В течении получаса, не сходя с места, я пристроил свой второй видеомагнитофон, помог незнакомому парню с работой и ещё больше укрепил, зародившуюся всего день назад, дружбу с человеком, имеющим в этом городе определённый вес. Удивил меня этот странный комсомолец. Он же прекрасно понимает, кто за видеосалоном в гостинице стоит, но почему то даже и не пытается вывести всех нас, на чистую воду.
ГЛАВА 14
Вымотался за эти дни страшно, но на сеанс, открывающий новый кинозал для посещения всех желающих, начинавшийся ровно в десять утра, всё равно пришёл. Билеты на него продавали с пятидесяти процентной скидкой и разошлись они по моим знакомым, и их многочисленным друзьям. Всего мы планируем проводить шесть сеансов в день, среди недели и семь или даже восемь, по выходным. Саня сказал справится, но думается мне, что он переоценил свои возможности. Даже на такой, казалось бы, очень простой работе, человек не может находиться целый день. Ладно, не вижу смысла его переубеждать, пускай пока работает в таком режиме, а если начнёт уставать, сам приду ему на помощь или помощника возьму, хотя как его оформить на ту же самую точку, понятия не имею. Постановление правительства, вроде бы, не запрещает в одном помещении, организовывать сразу несколько рабочих мест, но это только на бумаге, а разрешат ли работать сразу двум людям, на том же самом оборудовании и с теми же самыми фильмами, вопрос.
Первый день, несмотря ни на что, отработали гладко и без недоразумений. Цена за билет, никого не смутила и у нас на всех сеансах был полный зал. Рубль — это большие деньги, но раз в неделю потратить его на развлечения, может себе позволить почти каждый советский гражданин. Я присутствовал только на первом и последнем сеансах, больше быть в гостинице, при всём желании, не мог. В час меня ждали в "Курортном", где я согласовал ещё один договор на аренду помещения. Затем ездил в комиссионный за новым телевизором, который сразу же и отвёз к мастеру на перепайку. После этого подбирал мебель в новый кинозал: стулья, столы и вешалку для персонала. Кроме этого, попутно, затаривался часами. Городской торг, в этот раз, нам с Вахидом почти не помогал, нечем было. Ну, а ближе к вечеру, с братом Гены, готовил помещение к приёму посетителей и таскал в него доставленные из мебельного покупки. Комната во дворце культуры меньше, чем наш первый видеосалон, всего двадцать шесть квадратных метров и поэтому в ней будет только тридцать пять посадочных мест. Но меня это не очень огорчает, помещение имеет другое преимущество, в нём можно работать хоть сутки напролёт. Вход в комнатушку отдельный, с улицы. Постояльцев, как в гостинице, в здании нет и волноваться по поводу того, что кто то по ночам будет возмущаться, даже теоретически не стоит. Для полного счастья нам осталось получить бумаги для Михаила, младшего сына директора очага культуры, подписать с его матушкой договор и можно начинать крутить своё, радикально отличающееся от всего остального, очень интересное, зарубежное кино. Завтра же схожу с парнем в исполком и попытаюсь оформить разрешение, на его самостоятельную работу, в течении суток, нечего неделями оплаченному помещению пустым стоять.
С документами разобрались быстро. Мишка не успел заявление написать и подпись поставить, как местные бюрократы побежали оформлять его. Могут же работать, когда им мозги поправишь. Закончив плановую обработку сотрудников торгового отдела, почти без паузы перешёл на нового члена, растущей прямо на глазах, своей команды. По быстрому внушил несостоявшемуся студенту, кто теперь для него в этой жизни главный и, как ему необходимо вести себя со мной. Потом, уже обычными словами, растолковал, что нужно будет делать парню в самое ближайшее время и пожелав успехов в труде, на благо всего человечества, тут же, на такси, уехал в город Новороссийск. Послезавтра мне отправлять в плавание ещё одного моего партнёра, а у меня товара и половины нет. Понимаю, что несолидно бегать, словно пионеру за макулатурой, но вариантов, по-другому обеспечить требуемый заказ, у нас пока нет. Носился словно угорелый и денег на транспорт не жалел, но до вечера всё равно не успел собрать три сотни, необходимых для отправки, часов. Заночевал в гараже у Вахида, у него дома не было никого, а утром снова отправился в погоню за, постоянно убегающим от меня, временем. Надо, что то с этим делать, на такой темп меня долго не хватит. Я уже сейчас должен быть сразу в трёх местах, а что будет дальше, когда новый товар из Стамбула приедет?
