-Ха. Ха. Ха... Почему? Я же язычник, мне пофигу.
-Ты не уйдёшь из станицы, если убьёшь меня. Я священник, а ты мерзкий нехристь.
-Я вот выведу тебя перед народом, да поведаю как ты девственицу несовершеннолетнюю.
(Опять писк Ню. Чего она так на это реагирует?)
-Снасильничать хотел. Посмотрим — что люди скажут.
-А.. А я скажу, что она сама совратить меня хотела, ибо языческая ведьма, демонами одержимая. А ты её подручный. И вы под видом агнцев проникли в наше селение, хотя волки в шкурах овечьих и служите Диаволу. Слуг диавольских привлекли на нас. Кому народ поверит?
Я отстранился, не убирая пистолет и задумчиво выдохнул:
-Тогда пристрелить тебя будет проще.
И тут из-за моей спины выступил бледный Мишка. Поп скосил на него удивлённые глаза, выдавил:
-Отрок! Спаси пастыря своего! Позови людей!
Миха не пошевелился. Спокойно так сказал:
-А ведь это ты, батюшка, Лизку-то Савельеву до петли довёл.
-Да ты что!. Да как ты смеешь, щенок! Лизка ведьмовством промышляла, а когда я ее на чистую воду вывел, так она сама и повесилась. К господину отправилась.
Миша как будто и не слышал попа. Разглядывал его внимательно, словно впервые видел. Потом продолжил:
-Шушукались, что ты похотью к Лизавете воспылал, а как она тебе отказала, так ты её силком и... Того... Да молчать велел. Лизка молчала. Кто за сироту вступится? Ей всего пятнадцать с небольшим было. Ты из неё не раз демонов-то изгонял. Слыхали девки, как ты на Лизке хрюкал. Там, в сенцах дома поповского.
Мишка смотрел спокойно и как-то грустно. Только капельки пота блестели на лбу. Поп завращал глазами, начал шевелиться:
-Щенок! Набрался ереси у пришельцев! А может их ведьма и тебя соблазнила?! А?! Признавайся!!! Тешила она с тобой похоть языческую?!!
Нюта только всхлипнула на такое обвинение, а я восхитился — какой наглый пассажир! Ему серийное изнасилование несовершеннолетних шьют, а он ещё и стрелки переводит на потерпевших! Мишка продолжил свой рассказ:
-А как у Лизки живот появился, так ей и вовсе житья не стало. Говорили, что хоть и молоденькая, а уже нагуляла. Потаскушкой называть начали. Потом ты же, батюшка, её ведьмой-то объявил. Мол, от Диавола она понесла. Теперь понятно, что за Диавол то был... А Лизавета повесилась от стыда и поношений. То-то ты наверное радовался. И Лизки с пузом нету, и отпевать не надо.
-Ложь! На пастыря клевещешь!! Гореть тебе в Геене за это!!!
Я чувствительно ткнул попа стволом под бороду и хмыкнул:
-Идея-то шикарная. Сжечь тебя вместе с домом — и концы в пепел. Типа — он неосторожно разжигал кадило. Уголёк выпал на рясу. Ну и...
Он хрюкнул аж, а из-под шапки потёк обильный пот. Испугался засранец. Тут подала голос Нюта:
-Только перед этим отрежьте ему...
Хоть она и сидела на столе в рваном платье, но глаза были злые. Принцесса бандитов, чо...
-Отрежьте ему... Ну.. Вы парни, сами должны знать — что там полагается отрезать.
Ню покраснела и фыркнула. Я согласно покивал, от чего поп побледнел и запотел ещё сильнее. А Мишка заговорил как в трансе, спокойно и отчуждённо:
-Только не знал ты, что перед тем, как повеситься, Лиза всё подруге рассказала. А уж подруга — мне, после того, как Лизку похоронили за оградой. По большому секрету сказала, под клятву. Я не поверил, мол, девки страшилки сочиняют. А теперь вижу, что правда всё.
Михаил опустил плечи и словно обмяк как-то. Так называемый пастырь заворчал глоткой, я снова ткнул стволом:
-Помолчи-ка, сластолюбец ты наш. Дай подумать.
