Зовущий из тени

— Кто-то подстроил, — убежденно сказала Лирсли. — Буттак не оставляет следов.

— Там глаза были, — Аштея передернула плечами. — У этого, в колыбели. Черные, как провалы в пустоту. Липпи говорит, существо уставилось прямо на нее и протянуло то ли руку, то ли лапу. Пальцы длинные, но не плоть, а словно бы тень или дым черный, и сквозь них немного видно, просвечивают. Ну, Липпи чувств и лишилась. Когда нашли ее, седая совсем была и поначалу не узнавала никого. Послали в храм за целителями. Я сама пошла в дом Кэрса.

— Колыбель осмотрела?

— Да. Не было в ней ничего. Только... — Аштея замялась.

— Отпечаток остался, — договорила за нее Лирсли. И заметив недоумение собеседницы, уточнила. — Ощущение такое... муторное. Не то, чтобы холодно, а будто что-то живое тепло из тебя вытягивает, пьет по капле. И не больно вроде, а... пусто. Так что лучше бы боль была.

Целительница вздрогнула и кивнула.

— Липпи повезло, что буттак ее с собой не уволок, — Лирсли допила остывший отвар, встала и налила себе еще. — Она женщина крепкая, а тварь все-таки еще не настолько силу набрала, чтобы здоровых взрослых среди бела дня утаскивать. Но осталось немного.

— Что делать будем?

— Не знаю, — призналась Верховная, натянув платье и расправляя складки подола. — Точнее, знаю, но варианты один хуже другого.

Аштея наклонила голову набок, пристально глядя на подругу.

— Соберем старших жриц?

— Нет, подожди. Послушай сперва. Мы можем буттака изгнать из Данмары если не навсегда, то надолго. Силой Вастарны. Мы уже начали проводить необходимые обряды, они отчасти мешают твари, отпугивают ее. Но чтобы полностью избавиться от этой нечисти, потребуется не меньше двух кругов Матери. И ускорить ритуал мы не можем, иначе он не сработает.

— У нас нет столько времени. В городе никого не останется. Кого тварь не утащит, те сами друг друга перебьют. Или уедут, если успеют. На этот раз навсегда. Данмара превратится во вторую Вэльту.

Вэльта погибла лет пятнадцать назад, став городом-призраком, который путники обходили стороной. О ней рассказывали жуткие истории, но никто толком не знал, что там случилось: живых свидетелей не осталось. По крайней мере, таких, кто был бы в здравом уме.

— Или я могу выйти против буттака сама, — сдержанно сказала Лирсли.

— Это все равно, что объявить на Центральной площади, что ты Одаренная, — нахмурилась Аштея. — Начнутся беспорядки, а к жрицам уже не будет доверия. Орту Байтрину не потребуется бороться за власть: она сама упадет ему в руки.

— Лучше консул, чем буттак, — хмыкнула Верховная. — Но если я одолею тварь...

— Если?

— Если, — вздохнула Лирсли. — Скорее всего, справлюсь, конечно. Но в одиночку я не смогу сделать все достаточно аккуратно. Сийвери в таких случаях действуют минимум впятером, если поблизости есть жилье. Двое охотятся, остальные ставят защитный барьер, равновесие поддерживают. Если я сейчас устрою охоту на буттака без подстраховки, то, уничтожив одну тварь, приманю несколько других. Или навлеку на жителей такие болезни, что мшаная лихорадка покажется легким недомоганием. Или через два-три года здесь откроется Каменная Пасть.

— Сохрани Вастарна! — вырвалось у Аштеи.

— И выходит, как бы я сейчас ни поступила, Северная Данмара обречена.

— Но... ты ведь была в Тра... Трам...

— В Трайматте? Да, я там училась когда-то.

— Ты можешь позвать других сийвери? Быстро позвать?

— Из Трайматты — нет. Меня изгнали оттуда после... В общем, так получилось.

— А сестры не могут поддержать это самое равновесие? Если ты объяснишь, что делать, и мы все вместе...

