Отверженные

— Ну и ночка, Бим, — закутавшись в серый шарф, молодой надсмотрщик торопился побыстрее провести осмотр, чтобы скрыться в свою теплую комнату. Взять кружку горячего шоколада и, ни о чем не думая, наблюдать за игрой огня в камине. Развлечения хранителей Азкабана всегда одинаковы, как, впрочем, и развлечения узников этой тюрьмы. Жалобно заскулив в ответ хозяину, пегий гончий Бим побежал вперед, принюхиваясь к дверям камер. Угрюмо хмыкнув, Кирк подошел к камере Беллатрис Лестранж. Ведьма стояла у самой двери, безумно улыбаясь. Серая оборванная тюремная роба почти спадала с исхудавшего тела волшебницы, оголяя мертвецки белую кожу с тонкими прожилками синих вен. Грива давно немытых и сильно запутанных черных волос обрамляла лицо некогда красивой и гордой аристократки. Лицо — казавшееся восковой маской, вылепленной рукой неумелого мастера. Чересчур тонкие и резкие черты делали Беллу похожей на дикую птицу готовую вот-вот сорваться за добычей. Хотя даже сейчас в ней было что-то завораживающее. Что-то, что заставляло бояться, ненавидеть и желать. Может быть, причиной тому была ее гордость, может, дерзость или, может быть, ее вера. Вера в то, что ЕЁ Господин не бросит. Слабый свет волшебного огня привлек внимание ведьмы, и она, хрипло вдохнув, вцепилась в левое предплечье своей руки. Почти неуловимый доселе, отблеск безумия отразился в её глазах. Испугано отшатнувшись, надсмотрщик поспешил уйти от этой двери, из этого коридора, прочь, туда, где нет узников. Нагнав своего четвероногого помощника, мужчина уже собирался облегченно вздохнуть, когда смех одного из узников заставил его обернуться. Оскалившись в безумной полуулыбке, грязный оборванный мужчина держал в руках связку ключей и волшебную палочку.

— Да здравствует Темный Лорд! — зеленый луч смертельного проклятия мчался навстречу оторопевшему Кирку. Недовольно рыкнув, Бим прыгнул на хозяина, подарив молодому глупцу еще пару минут жизни. Жаль, правда, что Кирк оказался трусливее, чем его пес. Попытавшись сбежать, надсмотрщик получил смертельное проклятие в спину.

— Вы почти свободны! — оборванный узник вдруг стал большим мужчиной. Его грубый, похожий на рык голос отдавал эхом по коридорам тюрьмы.

— Эльронд, освободи ее, — обворожительный и властный голос молодой светловолосой особы сталью разрезал веселье узников. Чуть скрипнув, ключ повернулся в замке: Белла получила свободу.

* * *

Зло намазывая яблочный джем на тост, я через строку читал сегодняшний выпуск Пророка. Недоумки! Как они могли так лохануться?! Им что, неоновую рекламу надо было на все небо вывесить: "Увеличьте охрану Азкабана! Какая-нибудь сука попытается организовать побег!" Как такое вообще возможно — "из всей охраны тюрьмы в этот злополучный вечер было только трое сотрудников". Отпив глоток чая, я повернул голову на звук открывающейся двери: Том и Элеон, улыбаясь, зашли в столовую. Выплюнув весь чай на пол, я оторопело уставился на эту картину. Мысль о том, что эти двое когда-то друг друга сильно любили, конечно, посещала мою светлую голову, но почему-то мне казалось, что они не будут настолько... милой парой. Откашлявшись, я постарался спокойно продолжить завтрак. Но, наверное, не судьба.

— Что пишет пресса? — когда она не метает молнии мне в голову Элеон вполне милая девушка.

— Сообщаю последнюю сводку новостей, — дикторским голосом начал я, — за три дня вашего отсутствия в мире произошли следующие события: из Азкабана сбежало 13 преступников, сегодня состоятся выборы Министра Магии, и я почти уверен, что мой отец займет сей пост, особенно в связи с последними происшествиями. Команда Болгарии победила в матче с Италией, а наши продули подчистую, — окинув взглядом явно не въехавших во всю мою речь волшебников, я кинул Тому газету и отправился в свою комнату.

