Морской рыцарь

— Вперёд, — скомандовал император, поднимая меч, — нельзя всё время прятаться.

И они кинулись в бой. Длинный меч Берта крушил древки алебард, остальные добивали обезоруженных, Роберт, подобрав алебарду, рубил по ногам, а Крыс и вовсе подкатился, словно колобок, под ноги врагам, а вставая, успел своим ножом заколоть троих. В стороне осталась только Фрида, которая оттаскивала потерявшего сознание мага.

На короткое время им удалось отогнать противника, хотя далось им это тяжело. Роберт неудачно подставился под удар алебарды, теперь левая рука его висела плетью, а из-под разрубленного наплечника ручьём текла кровь. Лойко было не узнать из-за частично содранного скальпа, который, свисая вниз, закрывал правый глаз, кровь при этом текла рекой. На кирасе Берта образовались две глубокие вмятины, он с трудом дышал и нетвёрдо стоял на ногах. Досталось и самому Лео, правый наруч был разрублен поперёк, текла кровь, но кость, видимо, была цела, иначе не удержал бы меч.

Пехота, высадившаяся с кораблей, уже атаковала, но их было ещё слишком мало, чтобы обратить противника в бегство, поэтому им придётся ещё раз схватиться за свою жизнь.

К левому плечу кто-то прижался, скосив взгляд, он увидел Фриду, она сжимала в руках протазан, выражение лица было обречённым.

— Ты не злишься на меня? — спросила она вдруг, — за то, что я...

— Не злюсь, — уверенно сказал Лео, поднимая меч, чтобы удар был хоть сколько-нибудь значимым, приходилось держать оружие двумя руками, — ты свободна и просто служишь мне.

— Умрём, обнявшись? — спросила она, делая выпад.

— Умрём, обнявшись, — подтвердил он, кидаясь в схватку вместе с остальными.

Вначале всё пошло удачно, он сумел клинком меча отвести удар алебарды, потом сделал выпад и поразил противника тычком в горло. От следующего удара закрыться уже не успевал, но Фрида сработала раньше, острие протазана ударило солдата в незакрытое лицо, вряд ли насмерть, но драться после такого ранения затруднительно. Косым взмахом меча снизу вверх он сумел отрубить руку следующему, а потом меч соскользнул с наплечника ещё одного, которого, впрочем, тут же обезглавил Берт.

Краем глаза он уловил, что сам император бьётся наравне со всеми, стоя на самом краю пристани. Хорошо бьётся, видимо, часть своей долгой жизни всё-таки уделил тренировкам. Очередной пропущенный удар по голове стал для Берта роковым. Шлем не был разрублен, но и вмятины хватило, гигант, и без того державшийся из последних сил, повалился вперёд, придавив своей бронированной тушей обидчика. А следом упал и Лео, удар в спину вмял кирасу, выбил из него дух и поверг на землю. Тут же рядом упал Тиль, с разорванным горлом, откуда фонтаном хлестала алая кровь. Лео в последний раз увидел гаснущие глаза друга, который улыбался и губами шептал имя любимой, с которой соединится в смерти. Чуть дальше сидел Роберт, зажимавший левой рукой культю, оставшуюся от правой, получалось плохо, кровь текла ручьём.

Больше он ничего не увидел, очередной удар сверху разрубил кирасу, сломал рёбра и повредил лёгкое, боли он уже не почувствовал, в глазах потемнело и он начал проваливаться в спасительное беспамятство. Но и это у него не получилось, ещё одна яркая вспышка, пробившись сквозь веки, словно пробудила его сознание. Внезапно он понял, что людей, которые только что были рядом и добивали его команду ударами алебард, больше нет, их словно сдуло порывом ветра, но что за ветер способен уносить взрослых людей в доспехах?

Невероятным усилием он заставил себя повернуть голову. Врагов не было, зато шла вперёд пехота Палантины, но не только она. В задних рядах, возвышаясь над строем на две головы, шли четверо Древних. Высоко поднимая руки, они посылали во врагов сгустки света, которые добивали вражеский строй.