— При попытке поручить жрицам подобный обряд в храме начнется смута, — невесело улыбнулась Лирсли. — А потом и в городе. Я могу попробовать найти некоторых своих знакомых сийвери и попросить о помощи. Но придется ставить порталы, и для этого потребуется сила почти всех уцелевших сестер. Одновременно проводить ритуалы, сдерживающие буттака, станет невозможно. Будут новые жертвы, но если мы поторопимся, то их окажется немного. И похоже, это единственный выход.

Ифшара, прижавшая ухо к двери со стороны коридора, резко выпрямилась: поблизости раздались шаги. Но она уже услышала достаточно. Действовать следовало немедленно.

* * *

— Тийм! — снаружи по двери кузницы саданули увесистым кулаком. — Открой, Тийм!

Мастер не любил, когда его звали уменьшительным именем. А чтобы отвлекали от работы, просто терпеть не мог. Особенно сейчас.

— Ты какой дряни напился? — тихо и зло спросил он, отодвинув массивный засов и приотворив дверь. — Или у тебя снова желтые муравьи в штанах?

— Открой, — потребовал Бер. — Впусти меня, разговор есть. Да трезвый я, — отмахнулся раздраженно.

— Ну, выкладывай, — хмуро велел кузнец, скрестив на груди руки. Кивнул на помощника. — Рошиф парень надежный, болтать не станет.

— Пришла ко мне сегодня одна из этих баб храмовых. Говорит, услышала разговор старших своих. Главная ихняя — Лирсли — колдунья, точно. А вторая ее покрывает. Они не просто случай использовали, они сами подстроили все! И мшанку, и тварь эту поганую — все! Надо схватить ее, Тийм! Схватить и казнить чем скорей, пока она всех в Данмаре напрочь не извела.

— Но Великая Мать! — ахнул Рошиф, замерший у мехов. — Она же за такое... такое кощунство колотого камня не оставит от города!

— Вастарна уже оскорблена, — бросил кузнец, запустив пятерню в бороду. — Потому и не помогает нам. От века такого не было, чтобы нечисть в Данмаре бесчинствовала и управы на нее не находилось. Да и мора такого, что почитай всех унес, тоже.

— Мать разгневана, — без тени сомнения подтвердил Бер. — И умилостивить ее можно только одним способом.

— Предать виновных суду, — пробасил Тиймаргал, направляясь к двери. — И заслуженной казни. Идем к консулу. И пусть только попробует отказаться!

— Обожди, — приятель придержал его за плечо. — Надо всех собрать. Сколько вы оружия сделали?

— Два десятка копий. Времени мало было... Ну, мечи вот для стражи новые, не успели отдать.

— Маловато. Ладно, вооружим тех, кто покрепче да потолковей, а прочие топорами да палками обойдутся. Может, до драки и не дойдет.

* * *

Орт Байтрин еле заметно улыбнулся. Вот оно, решение! Не в храм пришли перепуганные горожане — к консулу. Правда, явились не с просьбой о помощи, а с требованием, да еще и вооруженные. Но если сейчас убедить людей, что Байтрин на их стороне, если возглавить взбудораженную толпу, это сильно укрепит позицию консула.

Главное — не допустить, чтобы народ ворвался в храм и сцепился со жрицами. Надо быстро и тихо взять под стражу Лирсли, не трогая остальных. Или лучше прихватить и ее ближайших сподвижниц? Рискованно: убери всю верхушку, и в городе не останется опытных служительниц Вастарны. Та же Ифшара просто не справится с управлением, невзирая на все свои амбиции. Ей учиться и учиться еще.

А времена тяжелые, буттак становится все опаснее. Потерять доверие жителей ничего не стоит. Один неверный шаг, очередная неудача — и вспыхнет бунт. Вдобавок открытый конфликт между светской и духовной властью в Северной Данмаре неизбежно привлечет внимание в столице. А тогда из Ласнавы пришлют людей, устроят расследование, заменят и консула, и городской совет, и старших жриц. И Орт Байтрин вернется домой опозоренным неудачником. Да и вернется-то вряд ли: сошлют в какой-нибудь забытый Создателями угол управлять тремя курятниками и парой улиц.