Ситуация получалась патовая. Как только мы его отпустим, так он на нас начнёт народ науськивать. Люди сейчас напуганы и разгневаны, а тут им покажут реального врага в лице ведьмы и её подручных. Пусть тут мало боеспособных, но я один нихрена не смогу. Оборонять здание в одиночку не получится, только помрёшь уставшим. Нас просто сожгут вместе с домом. И Мишке однозначно — хана. Поп его рано или поздно загнобит. Грохнуть? Не вариант. Не успеем уйти. Если бы все мы были в одном месте, то можно бы было взять этого "служителя культа" как заложника и отъехав на безопасное расстояние выкинуть его нафиг на обочину. Но мои товарищи далеко, а мы с Нютой тут. Тут же броневик Ермолина, вещи. Бляха медная. Как быть? Хоть бы Фрол приехал.
-Я всё Фролу расскажу. Пусть решает.
Это Миха. Мысли он что-ли читает?! А поп замер. Скосился на пацана и прохрипел:
-Не надо Фролу говорить.
Так-так-так! Это уже интересно!
-Чего это ты возбудился, борода многогрешная?
Ответил не он, а снова Мишка:
-Боится он Фрола... Фрол единственный, кто перед ним хвостом не виляет. Знает он что-то, да не говорит пока. Может и историю с Лизкой знает, просто сор из избы не выносит.
Ай да — Миха! Молоток! Вот это выход! Я помахал пятернёй перед мордой попа:
-Эй, любезный! Алё! Вас вызывает Таймыр!
-Че.. Чего?
-Не важно. Слушай меня внимательно. Мы ничего не скажем Фролу..
Взгляд попа забегал хитренько...
-Не радуйся так. Мы промолчим об этом твоём постыдном поступке.
Нюта хотела что-то возразить, но я с нажимом продолжил:
-Да, промолчим, Ню. А ты, пока мы не уедем, будешь изображать нашего лучшего друга. Понятно? Иначе Фрол узнает всё. Сегодняшнее твоё покушение на честь девчонки и настоящую историю Лизаветы Савельевой. И кстати — не вздумай мутить народ. В случае чего я тебе первому мозги вышибу, ведь я стреляю из винтовки очень быстро, очень далеко и очень метко. Доступно?
-Угу.
-Сейчас я поеду за своими друзьями. А чтобы ты, маленький мохнатый хитрец, не начал нашёптывать людям всякое — поедешь со мной.
-А.. Зачем? Что я людям скажу?
-Скажи, что хочешь поруганную землю освятить и за погибших помолиться на местах, так сказать. Мне ли учить тебя врать?
Священник кисло кивнул. Я отпустил его, убрал пистолет в кобуру. Поп зло глянул, но тут же притушил горящий взор. Правильно. А то мы последуем милому совету Фэ на счёт травматической кастрации. Он потёр укус, глянул на девчонку. Она фыркнула и спустилась со стола, старательно придерживая разорванное платье. Я потёр лицо и показал попу на дверь:
-Пошли, батюшка. Пора нам. Ню, переоденься и начинай собирать барахло. Как только мы вернёмся, то сразу поедем отсюда.
-Да я уже всё собрала, пока вас ждала. Ногти все обгрызла! Это ты виноват!
-Ногти не голова — отрастут. Тогда жди ещё.
-Ну нафиг! Я здесь не останусь! Я с вами поеду!
-Чо? Бунт на корабле?!
-Фрам! Я боюсь... Ну пожалуйста!
-Тьфу.. Как я вас в одной кабине повезу?
-А пусть этот... В кузове едет.
-Это ты у меня в кузове поедешь, блин.
Вот же заноза. Почему девчонки такие проблемные? Твою ж дивизию.
-Миша.
-А?
-У тебя горючее в драндулете есть?
-Угу.
-Можешь отлучиться из станицы?
-Да. Мне же Фрол разрешил при тебе быть.
-Тогда у меня есть для тебя поручение. Охраняй пока Нюту. Вы же знаете друг друга?
...Молодёжь одновременно посмотрела друг на друга, потом уставилась на меня. О, Господи!
-Нюта, это Михаил Степанов. Миша, это Нюта Фэ... Церемонии закончились? Отлично. Ню, одевайся. Поедешь с Михой на его железном скакуне. И не дай тебе Т'Сохо пожаловаться на что-то в ближайшие сутки. Поняла?
-Да, Фрамчик. Спасибо, Фрамчик! Уже бегу, Фрамчик!
