Мбк: Правда о мире

Старик остановил рассказ перед входом в столовую в столовую. Помещение было заставлено группой небольших круглых столиков. Подведя Инка к одному из них старик подал прислуге знак и продолжил рассказывать о лирс.

— Любовь к золоту — естественна для представителей этого вида. Важно понимать, что они нуждаются не в самом золоте, а в тонкой энергии, которая скапливается в этом благородном металле. После полного захвата тела носителя лирс с большой радостью пожирают золото и хранят в своём теле. Они опустошают тонкую энергию в золоте, ждут пока та накопится и снова едят. Лирс — ходячие золотохранилища. После смерти их тела используются для создания самых разных предметов, а драгоценный металл извлекается.

— Они как драконы? — уточнил Инк.

— Скорее жадные до золота драконы, как лирс. Именно от них летающим ящерам передались способности к поглощению тонких энергий золота, пусть и в ослабленном состоянии. Лирс может вселиться в любое существо, включая дракона, а во время перестройки организма выделяется большое количество самых разных гормонов, отсюда и слухи про похотливость. Это не часть характера лирс, это проявление результата их вселения. Разумеется, в процессе несколько меняется и геном носителя. Его потомки могут унаследовать тягу к золоту и в редких случаях возможность поглощать из него тонкую энергию.

— Ты намного любезнее, чем раньше, — Инк с интересом уставился на аукциониста.

— Это потому, что я хочу жить, — ровным голосом признался старик. — Помните гобелен с иллюстрацией притчи? Она рассказывает о двух воинах, которые страстно желали победить одолеть друг друга и получить титул сильнейшего мастера. После использования самых разных способов они рискнули поглотить яйца лирс, поставили на кон жизни ради желанного титула и победы. В итоге оба превратились в огромных монстров, так и не определив победителя. Истинными победителями стали даже не лирс, захватившие их тела, а торговцы, которые поставляли бойцам оружие, материалы, знания. Это принципы Торгового союза. Мы не вмешиваемся в дела других и просто торгуем. Со всеми. Мы не плодим ненависть ни с одной из сил, даже самой слабой, ведь уже завтра она ситуация может кардинально измениться. Мои действия по отношению к вам оказались грубым нарушением правила Торгового союза. Между головой одного смертного и окончанием вражды с потенциально значимой для всего буфера фигурой выбор очевиден. Я могу принять смерть, но хотел бы избежать её и загладить свою вину в меру своих скромных возможностей.

— Вот как, — кивнул Инк. — Понимаю.

Принесли набор блюд и потребовалось время, чтобы их съесть. Старик всё это время скромно стоял рядом, готовясь отреагировать на любые капризы. Пытаться как-то унизить аукциониста Инк не стал, но и никакой вежливости к нему не проявил.

— Золото. Это же одна из пяти стихий, да? Поэтому оно хранит в себе энергию? — поинтересовался Инк, потягивая ароматный цветочный чай.

— Нет. Тонкие энергии есть в любом материале, но чем чаще меняется структура вещества, тем не стабильнее и его содержимое. Драгоценные камни и благородные металлы долго остаются одинаковыми по своей структуре, поэтому сила внутри них соответствует некоторому стандарту. Если же говорить о системе пяти стихий — это лишь один из методов шифрования науки от смертных.

— Не магии?

— Магия и непонятная технология не слишком отличаются для простых смертных. Вначале был хаос, затем появились инь и янь, которые и породили пять стихий. От одного к двум, от трём к пяти. Всего восемь. Это считается великим магическим числом. На самом деле это просто иллюстрация микромира материи. Протон — металл, нейтрон — земля, электрон — дерево, фотон — огонь и гравитон — вода. Разряды молний напоминают деревья, нейтроны и протоны скрепляют ядра атомов в единую прочную структуру потому и носят такие имена, поглощение фотонов отвечает за увеличение силы колебания, а значит температуры, поэтому это сила огня, а гравитон — субстанция между частицами, неуловимая и незаметная, поэтому носит имя воды, огибающей все прочие частицы. Инь-янь — сила электромагнитного взаимодействия, а изначальный хаос — неструктурированная энергия, способная изменять метрию и даже порождать её. Некоторые рассматривают гравитоны не как воду, а как неуловимый ветер, другие отрицают саму их и существование. Такая классификация оперирует четырьмя стихиями. Приверженцы этого направления отрицают существование гравитона или эфира, но из своей схемы они убирают именно металл, подчеркивая его избыточность, ведь кристаллическую структуру достаточно описывать одной лишь землей, а дерево заменяют ветром, поскольку электроны свободно перемещаются вокруг атомов и в решетке металлов. В чем-то они подобны ветру. Для каждого шифра существовала своя система определения. Еще Эмпедокл в Древней Греции пытался через свои труды передать это знание смертным, Аристотель и Платон последовали его примеру. К пятому элементу они относились с долей сомнения, поэтому большинству знакома лишь их концепция четырех стихий. Уровень развития науки в нулевом мире до сих пор не может однозначно зафиксировать элемент эфира — гравитон. Если не ошибаюсь, сейчас от него и вовсе отказались. Из-за этого в некоторых эзотерических сообществах принято считать великим магическим числом не восьмёрку, а семёрку.

— Какой интересный экскурс в историю, — похвалил Инк, не потрудившись изобразить на своём лице даже каплю интереса.

— Благодарю.

— Как же маги зашифровали знание о всяких бозонах и прочих кварках?

— Я не слишком хорошо осведомлен о связующей нити между областями науки смертных и знаниями о магии. Мне известно лишь, что названные Вами частицы относятся к миру тонких энергий. Вряд ли нулевой мир сможет быстро познать эту область естественных законов. В конце концов, этот мир очень беден в данной сфере.

Инка так и подмывало спросить, как его научная точка зрения опишет область разума, объяснит существования светоча и всех прочих чудес, но любопытство не смогло преодолеть мысли о сне. Слова аукциониста о связующей нити напомнили об остатках сознания Роун. Он попытался растянуться по ней мыслью и это удалось на удивление легко. Глаза видели зал столовой и лабораторный стол. Чуть в стороне от множества колб с неизвестными реагентами и электронного микроскопа лежал серебряный кот. Бинт на передней лапе указывал, что при взятии пробы крови для анализа Веурато, надменный маг крови, совершенно не церемонился.

— Ты можешь идти, — торопливо сказал Инк аукционисту. — Дорогу назад я найду сам. У меня нет к тебе претензий, можешь оставить голову себе.

— Благодарю, — старик коротко поклонился и ровным шагом удалился прочь через дверь для персонала.

Инк торопливо вернулся в свою комнату. В течение нескольких часов он продолжал наблюдать за действиями рук мага крови через его глаза, пока к высокомерному исследователю из нулевого мира не пришел гость с необычной просьбой и необычной информацией.

Глава 39 — Карл Де Монтье

Инк слушал разговор Веурато с Ормом Лету. Представитель клана алхимиков попросил у него яд и получил мешочек со своеобразной вышивкой в обмен на какие-то смеси непонятного назначения. Куда более интересным оказался разговор о наследстве Михаэлона.

— Если ты что-то знаешь о методе призыва функции Клата или тайниках, тебе лучше рассказать всё самому, — убеждал гость мага крови.

— Де Монтье уже передал мне материалы на оценку. Единственное, что есть — вот это, — Веурато сходил к шкафу с бумагами и принёс оттуда стопку рыжих листов. На стол он их бросил с некоторым раздражением. — Посмотри сам, подойдет ли тебе такой ответ.

— Призыв функции Клата. Разрезать кожу на середине ключицы… — представитель клана Лету остановился и поднял глаза на мага крови. Тот жестом призвал его продолжать чтение.

Гость водил глазами, читая строчки плотно упакованного рукописного текста и всё больше хмурился.

— Это же просто описание пыток! — не выдержал наконец Орм Лету. — Это и близко не похоже на нужный процесс.

— Вот именно, — недовольно проговорил маг крови. — Как бы Михаэлон ни призывал своих «демонов», эту тайну он унес с собой в могилу.

— Торговый союз…

— Не добился никаких успехов, — закончил за своего гостя Веурато. — Мальчишка просто развоплотил его светоч, выброс энергии разрушил нейронные связи мозга до основания. Даже их аппаратура не смогла выудить и капли информации из головы Михаэлона.

— Де Монтье будет в бешенстве, — поежился Орм Лету.

— Это не наша проблема. Пусть этот финикиец с французским именем требует ответа у мальчишки, которому решил сохранить жизнь.

— Глэм тоже ищет «демонов» Михаэлона.

— Ему они зачем? — удивился маг крови. — Хотя он же и поселился после побега прямо напротив моего коллеги… Думаешь, он что-то знает?

Орм Лету пожал плечами и добавил:

— Даже если так, кто решится требовать у него ответы? Пусть сколько хочет кричит о своей независимости от семьи — глава одного из кланов великой пятерки не оставит обидчиков сына безнаказанными.

Дальше обсуждались какие-то малопонятные Инку вещи, но он всё равно старался запомнить как можно больше, чтобы проанализировать позднее. Смотреть за экспериментами мага крови после ухода представителя клана Лету Инк не стал. Он погрузился в мир сознания, чтобы практиковать закалку светоча, но его внимание привлек новый крик лирс. Золотые волны от энергетического существа заставили ногти на руках стать чуть толще, а острые концы из середины пластины сдвинулись к кончикам.

«Если так продолжится, они превратятся в звериные когти», — мысли о финале всех изменений вводили Инка в подавленное и тревожное состояние.

Лирс в темном слое его разума — море сознания, как называл его аукционист — заметил мирно дремлющего золотого зверя. Само пространство оказалось шире. На его краях белая энергия придавливалась золотым слоем. Энергия понемногу таяла, а море сознания становилось все большим по объему.

Это сильно удивило Инка, как и наличие в темном пространстве белой энергии. Белая сфера достигла насыщения и больше не поглощала силу. Возможность усилиться за счет объединения этой белой энергии и золотых волн динозавра радовала, но в ближайшей перспективе еще и пугала.

«Если Арси взбредет в голову посмотреть на меня еще раз? В том мире я стану больше, а значит вызову подозрения в использовании методик из наследия! Сейчас усиление — это лишние риски, а не польза. Я должен избегать поглощения белой энергии во сне, — Инк разрывался между желанием стать сильнее и как-то уничтожить угрозу в его разуме и разумной предосторожностью, говорившей, что любопытство Арси опасно уже сейчас. — Маленький мир… Там мои запасы энергии почти исчерпались. Если буду спать там пока интерес ко мне не пропадёт… не знаю… Остаётся лишь пробовать.»

Понимание всей опасности ситуации заставило Инка действовать. Из свободной энергии он сделал девять вихрей и превратил в ещё одну сферу с девятью нитями. Она начала сталкиваться и разлетаться с первой, отчего едва не разрушилась. Инк создал третью, надеясь поглотить всю массу энергии и не дать силе лирс увеличить его море сознания. Как только появилась из новых вихрей сформировалась третья сфера поглощение свободной энергии в море сознания значительно ускорилось.

Шары сталкивались попарно и отскакивали в разные стороны. В какой-то момент траектория движения пересеклась так, что они столкнулись все вместе и словно слиплись. Они кружились друг вокруг друга. Из сфер вылетели двадцать семь нитей, чтобы столкнуться и со вспышкой слиться в девять, но более длинных и плотных. Вокруг трех сфер образовалась новая. Выглядело так, словно три шарика перекатываются в стеклянной оболочке. Девять нитей двигались безостановочно во всём пространстве, проходили через места соприкосновения малых шаров друг с другом, с окружающей сферой и в пространстве между ними. Это выглядело красивым танцем змей или восточных драконов, завораживающим и загадочным.

Белая энергия из окружения стала впитываться с еще большей скоростью, но не поглощаться, а перемалываться. Крупная оболочка слегка засветилась, распространяя в темное пространство мельчайшую пыль. Как только пыльца коснулась разноцветных комочков, те заискрились. Даже Лирс начал довольно порыкивать в этой ванне, а его кожа словно покрылась ярким блёстками.

Маленький энергетический динозавр подплыл ближе к сфере. В его мурлыкающем писке слышалось наслаждение. Он протянул лапу к сфере. Как только когтистая пятерня дотронулась до сложной конструкции, одна из нитей вырвалась наружу. Лирс отлетел прочь с криком боли. Инк заметил следы от удара на его лапе и костяной маске. Динозавр продолжал пищать, но не удалился в дальнюю часть моря сознания Инка, оставшись в потоке белой пыли.

Когда измельченная сферой энергия достигла края моря сознания, то без следа исчезла. Инк долго наблюдал и понял, что пространство понемногу расширяется. Теперь для этого даже не требовалось стимулирование золотых всплесков от лирса. Это порождало чувство обиды и некоторой гордости. Он так и не смог предотвратить свой рост, что сулило неприятности, но все же обнаружил новый метод развития. Терзаемый противоречивыми чувствами, Инк продолжил наблюдение. Спустя немного времени стенки моря сознания прекратили впитывать белую пыль, и она стала накапливаться в темном пространстве. С некоторым облегчением Инк покинул пространство разума. В нулевом мире уже наступил вечер. Спать не хотелось совершенно, организм был бодр и жаждал движения.

Инк отправился в столовую, чтобы с кем-то поговорить, но был перехвачен слугой. Его желал видеть Карл Де Монтье, сильнейший человек буфера и глава Замка Гудар.

Комната сильнейшего человека буфера была обставлена неброско, но при этом отличалась огромной площадью. Де Монтье в своём черном халате и синем тюрбане вкупе с ближневосточной внешностью совсем не походил на француза, поэтому выбор такого имени оставался загадкой. Финикиец, обретший бессмертие — или его подобие — в буфере, ходил по огромной комнате из одной стороны в другую.

— Ты теперь под моей опекой, — проговорил он не прекращая движения. — Глэм сказал, что больше не нуждается в тебе, якобы из-за того, что ты потерял своё тонкое тело. На самом деле ему просто хочется избежать проблем после твоих действий. Михаэлон насолил многим, но никто его не убивал. Потому, что он работал на меня! Ресурсы буфера ограничены, а он обещал изменить обычные формы жизни для создания новых источников усиления. Амбициозный проект, который так и остался незаконченным.

Инк следил за перемещениями Де Монтье и ничего не говорил. Он пытался вспомнить как давно Финикия исчезла в потоках истории.

«Интересно. Всё, что произошло с момента начала изучения кинра я помню прекрасно, а собранные до вознесения знания несколько расплывчаты. Таково действие скреп разума? Запечатанная память о моей жизни не позволяет сосредоточиться на прошлом. Это нужно, чтобы заставить возрожденных и вознесенных развиваться?»