Маруся. Попасть - не напасть

А вот мужчина словно задумался о чем-то...

Но спрашивать не стал, и на том спасибо.

Я проглядела все документы, быстро пробежала их глазами и довольно прищурилась.

Все, эта земля — моя.

Официально — мещанки Синютиной, но какая разница? Я — это я, платила я из своих денег, из Машиных еще не взяла ни капли... придется, конечно.

Эх, как бы быстро заработать? И как это у других попаданцев получается? То они скрепки изобретут, то карандаш... фиг мне со скрепочкой. Здесь не дурее люди живут, давно сами додумались. Может, и чуть не такой формы, но вполне функциональные вещи делают.

Что-то посложнее я и сама не изобрету, мозгов не хватит. Поди, нашамань людям сотовый телефон, если все, что ты в нем понимаешь, это куда пальцем тыкать. А что там, в потрохах?

Как вообще микросхемы делаются?

Кто бы знал...

Остается только мой проект. И тот построен на использовании магии земли плюс мои знания.

Может быть... подчеркиваю, только может быть!

Что-то я могу перенять и от полозов. Найти новые жилы, или притянуть... я знаю, они обладали такими способностями. Но мне ли хвост поднимать?

Подозреваю, что это пока не мой уровень. А может, и потом.

Сделать что-то за счет своей магии?

Засвечусь, как новогодняя елка.

Разве что над семенами подшаманить. Ну, землю чуток плодороднее сделать. Это сил почти не требует, да и не рядом с городом происходить будет, вряд ли кто-то и что-то заметит. А и заметит, спишем на остаточный фон. Должно же там что-то остаться? После происшедшего?

Скрытность — это наше все. Точка.

* * *

Деньги таяли.

Закупить семена — полбеды. А как насчет стройматериалов?

Нужен тот же забор.

Нужны какие-то сараи для хранения всякой ерунды.

Нужны орудия труда.

Нужен транспорт.

Нужно, нужно, нужно...

Кто бы мне денег дал!?

Но вот это как раз никому нужно не было.

Оставалось ходить по городу и прицениваться, прицениваться, прицениваться...

Пока не покупать. Но я должна знать, где и что можно будет купить, когда начнется дело. И распланировать бюджет... деньги таяли, как вода.

Через пару дней, как и было назначено, я заявилась в храм. Можно бы и так съездить в лощинку, и начинать постепенно работы, но лучше не рисковать, пусть в главных героях походят церковники...

Они освятили, они освободили, они хорошие, а я так, рядышком постояла.

А уж потом и поедем еще раз, и проверим, не все ли я забыла? Уже составить карту места, распланировать его, определить, где будут поля, где постройки, прощупать саму землю, попробовать ее почувствовать...

Должна справиться. Не такая уж я тупая.

Обязана.

Компания, которая нас встречала...

Сам поп.

При нем еще трое... служек? Кажется, один из них точно дьячок, а двое вроде прислуги. Дьячок такой деловитый, типа, я тут круче миитрополита, а ребята лет по пятнадцать, явно служки, тащат какое-то барахло и не возмущаются.

Хорошо, я наняла два экипажа. Не на телеге ж церковников везти? Вовремя вспомнился опыт нашего мира, в котором если тебе кто из храма нужен, так он сам не придет. Ты его доставь, на своей машине или на такси, еще и заплати ему за беспокойство...

Здесь — не лучше.

Понятное дело, и доставлю, и оплачу... ладно! Мне это нужно, вот и нечего тут вякать!

Но это въедается. В кровь и в кости, в душу и мысли, я же из страны, в которой семьдесят лет было принято верить только в победу коммунизма. Какой-такой бог? Ату ненормального!

И когда все поменялось...

Вот пока церковь была в загоне, мои родители ее поддерживали. Кстати говоря. И денег давали, и нас крестили, и всякое прочее. Уж Библию-то я читала.

А как только церковь стала модной...

Увольте. Гадливо как-то...

Наверное, здесь не так. Наверное, здесь лучше.