Денег снова на всё не хватило. Часы покупал дорогие, других найти не сумел, да ещё и в комиссионке оставил почти полторы тысячи рублей. Приобрёл там шесть пустых кассет, запись с "Томом и Джери" и свежий ужас, про страшно голодных акул. Хобби прямо, у меня такое появилось — опустошать свои финансы под ноль. Пришлось срочно возвращаться в Анапу, кассет на запись мне надо ещё штук пять. Снял выручку в кинозале, попутно дав Сане задание на ночь, в течении её он должен будет перезаписать кино для нового видеосалона. Затем заскочил к Герману, у него сдёрнул ещё триста шестьдесят рублей и на той же самой машине вернулся обратно, в Новороссийск. Сегодня у нас по плану, очередной заезд в местный порт.
Вахида отправил буднично и без праздничных фейерверков, но с пожеланием привести ещё чего нибудь, кроме зависших в магазине штанов. Герман их толкает, но медленно и не ритмично, а продавать кому то другому, не хочу. Самому отказываться от трёхсот пятидесяти процентной прибыли, я что, совсем дурной?
Домой добрался в полночь, а в шесть снова встал. Сегодня будем пробовать запуститься в "Курортном". Сейчас заскочу к Сашке за кассетами, потом побегу в ДК, там дооформим афишу, а в десять начнём принимать первых зрителей, в новый кинозал. Не может такого быть, чтобы к нам на открытие совсем никто не пришёл.
Народ раскачался лишь ближе к обеду, когда Михаил уже полностью овладел тонкостями проката кинофильмов через видеомагнитофон и я предложил ему одному отработать два последних сеанса. Мне сегодня ещё с переводчиком немешало бы повстречаться. Две новые кассеты, ждут его со вчерашнего дня. Умело состыковав трёх человек и два, имеющихся в нашем распоряжении, видеомагнитофона, законно посчитал свою миссию полностью выполненной и смело зашагал домой. Ночёвки в холодном гараже, беготня по чужому городу, незаконное проникновение в порт и прочие мелкие неприятности, подорвали мою нервную систему окончательно. Хочу просто выспаться, без всяких там изысков, на простенькой, металлической кровати, выпив на ночь обычный, чёрный чай, пускай и без сахара.
— Привет! — встретил меня Герман громким восклицанием, во дворе своего, давно опустевшего дома.
— Здорово — вяло пожимая его крепкую ладонь, нехотя ответил я.
Мне сейчас не до дружеских рукопожатий и тем более не до задушевных бесед. Устал как собака, а завтра снова рано вставать, регистрацию новых фильмов пока никто не отменял.
— Давай. Мойся, брейся и переодевайся. Через час в ресторан идём — игнорируя моё состояние, безапелляционно заявил сияющий хозяин.
— Ага, бегу и спотыкаюсь. Я почти сутками на работе, а ты ресторан. Какой на фиг ресторан. Мне вот только его и не хватало — зло ответил я и в прежнем темпе зашагал к себе.
— У человека может сегодня день рождения, а кроме матери о нём, так никто и не вспомнил — с обидой в голосе, бросил мне в спину торгаш.
— День рождения? У тебя сегодня день рождения? — снова повернувшись к нему лицом, спросил я и на всякий случай уточнил: — Подожди. А число сейчас, у нас какое?
— Двадцать шестое сентября. Мне сегодня, между прочим, уже двадцать один.
