— Вот именно!
— Так ты хитра! — Догадалась королева. — Считаешь, что процесс термо-кваркового синтеза происходит в квазарах.
— Да там! Это самое логичное предположение. Оно объясняет многое.
— Вот именно, таким образом я не передразниваю по-обезьяньи природу, а лишь в меньших объемах осуществляю то, что уже реализовано в грандиозных масштабах.
— Кажется, что ты всего лишь подражаешь. Бедные обезьянки у них столько поклонников.
— А, по-моему, приматы должны гордиться этим. Раз им подражают, значит уважают. — Сострила Дженифер.
— Ладно, теперь о серьезном, пока будет создано супероружие пройдет не мало времени, а жить и воевать надо уже сейчас. — Клара придвинулась поближе к пульту. — Курраты мобилизуют силы и действуют все активнее, нужен контрманевр.
— Я слыхала, что у них назревает война с империей Тикарта. И будто у члена триумвирата Левресии появился высокопоставленный любовник.
— Это хорошо, есть шанс столкнуть их лбами.
— Тигр и Лев сплетутся в клубок, это забавно — они наносят друг другу серьезные раны, истекают кровью, а шкуры с них сдерем мы.
— Но все-таки нужно на всякий случай увеличить выпуск оружия, и построить новые звездолеты, в этом случае мы будем всегда готовы отразить натиск противника. Не только курратов, но и других империй, вселенная буквально кишит разумной жизнью.
— А побеждает разумнейшее из разумных. — Закончила Дженифер.
Империя, повинуясь власти буренок, пришла в движение.
Иван едва не вывихнул мозги, голова трещала от напряжения, он искал спасительный выход из патового положения. Руки двигались на автопилоте, и сам он превратился в подобие машины.
Курраты обступили со всех сторон, каждый лез с советами, хотел помочь, и от этого было еще хуже. Главный механик их отгонял, ругался, даже грозился пристрелить. Но это лишь вызывало истеричные смешки, а одна из женщин стала плакать. Ее рыдания не улучшали общего подавленного настроения.
Прилл прорычала:
— Хватит рыдать. И так тошно.
— Я не хочу стать призраком, уж лучше умереть. — Девушка-куррат достала лучемет. — Вот так выстрел в висок и конец все проблемам.
Прилл вытерла ей лапой слезы.
— Глупышка, Великая Троица одобряет самоубийство в бою, когда ты уносишь вместе с собой полчища врагов. А такое отчаяние пускать плазму в лоб, это не по мне и Триединый Бог накажет.
Девушка, вместо того чтобы успокоится, еще больше разревелась.
— И жить нельзя и умереть страшно!
— Дайте лучше еще раз помолимся, я верю, что Троица нам поможет. Ты Иван тоже помолись нашему Божеству.
— Нет уж лучше своему.
— Наша цивилизация гораздо больше и древнее вашей, многие триллионы курратов верили в Троицу, а значит ее сила выше, чем мощь Христа.
— Я своего Бога не предам. — Иван принялся неистово молиться. Он перекрестился раз двадцать, пока на него не прикрикнул механик.
— Это уже не молитва, а истерия. Господь вряд ли одобрит столь показную ревность.
Иван хотел возразить, но вспомнил фразу: Служение Богу не требует рук человеческих, и произнес:
— Надо усилить поток энергии, необходимо подсоединить еще два, а лучше четыре плазменных аккумулятора.
— А не взорвется? — Клопа был настроен скептически.
— А у нас нет иного выхода, придется рискнуть.
Аккумуляторы припаяли, причем при сверке Иван умудрился обжечь руку. Досталось и Олесе, девушку больно ударило током. По мере приближения часа пик нервозность нарастала. Помимо прочего начался камнепад, по поверхности звездолета забарабанили метеориты. Как не странно это успокоило экипаж, появилась надежда, возможно в такую погоду приведения не придут.