Последней мыслью было посмотреть, что стало с императором, но для этого требовалось повернуть голову влево, а сил уже не осталось. Сквозь мутную пелену он видел, как его куда-то несут, кто-то разрезал ремни, стаскивая изрубленную кирасу, кто-то снимал шлем, распадавшийся на две половины. Потом наступила темнота...

Глава двадцать шестая

Открывать глаза не хотелось, боль во всём теле, которую он испытывал последние дни, уже притупилась. Может быть, благодаря лекарствам, горький вкус которых он иногда ощущал во рту, а может быть, просто его тело пошло на поправку.

Тем не менее, никакого желания открывать глаза, видеть кого-то, разговаривать с кем-то. А кто-то рядом был, это несомненно. Негромко звенела посуда, слышались тихие шаги, чьи-то руки поправляли одеяло.

— Фрида? — спросил он едва слышно, с трудом разлепив спекшиеся губы.

— Я здесь, Лео, — откликнулась она, голос был бодрый, видимо, её раны были не столь серьёзны.

— Как давно я здесь? — спросил Лео, приоткрыв немного левый глаз, тусклый свет светильника резал, словно нож.

— Четвёртый день, — судя по голосу, она подсела ближе.

— Что с моими людьми?

Фрида начала перечислять:

— Берт лежит, как и ты, раны тяжёлые, но поправится. У Гарта пробита голова, даже череп треснул, выживет или нет, неизвестно. Твой Роберт остался без правой руки, один из Древних сказал, что есть способ прирастить её, но обрубок улетел в море. Лойко изуродовали голову, но не смертельно. Радко вообще не пострадал. Киршу прокололи насквозь, но он жив, Асмус сказал, что спасёт. У Склира поверхностные раны, весь в бинтах, но ходить может. У Крыса пара синяков. Тиль...

— Я видел, что с Кирданом?

— Он и его друзья бились чуть в стороне, их было трудно достать, у врагов были арбалетчики, они дали залп и...

— Жив?

— Был жив, когда подобрали, но не донесли.

Лео закрыл глаза и стиснул зубы, единственный родной человек, с которым он только что встретился, лишился жизни. Следовало оставить его в комнатах для послов, наверняка, мятежники туда не добрались, да и нечего им было там делать.

— Не вини себя, — вновь раздался голос Фриды, — он воин, как и ты, и принял смерть, достойную воина.

Она была права, но на душе легче не становилось.

— Что с императором? — задал он последний вопрос.

— Получил несколько царапин, сейчас сидит на троне и раздаёт награды и наказания. Он только ближних вельмож два десятка казнил, пленных наёмников отправил на каторжные работы в каменоломнях, по всей стране происходит замена чиновников, неверные вассалы лишаются владений, армию набирают заново.

— Значит, мы победили.

— Мы выиграли битву, но не войну, — напомнил ему внезапно появившийся маг, — теперь мы знаем больше. Заем, кто наш враг, знаем, чего он хочет. Но, увы, никто, даже Древние, не знают, как с ним бороться. Даже если убить всех магов, проблему это не решит.

— Я рад, что ты жив, Асмус.

— Я, в отличие от вас, не воин, а человек науки, поэтому мне не зазорно полежать в отключке, когда мои друзья гибнут под мечами и алебардами.

— А как Древние здесь оказались?

— До них каким-то образом дошла весть, что их родственники-полукровки живут здесь и правят империей.

— Каким-то образом? — подозрительно спросил Лео.

— Ну, да, я этому немного поспособствовал, поэтому они и прибыли сюда, прибыли бы раньше, но вдали от источника своей силы нормальный портал не открывался. И ещё, ты заметил, кто был среди них?

— Для меня они на одно лицо, — честно ответил Лео.

— Для меня тоже, — согласился Асмус, — но дело не в лице. Трое были с обильной седой шевелюрой, а третий...

— Лотарь?

— Этот старый полутруп вдруг раздумал умирать, заявил, что останется совсем ненадолго, только для того, чтобы поддержать своих сородичей. Они, как ни крути, совсем молоды и очень мало знают, нужен кто-то, кто будет их учить и направлять.

— Теперь они наши союзники?

