— Понимате, он сначала зачастил к моим помощницам... ну, они ему массаж делали, да немного увлеклись... А он потом давай еще приежать, хотя я, как лекарь — в массаже надобности более не видел. Но, больно уж хорошо он оплачивал да и барышни мои только рады... А потом как-то зашел разговор об островах, о том, о сем... А я как раз... ну чисто так, ради эксперимента, конечно — перегнал излишки сырья. Я, знаете ли, очень неплохо учился, да-с! И потому сообразил, как сильно больше выход получить из сырья. А значит — получились излишки. Ну, вот как-то так и получилось... Больно уж деньги хорошие!

— Это хорошо — говорю, информацию переваривая. — Это даже прекрасно. Вы, тем людям, которые... — обязательно этого любителя странного сдайте. Оценят. А про... это вот — валите на нанимателей! Уж не отвертятся, ну кто им поверит-то?

— Да? А пожалуй... — Берг дажк впадает в некую задумчивость, но я бесцеремонно возвращаю его в грубую реальность:

— Так это мы отвлеклись. Тут вот какое дело, дружище: вот у меня есть порошочек, аккурат, я так думаю, такой же, что Вы делаете. Вот и вопрос к Вам, как к большому специалисту: можно определить — не Ваш ли это порошок? Или иного авторства? Суть долго объяснять, просто скажите — можно или нет?

— Ну... Отчего бы... Хотя нет, не имеет смысла — я на девять десятых уверен, что это мое. По упаковке — бумага и как свернуто, больно уж приметно. Но, извольте, есть способы проверить. Конечно, только Боги наверняка скажут, но, с немалой вероятностью...

— Так вперед! — подбадриваю его.

Через четверть часа ведрикт был однозначен — по всем параметрам, что удалось проверить, Берг заявил свое авторство порошка. И ту же задал вопрос, конечно:

— А откуда он у Вас?

— Вот, это-то и есть самое интересное — отвечаю — Вы его кому отдали? Кому-то из доверенных?

— Да. Его привел один из моих нанимателей, так как, естественно, ни под какие рекомендации и прочее я бы и разговаривать не стал. только лично. Вот ему я и передал...

— Дайте угадаю. Три дозы? Три пакетика, так?

— Так...

— А описать сего типа сможете?

— Ну... Высокий, худощав, усики такие... покрученые. Одет прилично, почти богато. По-моему — и при оружии. И глаза. Неприятные. На войне таких навидался, которые любой приказ сполнят, не морщась.

— А когда это было?

— Да вот... Берг посмотрел на каленарь, повспоминал секунд пять — Четвертого дня, как раз. Утром, до полудня.

— Ага. Ну, теперь есть что уточнять... Да Вы не переживайте, дружище! — ободряю я его — Есть мнение, что это неприятный тип скоропостижно помер, и никаких неприятностей от него уже не будет!

— Да уж! — с чувством говорит Берг. Мое ободрение ему, отчего-то, не очень пришлось.

— Да ерунда! — говорю — Вы, кстати, все же — что решили с остальным-то порошком делать?

— А! — машет он рукой — Раз такое дело... Ну, сделаю я его совсем слабым... Сэкономлю сырье. А остальное упакую хитро, и скажу, чтоб берегли от сырости и всякого, а то выдохнется. Сырье мол, такое поганое пришло. Только чуть сработаю настоящего — на пробу. А потом, если что, скажусь мол — плохо хранили. Так бывает.

— Это Вы ловко придумали! — говорю. И тут, на так и оставленый на столе пузырек синьки, что лекарь мне показывал, мысль интересную придумываю — А что, дружище — а вот если, тако ж, сравнить, например, вот эту, синюю — что в пузырьках? А? Сможете?

— Хм... Ну... — смотрю, задумался, но потом эдак даже с гордостью говорит — Можно и попробовать!

— А валяйте! — достаю пузырек с кармана.

Валять пришлось не долго. Минуты через две вердикт был ясен.

— Нет. И близко нет. Тут... как бы Вам это... Ну, оно даже получено разным путем. Примеси разные, как Вам это объяснить... И еще — у меня свежее, а этому — года три, не меньше, судя по осадку, не так много и осталось, потом негодно станет...