Чтобы отвлечься большинство солдат, вновь погрузилось в компьютерные игры. Иван потел не столько от физической работы сколь от умственного напряжения. Ему казалось, что решение рядом, но при этом ускользает. Тем не менее, была собрана внушительная ловушка, в этот ящик вполне можно было упаковать куррата или рослого человека.
Пару раз ее включали на пробу, она светилась, давало серебристое излучение, но так рядом не было призраков, его невозможно было испытать практически.
Отчаявшись, Иван разобрал плазмо-комп и попытался приспособить и его, но это напоминало попытку пришить хобот слона лошади.
— Остался один час! — Произнесла Прилл. — Теперь мальчики держитесь.
Иван совершенно выдохся, да и у механика был жалкий вид. Относительно свежей была лишь Олеся. Сюсюлин дрожащей рукой погладил свою любимую и обратился к Прилл:
— Разреши нам уединиться.
— А это зачем?
— Перед смертью хотим побыть вместе!
-Ну, ты и похотливый примат. Нам всем угрожает то, что хуже смерти, а он все о блуде думает.
— Нет, вы меня не правильно поняли, может с нею наедине меня просветят новые идеи.
— А он прав. — Неожиданно поддержал его Клопа. — Сейчас наши чувства и идеи придавлены стрессом, так что расслабится, ему не помешает.
— Я так и быть даю разрешение. Но только на пол часа, а потом вы вернетесь.
Иван и Олеся благодарственно поклонились. Робкой походкой они отправились в отдельную комнатушку, с мягким диваном. Без слов, понимая друг друга, они скинули одежду и погрузились в объятия.
И действительно все беды и печали исчезли, пелена кошмара будто сошла. Они радовались и смеялись как дети, получая неслыханное удовольствие вначале от бурных и нежных ласк. А потом, сойдясь в плотную, их тела пришли в движение и они, словно пара горных орлов парили между звезд. Их страсть казалась такой безбрежной как сама вселенная, а наступивший оргазм напоминал вспышку сверхновой.
— Еще, еще мой бог! — Стонала Олесе.
Иван, будучи мужчиной, сдерживал стоны, хотя и его охватил восторг.
— Словно рыбка под тобой проплываю я! — Прокричала в экстазе Олеся.
— Ты небесной красоты ввысь лети любовь моя! — Добавил Иван.
Пол часа пролетели незаметно, и когда Прилл пришла, Сюсюлин готов был ее убить.
— Еще пять минут, ведь наше время подходит к концу.
— Хватит с вас, лучше воплоти в конструкцию новые свои идеи.
— Да у меня сейчас только чувство досады.
— Так хоть прочти стихи перед смертью!
— Вот это можно!— Иван встал в позу.
О чувство не земное бурное
В любви во тьме пылало!
Мгновенье, помня чудное
Откинув в страсти покрывало!
К тебе о свет очей я устремлюсь
Разрезав гладь морей и океана!
Поверь, я даже не боюсь
Цепей и смертного савана!
Рубить и в космосе летать
Я буду за тебя мой свет!
Ты для меня отец и мать
Не мало испытал я бед!
Мой звездолет уже горит
Настигла смерть корсара!
Но сердце шепчет, говорит
Жизнь прожил ты не даром!
— Великолепные стихи! — Произнесла Прилл. — Но, к сожалению, большинство пиратов черствые жестокие типы, а не романтики.
Иван попросил сигару.
— Увы, мир во вселенной жесток как в той, что мы покинули, как в эту, что окунулся наш звездолет. Я был бы рад, если бы он стал помягче, добрее!
-Я тоже была бы рада, надоела жестокость, и война: постоянное напряжение ждешь удара из-за угла. Но надо смотреть на жизнь реально, как бы мы не хотели эту вселенную мы не переделаем.
— Почему, а если создадим вселенское правительство.
— Даже это поможет не всем, всегда найдутся недовольные существующим положением. В частности и в нашей империи есть оппозиция, например "Союз четырех", они хотят многопартийности и парламентской республики. Естественно их не устраивает неограниченная власть триумвирата.
— А почему все проблемы должен решать только триумвират, а не орган, состоящий из народных избранников. Вот в России существовал хоть и не вполне развитый, но парламент.