Вот это я заработался. Собственный праздник чуть было не пропустил. А главное, вроде бы, совсем недавно в паспорт заглядывал и зарубку делал в голове, и тут на тебе, такой прокол. Прав на этот день у меня, конечно, немного, но про другой я вообще не знаю ничего.
— Двадцать шестое. Уже двадцать шестое — словно мантру, два раза повторил я сегодняшнее число и решил тут же поделился с товарищем, собственной радостью. — Так у меня сегодня тоже день рождения и мне, как и тебе, тоже, ровно двадцать один год.
— Серьёзно? — не поверил сказанному друг.
— Серьёзнее не бывает. И я, между прочим, даже про свой день рождения забыл.
— Да ты гонишь! Таких совпадений не бывает! — резко поменяв настроение, сказал мне Герман.
— Сам ты гонишь. Если не веришь, пошли в дом, паспорт покажу. Там чёрным по белому написано, когда я родился.
— Да почему не верю? Верю. Просто первый раз в жизни встречаю человека, который родился в тот же день, что и я.
Мне эта дата так, как очередное воскресенье, а парню видно за счастье и, как на зло, подарка у меня нет для него. Лихорадочно вспоминаю, чего в моей холобудке может быть такого, что не стыдно было бы подарить. Но ничего достойного из памяти не выковыривается, как я её не тереблю. Чешу репу и расстроенным взглядом натыкаюсь на собственные часы. Они, может быть и не совсем новые, но золотые, и смотреться у Германа будут не хуже, чем у меня. Одним резким движением расстёгиваю ремешок, беру ладонь приятеля свободной рукой и со всего размаха сую в неё свой, золотой подарок.
— Держи. Это тебе от меня, на долгую память. И не обижайся на остальных, что не поздравили. Может ещё вспомнят.
Парень удивлённо смотрит на мой "Полёт", потом бросает беглый взгляд на свою руку, где у него болтаются почти такие же часы.
— Так у меня, вроде, уже есть одни — разочарованно поглядывая то на меня, то на подарок, словно обиженный ребёнок, говорит повзрослевший на целый год, великовозрастный гражданин страны Советов.
Ну, что за человек. Не мог просто, положить часы в карман и сказать спасибо? Обязательно надо было высказаться? Мне и так не по себе от того, что забыл про дату друга. А тут ещё он ведёт себя так, как будто я ему не часы золотые отдал, а мишку плюшевого, из детского мира, в руки сунул.
— Знаешь что, Герман — решил и я показать характер. — Я тут недавно, на досуге, книжку одну умную читал. Так вот, в ней прямо, открытым текстом говорится, что дарёному коню в зубы лучше не заглядывать. Не красиво это. Так что получил подарок, сказал спасибо, положил его в карман, а там можешь делать с ним всё, что тебе захочется. Вон хоть выкинуть его в мусорное ведро, если не понравился.
— Да я чё? Я ни чё. Чего ты сразу обижаться? Спасибо — жалобно залепетал смущённый именинник. — Свои дома оставлю, а твои носить буду. Они тоже красивые.
— Красивые? — продолжил я разговаривать, в том же самом ключе. — Ты повнимательнее к ним присмотрись. Красивые. Они не только красивые, но ещё и очень дорогие. Посмотри, чего у них с обратной стороны нарисовано.
Герман повернул часы циферблатом вниз. Поднёс их к глазам, присмотрелся и замер, словно мной же и заворожённый.
— Чего? Точно — зо-ло-тые? — спросил он меня, рассмотрев наконец то надпись на корпусе моего, не очень оригинального подарка.
— Нет, каменные — широко улыбаясь, сострил я. — Ты что ж думал? Что я своему лучшему другу, кусок обычного железа подарю?
— Ну ты даёшь — почти простонал от удовольствия виновник намечающегося торжества и ткнув в меня пальцем, жёстко приказал: — Стой здесь. Я сейчас.
Он пулей заскочил в дом и уже минуты через две вернулся обратно, с изящной вещью в руках, так и сверкающей тёмным серебром, под тусклым светом обычной, вольфрамовой лампы.