— И то ладно! — говорю, пузырек прибирая — И этого очень хорошо! Вы мне очень помогли, дружище! За мной не заржавеет, точно Вам говорю!

— Ох, я теперь вот думаю, как бы мне мои наниматели голову не открутили вовсе. Ведь, коли прознают...

— Не прознают! — уверяю его, покуда мы в кабиет наверх поднимаемся — Что я к Вам зачастил, так то лекго объяснить, мы ж с войны знакомы, а скажете, что лечиться приходил — ну кто не поверит-то. А другие... уж бульте спокойны, так все обладят, не догадается никто.

— Ваши бы слова да Богам в уши... А все ж боязно мне. Барышни мои, конечно, боевые, но все же так себе охрана. Стрелять и то не умеют толком, одна совсем боится, а вторая умеет, но все равно глаза зажмуривает, и только в ту сторону и может стрелять... Вон, купил им, по случаю, ихних мечей. Обрадовались, дурочки — я им, получается, их положение сильно повысил. Правда что — умеют они ими махать, так-то и посмотреть страшно. Ну, по-совести то говоря, воевать они там с детства умеют, и крови-то не боятся точно, эти барышни уже не по одному человеку на тот свет отправили. Причем, прости Боги — сплошь таких же баб, мужиков-то там не убивают почти. Да-с. Но вот с огнестрелом — ну никак.

— Так может — их подучить?

— Да кто их учить будет?

— Ха. А я и подучу. Точнее мои... барышни. Они умеют. И, кстати — можно прикупить им оооочень неплохое оружие, уж поверьте мне. Вы ж не бедствуете, а на этом экономить...

-Да это-то я понимаю, сам как-то собирался, да не очень я в этом понимаю, откровенно-то сказать. На войне-то пострелять совсем немного и приходилось. Да только еще вот — смогут ли их научить? Они же дикие, туповаты, во всем, что техники касается. Вот что насчет... естественного — тело людское, травы там всякие, и прочее — это они поимают, и даже быстро учатся. А иное, стыдно сказать — лучше иных профессоров знают, даром, что объяснить не могут. Но вот механизм какой — не понимают...

— А мы попробуем. Я, завтрева — съезжу к моему другу, договорюсь — у него и оружием разжиться можно будет неплохо, и где пострелять место есть, правда за городом. Но Вы же сможте отпускать барышень, хотя бы по одной?

— Конечно, я буду сильно благодарен, если Вы их поучите — а то как-то неуютно становится... В такое смутное время живем, да и занятие мое, так сказать, не способствует...

— Ничо, это мы поправим — отвечаю, да как-то так случайно башку повернул, что шея у меня огушительно шрмкнула, аж неудобно стало

— Ого! — комментирует лекарь — Да Вам, дружище, неплохо бы к костоправу! Я, увы, несколько не по этой части, тут, похоже, хороший специалист нужен, так-то мои помощницы разве что чуть размять могут, а надо бы лекаря настоящего по этой части. Я могу поспрошать — здешнее общество медицинское, увы, меня не особо приняло, тут все довольно-таки закрытые, состоявшиеся, и новичков-чужаков не любят, да и "унаследовал" я клинику вдобавок... Но, пусть не дружба, а кое-какие знакомства есть, и, небесплатно, но найдутся желающие лечить Вас...

— Да нет нужды — отвествую — Мне вот адресок дали, кстати — не глянете?

— Ну-ка... — берет у меня клочок бумажки с адресом, что Аллерт написал, смотрит — А, ну как же. Хороший, хороший лекарь. Недешевый, правда, и тут уж я не подмогу — высоковат круг, не мой уровень никак, я для таких никто. Но, если не скупиться — наверное найдет время, плохого о нем не слышал...

— Вот и славно — говорю, шею себе потирая, да башкой с хрустом ворочая — А что, барышни Ваши — и впрямь смогут шею мне помять?

— Да запросто — отвечает — Хотите, так позову?

— А зовите! — отвечаю.