— У яццовых он тоже есть и, причем у него довольно большие полномочия.
— Какой у быков может быть парламент, у них ведь королева?
— Верно, но законодательная власть, право утверждать министров и принимать бюджет принадлежит сугубо ему. Причем половину парламента составляют тупоголовые быки, разве это хорошая система власти.
— Насколько знаю быков, нет, хотя коровы особенно трехрогие необычайно умны.
— Вот именно трехрогие. Насколько я знаю, первоначально их было трое, потом одну суперкорову заключили в тюрьму.
— А за что?
— Мы этого не знаем. Скорее всего, банальная борьба за власть. А далее видимо установить абсолютную монархию не получилось. Вот теперь яццовы чтобы пробить новый военный бюджет должны все согласовывать или отвечать на абсурдные запросы депутатов. А что творится у яццовых во время предвыборных компаний.
— Наверное, полный бедлам.
— Еще хуже, они даже друг друга стреляют. В прочем чего нам говорить об рогатых, минуты тают, настой ловушки если сможешь или... Сам знаешь.
— Альтернативы нет, может взорвать корабль.
— Нет, пока у нас есть даже один шанс из триллиона, надо бороться. — Прилл снова прошептала молитву и наложила треугольник. — Я никогда не сломаюсь.
Иван подошел к ловушке, его голова была совершенно пустой.
-Я в отчаянии Прилл, чувствую себя выжатым лимоном.
Механик добавил:
— Самая главная проблема что мы незнаем точных параметров биоплазмы призраков и нам приходится действовать в слепую. Это равносильно тому, что старого кремневого ружья в полной темноте пытаться сбить муху. Если бы у нас был в запасе хотя бы миллион выстрелов, то что-нибудь да получилось, а так абсолютно отсутствуют шансы.
— Так помолись.
— Я в Троицу не верю, все боги это сказки для дурачков.
— А в ноосферу, теорию, что вера триллионов способно создать разумное поле, которое, в самом деле, может помочь? — Спросила Прилл.
— В это, но ведь матрица мега-пространства сама по себе не может быть разумной. Она не органична!
— А научные исследования доказали что может! Ведь компьютеры состоят не из органики, а в них есть программа искусственного интеллекта.
— И все же искусственный интеллект это не разум. До сих пор, несмотря на колоссальные возможности компьютеры не разумны. И слава высшим силам если бы роботы обрели разум, то вполне мог вспыхнуть бунт машин, и в этом случае уже нас не было. Ведь по своей функциональной мощи кибернетические механизмы превосходят нас.
— Не хочу спорить. Вы подсоединили аккумуляторы?
— Столько сколько вообще возможно в данной конструкции.
— И как ваш пылесос сработает?
— Это, смотря, что он захочет засосать. Материальные объекты он не затягивает, но к призракам дышит ровно.
— До атаки осталось десять свигоров или минут по земному. — Сообщил компьютер.
— Похоже, что кроме Троицы у нас не осталось надежды.
Капитан-лейтенант Мотто поднял голову и тряхнул светлой гривой.
— Вот сейчас накануне вечности я хочу приоткрыть вам тайну. На самом деле Бог только один Нейтральный Абсолют, а остальные ангелы.
Прилл сжала кулаки.
— Не кощунствуй. Ведь они трое постоянно упоминаются вместе в священном писании.
Мотто оскалился.
— Во-первых, не постоянно, а всего семь, а во-вторых, это вовсе не значит, что они равны, и составляют единое целое.
— А что значит.
— Просто перечисление Всевышнего и двух его самых верных и приближенных слуг.
— Это ересь! А ты ее омрачаешь мои последние минуты. — Прилл подняла лучемет.
Мотто понял, что сильно рискует, но не хотел сдаваться.
— В священном писании сказано, мужской пол говорит: я всем обязан нейтралу, а женский подтверждает: он выше всех. Ведь есть такое.
— Ну и что, выше всех это не значит что выше и их.
— Потом говориться что мужской пол слуга Божий. То есть он ему не равен, а как это равноправные боги могут быть слугами.
