| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Зал замолчал, молоток стал подыматься. Араб довольно потирал руки. Он был не стар, что-то около сорока, правда борода была очень густой и длинной. Николетте очень не нравились бородатые лица, ее они пугали. Кроме того в глазах араба светилась гнусная похоть, он буквально ел глазами. Девушка пыталась спрятать взор или прикрыться руками, но ее одергивали. Неужели она достанется этому зверю с востока.
Казалось, что торг вот-вот прервется, но распорядитель не открыл своего последнего козыря. Руки эсесовцев ложатся на бедра, и раз покрывало падает на пол, обнажив нижнюю часть тела. Елизавету забила дрожь, стало так стыдно, оказаться совсем нагой, перед стаей озверевших мужчин. Загорелое светло-шоколадное тело девушки, покрылось мелкими бисеринками пота. Она была как статуя древних богинь, но статуя страстная и трепетавшая, сулившая неизмеримые наслаждения. Николетте казалось, что жаждущие ласки и наслаждения тела приблизились к ней и готовы, обдать смрадным дыханием.
Нагая, и униженная! Вместе с тем прекрасная, русская красавица с атлетической и стройной фигурой.
Генерал поперхнулся, послышался возглас:
— Одиннадцать тысяч!
— Двенадцать!
Генерал сдвинул песне и оборвал:
— Пятнадцать!
Араб, не отрывая взгляда, просипел:
— Двадцать тысяч!
Офицеры смолкли — двадцать тысяч это уже много, можно новенький танк Т-2 купить или престижный Мерседес элитной модели. Конечно они не бедные, успели пограбить в Европе, но... Все же в Третьем рейхе порядки строгие и бесконтрольно грабастать могут немногие. Кроме того немецкие власти не хотели злить население, и главное элиту. Недаром во вторжении в СССР принимали участи и французские легионеры. Но генерал СС Кейтель успел изрядно награбить во Франции, Бельгии, Голландии, Греции, Югославии, а теперь кое-что получил на территории СССР. Он достаточно богат, чтобы перещеголять какого дикого араба! И увезти девушку с собой.
— Тридцать тысяч! — Слышится его невыразительный голосок.
Араб бледнеет: не настолько он богат, чтобы соперничать с таким монстром. Но ведь дитя пустыни с родословной покруче породистой борзой — пищит:
— Тридцать пять тысяч!
Распорядитель спрашивает:
— А у тебя есть эта сумма?
Араб достает из-за пояса шелковый мешочек. Высыпает на ладонь камешки, они ярко блестят. Противно перебирая ножками в кривых, шитых жемчугом туфлях, подбегает к распорядителю.
— Вот алмазы и изумруды! Оцени!
Распорядитель взвешивает камешки, смотрит их на свету. Перебирает пальцами, трет и отвечает:
— Все это стоит десять тысяч марок!
Араб возражает:
— Как минимум вдвое больше!
— Так продай их и возвращайся в зал! — Гневно кричит распорядитель.
Араб делает пару шагов назад и замирает. Как загипнотизированный смотрит на Николетту, нагая девушка, с золотистыми, пышными, слегка вьющимися локонами, так не похожа на арабских красавиц. Кроме того, она мускулиста, пресс плиточками, очень упругая. Это не совсем обычно для женщин востока и возбуждает. Нет, нет сил, расстаться!
— Ладно, бери за десять! Да накажет тебя Аллах!
Распорядитель хватает камушки, кладет в кошель и небрежно бросает арабу пачку марок.
— Помни мою доброту!
Араб повторяет:
— Тридцать пять тысяч!
Генерал, ничуть не смутившись, отвечает:
— Сорок тысяч!
Араб сникает. Трясет головой, его борода взмокла. В зале тепло, но ведь житель Ближнего Востока привык и не к такой жаре! Значит от него, исходит противной влагой из-за жуткого волнения! Сует дрожащие руки в чалму и достает довольно крупный с орешек алмаз. Как гусь, перекатываясь, подбегает к распорядителю.
— Сколько шейх?
Распорядитель смотрит на камень. Слишком много сбавить не охота, покупатель может все кинуть и уйти. Но уступать жалко.