— Так уж получилось, что у нас общий враг. Потом, когда он будет побеждён (а я надеюсь на это), мы можем перестать быть союзниками, но их раса слишком немногочисленна и медленно размножается. Пройдёт, возможно, не одна тысяча лет, до того момента, когда люди и Древние начнут мешать друг другу.

Некоторое время они молчали, потом Асмус напомнил:

— Ты уже решил, какую награду попросишь у императора?

— Если бы он был всесилен, я попросил бы вернуть погибших, но это невозможно, поэтому, возьму деньгами.

— Хорошая идея, — маг усмехнулся, — но у меня идея лучше.

— Просвети, — Лео приподнялся на локтях, но застонал от боли и снова упал.

— Здесь, в центре империи, узаконена работорговля. Так вот, я попрошу императора, чтобы предоставил мне выбрать из всех имеющихся рабов тех, кто хоть немного способен к магии.

— Решил создать свою Академию?

— Пока только школу, мои ученики создадут Академию, или ученики моих учеников. Всё равно, старой Академии, в которой учился я, пришёл конец. Мне искренне жаль тех студентов, которых совет магов бросил в пекло войны, вместо того, чтобы сделать из них мастеров.

— А получится?

— Мой опыт заменит недостающие книги. Кроме того, я уже получил разрешение императора взять в дворцовой библиотеке то, что мне потребуется. И не забывай о книжных богатствах Древних, вот где золотое дно, я сам бы не отказался многое оттуда почерпнуть.

— Как скоро все поправятся?

— Думаю, через месяц мы сможем отправляться домой.

Месяц прошёл быстро. Лео ещё неделю пролежал в постели, каждый день к нему приходила Хельга, только теперь уже не для любовных утех, а для того, чтобы кормить с ложки, менять бельё и перевязывать. Иногда заходил Роберт, был он бледен и сильно переживал по поводу потерянной руки. Лео спешил его успокоить. Несмотря на увечье, он всё равно будет настаивать, чтобы парня сделали рыцарем. А звать его будут Роберт Левша. Парня это успокоило, он, несмотря на свою слабость, нашёл придворного учителя фехтования и начал с ним тренироваться, постепенно переучиваясь на левую руку. Быстро оклемался и Берт. Железное здоровье позволило ему встать уже на третий день, а на шестой он уже сам позвал к себе рабыню для удовольствий, с которой, по его словам, очень осторожно всё сделал.

Дольше всех поправлялись Кирша и Гарт. Охотник, которому шипом алебарды прокололи живот, получил воспаление, от которого его с великим трудом спасли Асмус и Лотарь. Неделю он метался в горячке, но потом жар начал спадать, а измождённый охотник открыл глаза и внятно попросил пить. С Гартом всё было иначе, телесно он был в полном порядке, но никак не желал приходить в сознание. Ни микстуры, ни магия не помогали. Наконец, Лотарь решился испытать последнее средство. Приняв какие-то зелья, он сел у изголовья кровати, положил руку на забинтованную голову воина. Его сородич сел рядом и начал нараспев читать заклинания, которые даже Асмус не смог понять и перевести. Продолжалось это долго, сам Лотарь впал в прострацию, сидел с полуприкрытыми глазами и слегка раскачивался. Часа через два, когда его помощник, прекратив читать заклинания, достал литавры и от души в них ударил, к радости окружающих проснулись оба. Лотарь встал и, облегчённо вздохнув, удалился к себе, сильно прихрамывая на ходу. Гарт оглядел присутствующих, набрал воздуха в грудь и с видимым усилием произнёс:

— Вы не представляете, где я был.

— Сказать по правде, дорогой друг, — совершенно буднично отозвался Асмус, протягивая ему чашечку с микстурой, — я совершенно не хочу это знать. Лотарь вывел твой разум из мира теней, этого достаточно.

— Не только Лотарь, — поправил его Гарт, — там был ещё один, какой-то седовласый воин, но при этом сыпал учёностями не хуже тебя. Он сказал, что его разум тоже не на месте, но он, в отличие от меня, вернуться не может, ему некуда возвращаться.

— И? Что он делал?

— Защищал нас от монстров, которые пытались нас забрать с собой, он сказал, что это его жизнь, и иначе он не может.