— Это во время телесного воплощения он был простым курратом, а по этому и назван слугой.
— Слушай далее. Цитирую слова: Я иду к своему Нейтралу потому что он более меня.
— Это потому что он все еще был курратом, не знаю, кто тебе внушил подобную чепуху, но если хочешь сделать карьеру, никому не говори об этом.
— Я никому не говорил, но сейчас мне все равно и я хочу, просто очистится. Ведь наша личность, скорее всего, будет уничтожена в призраке.
— А вот неизвестно может что-нибудь да останется. — Произнесла Прилл.
— Слово туассе которым означают един, когда речь идет о божестве, может обозначать, один единственное число.
— Ты опять за свое. Официально право толковать писание принадлежит государственной церкви и не тебе дилетант и вся кого рода сектантам туда соваться. — Взгляд Прилл стал тяжелым.
Компьютер прозвенел:
— До атаки одна минута!
— Все проверьте оружие и если появятся, стреляйте, нам все равно.
Послышалось жужжание и щелканье затворов. Часть воинов начала петь, голоса печальные от мотива кровь стонет в жилах. Даже удары сердца казалось, стали редкими, как притормозило время. Иван подумал, что остались считанные мгновения, прежде чем его личность раствориться в призраке. А он за свою короткую жизнь так и ничего не создал, даже не женился, не оставив потомства. Горько умирать, не выполнив даже малой части того, что наметил заранее еще с ранних лет. С детства он хотел стать великим ученым, найти прививку от рака, решить энергетическую проблему человечества, подарит вечную жизнь и бессмертие, научить людей летать к звездам. Как ни странно, но всего этого сумели достичь коровы, существа в которых казалось нет не капли интеллекта. Не даром есть поговорка о глупцах и невеждах — разбираешься как корова в розах. Кто он теперь, если шанс перестать быть домашним животным и взявши в руки кнут, вернуть себе роль пастуха.
— Нас атакуют! — Прервала его размышления Прилл. — Огонь!
Иван вскинул лучемет, через экран шлема были отчетливо видны призраки. Со всего разбегу они бросались на курратов, стремясь проглотить. Те, кто становился их жертвой, разом меняли цвет или сворачивались в клубок, что раствориться в квазиплоти.
Хотя стоял грохот, Прилл успела развернуться и крикнуть Ивану.
— Врубай ловушку идиот.
Сюсюлин выронил бесполезный лучемет и нажал на все кнопки. Механическая пасть раскрылась, пошло излучение, засветилось подобие северного сияния, но фантомы не обращали на это внимания.
Курраты отстреливаясь, пробовали разбегаться, но призраки были куда быстрее. Тени мелькали, казалось даже что наслаждаются агонией жертв.
Девушка-куррат не выдержала и поднесла лучемет к виску, нажала на кнопку. Луч лазера срезал голову. Тем не менее, фантом набросился на безголовую плоть и разом проглотил ее.
Одна из теней бросилась на Ивана, тот откатился в сторону и кошмарное приведение, врезалось в Олесю. Девушка завопила, она размахивала кулаками, пробуя отбиться, но ее кулаки проходили сквозь призрак, словно это был туман.
Иван взревел, он был на грани безумия. К этому моменту большая часть курратов уже была поглощена. Прилл сделала тройное сальто, увернулась, от одной тени, другой третьей, но нарвалась на более ловкую и коварную четвертую, и ее поглотило. Тут рванула граната, офицер Мотто швырнул ее в призраков. Взрыв естественно не мог причинить вреда, но Ивана сильно опалило плазмой, шлем расплавился, ресницы и волосы сгорели, и он почти ничего не видел. Хищные тени испустили визг и набросились на уцелевшие изувеченные жертвы. Все это напоминало замедленную киносъемку. Иван подумал, а будет ли ему больно. Курраты, правда орали и вопили благим матом, но это, скорее всего нервное. И другое обратившись в призрак останется ли он самим собой или навсегда исчезнут все его мысли и чувства.