— Десять тысяч марок!
Арабский купец покрутил головой, пощупал бороду, несколько капелек пота упала на отливающий глянцем пол.
— Это грабеж!
Распорядитель ответил:
— Ограбить человека — истинное искусство Третьего рейха!
Купец в досаде махнул рукой:
— Аллах дал, Аллах взял! Сорок пять тысяч марок!
Распорядитель прокукарекал:
— Сначала бриллиант! Вернее алмаз!
Купец бросил, распорядитель поймал на лету. Алмаз чистый как вода и диаметром чуть больше сантиметра стоит намного дороже, чем немецкая марка. Правда пока эта валюта стоит прочно. Третий Рейх процветает, завоевал много богатых земель, кроме того Гитлер еще 1936 году заморозил цены. Вот доллар США подвержен инфляции! Америка имеет всего пятьсот сорок, не самых сильных танков. Легендарный "Шерман" только-только поступает в производство. США еще не решили что делать. Многие капиталисты считают, что было неплохо помочь Германии разгромить СССР и получить богатые северные территории советской страны. Только нужно, чтобы Гитлер отказался от преследования евреев! Гитлер в этом поможет!
Распорядитель бросил еще одну пачку и с издевкой произнес:
— Ты непревзойденный бизнесмен! Ну что кто еще хочет девушку?
Зал молчит, офицеры редко отличаются бережливостью. Обычно денежки быстро проскальзывают между пальцев. Ни у кого нет таких денег!
Николетта закрыла лицо руками, неужели она достанется этому бородатому животному?
Молоточек поднимется вверх:
— Сорок пять тысяч марок раз! Сорок пять тысяч марок два!
Следует пауза. Распорядитель нервничает и произносит чрезвычайно медленно:
— Сорок пять тысяч три...
Молоточек на секунду замирает и тут же раздается спокойный, слегка хрипловатый голос:
— Пятьдесят тысяч марок!
Распорядитель обрадовался:
— Отлично! Зер гут! Пятьдесят тысяч раз!
Араб молчит, правда пытается открыть рот, но из него не вылетает и звука. Он выброшенная на песок рыба. И глаза такие глупые, карие.
Распорядитель размеренно произносит:
— Пятьдесят тысяч два! Пятьдесят тысяч ... пауза. Ну, кто больше даст!
Молчание. Араб идет на место, трясется, кажется, что суровый муж вот-вот заплачет.
Распорядитель повторяет:
— Пятьдесят тысяч три! Продано!
Генерал Кейтель рявкнул:
— Ведите ее ко мне!
Эсесовцы наклонились и услужливо сняли с ног девушки мягкие тапки. Оказавшись босоногой, девушка неожиданно почувствовала себя настолько нагой и беспомощной, что из сапфировых глаз невольно хлынули слезы. Хрустальные ручейки текли, по гладким, розовым щекам, потом спадали на грудь с торчащими и отвердевшими от волнения сосками. Босые ступни встали на прохладную плитку, девушка вдруг подумала: теперь детство по-настоящему кончилось. Хотя разве она дитя в двадцать один год. Каждый шаг девушке дается с трудом, вдруг она чувствует своей многострадальной ступней ожог. Какой-то негодяй подсунул зажженную сигарету. Не то чтобы Николетте слишком больно, но противно. Девчонка носком босой ноги бьет подлеца в колено. В последние момент она сдерживает удар, но все равно толчка оказывается достаточно, чтобы фашист вскочил и двинул ей кулаком в лицо. Удар проскакивает вскользь, Николетта ставит блок. Гитлеровец кричит:
— Русская шлюха!
Кейтель обрывает его:
— На место! Ком цурюк! Я ее сам накажу!
Любитель прижигать женские конечности, невольно успокаивается. Садиться, корча рожи.
Кейтель сурово произнес:
— Сын полка! Сам до потолка! Уши до дивана, в клетку обезьяна!