Девчонка подбежала, чмокнула меня в небритую щёку, потом подхватила сумку с вещами и торопливо посеменила к загородке, за которой мы прятались раньше. Я потёр место чмока и подтолкнул попа к двери:
-Вперёд! На мины!
-Ку.. Куда?
-Да иди уже... Эй, вьюнош! Вас это тоже касается!
Мишка пожал плечами и пошёл за нами. Краем глаза я заметил, как он на пороге обернулся. Хм. Молодость своё берёт.
Двигатель завёлся легко. Пока поп неловко лез по подножке, путаясь в рясе и шипя:
-Ах ты ж... Господи.
Я в полглаза следил за ним, а в другие полглаза смотрел, как Мишка пригнал квадр, как вышла Нюта в своём наряде из шаровар и лифчика. Слава богам, что она догадалась надеть куртку Марики, которая всё-таки выглядит менее вызывающе, чем верх от купальника. Девчонка села позади Мишки и на секунду замешкалась. Держаться, кроме как за самого Мишку, было не за что. Ну, с этим она сама разберётся, а я воткнул передачу и осторожно развернул грузовик. Батюшка сидел надутый, как мышь на крупу, и смотрел в окно. Я вывел машину из ворот и с облегчением разогнался по дороге, уже знакомой до рвоты. Поглядывая в зеркало на мелькающий сзади Мишкин драндулет, обронил:
-Повезло тебе, священник.
-Чего?
-Повезло, говорю. Если бы вместо меня за занавеской Калинина оказалась, то сейчас бы ещё один гроб колотили.
-Почему это?
-Очень она насильников не любит. Лежал бы ты там с простреленной башкой — самое малое. Так что цени моё милосердие.
-Откуда ты про гробы знаешь, язычник? Вы же покойников сжигаете?
От чёрт! Прокол.
-Какое тебе дело? Сиди и молчи. Молитвы вспоминай. Поверь — там, куда мы едем, они тебе понадобятся.
Когда мы свернули с лесной дороги на пустоши, то увидели впереди столб дыма. Опоздали, стало быть, на представление. Ну и пусть. Даже хорошо. Мишка с Нютой хоть не увидят мутантов. Во временном лагере ждали только меня. Попа, выбравшегося из кабины, встретили с недоумением, а вырулившего из-за грузовика Мишку, а тем более восседающую позади него Нюту — с большим удивлением. Я пошёл к Лексу, не забыв шепнуть батюшке:
-Сходи-ка вон туда, святой отец. Там кое-что интересное.
А там, в роще, лежала та самая куча мелких мутантов. Как я понял — их решили сжечь прямо на месте, а не таскать через всю рощу к месту основной кремации. Поп пошёл, позвякивая прихваченным из дома кадилом. Ну-ну. Когда я присел возле Сомова, тот спросил:
-Чего это все приехали? И священник?
-Не сидится на месте. Лекс, я должен тебе кое-что доложить.
Сомов не перебивал. Только спросил в конце:
-Кто в курсе произошедшего?
-Я. Нюта. Священник. Мишка.
-Как думаешь, священник будет вести себя тихо?
-Он боится Фрола и пока будет думать, что мы можем рассказать об инциденте — будет помалкивать. Поднимать волну ему не выгодно, потому что в процессе могут вскрыться его собственные грешки. Если бы не Фрол.
-Понятно. Что ж. Восстанавливать против себя местных нам тоже не выгодно. Нюта будет молчать? Хотя бы пока мы здесь?
-Поговорю с ней. Уверен, что она поймёт. Вот что с Мишкой будет? Святоша его рано или поздно со света сживёт. Ведь парень — самый главный свидетель, который может всё рассказать Фролу в любой момент.
-Верно. Слушай, если уж Марика берёт с собой Нюту, то почему бы тебе не взять парня?
-Э? Зачем? Куда?
-Возьми в ученики например. В Рассене его можно будет устроить.
-Блин. Я об этом не думал как-то.
Мне эта идея не очень нравилась. Хоть за Миху было тревожно, но брать на себя ответственность за жизнь другого человека не хотелось. Как-то я уже свыкся с ролью одиночки. Однако в том, что Мишка может стать изгнанником, есть и моя вина. Значит надо отвечать...
-Ладно. Давай его позовём и спросим — хочет ли он поехать с нами?