Последняя неделя каникул прошла суетливо: я отдыхал, а Том и Элеон пытались разрулить ситуацию — ну, удачи им! Уложив последние вещи в чемодан и защелкнув крышку, я восторженно рассматривал деяние своих рук. Легкий стук в дверь вывел меня из этого эйфорического чувства.

— Да, войдите.

— Гарри, ты уже собрался? — Элеон немного неуверенно зашла в мою комнату, оглядевшись по сторонам. Наверное, ей не привычно находится в собственном замке и при этом понимать, что здесь все теперь по-другому.

— Да. Ты что-нибудь хотела? — разумеется, так просто бы она не пришла. Смущенно улыбнувшись, Элеон слегка подняла свою футболку, оголив живот. На бронзовой от загара коже красовалась тату в виде лежащего волка. — Мило, Тому понравится.

— Это твой знак. Ты призвал меня, сделав рабыней и это знак Господства. Я хочу, чтобы ты снял его! — а больше, интересно, она ничего не хочет.

— Ничем не могу помочь, Элеон. Клейма, к сожалению, я не сниму, но и приказывать тебе не буду, а скрывать его от Тома я думаю, ты и так сможешь.

— Слушай сюда, маленький недомерок, — прищурившись от резкого приступа боли, вызванного грубостью ко мне, Элеонора попыталась успокоиться и начать свою просьбу сначала. — Я не могу быть рабыней!

— О, это самый веский аргумент, который ты смогла придумать? Ну, что же, у тебя будет целый учебный год впереди, чтобы придумать что-нибудь более умное, — взмахнув рукой, я выпроводил Элеон из своей комнаты.

* * *

Как же это, интересно, я смог забыть, что мой дражайший папочка теперь Министр Магии?! Как же это я не подумал, что сегодня на перроне 9 и ¾ будет куча народу желающих пообщаться с новым Министром? Интересно, о чем я думал, когда собирался сегодня спокойно проехать в поезде? И вообще, где Малфоя черти носят? Чуть не сбив какого-то шкета с ног, я, наконец, пробился к одному из вагонов и, занеся свои вещи, пошел выбирать свободное купе.

— Мой отец чуть не удавился, когда были оглашены результаты голосования, — манерно растягивающий предложения голос раздался справа. Зашвырнув свои вещи в купе Драко, я устало повалился на свое место и прикрыл глаза, пытаясь расслабиться.

— Я сам чуть не удавился. Вообще, последние две недели были весьма паршивыми. Том со своей любовью такие милые, что меня тошнило каждый раз, когда я их видел. А уж день выборов стал черным днем в моем календаре. А уж речь отца: "Для меня это такая честь, что вы выбрали меня.... Но честно признаюсь без своей семьи я бы не смог добиться такого успеха. Моя милая Лили всегда поддерживала и ободряла, а Кристиан и Ричард не давали грустить и отчаиваться...". Я что-то не догоняю, а меня аист, что ли принес или в капусте нашли? — фырканье Драко заставило меня приоткрыть один глаз.

— Извини, просто не удержался. Твой отец так мило прощается со своими двумя сыновьями! — и в правду, окна нашего купе как раз выходили на ту часть платформы, где Джеймс и Лили Поттер трепетно провожали своих детей в школу. Им бы еще белым платочком на прощание помахать, и все, можно играть в театре драматические роли. Немного побившись головой о столик — я успокоился.

— Как дела у Флер? — интересный вопрос, но спрашивать надо не у меня. Поэтому ответом было только мое неопределенное пожимание плечами.

На удивление остальная часть пути прошла весьма спокойно и весело, если, конечно, не учитывать, что примерно через двадцать минут нас нашла Пенси и все время о чем-то говорила.

Небо было пасмурным, злодеев было много — кто-то бросал оскорбления, почти началась драка — в общем, беды ничего не предвещало. Но всех слизеринцев скрючило, когда место учителя Защиты от Темных Искусств занял Сириус Блек. Это еще полбеды по правую руку от директора сидел мой отец, а рядом со Снейпом — мать. Что тут вообще происходит? Ухватив меня за край мантии, Драко почти волоком дотащил мою бедную персону до места за столом.