Фашисты засмеялись, вернее их смех был подобен смеси кваканья лягушек и блеяния баранов. Николетта поразилась, как это так могут, хохотать существа похожие на людей. Или не похожие? Все эти мундиры, тупые, потные лица, специфический запах. Вернее вонь, хотя немцы и чистоплотная нация, но смердят не столько физически, столько морально!
Генерал СС Кейтель, когда Николетта к нему подошла, положил на плечо руку:
— Крепкая девушка! Будешь дрова рубить.
Девушка кивнула и по-немецки ответила:
— И снежки солить!
Кейтель засмеялся:
— Странно животное понимает нашу речь!
Николетта игриво с мягким славянским акцентом, ответила:
— Ученый кот тоже животное!
Генерал презрительно фыркнул:
— Но его надо держать на цепи!
Девушка поправила:
— На золотой цепи!
Кейтель погрозил пальчиком:
— Для свиньи золотая цепь слишком роскошна! Свинка моя! Добрая собачья свинка! Жинка моя! Будет битая бутылка!
Николетта подпрыгнула:
— Да будет битая бутылка!
Генерал схватил девушку за волосы и так нагую поволок из зала.
Николетте было не так больно, как унизительно, ее берут и ведут словно шлюху! Каково это советской девушке вот так корячиться. Ее вывели из зала и запихнули в крупную, бронированную машину. Судя по всему это был полуброневик. Девушку бросили под ноги, и генерал с двумя офицерами сопровождения, положили на нее сапоги. Николетта застонала от унижения и собственного бессилия, с ней поступали хуже, чем с беспородной шавкой. Немецкие сапоги пахли ваксой и чем-то куда более противным. Фашисты не просто держали на ней ноги, но и постоянно дергали, старались тереть подошвой соски. Брр! Извращенцы! Николетта попробовала перевернуться на живот, Кейтель оборвал:
— Лежи спокойно сука!
Девушка взмолилась:
— Не надо так! Я все-таки человек!
Фашисты дружно захрюкали, во всяком случае, их смех был поросячий:
— Ты животное! Низшее существо!
Николетта возразила:
— Но ведь среди нормальных людей, грешно издеваться даже над собакой!
Кейтель неожиданно смягчился:
— Я заплатил за тебя, столько, сколько стоит новейший танк. Так что ты породистое животное и достойна уважения. А посему пускай посидит вместе с нами!
Николетту подняли, и она оказалась зажата, между двумя потными телами. Эсесовская форма была колючей, а девушка по-прежнему прекрасной и обнаженной. В других обстоятельствах, юный коммунист рычала бы со стыда, но в данном случае ей уже было почти все равно! Но вот незадача теперь гитлеровцы стали щупать ее руками, узловатые пальцы терли алые соски. Это вообще-то приятно, но так стыдно. Тем более что фашисты меньше всего думают о том, чтобы доставить удовольствие, очень грубые. Вот рука ущипнула левый сосок, другая лапа стала выворачивать правый.... А когда гитлеровский ублюдок сунул ей руку между ног и царапнул ногтями нежное лоно, девушка вскрикнула и забилась в истерике.
— Не надо, пожалуйста!
Кейтель грубо возразил:
— Надо! Ты ведь теперь наша и мы должны владеть тобой всецело!
Николетта отчаянно проверещала:
— Но ведь и кошку нужно ласкать нежно!
Генерал СС вяло ткнул девушку в щеку:
— Фашисты мы народ горячий!
Сидящий справа офицер подхватил:
— И невыносим нежностей телячьих!
Другой офицеришка выхватил пистолет, подбросил его в воздухе, там чтобы он трижды перевернулся на лету, прогнусавил:
— А кое-что в запазухе мы держим!
Кейтель продолжил фальшиво напевая:
— К нам не подходи! К нам не подходи, а то зарежем!
И фашисты рявкнули дружным хором:
— Мы раз! Угу эсесовцы! Эсесовцы! Эсесовцы!
Потов взвинтили голос:
И русские покойники! Повешены! Повешены!
Гитлеровцы больно вцепились в соски девушки, и стали дергать. И выли все более фальшиво:
— А кто увидит нас, тот сразу ахнет!
Генерал пропищал:
— Солдат СС полмира трахнет!
