловкостью лечил не только собратьев, но и людей, и хобгоблинов, и гноллов, и даже огров.
Удивительно, что при этом ему было всего тринадцать лет. То есть, для самих крысюков, это был возраст глубокой старости. Во всяком случае, до того как они проходили физ-трансфигурацию в баках мэтра Санады. Но по поводу того, откуда у столь недолго живущего существа вдруг взялся подобный объемный опыт, я некоторое время пребывал в растерянности. Даже вариант с генетической памятью хотел проверить. И оказался не слишком далек от истины. Зейт действительно был потомственным шаманом, причем первенцем, что дало ему возможность последовательно обучаться у своего отца, деда и прадеда. А, кроме того, их голохвостая семейка владела занятным ритуалом магии крови. Стоило только кому-то из старых шаманов преставиться, несмотря на все свои познания в медицине, как младшие сродственники проводили над телом положенные камлания и устраивали роскошный пир с покойным в роли главного блюда, и в результате этого прикладного каннибализма получали частицу знаний и опыта умершего. Учитывая, что каждый крысюк в череде первенцев не только пользовался доставшимся наследством, но и совершенствовал собственное мастерство, а сами пиры-ритуалы случались не реже раза в три-четыре года, то за без малого трехвековую историю семейства Зейт получил уже "на старте" весьма ощутимый багаж. Кстати, старший сын лекаря, его старший внук, старший правнук и так далее, тоже входили в число подчиненных Сворка, и именно усилиями всей этой профессиональной бригады реаниматологов Стэн был поставлен на ноги в такие рекордные сроки. Мэтра Санаду о феноменальной династии я известил давно, но огр-маг отнесся к этому без особого интереса, упомянув что-то об экспериментах в этой области еще во времена старой Империи, об уцелевших подопытных образцах и невозможности применить подобную процедуру к ограм. И этот последний факт, похоже, был для Санады определяющим.
— Верю, верю, — опершись спиной о стену, ответил Стэн.
— Как самочувствие?
— Бывало лучше, — хмыкнул Избранник Милила. — Но слушай, Шванк, давай оставим эту часть беседы на потом. Ты ведь пришел не затем, чтобы справляться о моем здоровье, о котором тебе, наверняка, и так каждый день докладывают мои сиделки?
В серо-голубых глазах блеснула сталь, едва только оказалась затронута эта тема. Но я и не собирался от нее уходить, ведь Стэн был совершенно прав.
— К сожалению, да. Я пока еще слишком занятой баатезу, и слишком низкого ранга к тому же, чтобы позволить себе наносить визиты вежливости больным в середине дня.
— Мне готовиться к худшему? — без особого веселья в голосе уточнил мой собеседник.
— Зависит от того, у кого из нас фантазия лучше развита, — также без искры подшутил я в ответ. — В общем, приятель, говорил я по поводу тебя со своим руководством, на колени падал, в глаза им заглядывал, за руки хватал, в подолы сморкался, и в результате всех этих неимоверных усилий с моей стороны, и да, это намек(!), они приняли решение, что с тобой пока не стоит торопиться.
— Вот как? — удивился Стэн, впрочем, обрадовался при этом тоже довольно искренне.
— Ну, приблизительно...
Рассказывать барду всю правду относительно моей беседы с мэтром Санадой я не то, чтобы боялся, хотя и про соображения безопасности тоже забывать не стоило, а скорее немного стеснялся. Потому как именно это чувство мне приходилось испытывать, когда вспоминал тот диалог...
— ... И, в общем, он вроде бы как нам помог, а с другой стороны — он рупор Милила и все такое, да и вообще неизвестно кем сюда заслан. Но помог хорошо, и рисковал серьезно, — закончил я свое сумбурное описание ситуации с непростым пленником.
— Все? — огр-маг на пару мгновений оторвался от своих записей-расчетов, поглядев на меня с другой стороны стола своим безразличным взглядом.
— А еще он солдатские матерные куплеты знает, полное собрание, шестьсот девять штук.