Но — подсознание не переборешь. И ворчу я на автомате.

Все было погружено в кареты, и мы тронулись по направлению к Лощинке. А хорошо все-таки, что кареты. Дождь закапал, не сильный, но вполне приличный. Ладно, понадеемся на лучшее. Вроде он не сильный, и облачко небольшое. Авось, закончится до нашего приезда.

* * *

И кто бы сказал, что это такая зловещая местность?

Чистенько, уютненько, спокойно, птички чирикают... или мои спутники видят нечто другое?

Вроде бы нет.

Легкий туман еще остался, но такой, уютный, последождевой. Кто бывал с утра в лесу, тот поймет. Когда роса начинает высыхать, но еще не до конца высохла, когда хрустальная дымка окутывает стволы деревьев и напитывает ветки кустов, когда сквозь нее светит солнце, придавая всему окружающему нереальный вид...

Не туман, как таковой.

Испаряющаяся вода.

Солнце жаркое, влажность высокая...

Поп, вылезший из кареты, оглядывался с явным удивлением.

— Никогда тут не был...

— Отец Николай, а вы вообще местный? — не удержалась я.

— Нет, чадо. Я из другого города прислан, — священник смотрел непонимающе. Я развела руками, мол, вы меня поймите, как человек человека...

— Я ведь тоже в другом городе пожила... вот и начала смотреть чуточку иначе. Авось, и не съедят меня тут. Съездила, поглядела... не укусили.

— Ах, вот оно что... ну да, сплетни, слухи... отвратительная вещь.

— И так сильно искажает действительность! Сами придумают, сами поверят, сами напугаются, да и всех остальных напугают.

Поп меня понял.

Ну да, Лощинка, местное пугало... а есть ли чем пугать? Или там больше вранья, чем правды?

Может, там в корзине вовсе даже не василиск, а ящерица. Зелёненькая такая, симпатяшная? А молва-то раздула...

Это было понятно батюшке. Понятно мелким.

Но не дьячку.

— Отродясь это место добрым не было!

— А вы здесь бывали? — ласково уточнила я.

— Нет! Это все знают, люди здесь пропадали...

Я вздохнула.

— Здесь ли? Отец... простите...

— Питирим.

— Отец Питирим, заблуждение — это вещь, которая всем известна. Один сказал, другой поверил, еще десять подхватили. Вот и готова сплетня. А люди и правда могли пропадать, мало ли что? Мало ли кто? Удобно ж свои преступления списывать на потусторонние силы.

— Всякое, конечно, бывает...

— Вот, ребенка бросили. А рассказать можно что угодно. И что он мертвым родился, и что его украли, и... много чего.

— И то верно, чадо. А все ж слава худая об этом месте.

— Мы-то здесь. И никто на нас не нападает, не накидывается...

С этим спорить было сложно.

Маленький Нил безмятежно спал у меня на руках. Хорошо ребенку. Поел, поспал, опять поел... гадил он вполне пропорционально, но ведь и я не полная балбеска. Нет в этом мире олвейзов с крылышками, а вот определенный аналог есть. Нечто вроде сбруи с подушечками, набитыми чем-то вроде сухого мха.

Работает, чего еще надо?

Но я этим вопросом займусь, как будет время.

Резину здесь получать научились, а вот до гигиенического пояса еще не додумались. А ведь золотое дно может получиться. Только патент надо взять.

Как говорила одна моя знакомая, памятники надо не политикам ставить, а тому, кто стиралку изобрел. Микроволновку. Холодильник.

Так, к примеру. Вы тезисы Ленина сколько раз в день перечитываете?

А холодильником пользуетесь?

Ну и что полезнее? А страны и народы своих героев не знают, нет...

Где справедливость?

* * *

Пока я философствовала и думала о грядущем, священнослужители уже все приготовили. Впереди шел отец Николай с кропилом, кажется так, за ним дьячок, с какой-то церковной утварью, за ним двое мальчишек тоже что-то несли...

— ...отче наш... — донеслось до меня.