На полтона ниже:
— Неполноценных рас в пять раз уменьшим! На кол посадим всех советских женщин!
И снова хором:
— Мы два! Угу, эсесовцы! Эсесовцы! Эсесовцы! И обезьяны-русские в вонючей яме грустные!
Фашисты дружно выли и несли откровенную чушь. А девушку продолжали безжалостно дергать и щипать. Николетта продолжала вяло сопротивляться и тем лишь раззадорила гитлеровцев. Но до изнасилования дело не дошло. Возможно, фашисты просто побрезговали трахать, как им представлялось животное!
Ехали они целых три часа. Николетта чуть не сошла с ума — три часа пытки и надругательств. Вообще такое ощущение, что приходилось иметь дело с пациентами психушек, такие дурные были немцы. Что не слово, то идиотский перл!
А песни, например такие:
— Немчики! Немчики! Раскрутите на минет! Перчики! Перчики! На минет отказа нет! Сунем в зад свой пистолет!
Ну, разве фашисты не идиоты! Чтобы отвлечься Николетта рассматривала из окна пейзаж. Восточная Пруссия выглядела сытой, чистой и ухоженной. Дома, правда, построены под линеечку, даже деревья и кусты пострижены квадратиками или прямоугольниками. Прохожие одеты, как правило, в камуфляж, даже дети маршируют в военной форме! Николетта нахмурилась:
видеть деревья в форме прямых углов, или дома выкрашенные в пятнистый цвет хаки, неприятно. Все в Восточной Пруссии солдафонское, прямолинейное, стандартное. Хотя не совсем. Вот улицу метут женщины, возможно из числа военнопленных. Они в очень коротких серых юбках и платьице с номерком. Загорелые ноги босые, все в синяках и царапинах. Головы, бритые под ноль, из-за чего женщины выглядят зловеще и одновременно жалко. На исхудавших лицах проступили скулы, глаза провалились и в них светиться отчаяние. Все женщины стройные, вынужденная диета и тяжелая работа не позволяют набрать вес. Из-за чего их возраст определить затруднительно, но это не важно. Что интересно это покорность рабынь, за ними наблюдает только один надсмотрщик, да и тот подросток из Гитлер-югента. Неужели никто не рискнет сбежать? Пацан-фашист надрывно кричит:
— А ну шевелитесь быстрее польские свиньи!
Николетта подумала, почему фашисты так любят произносить слово — свинья? Может, потому что в Германии популярна свинина! Они ее жрут и ею же ругаются. Или из любви фашистов к грязи, нет не физической, а душевной!
Девушка провела пальцем по стеклу, вот снова рабы, на сей раз мальчика от двенадцати до четырнадцати лет. Из всех одежды у мальчишек лишь коротенькие шортики, тела голые и ужасно костлявые, а на спинах множество синих полос и царапин. Лица исхудавшие, в синяках. Охрана кстати солиднее, целых три подростка фашиста с плетками и пистолет-пулеметами. Они ведут себя нагло, время от времени наступая стальным каблуком блестящих сапог, на босые пальцы юных невольников или нанося удары плеткой по ребрам, рассекая смуглую, загорелую кожу.
Автомобиль как раз встал, проверяли документы. Кейтель сделал знак, и самого маленького светловолосого мальчишку схватили и принялись стегать.
Генерал приказал:
— По пяткам его!
Хотя мальчик выглядел не старше десяти лет, его босые ступни уже начали роговеть. Удары впрочем, заставили мальчика кричать.
Генерал заметил:
— Нет большего наслаждения, чем слышать детские крики!
Офицер предложил:
— Может и, животное выпорем!
Кейтель сделал вид, что не понял:
— Какое животное?
Офицер ткнул в плечо Николетту:
— Вот это животное!
Генерал фыркнул:
— Самку можно пикапнуть! Но плетью слишком грубо!
Офицер сделал кислую мину:
— А как?
Кейтель указал пальцем на бордюр:
— Видишь крапиву?
Немец ухмыльнулся:
— Да вижу!
Генерал рявкнул:
— Так сорви! С ее помощью мы девчонке, конкретно пяточки обработаем!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