— Это важная подробность, — сохраняя серьезный вид, кивнул Санада.
— Так и что?
Огр погрузился в раздумья на несколько секунд, затем снова застрочил медным пером по пергаменту и, не глядя на меня, уточнил.
— Понравился что ли?
Я сначала аж подпрыгнул, вонзившись иглами на затылке в спинку стула, а затем вскочил на ноги от возмущения.
— Босс! Да вы... да я... да вы чего?!
Огр-маг приглушенно закашлял, неумело маскируя издевательский смех.
— Ну и шуточки у вас, босс! — поняв, что со стороны руководства это было лишь легкой подначкой, я плюхнулся обратно на сидение и демонстративно надулся. — И вообще, я не из этих, давно могли бы понять. А за такие намеки, кстати, в приличном обществе бьют канделябрами по зубам...
— Подумаешь, чуть-чуть не угадал, — Санада после удачной провокации явно пребывал теперь в самом благостном расположении духа. — Кто ж вас демонов там разберет, что у вас нормально, а что возмутительно...
— Можно подумать, в Империи этого не было.
Санада снова посмотрел на меня через стол.
— Ты свод законов, принятых консулатом прочитал? Я давал его тебе одним из первых.
— Местами, — осторожно протянул я в ответ.
— Тогда проштудируй еще раз седьмой раздел.
— Преступления, совершение которых наказуемо для нарушителя смертью, "невзирая на его звание, чин и иную сословную принадлежность"? — вспомнилось мне.
— Именно, — подтвердил Санада. — А по поводу этого барда...
Я замер, обратившись во слух.
— Избранный Милила, значит...
— Помогавший нам Избранный Милила, — вырвалось у меня напоминание.
— Лично мне... все равно, — выдал огр и снова вернулся к своему трактату.
— Э? — я второй раз за разговор от неожиданности подавился дыханием. — Все равно?
— Поклонение Милилу, хоть и тайное, но имело хождение среди простонародья Империи. Конфликтов с этим божеством у консулата не было, — пояснил волшебник, не отрываясь от выведения столбца из четких иероглифов. — Меня лично этот парень не интересует. Ты его нашел, тебе с ним и разбираться. А вот что касается его нанимателя... Думаю, мне не нужно продолжать?
— По этому пункту нет, — я быстро кивнул. — А со Стэном мне, значит, самому решать?
— Для этого я тебя и нанял, Шванк.
— И что хочу, могу делать? Совсем-совсем?
— Кроме того, что нарушает законы Империи, — не удержался от смешка Санада.
— Я вообще-то о большом гастрольном туре по болотам, — я натянул на свою крокодилью морду маску Вселенской Укоризны.
— Просто предостерегаю на всякий случай.
— Босс, вы меня сегодня пугаете, — нотки печального разочарования в голосе получились идеально. — Сидите в своем пыльном душном кабинете и о всякой фигне думаете. Вышли бы, прогулялись, пару деревень пограничных сожгли. А то прямо не маг-тиран будущего великого государства, возрожденного из пепла истории, а монах-затворник, предавшийся философским изысканиям...
— Шванк, хочешь получить человеческое тело? — оборвал меня Санада.
— В смысле? — уточнил я.
— В самом прямом, — огр явно нехотя остановился и снова глянул на меня. — Ты хочешь, чтобы твое реальное физическое тело смогло принимать человеческий облик? Впрочем, могу предложить на выбор еще хобгоблинский или оркский.
От такого предложения меня как будто приложило киянкой по голове. Нет, мне и мой нынешний облик был вполне по душе, но если удастся его еще больше очеловечить...
— Способность к реальным метаморфозам доступна только высшим баатезу, — осторожно заметил я, с трудом уняв в голосе дрожь.
— Ты уже способен принимать две формы, — напомнил мне огр.
И это было правдой. После физ-трансфигурации я пару раз чисто в экспериментальных целях возвращался к своему изначальному виду, но тот облик заметно проигрывал новому и не только по размерам.
— Так хочешь или нет?