Консул оглядел возмущенно кричащих горожан — хорошо, что пока орут, а не за железки хватаются. Главное, чтобы они этими воплями сами себя не раззадорили, не подтолкнули к непоправимому. Надо очень аккуратно выпустить пар.

Орт поднял руку, требуя тишины, но, не уверенный в том, что возбужденные люди замолчат, подстраховался. Сделал знак стражнику, стоявшему возле гонга. Тот с силой ударил по металлу. Низкий, глубокий звон поплыл над толпой, заглушая злобные выкрики, ломая решимость, подчиняя волю.

Гонгом издавна призывали горожан на Центральную площадь, чтобы сделать важное объявление. Его звук возвещал о начале праздников, ярмарки или о надвигающейся беде. Он разом переключил внимание людей: они приготовились слушать. Сработала многолетняя привычка.

— Жрица Лирсли совершила чудовищное кощунство, — звучно заговорил Байтрин, и толпа согласно вздохнула.

Те, кто когда-то возводил консульский дворец, рассчитали все так, чтобы голос человека, говорящего с балкона, легко разносился до самых дальних уголков Центральной площади. Со ступеней парадной лестницы получалось немногим хуже, а именно там и стоял Орт. Это было рискованно, но отделять себя от людей и смотреть на них сверху сейчас не стоило.

— И она понесет заслуженное наказание.

Главное теперь — не пустить толпу к храму. Хорошо, что он не рядом с консульским дворцом. Но все-таки близко. Слишком близко.

— Эта женщина лгала всем. Вам. Мне. Остальным жрицам.

Вот так. Служительниц Вастарны нужно очистить от подозрений. Они еще пригодятся. И станут гораздо сговорчивее. Никому не захочется разделить судьбу Лирсли.

— Хуже того! Она обманула доверие Великой Матери. Она жестоко оскорбила Вастарну.

Главное — не перестараться. Нельзя, чтобы толпа растерзала преступницу. Нужен суд. Беспристрастный публичный суд и справедливый приговор, который утолит жажду крови, обуявшую горожан. Все произойдет по закону и под контролем консула.

Правда, с буттаком все равно придется потом разбираться, но если Орт заставит строптивых жриц действовать сообща с ним, глядишь, и найдется способ одолеть проклятую тварь.

— Великая Мать разгневана! — консул поднял над головой сжатый кулак. — Поэтому она отвернулась от нас. Несчастья, постигшие Данмару, это предупреждение. Мы остановим преступницу. Она заплатит за страшную эпидемию, которую навлекла на город, — голос Байтрина отчетливо дрогнул. — Она заплатит за наших детей, ставших жертвой чудовища, — по щеке Орта медленно поползла слеза, красноватая в свете заходящего солнца. — Она заплатит за то, что посмела осквернить храм, святыню нашего города!

Консул замолчал и медленно провел рукой по глазам. Встряхнул головой, словно отгоняя слабость, на миг овладевшую им, и скомандовал командиру стражи:

— Приведите сюда эту женщину. Нет, стойте! Заприте ее в подвале и поставьте двойную охрану. Нельзя судить ее сейчас, — он снова повернулся к толпе. — Мы слишком разгневаны. Мы будем пристрастны, а приговор должен быть справедливым. Давайте сейчас разойдемся. Через три дня мы соберемся здесь вновь, чтобы решить судьбу преступницы.

Люди нерешительно топтались на месте. Некоторые косились вслед уходящим стражникам, явно прикидывая, не последовать ли за ними.

— Нельзя переступать порог храма в ожесточении, если мы не хотим еще сильнее оскорбить Мать, — сурово сказал Байтрин. — Как только жрицы узнают о злодеяниях Лирсли, они сами выдадут ее стражникам. Вернитесь в ваши дома и постарайтесь хорошо отдохнуть этой ночью. Нам еще предстоит вместе уничтожить чудовище, рыскающее в окрестностях, и для этого потребуются все наши силы. Мы сделаем это, друзья мои! Мы справимся. Мы победим. Все вместе.

Толпа начала редеть.

— Я пойду с твоими стражниками, — решился один из вожаков, рыжеволосый Бер Лейверт. — Мы пойдем, — тут же поправился он, покосившись на стоящего рядом кузнеца Тиймаргала.