...Ну, что сказать — это я сильно оплошал. Девки на приказание доктора сделать мне массаж отреагировали умилительно-радостно, и тут же утащили меня в местный массажный кабинет — как пояснил вслед мне Берг — там мол, хорошо, специально для вип-пациентов... А дальше понеслось. Девки моментом совлекли с меня верхнюю часть одежи, аккуратно завалили на могучий эшафот, и, в четыре руки так качественно размяли мне шею и весь плечевой пояс, что я даже орать вскоре перестал. Умеют, заразы. Я уже хотел, чуть отдышавшись, поблагодарить, да слезать с одра. Да не тут-то было. Массаж продолжился, перешли на спину, ну, я возражать не стал, благо — вроде как бесплатно, да и расслабился. И опа — как-то моментом меня разоблачили от одеж окончательно, полностью и бесповоротно — я даже выразить протест не успел. А массаж ширился, приобретая поистине фееричный масштаб. И, что характерно, я сразу убедился — сами барышни тоже скинули одежу. Наверное, мешалась она им. Ну, по-медицинскому-то им виднее, я ж не понимаю... Массаж, меж тем, уже включал весь мой организм полностью, причем энти медработницы, должно от усталости, стали использовать не только руки, но и иные части и органы своих телов. Я уже изрядно заренвничал, стал думать, как бы прервать сие действо, но тут меня, ловко подхватив, подкинули и перевернули. После чего я попытался воспротестовать — но не успел, ибо со мной начали совершать насильственные действия сексуального характера. Многократно и разнообразно. И, чего там уж скрывать — весьма умело. Я, все же, решил твердо — что вот сейчас выберу паузу, и строго им так скажу: "Ну как же вам не стыдно, девочки!" Но, вскоре, почуял — что паузы не будет, и вообще, если так продолжится, то я за себя не ручаюсь. Попробовал предупредить об этом барышень — они со смехом выразили, мол — и ничего страшного. Тго мол и ждем. Хотел я возразить, но не успел, ибо барышни таки добились своего, приведя меня временно в состояние беспомощности и катарсису. Фух! Выдохнул я, ну, думаю, дали стране угля. Как-то даже неудобно перед Бергом — девок вот его попортил... хотя, кончно, так еще сказать — кто кого портил... Ладно, думаю, надобно как-то собираться и свалисать. Ан-хуй, уву говорят во Франции! Девки, не нелая особой паузы накинулись на меня снова, ластясь, аки кошки. Спрашивая — понравилось ли мне? Я аж засмущался, но приласкал их, потрепал по кудрявым бошкам, говорю — конечно понравилось! Ну, и не врал, в общем-то. Они опять, еще пуще ластятся — мол, а мы еще хотим! Ну, я им, особо и не смущаясь даже — такие они непосредственные, что глупо как-то смущатся, говорю — я бы и рад, но увы, член временно не функционер, срок полномочий истек... Ха. Почти тут же мне сунули стопочку с какой-то дрянью. Я, было, запротестовал, но они наперебой кинулись уговаривать, мотивируя — ну мол ты же сказал, что понравилось? Я, чего-то, даж струхнул — вот сейчас по-дикарски решат, что я им наврал — да и придушат с обиды. Кто их знает. Следить надо было за словами. Спросил только, что это за дрянь — но они объяснить толком не смогли, все про силу мужскую толкуют, видать — виагра их местная. Ох, блять... Одна надежда — что от нее я копыта не откину потом, авось Берг знает, чем всякие побочки и последствия снимать. Пес его знает, что и как, я про нашу виагру столько всяких ужасов слышал... А, чего уж там! Треснул рюмашек, на вкус непонятно, сироп какой-то. Стал эффекта ожидать, но ничего такого. Но девки не огорчились, и давай продолжать свои развратные действия. Постепенно как-то незаметно и впрямь прилив сил ощутил, и интерес к сим забавам. Ну и понеслось... Второй раз как-то побыстрее выло, впрочем барышни в этот раз тоже достигли катарсису и малось осоловели. Тут уж я, благо в процессе уже слез с траходрома, поплелся на дрожащих лапах в уголок, где заприметил креслице и столик с какими-то напоями. Налил себе стаканчик какого-то квасу, и давай отпиваться. Как теперь Бергу-то в глаза глядеть... Наверное — с завистью? А виагры этой, пожалуй, надо будет у него прикупить... Узнать только, поподробнее — чего да как. Пока я думал ие — смотрю, девки-то не угомонились. Не, ну оно понятно — один мужик на двух баб это неправильный формат. Вот если б наоборот, то тогда, наверное, всем бы всего хватило, а так — никакой виагры не хватит. Но эти паршивки не унывают. Оно и понятно, при их островном дефиците мужиков — оне к такому привычные. Занялись оне друг-дружкою, да с таким азартом и ажитацией, пуская в ход при этом некоторые инструментальные средства... Что я, даж с удивлением и вопреки своей усталости — снова вознервничал. Наверное, остаточное действие допинга. В общем, решил я прервать сей разврат. И перевел все из всяческих нетрадиционных забав — во вполне привычное. Причем, даже поприжав одн из барышень, когда та трепыхаться стала. То ли лекарство ихнее так дейтвует, то ли притворялись — но тут уж я их укатал, а уж сам после третьего раза пробормотал что-то, да завалился на поле боя, и простыней закинулся — вот что хотите, а минут десять вздремну. Имею право. Навыдумывают всяких стимулторов — один наркоту их пижженой шмали гонит, другой людей первинтином каким-то пичкает, третий понимаешь лекарства раздает, а эти — виагрой травят... Фактически — схватили, и обесчестили, надругавшись до трех раз кряду... И завтра — тоже приду...