— Ты понял, кто это был? — спросил Асмус у Лео.

— Глен?

— Именно, дух покойного охотника на монстров, обитающий ныне в твоём клинке.

— И что теперь?

— Ничего, — маг грустно улыбнулся, — Глен при жизни был хорошим человеком, так что, его дух продолжает творить добро и оказывать нам помощь.

И вот настал час, когда все участники истории были на ногах, правда, Кирша был ещё слаб, а Гарт говорил медленно, но это были мелочи. Шесть фрегатов флота Его Величества, включая их родной "Белый медведь", были готовы к отплытию. Император оказал им честь на последнем приёме и отправил послание королю, в котором выражал надежду на сотрудничество в дальнейшем. Не забыл он и о мирских благах, все бойцы получили денежную награду, позволяющую остаток жизни ни в чём не нуждаться. Лео был награждён отдельно крупной суммой в золоте и драгоценных камнях. Маг Асмус почти целиком забил трюмы одного корабля книгами из дворцовой библиотеки, а на другом поселил больше полусотни лично отобранных детей от пяти до двенадцати лет, которые теперь носились по палубе с воплями, сводя с ума капитана.

Над кораблями подняли флаги Палантины, а следом подняли якоря и отправились в путь. Свежий ветер надувал паруса, волны были умеренными и позволяли не беспокоиться. Курс заложили на восток, чтобы обогнуть восточное побережье континента и оказаться в родной гавани как можно быстрее. Далеко от берега старались не удаляться, более того, делали остановки во всех значимых портах, чтобы закупить свежей еды и дать отдых экипажу. По традиции, десятая часть людей, в порядке очереди сходила на берег, чтобы расслабиться в портовом кабаке. Асмус и Урсус, один из Древних, пожелавший отправиться с ними, непрерывно упражнялись в магии, стараясь при этом не отправить корабль на дно. Они же старательно учили детей грамоте и вбивали им в голову другие языки.

Лео большую часть времени пребывал на палубе, сидя в мягком кресле и попивая вино из кубка, которое регулярно приносила ему Хельга. Рыцарь вообще-то хотел оставить рабыню во дворце, но император в своей щедрости, ему её подарил. Теперь у него имелась собственная служанка, что на корабле было, мягко говоря, странно. Но, подарки отвергать не привык, особенно, если их дарит владыка половины мира, а выбросить девушку за борт рука не поднялась. Так и жил со служанкой, которая приносила ему еду и вино да изредка согревала постель, изредка, потому что Фрида, хоть и говорила, что ей это безразлично, но всё же тихонько ревновала и старалась занять это место сама. Ей, кстати, два имеющихся на борту мага предложили некоторые лечебные процедуры. Шрам на лице, хоть и не прошёл полностью, но теперь стал куда менее заметным, Асмус пообещал, что в будущем попробует избавить её от этого сомнительного украшения полностью. Отсутствие увечья открывало для девушки некоторые перспективы. Будучи благородного происхождения, она могла рассчитывать на замужество. Какой-нибудь худородный рыцарь вполне мог взять её в жёны, ради приданого закрыв глаза на деликатную проблему невинности будущей жены. Оставалась ещё проблема бесплодия, но и её Асмус обещал решить.

Последнюю остановку сделали в порту Барч, морских воротах (хотя, судя по размерам, скорее, калитке) графства Дронт. Его Сиятельство граф Силан Веспер ещё не явился из похода в столицу, но людей из Палантины здесь считали союзниками и принимали с радостью. Перед возвращением домой Лео позволил своим людям отдохнуть, за пять дней экипажи кораблей выпили все запасы спиртного и измучили немногочисленных шлюх в единственном борделе порта, зато доверху наполнили серебром городскую казну. Единственной заботой Лео было следить за тем, чтобы матросы и солдаты не нарушали местных законов и не буянили во хмелю. Для этого приходилось регулярно присматривать за ними в компании Асмуса и Берта. Этих двоих хватало, чтобы успокоить любых буянов. Чаще всего маг просто применял заклинание сна, после чего нарушителя спокойствия друзья уносили на корабль. Иногда вместо него это делал Берт, его "заклинание" в виде огромного кулака действовало так же безотказно.