— Хорошо, но только вы двое, — согласился консул. — И помните: наша задача — умилостивить Вастарну, а не ожесточить ее непочтительностью. Без поддержки Великой Матери мы не спасем Данмару.

* * *

— Уходи, — Аштея говорила тихо и быстро. — Ты еще успеешь.

Лирсли, изучавшая старую рукопись, подняла голову и посмотрела на подругу.

— Ты чем-то выдала себя. Или кто-то подслушал наш разговор, — черные глаза Целительницы тревожно блестели. — В городе смута. Байтрин послал за тобой стражников.

— Откуда знаешь? — сдержанно спросила Верховная.

— Лоэнлин была у консульского дворца. Прибежала только что. Она опередила стражников совсем чуть-чуть.

— Ее заметили? — Лирсли поднялась, аккуратно отложив рукопись.

— Вряд ли кто-то обратил на нее внимание. Она была в плаще с капюшоном, стояла с краю площади, у самого выхода на Центральную улицу, потому и успела предупредить. Пока стражники через толпу протолкались...

— Ясно.

— Тебе надо бежать немедленно!

Аштея схватила Верховную за руку. Пальцы Старшей целительницы были холодны, как лед.

— Я не могу поставить портал отсюда, — возразила Лирсли. — Любое применение моего дара внутри храма разрушит связь этого места с Вастарной. Стены и своды останутся, но труды поколений жриц будут уничтожены. Более того, проще будет возвести новый храм подальше отсюда, чем восстановить этот.

— Тогда ты выберешься через подземелья. Отойдешь подальше и уже оттуда...

— Мы успели показать этот выход Ифшаре, — невесело усмехнулась Верховная. — Когда сделали ее старшей жрицей.

— Думаешь, она это все устроила?

— Она в последнее время зачастила к консулу под разными предлогами. А потом и в город.

— Идем! — поторопила ее Аштея. — Если не успеешь скрыться до прихода стражников, нам придется выдать тебя. Нельзя допустить, чтобы горожане начали штурмовать храм. Если это случится, святилище будет осквернено, так что можешь поставить хоть десяток порталов, хуже все равно не сделаешь.

— Знаю, — хмуро сказала Лирсли, направляясь к двери.

Они беспрепятственно спустились на нижние этажи и вошли в кладовую, из которой, если нажать на нужный камень кладки, можно было попасть в потайной ход. Но там их уже ждали.

* * *

— Мне не нужна твоя смерть, Лирсли.

Орт Байтрин не приказал привести узницу к себе — сам спустился в подвал, где ее заперли. Попадись она кому-нибудь на глаза, даже не горожанам, просто одной из жриц, и едва начавшее затухать пламя бунта вспыхнуло бы опять. Люди успели убедить себя, что именно Лирсли — виновница их несчастий, и это дало им надежду, иллюзию того, что они могут обезопасить себя и расквитаться за погибших, за свой страх и отчаяние. Толпа растерзала бы преступницу, не дожидаясь суда, даже если бы для этого пришлось разгромить храм.

Именно в храме Лирсли и держали — не в городской тюрьме. И это было разумно: объединенная сила жриц окружала отступницу плотным коконом. Пожелай Одаренная сейчас все-таки поставить портал, у нее не было бы такой возможности. Ни бежать, ни позвать на помощь кого-нибудь из собратьев — ничего. Так что руки ей сковали без необходимости, просто, чтобы удовлетворить жажду мести. Служительницы Вастарны жаждали крови Лирсли не меньше, чем горожане.

— Мне не нужна твоя смерть, — раздельно повторил Байтрин, не дождавшись ответа. — Помоги мне одолеть чудовище, и я спасу тебя. Я еще могу тебя спасти. Я не прошу тебя за этот город и его измученных жителей, но ты проиграла, признай это. Здесь для тебя ничего не осталось, но ты можешь уйти и начать все заново в другом месте. Так какой смысл упорствовать?

— То есть ты считаешь, что я нарочно не останавливаю буттака? — поразилась Лирсли.