— Я, конечно, сам понимаю, что у тебя глупо спрашивать, что тут происходит, но вдруг ты знаешь? — скорбно рассматривая сияющего Министра спросил Драко.

— Ты у меня лучше спроси, чем закончился роман "Война и мир" я тебе быстрее отвечу, чем на ЭТО!

Не желая смотреть на ликующего отца, улыбающуюся мать и чуть ли не плюющего желчью Снейпа от обворожительности Сириуса, я перевел взгляд на стол Гриффиндора. Мои братья сияли, как начищенные пятаки, — значит, эти прохвосты знали, что произойдет. Невилл похотливо улыбался, смотря на какую-то девчонку, созрел мальчик, по-видимому. Флер почему-то не было.

— Мои дорогие ученики, — Альбус поднялся со своего места, начиная приветственную речь еще до распределения первогодок, — я рад представить вам нового учителя по Защите от Темных Искусств Сириуса Блека, но это не все изменения в учительском составе. Лили Поттер будет вторым учителем Зелий, когда наш многоуважаемый профессор Снейп будет отлучаться. А сейчас я бы хотел предоставить слово новому Министру Магии Джеймсу Поттеру, — гриффиндорцы аж встали, настолько усердно выпендривались. Папа начал свою речь с научно-пафосной фразы, поэтому я счел лучшим по-тихому накинуть на себя чары невидимости и свалить.

За долгие годы своего обучения и переобучения, я уже выучил маршрут до озера и смог бы пройти его с завязанными глазами. Приятный вечерний ветерок отгонял грустный и злые мысли. Растянувшись под своим любимым деревом, я бездумно смотрел в небо. Впервые за все время моего второго рождения мне захотелось, чтобы мои родители умерли, защищая меня. Я двадцать лет своей жизни лелеял их образ в своем сердце. Образ веселых, умных, добрых, способных на крайние шаги ради дорогих и любимых; но начертанный мной миф оказался расколот реальностью. Так глупо, я боюсь стать Гарри Поттером из прошлой жизни, но сейчас многое бы отдал, чтобы быть именно им. Чтобы сидеть за столом Гриффиндора, разорятся по поводу того, что Снейп назначен учителем ЗОТИ, гадать, почему у Альбуса черная рука, глупо мечтать о Джинни и быть рядом с Гермионой и Роном. Вернуть то, что они разрушили, вернуть то, что я уничтожил здесь.

— Гарри, — шипящий голос змеи раздался совсем близко, резко сев и заозиравшись я увидел золотистую змею.

— Эрик? Какого хрена ты тут делаешь? — собственно, он вполне законно может тут находится он же змей, а вот я должен быть на праздничном ужине. Пока я рассуждал, кто, где должен быть, Эрик уже успел забраться на меня.

— Быстрее в лес! Там Флер, она без сознания, — мысли Эрика уже успели слиться с моими, захватив меня в хаотичность его растерянности. Но, все-таки место, где лежит Флер, я смог увидеть вполне четко. Перевоплотившись, я преодолел разделяющее нас пространство довольно быстро, но какой-то защитный купол не позволил мне к ней подлететь. — Стань человеком и тогда купол тебя пустит, — наставление Эрика было как раз вовремя, а то я уже прикидывал какую скорость надо развить, чтобы пробить эту защиту.

— Сколько она здесь лежит? — тело девушки украшало множество порезов и ссадин, русые волосы, перепачканные в крови и грязи, были неровно опалены. Левая часть лица превратилась в месиво из запекшейся крови и обожженной кожи, кое-где, присмотревшись, можно было заметить кости черепа.