Что они там читали, я не прислушивалась. Аришка осеняла себя крестным знамением, я пропускала половину мимо ушей. И то слова казались знакомыми. Явно меня в детстве учили, то есть княжну Марию. Спина словно самопроизвольно подергивалась, да и рука тоже... в те же моменты, что и у Арины. Память тела — великая вещь, кажется, оно знало, когда сгибаться, когда креститься, но если на руках ребенок — надо урезать молитвенное рвение. Я погладила малыша по головке.

Ничего, змееныш.

Ты вырастешь, станешь большим и сильным, обязательно отомстишь за мать...

Все у нас будет хорошо, обещаю.

Дрых он, кстати, без задних лап. Никак на него это место не влияло. Это хорошо, я здесь часто бывать должна, если бы малыш нервничал, нам обоим было бы сложно.

Богослужение медленно удалялось. Кажется, отец Николай прогуливался вокруг лощинки, то ли так полагалось, то ли ему самому любопытно было...

— Все равно стра-ашно, — поежилась Арина. — Понимаю все, но жутковато...

Я потрепала ее по волосам, и девчонка не отстранилась.

— Ничего. Я рядом, не бойся.

— Ты вообще такая... уверенная...

Я махнула рукой.

— Арина, у нас нет другого выбора. И вообще... знаешь разницу между эксцентричностью и хамством?

— Экс... чем?

— Надо вести себя уверенно и спокойно. Тогда любое твое поведение будет воспринято не как хамство, а как твоя личная особенность.

Арина все равно ничего не поняла, но кивнула. Мы принялись наблюдать.

Солнышко пригревало, парили лужи, постепенно уходил туман...

Лощинка выглядела мирно и спокойно, выделялось только пятно бывшего скита. Я прошлась по ней, достала бумагу, грифель...

— Ариша, подержи малыша.

Малыш не проснулся. Но далеко сестра и не отходила. Держалась рядом со мной, рукой достать можно. Будет кидаться за защитой, если что. Я пригляделась и принялась рисовать примерный план местности. Без масштаба, но хоть прикинуть.

Потом поглядела на карту. Все же надо записать что-то или нарисовать, чтобы правильно структурировать мысли. Великая вещь — топосъемка. И кадастровым планам громадное спасибо .Смотришь на участок, и покой на душу снисходит. И прояснение в мозги.

Больше всего лощина походила на прямоугольный треугольник. Несколько холмов, поросших негустым лесом, сама лощинка, уютная и спокойная, заросшая только кустарником...

Я коснулась земли, попробовала растереть ее между пальцами.

Ну, не чернозем, но почва вполне приличная. Надо бы об удобрениях договориться, тот же навоз...

Ох, сколько ж вспоминать придется, сколько наверстывать...

Ничего, учили меня неплохо. Все я вспомню, и все налажу. Справлюсь. Лишь бы никто не полез...

* * *

Освящение закончилось где-то за час, и я принялась благодарить.

Красноречиво, многословно...

Как я и думала, ничего нового здесь не обнаружили. Останки скита нашли, домика... фундамент еще был цел. Я пометила себе посмотреть, может, там на старом фундаменте можно будет что-то построить. А вот вход к Ните, через который я провалилась — не нашли. Думаю, туда людям дорога и будет закрыта. Навсегда.

— Как видите, ни волков, ни нечисти, — улыбнулась я дьячку.

Тот нахмурился, но комментировать не стал. Зато высказался отец Николай, да так, что я застыла в удивлении.

— Странно здесь.

— Странно?

— Словно и есть магия, а словно и нет ее...

Я помотала головой.

— А вы, простите, батюшка...

— Не маг. Но почуять силу могу.

У меня по спине струйка пота побежала. А ведь я хотела попробовать... почувствовать... время было, могла применить свою силу. Хоть на капелюшку, хоть шажок сделать.

Как чуяла — удержалась.

Спасибо тебе, Господи, уберег и отвел!

— Может, от останков скита идет? — предположила я. — Все же место намоленное, старое, мало ли что могло остаться?