— Хочу, — сглотнул я.
— Тогда не мешай мне работать! — вдруг резко рявкнул Санада. — Привязался он тут ко мне со своим Милилом...
Я к этому моменту уже был где-то в дверях.
— Босс, трудитесь, трудитесь, трудитесь! Эта ваша работа очень важна для всех нас! Ну, не смею вас больше отвлекать! Если что зовите, а я пока со смирением и усердием побегу ковать клинок вашей великой Империи! Во славу мудрейшего мэтра Санады, исполнителя всех тайных мечтаний!
В итоге, удивляться безразличию хозяина Кёр-Тэнно к дальнейшей судьбе Избранника Милила и думать об этом, мне пришлось по дороге обратно в Фугакудзивара. И ничего толкового, кроме того, что уже было у меня до разговора с огром, я так и не надумал.
— И что теперь? — несмотря на вроде радостную новость, Стэн оставался реалистом.
— Теперь, ты по-прежнему сидишь тут и лечишься дальше, — прянув крыльями, я почесал когтями под нижней челюстью. — А я пока, так уж и быть, займусь вопросами твоей окончательной реабилитации.
Пока в замке шли ремонтные работы и прочие армейские приготовления, у меня как раз оставалось время, чтобы поискать нанимателя Стэна в указанном бардом районе Атара. И я очень надеялся на то, что парень мне действительно нигде не соврал.
* * *
От изящной дозорной башни, в давние времена возвышавшейся над дорожной заставой, к нынешнему дню уцелел лишь потрескавшийся фундамент да осыпавшиеся "зубья" из замшелых слежавшихся кирпичей. От остальных построек не осталось и этого. Проклятые болота давно уже жадно затянули в свое ненасытное нутро очередное напоминание о той цивилизации, что когда-то правила и процветала в этих местах. И каждый раз, натыкаясь на очередное подобное напоминание, я испытывал смесь грусти и любопытства. Печально было видеть, что могучее и развитое государство, так легко сломившись перед природой и временем, кануло в лету, оставив после себя лишь редкие реликты, вроде мэтра Санады. Но с другой стороны, пытаться поверить в то, что все это было следствием несчастного случая и никем не предугаданного катаклизма, мне было все более и более сложно. Мой начальник не спешил делиться знаниями о тех временах, а книги и свитки, которые попадались мне в башне, были либо написаны до падения Империи, либо самим Санадой, собиравшим и систематизировавшим как свои собственные мысли, так и ту информацию, что по крохам добывали соглядатаи огра-мага последнюю пару-тройку веков. Но ничего страшного, когда это было необходимо, я умел быть дотошным и терпеливым.
Впрочем, не всегда моего терпения хватало на то, чтобы выдержать столкновение с новой трудностью, что подкидывала мне злодейка Судьба. Как, например, сейчас. Маслянистый пот градом катил из-под острых шипов по моей спине и скошенному лбу, но сдаваться было нельзя! Одна оплошность, и все будет потеряно, а чаша весов, что долгое время отмеряла противостояние двух равных сил, неумолимо склонится на сторону моего противника. Собрав остатки сил, я призвал на помощь всю свою могучую волю и заскрипел зубами от напряжения. Но миновала секунда, затем другая, и, не выдержав больше, мои веки на какое-то мановение дрогнули, прикрывая зудящие глаза.
— А-а-а! Ну, нет, это вообще неинтересно! — замахал я руками и крыльями, в то время как Снейк, сидевший напротив, растянул свои змеиные губы в довольной улыбке. — Мы в неравных условиях уже изначально. Играть с вами в "гляделки" еще бессмысленнее, чем в "молчанку"! Лучше давай, что-нибудь более... равновесное. Может, в "города"?
Змееморф тихо шикнул и неподражаемо скривился, демонстрируя мне весь свой скепсис в ответ на подобное предложение.
— Да ладно, — сдаваться так просто я не собирался. — Я тебе даже фору дам. В три ошибки! И можешь первым начать! Вот.