— Минут пятнадцать, пока я полз за тобой. На нас напали, когда Флер уже собиралась перемещаться в Хог. Какие-то утырки, все время верещали про величие Лорда и смерть грязнокровкам. Флер — одна из самых могущественных ведьм мира, и она чистокровна! Только этих упырей оказалось слишком много, потом еще и оборотни нагрянули вместе с дементорами, в общем, сюда ее перенес я, и купол тоже поставил, — больше я медлить не стал. Подняв хрупкое тело на руки, я кинулся в Хогвартс. Никогда еще дорога до школы не казалась мне настолько длинной. Двери в больничное крыло я снес, не доходя до них метров десять. Мадам Помфри встретила меня с распростертыми объятиями, но как только увидела мою ношу, жестом приказала положить девушку на кровать и не мешать. Грязная, испачканная в крови одежда полетела на меня — Поппи мастерски умела раздевать. Живот Флер пересекал длинный глубокий порез, начинающийся у левой груди и заканчивающийся на правой внутренней части бедра. Ноги и руки были покрыты симметричными порезами от когтей оборотней. Что произошло с ее лицом, понять мне не дали.

— В моей комнате зелье с третьей полки сверху — серое. Справа на шкафу — золотистое и на столе — черное. Быстро, — повторять дважды мне было не нужно. Рванув в комнату целительницы, я быстро нашел нужные зелья.

— Возьми вон то серебристое оно восстанавливает силы после прикосновений дементоров, — я знал, что значит прикосновения дементоров, и знал это за зелье. Солоноватое на вкус. Зелье, которое, казалось, возвращает в тебя потерянную радость. Быстро отдав все зелья медику, я отошел, не зная чем помочь еще.

— Что с ней случилось? — намазывая порез черным зельем и быстро обрабатывая мелкие ссадины заклятиями, поинтересовалась мадам Помфри.

— Не знаю. Я нашел ее в Запретном лесу, — очевидно, спрашивать, а что два студента в начале учебного года делали в Запретном лесу, медику было не нужно, сама все знала. Искали приключений на пятую точку.

— Чего встал, мажь лицо, — кинув мне золотистое зелье, целительница принялась обрабатывать ноги. Поппи уже убрала грязь, кровь и кожу, очистив рану, но лучше от этого не стало. Белеющая кость скулы, разорванные ткани, слава Богу, глаз не задело. Зелье оказалось тягучим и пахло медом, будь я маглом — назвал бы эту вещь медом. — Не вмазывай, просто наложи на всю разодранную половину толстым слоем.

Когда с обработкой ран было покончено, Поппи взмахнула полочкой, наложив бинты, и укутала Флер в пару одеял. Пробормотав парочку диагностирующих, медик ушла за новыми зельями, а я остался ждать.

— Как они выглядели? — на моих руках тонким слоем светилось золотистой зелье.

— Я не особо приглядывался, — тихо и грустно зашипел Эрик. — Мне только одна баба запомнилась. Высокая, гордая, волосы черные, черты лица резкие, кожа бледно-матовая, как будто она была в темноте долгое время, глаза безумные, как и смех. Она ими руководила.

— Белла.

— Что ты сказал? — Поппи вернулась с тремя зельями.

— Нет, ничего, просто мысли в слух. Как ее самочувствие после всего этого?

— Если переживет эту ночь, значит, останется жить...

* * *

Накинув легкий шелковый халат, Элеон вышла из спальни, тихо прикрыв дверь, чтобы не разбудить уснувшего Тома. Неторопливо спускаясь в подземелья, женщина касалась рукой поверхности стен — старая привычка оставшаяся на память о своем поступке. Найдя бутылку вина нужного сорта и взяв два бокала, Элеонора стала так же неторопливо подниматься наверх. Клеймо на животе слабо нагревалось, оповещая рабыню о гневе хозяина. Обиженно фыркнув, Ангелица открыла дверь своего кабинета. С того момента как она ушла из своего замка эта комната была закрыта для всех и каждого, кроме убирающихся здесь эльфов.

— Как хорошо, что ты принесла вино, — голос раздался раньше, чем сама незваная гостья появилась в комнате.

— Мне что-то захотелось напиться, — откупорив бутылку, меланхолично бросила Элеон.

— Ну, с одной бутылки ты не напьешься, — приняв свой бокал, Девона села в кресло и взмахом руки разожгла камин. — Как тебе снова оказаться на Земле?