Лекс пожал плечами, я поискал глазами парня. Он, Ню и Марика стояли возле квадра и о чём-то говорили. Бьюсь об заклад, что молодёжь хочет впечатлений в виде трупов нечисти, а Марика их отговаривает. А может — пусть? От всей грязи мира их не упасёшь. Поймал Мишкин взгляд, махнул приглашающе. Он повесил свой карамультук на плечо и пошёл к нам.
-Миша, садись. Разговор есть.
-Да я постою.
-Как хочешь. Что, охота на чертей глянуть?
-А.. А откуда...
-Да ладно, я тоже пацаном был. Разговор о другом. Ты же понимаешь, что батюшка тебе теперь житья не даст?
Парень понурился:
-Ага.
-Ты не думай, Миха, поступил ты как настоящий мужик — слабого защитил, зло пресёк. Уважаю.
В разговор вступил Сомов:
-Как ты смотришь на то, чтобы поехать с нами в Федерацию?
-Да кому я там нужен. В Федерации-то...
Угрюмо пробормотал парень. Его можно понять — страшновато так круто менять жизнь.
-Ты помог нам — мы поможем тебе. Поживёшь у Фрама, освоишься. А там уже сам решишь. Если захочешь учиться, то поможем найти учебное заведение. Захочешь служить в армии — у меня есть связи в ведомстве обороны, помогу с частью определиться. Работать захочешь — тоже что-нибудь подыщем. Не бойся — мы своих не бросаем.
Мишка молчал, а Лекс не торопил. Я поднялся, потрепал парня по плечу:
-Решай.
И пошёл к дамам. Марика приветственно кивнула и с радостью улизнула, оставив девчонку на моё попечение. Где-то там Вэсил, Тим и Нико устраивали в кузове грузовика место для Лекса и для себя. Нюта подошла почти вплотную. От лихой езды на экзотическом драндулете она раскраснелась. Волосы миленько растрепались. Глаза блестели. Я отметил, что она довольно красива на самом-то деле. Стодов через пятнадцать вообще станет красавицей. Ну, там, округлится в нужных местах и всё такое. Пока она была красива не женской, а юной красотой. Не столько сексуальной, сколько просто приятной. Ещё не ягода, но уже цветок. Как-то так. Короче — смотреть на неё было приятно, но особых эротических мыслей она не вызывала. Зато она сама думала по-другому. Что-то мне не нравится этот взгляд восторженный. Так и есть — Ню обняла мою руку и прижалась к плечу щекой:
-Фрам! Так здорово на воле! Я даже про того дядьку забыла почти! Да и не хочу об этом думать! Ты же спас меня — ну и довольно!.. Я так тебе благодарна.
Последняя фраза была произнесена с таким приторным мёдом в голосе — Гумберт Гумберт заплакал бы от счастья. Вот же малолетка-скороспелка. Мягко оторвал её от руки и развернул лицом к себе:
-Ню, послушай меня.
-А.. Ага.
-Я хочу попросить тебя кое о чём.
-Всё, что угодно, Фрамчик.
Карамель, твою дивизию.
-Не говори пока никому о том случае со священником. Хорошо?
Раскосые глазки удивлённо хлопнули длинными ресницами.
-Почему?
-Потому что это может навредить нам и особенно — Мишке. Это, кстати, он тебя спас. И нас всех. За что теперь и придётся ему родной дом покинуть.
-Как это?
-Так это. Священник теперь попытается ему отомстить.
-Точно!.. Хорошо, Фрамчик. Я никому не скажу.
-Спасибо, Ню.
-Фрамчик.
-Чего?
-А можно на злодеев посмотреть?
-Это не самое приятное зрелище, Ню.
-Ну Фрам.
-Если Миха пойдёт.
-Ага.
Мы потихоньку пошли к Лексу с Мишкой. Разговор там, похоже, закончился. Ню с удивлением уставилась на повязку Сомова, а я спросил:
-Ну?
-Михаил едет с нами.
-Понятно.
Ню осторожно подсела к Сомову и с тревогой спросила:
-Что с вами случилось?
-Ничего страшного, Нюта. Всё уже хорошо. Вы идите, скоро нам в обратный путь.
Мишка отошёл, подумал и пошёл к роще. Ню поспешила за ним, крикнув:
-Подожди меня!
Я покачал головой — сами захотели, потом не жалуйтесь. Сел на землю у дерева, прислонившись к нему спиной. Лекс сидел с блокнотом, но не писал. Я, сам не зная почему, спросил:
