Записки странствующей травницы

С рукой Ресая оказалось все гораздо лучше, чем я ожидала. Зверь основательно потрепал предплечье, но связки остались целыми, так что при самом удачном исходе мужик отделается уродливыми шрамами, сохранив полную функциональность руки. Кроме него жертвами волков стали еще пара человек. Один неудачно подвернул ногу, погнавшись за двумя переярками, которые растерзали его козу. Еще одного подстрелил в бедро охотник, по ошибке приняв сидящего на корточках человека за затаившегося волка. Также много времени ушло на то, чтобы отпоить успокоительными каплями слишком впечатлительных кумушек. К середине дня я была измотана до предела и пуста словно дырявый кувшин, поэтому запыхавшуюся Марну, влетевшую в горницу прямо в грязных сапогах, была рада видеть меньше всего.

— Там... там... там... — Оборотниха, заикаясь, указала рукой в сторону улицы. — Там... Там... — Словно рыба, вытащенная на берег, Марна хватала ртом воздух, силясь вымолвить хоть слово.

Я, не размениваясь на любезности, подошла и влепила девушке пощечину.

— Говори толком!

Та схватилась за стремительно краснеющую щеку. Растерянность во взгляде переменилась на обиду, а затем на злость, но волчица все-таки взяла себя в руки.

— Облава... попали в засаду... Вернар защищался, но... — Позорно всхлипнув, Марна переместила обе руки себе на грудь.

У меня все похолодело внутри. Время, до этого несшееся, словно ветер застыло плотным киселем. В один миг тело словно пронзили тысячи натянутых до предела стальных нитей.

— Один схватил за руку, двое других повалили и...

Я оперлась рукой об стол, боясь услышать самое страшное. Кровь запульсировала в висках, почти заглушая дальнейшие объяснения.

— Он просил позвать тебя, но боюсь... мы не успеем. Там было столько крови... — Марна спрятала лицо в руках и мелко затряслась.

— Далеко? — Только и сумела вымолвить я, ощущая, как каждое брошенное оборотнихой слово отзывается в душе глухой болью.

— Нет... не очень.

— Я схватила сумку и на ватных ногах сделала несколько шагов.

— Этого не может быть. Все не может кончиться так... глупо. Марна, отведи меня!

Девушка кивнула, хлюпнула носом в последний раз и первой вышла из дома.

Путь до леса запомнился смутно. Меня кто-то окликал, задавал какие-то вопросы, на которых даже не было сил сосредотачиваться. Все мысли были направлены на ту поляну, где сейчас истекал кровью Вернар или может быть уже лежал бездыханным... Нет! Я должна успеть! У меня есть все необходимое для того, чтобы заставить капитана жить еще как минимум несколько десятилетий...

По бокам замелькали стволы деревьев. Я опомнилась только тогда, когда под ногами влажно зачавкала грязь, собравшаяся с пологих склонов оврага, по дну которого мы двигались.

— Ты уверена, что мы в правильном направлении идем? Никаких следов нет.

— Пока мужики лежку искали — добрый крюк сделали, я тебя напрямик веду. Скорее!

Следующие четверть часа было слышно только наше прерывистое дыхание, пока наконец мы не оказались на вершине холма. Деревья здесь расступались, молодой березняк широким рукавом обрамлял правую сторону леса вниз по холму. Оставшееся же свободное пространство поросло диким вереском.

— Ну? — Я оглядывалась в поисках хоть каких-то признаков присутствия людей, тяжело дыша после затяжного подъема.

Марна уперла руки в колени, сделала несколько глубоких вдохов, а затем с видимым облегчением разогнулась и произнесла.

— Совенна, какая же ты все-таки наивная бестолочь. Шкурой клянусь, когда я вломилась в тот дом, то даже не надеялась, что ты так быстро поведешься.

— Прости, что?

— Я говорю, что собиралась тебя буквально за волосы оттаскивать от случайных прохожих, у которых бы любая другая поинтересовалась, а правда ли, что облава в засаду попала. Старыч, как вообще могут три десятка мужиков попасться волкам, на которых они же сами и охотятся?! Поднимай руки.

В шею внезапно уперлось что-то твердое. За спиной громко хрустнула сухая ветка.

— Давай-давай! — Марна, не скупясь на чувства, сияла словно новенький золотой.

Я медленно подняла кисти вверх, чувствуя как по телу, вопреки осознанию того, в какой глубокой выгребной яме я оказалась, разливается умиротворяющее спокойствие. Никакого нападения на облаву не было. Хорошо, если Вернар с остальными собравшимися вообще нашли кого-нибудь. Нас просто выманили, словно глупых медвежат и рассредоточили. Совенна, Марны же вообще не было в это утро! Почему никто не озаботился ее нахождением?

По телу тем временем ловко прошлись чьи-то руки, выуживая из карманов несколько ножей и стеклянные пузырьки.

— Волки напали не просто так?

Марна расхохоталась, явно гордясь проделанной работой и даже не собираясь это скрывать.

— Найти несколько стай и разорвать их вожаков было делом двух ночей. Еще одна ночь ушла на то, чтобы подготовить деревню.

— Псов словно кто-то испортил... — Понятливо кивнула я, вспоминая слова Сернатия.

— Этих шавок даже псами назвать сложно... — Пренебрежительно пожала плечами девушка.

— Чисто. — Произнес за спиной густой бас и в поле зрения появился коренастый крепыш с обезображенным оспинами лицом, заросшим густой бородой.

— Это Гром и Тень — твои самые близкие друзья на сегодня.

В шею настойчивее ткнули чем-то твердым и стоящий сзади человек произнес:

— Снимай сумку. И без фокусов. Иначе продырявлю.

Голос у него оказался вкрадчивым и липким словно горячий мед. Я сдернула лямки и опустила ношу вниз. Тут же ее прибрал к рукам басовитый.

— И что же дальше?

— Подождем еще двоих наших друзей и отведем тебя к братцу. Я уверена, он уже заждался.

Упоминание о Морене никак меня не задело. Не было ни горечи, не торжества... Вместо этого вдруг накатилась волна злобы на Вернара. Держать меня здесь, просиживать штаны в ожидании невесть чего... Совенна, с какой милости я на это согласилась?! Предыдущие две недели словно выпали из реальной жизни. Я расслабилась, потеряла контроль и предсказуемо вляпалась. Марна... Как вообще можно было довериться оборотнихе и бездумно уйти с ней в лес?!

Из-за деревьев тем временем показались еще двое мужчин в охотничьих телогрейках. Новенькие явно торопились, передвигаясь полубегом.

— Все в порядке? — Поинтересовалась Марна, как только прибывшие поравнялись с нами.

— Они все еще прочесывают лес. Боюсь, лежку все-таки найдут, но не ранее сумерек.

— Это все?

— Тот человек в капюшоне и двумя другими отделились и двинулись в сторону деревни.

Оборотниха нахмурилась.

— Давно?

— Уже тогда, когда мы уходили, — говоривший виновато пожал плечами, словно оправдываясь.

Этот "охотник" обладал настолько невыразительными чертами лица, что навскидку казался одновременно и двадцатилетним, и тридцатилетним, а может и вовсе разменял четвертый десяток — в коротких светлых волосах явно проглядывала седина.

— Они могли вас заметить?

— Нет. Но даже если так — мы оторвались минимум на полчаса. Нужно уходить.

— Давай руки. — Гром несколькими движениями накинул веревку на мои скрещенные сзади кисти, затянул и поудобнее перехватил "поводок".

— Мы готовы.

— Идем...

— Е-е-ерви-и-и... Ма-а-арна! — Раздавшийся крик внизу оврага всполошил стаю ворон.

Оборотниха коротко выругалась и схватилась за нож.

— Что за...? — Тень наконец обошел меня и уставился на кричавшего. В руке у него оказался миниатюрный арбалет.

Человек внизу стоял, запрокинув голову, и явно пытался рассмотреть нас на фоне ослепительного солнца. Через пару мгновений я его узнала и закричала что есть мочи.

— Сиргай, беги! Найди Вер...мгага...

Бородач опомнился первым и зажал мне рот своей лапищей, одновременно дергая веревку так, что левую руку заломило от боли.

Тень навел арбалет и прищурился, но Марна не дала ему выстрелить.

— Уходите. Быстро! Я им займусь.

Не дожидаясь положительного ответа, оборотниха побежала навстречу Сиргаю, на ходу избавляясь от одежды. Если с хрупкой девушкой сын гончара может бы и справился, то против волкоподобной зверюги выстоять без меча не стоило и надеяться. Я старалась выкрутиться из каменного захвата, но все было тщетно. На помощь к бородачу пришел щуплый напарник. Запихнув мне в рот какую-то тряпку, Тень нервно дернул себя за тоненькие усы и прикрикнул на остальных:

— Вы ее слышали. Уходим.

По лесу мы бежали добрых два часа. Овраг давно остался позади, но страшный крик, наполненный первобытным ужасом, эхом звучал у меня в голове, не давая сосредоточиться ни на чем другом. Гром не церемонясь заламывал мне руки все сильнее, из-за чего приходилось передвигаться, согнув спину. Боль в пояснице и онемение ладоней ежеминутно напоминали о том, что я все еще жива, что мир не остановился ни на мгновение после того, как из-за меня погиб человек.

Отряд остановился перевести дух, когда солнце уже скрылось за горизонтом. Пространство вокруг, еще час назад отчетливо просматривающееся на несколько десятков аршин вперед, расплылось в сумерках, смазалось синевато-серыми красками и словно сжалось до небольшого пятачка, на котором, оглядываясь, стояли четверо мужчин. Где-то неподалеку журчал ручей, едко пахло темной кобылой — лишайником, раскрывающим свои поры в ночное время.

— Мы уже недалеко, может, стоит дождаться Марны? — Светловолосый "охотник" вопросительно уставился на Тень.

Тот отрицательно покачал головой.

— Если она до сих пор нас не нагнала, значит что-то случилось. Выжидать сейчас будет опасно. Пойдем... Хотя, погоди минутку.

Мужчина достал из кармана видавший виды платок, сложил его в широкую ленту и, приблизившись, завязал мне глаза.

— Так-то оно лучше будет. Двинулись.

Короткий привал был окончен, и меня снова потащили вперед, на этот раз придерживая под локоть стальной хваткой. Землю под ногами в какой-то момент сменили ровные каменные плиты. По эху от шагов моих провожатых я поняла, что мы забрели в какой-то тоннель. Тень несколько раз мелодично посвистывал, и один раз я даже разобрала похожий свист издалека. Похитители явно перекликались с кем-то впереди. Далее последовал длинный спуск вниз по широким ступеням, закрученным спиралью. Сквозь плотную ткань едва проступали пятна света. Очевидно, мы проходили мимо факелов. Пару раз споткнувшись, я все же сумела не загреметь вниз. Еще один долгий переход, скрип отворяемой двери, после которого меня грубо втолкнули внутрь. Не удержавшись, я по инерции сделала несколько шагов вперед и уперлась в стену, больно стукнувшись о холодные камни скулой.

— Э-э-э... Не калечить! — Рявкнул за спиной Тень.

— Та я ж легонько... — Отмахнулся Гром и сдернул, наконец, повязку с моих глаз.

Я оглядела каменный мешок, в котором оказалась. Стены, сложенные из какого-то неизвестного мне коричневого камня, довольно прочного и на взгляд, и на ощупь, запах сырости, несмотря на то, что никаких подтеков и влаги не заметно. Какое-то подземелье? Если да, то странно почему здесь довольно тепло. Я вернулась взглядом к лицу мужчины и вопросительно подняла брови. Тот понял мой намек правильно, неприятно усмехнулся и вытащил изо рта кляп, а затем развязал руки, предупредительно цикнув.

— Это твои апартаменты на ближайшее время, цыпа. Наслаждайся.

Гром потянулся рукой мне за спину и вытащил то, что я все-таки упустила из виду. Толстое железное кольцо лязгнуло, обвивая мою лодыжку. Кандалы... ну конечно!

Бородач вышел, не забыв запереть решетку на замок и вместе со своими дружками удалился. Я подползла к прутьям насколько это было возможно и осмотрела длинный коридор, тянувшийся в обе стороны. В свете редких факелов было видно, что это не единственная камера на этаже.

— Эй, есть здесь кто-нибудь?

Ответом мне служила тишина. М-да... Иллюзий я, конечно, не питала, но все же одиночная камера — это не то, что можно было ожидать от Морена. Интересно, когда он придет полюбоваться на свою добычу?

Я горько усмехнулась, осознав, что от ответа на последний вопрос зависит также то, сколько мне вообще осталось жить на этом свете. Устроившись поудобнее, я принялась ждать и даже успела представить с какими словами меня встретит братец. Скорее всего выдаст что-то скупое и благородное про то, что ему очень жаль.

Когда вдали послышались шаги, я встала, не собираясь приветствовать этого ублюдка в совсем уже униженном положении. Факел в коридоре нервно заплясал, потревоженный присутствием человека. Тот остановился в нескольких аршинах от камеры, очевидно не решаясь сделать последние шаги. К горлу внезапно подкатила тошнота. Липкая темная волна окутала голову, вызывая желание окунуться в прорубь, подставить лицо самому злющему ветру, что угодно, чтобы не чувствовать присутствие чужой магии. Я ошиблась! Тот, кто пришел — был мордваром, обладающим такой силой, которой мне раньше не доводилось встречать.

Гость наконец сделал шаг вперед, встав спиной к свету, открыл решетку и вошел внутрь.

— Ты даже не представляешь, насколько долго я ждал нашей встречи. — Произнес мужчина до боли знакомым теплым голосом, который я никогда больше не ожидала услышать.

Это был он и одновременно не он. Некогда русые с рыжиной волосы почернели и словно обуглились. Черты лица сделались резче, жестче, словно по скулам упорно водили наждачным камнем. Глаза... глаза более не принадлежали человеку. Обесцвеченная радужка словно затянутая белой дымкой и едва видимый суженный зрачок...

Я, забывшись, ринулась вошедшему навстречу и упала на колени, когда железная цепь дернула меня обратно, но даже не почувствовала боли.

— Дориан... Дори...

Мужчина ответил мне холодной, торжествующей улыбкой.

Глава 12

Несколько минут в помещении царила тишина, нарушаемая только тихим потрескиванием факела в коридоре. Я не двигалась, боясь спугнуть это видение — человека, который долгие годы был потерян, стерт с лица земли, и теперь явился не иначе как из бездны...

Дориан молча протянул руку, и я осторожно коснулась прохладной шершавой ладони, которая, вопреки опасению, была абсолютно материальной.

— Пойдем, хочу показать тебе кое-что, — мужчина сделал пасс свободной рукой, и железное кольцо, обвивающее мою ногу, раскрылось и словно змея отползло в сторону.

— Как ты...

— Чш-ш-ш... — Тот, кто был мне раньше родным братом, предостерегающе сузил глаза. — Всему свое время.

Дориан вывел меня из камеры, держа за руку, и направился прямо по коридору, не обращая внимания на боковые развилки. Миновав еще с полдюжины пустых камер, сторожевую комнату, где по стойке вытянулись двое человек (именно человек, темной магии в них не чувствовалось), мы поднялись на десяток ступенек вверх и свернули в высокую, хорошо освещенную галерею. Я отрешенно отметила накатывающее волнами чувство тошноты, вызванное ощущением чужой силы, хотя на пути нам никто не попадался. Очевидно, за деревянными отделанными железом дверьми , которые встречались по пути, находились мордвары, причем не самые слабые. Коридор, выложенный все из того же неизвестного мне камня светло-коричневого цвета, расширился, поднялся еще выше, образуя над головой полукруглую арку.