Очнулся, натурально, словно провалившись — все же надо аккуратнее с этим всем, ведь и не поймешь — то ли уснул, то ли сознание потерял, ан гляжу — девки тут же, не соизволив даже одежу напялить, прямо на полу валяются, и тоже, походу, дремлют. И как им на полу-то... Хотя, чего там — дикарки же, привычные. Чуть пошевилился — ага, тут же проснулись, несмотря на пое6ку. Спят-то чутко. Ишь, зверюги... Сел , ноги свесил — они тут же подскочили, опять ластятся, я уж испугался — что, еще? Так я ж сдохну... Нет, просто — чуть ли не из благодарности... Ох, грехи мои тяжкие... Угораздило же.

— Как вас обоихдвух зовут-то, красавицы? — спрашиваю — Все ж — неплохой повод познакомиться, я так думаю? Я вот Йохан, да вы ж наверное и знаете.

Странное дело — девки засмущаись, даж запереглядывались — поди, что-то у них там тотемно-суеверное, про то что имя кому попало говорить нельзя? Но сознались: Та, что покрупнее, и походу, постарше — оказалась Лилу, а вторая, мелковастая, оттого, правда ,во всем более выдающаяся телесно и более кака-то бешенная — Соня. Ну, вот и познакомились... Господи, как же все равно спать охота, зеваю, что едва челюсть не вывихнуть...

...Выполз я, смущенный, Лилу сбегала — позвала лекаря с его дуроварни. Я уж не знаю куда и глаза деть...

— Что, дружище, я смотрю — отдохнули по полной программе? — смотри-ка, он меня, кажется, еще и подъебывает...

— Да уж! — отвечаю, стараясь не краснеть — Ничего сделать не успел... А уж потом и не захотел... Вы уж, дружище, простите, я...

— Да и слава Богам! — отвечает — Я так по ним вижу — уходили Вы их знатно... Авось несколько дней поспокойнее будут, а там у старшей женское начнется, потом у второй... Все полегче будет. А то никакого сладу нет, и не объяснишь им, а они обижаются. А обижать их нельзя... Да и жалко.

— Это точно — говорю. И тут же ябедничаю — А они меня, нахалки, еще каким-то зельем напоили, отчего я... воспрял духом, да-с. Вот и поинтересоваться хочу — теперь-то мне после него — может тоже срочно надо что-то принять? Или и так сойдет?

— А, вот оно что... Тогда точно недельку спокойные будут... Угораздило же меня сразу двух девок взять... Да еще и повариху... Нет, это их зелье безвредное. Я... ну... на себе проверял. Я Вас только попрошу — по дружбе. Вы, дружище — не говорите никому про это, хорошо? Я им велел Вас ко мне пускать в любое время, что там у них в мозгах, если конечно есть там мозги-то, непонятно — но они уж решили... В общем — это их зелье, это мой большой секрет. То и оно, что обычно делают такое из коры одного дерева с островов. Но! Там-то уж хватает всяких побочных действий. Я бы не рекомендовал, да-с! А тут — ничегошеньки! Нет, ну, утомление, конечно, присутствует. Но, это-то вполне естественно. с медицинской точки зрения, да-с! А вот прочего... Если, пожалуй, не злоупотреблять.