Священники закивали, подтверждая, что да. Наверное, так и есть.

— Может быть... ты, отроковица, хочешь здесь поле распахать?

Я кивнула.

— Да, что-то вроде. Пшеницу я сеять не буду, а вот огород, грядки — да, устрою... картошка, моркошка, свекла, тыква, лук-чеснок... это все надо сеять.

— А люди тут жить будут?

— Вряд ли.

— Освятить мы это место — освятили, но хорошо бы и часовенку малую поставить...

Я тут же закивала.

— Поставлю! Как только деньги будут, так и поставлю...

— Дело-то хорошее, богоугодное...

А чего б тебе его за свои деньги не делать?

И на своей земле? Выкупай рядом овраг, и вперед, камни таскать? Чего ты меня раскрутить пытаешься? Мне бы на сарай наскрести, да на будку для сторожа, а ты часовню предлагаешь? Ноги в руки — и вперед! Не смею мешать!

Промолчала я настолько выразительно, что поп даже немного смутился.

— Как деньги будут, конечно...

Я кивнула.

— Если все успешно пойдет, так почему бы нет? Будет день, будут деньги, сейчас у меня каждая копейка на счету, я ведь не миллионщица.

И не собираюсь здесь ничего строить.

Огород — явление временное. А вот церковь... вас пусти! Мигом разнюхаете и про магию земли, и про меня... дудки!

Не дождетесь!

* * *

Сестра молчала до посадки в карету. Потом уже разговорилась.

— Маша, а ты там будешь часовню ставить?

Я фыркнула, показывая свое отношение к вопросу. Обязательно, два раза.

— Не буду.

— А...

— Арина, если они хотят, пусть выкупают у города место рядом. И ставят хоть храм, хоть что. Я эту землю покупала для земледелия, у меня все просчитано.

— Батюшка же...

— И что? Будет вредничать, я на него матушку спущу.

— Какую? Его?

— Нет. Нашу.

Арина невольно фыркнула.

— Да, мама... надо к ней сходить.

— Сходи, не стесняйся. Я тебе денег дам, купи там ей что-нибудь вкусненькое....

Арина кивнула.

Я погладила малыша по головке.

Вот ведь умники церковные! Все бы им жар чужими руками загрести. Мы тебе, чадо, освятили лощинку, не бесплатно, а теперь ты ее нам, фактически, отдай, да? А ведь так и получится.

Сколько знаю мест, которым 'святые источники', 'купели' и 'часовенки' только во вред пошли!

Понаедут, загадят всю природу, и превращается заповедный уголок в место паломничества. А уж сколько там святости...

Не мое это дело, но мне это никогда не нравилось. Значит, и здесь такого не будет. Не для того я землю выкупала! Перебьетесь, долгополые!

Сарай поставлю. Для инструментов. Забор, прочее...

А часовню... ждите, пока у меня лишние деньги появятся. Лет сто. А лучше — триста.

Но доставила священников я честь по чести, попрощалась, получила благословение — и ушла. Да, день тяжелый выдался, отдыхать пора...

Это у Арины весна под хвостом, опять на свидание ускакала. А мне бы отдохнуть...

Вот где справедливость?

Молодость есть.

Красота есть.

Даже сись... бюст — и тот есть!

А времени, сил и желания на любовь просто нет. Ребенок — и тот готовым достался, да не один! Скажите после этого, что у судьбы нет чувства юмора?

* * *

— Маша, ты уверена?

— Ванечка, мы ненадолго.

— Ну, смотри сама...

— Куда мы — две девчонки? А с тобой не страшно, ты сильный, умный...

И падкий на лесть, как все мужчины.

Ваня согласился поехать со мной к лощине. Только поворчал, что пора бы и собственную телегу с лошадью завести, надоело уж одалживаться...

Я махнула рукой.

Завести можно.

А где держать, чем кормить, кто ухаживать будет... ну и прочее такое же важное? Хорошо хоть Ваня договорился, и к нам явилась артель из нескольких плотников. Подправить дом, сараи, крышу, забор... бригада — на все руки.