— Охотничий. Из самого Берлина — сунув её в мои, немного подрагивающие руки, хвастался очередной даритель. — Дед сказал, что взял его чуть ли не в поместье самого Геренга. Может и врал, конечно, он у нас ещё тот шутник был. Но всё равно, вещь очень ценная и должно быть тоже, очень дорогая.
— Не жалко? — спросил я, поражённый неописуемой красотой, вручённого мне подарка.
Нож и в самом деле выглядел, жутко красиво. Потемневшие ножны, с обеих сторон в гравюрах на охотничьи темы, металлическая рукоятка с хитрой резьбой и овальным наболдашником, широкое лезвие, с надписью на иностранном языке. Всё это вместе и по отдельности, выглядело так эпично, что ничего другого я и проговорить больше не смог, хотя понимал, простым спасибо здесь не обойдёшься.
— А тебе, часы такие отдавать, не жалко было? Думаешь я не знаю, какая у них цена? — попытался успокоить меня Герман.
— Сравнил — попробовал я посопротивляться. — Часы я в обычном магазине покупал, а это из самого Берлина, да ещё из самой, настоящей войны.
Нож, Герман категорически не хотел забирать. Если честно, то я его и не очень сильно пытался ему возвращать. Вещь мне сразу понравилась, с первого взгляда и расстоваться с ней, даже под очень благовидным предлогом, мне тоже не хотелось, ну ни в какую. Поэтому, когда все формальности были соблюдены, я быстренько забежал к себе, там не поленился отковырять потолок и припрятать в нём холодное, но очень приятное на ощупь, оружие, и только после этого занялся своим, внешним видом. Настроение, от общения с другом, поменялось радикально и сопротивляться походу в ресторан, больше не было ни смысла, ни видимых причин. Сменил рубашку, побрился, одел парадные штаны. Герман облил меня, каким то импортным одеколоном и оглядев со всех сторон, не нашёл во мне, видимых глазу, внешних шероховатостей.
— Красовец — констатировал он, общеизвестный факт моего физического состояния и тут же поторопил: — Шевелись давай, времени почти не осталось. Гости через пол часа начнут подходить, а я ещё даже не видел, куда их буду рассаживать.
— Слушай. Неудобно, как то получается. День рождения у обоих, а ужин в ресторане ты заказал — садясь на переднее сидение хозяйского автомобиля, высказал я свои претензии к финансовой стороне предстоящего праздника и сразу же предложил свой вариант развития дальнейших событий: — Давай его поделим пополам.
— Ты чё, совсем сбрендил? Я пригласил кучу народа, а ты предлагаешь вдвоём за них платить? Ладно бы знал там кого то, а так... Хотя, если желаешь поучаствовать, можем ещё коньяк докупить. Мужики придут пьющие, да и девчонки, не все на шампанском сидят. Если разойдутся, может не хватить.
— Идёт, коньяк за мной. Только, где мы его сейчас купим? Всё давно закрыто.
— Есть место, не горюй. В нашем продуктовом, кассу долго сводят, а директриса там не баба — огонь. Кстати, заодно и тебя с ней познакомлю. Она тётка понятливая. Ты к ней с добром и она к тебе с тем же. Десятку сверху сунешь и весь дефицит твой. А если ещё и пару штанов ей продашь по номиналу, то считай всё, обеспечен жратвой на всю оставшуюся жизнь.
— На чью? Её или мою? — попытался я сразу разобраться, есть ли смысл за бесценок, отдавать "последние" штаны.
— А это брат, кому как повезёт. Судьба, она нам не подвластна — красиво высказался Герман, попутно проворачивая ключ.
Блатной магазин находился всего в двух кварталах от дома моего арендодателя и я его, уже не раз посещал. Но сегодня нас обслуживали не в торговом зале, как обычно, а совсем с другой стороны. Причём намного быстрее и качественнее, чем раньше. Больше времени ушло на знакомство и на расхваливание Германом, очередного прикрепленца. Хороших слов в мой адрес было сказано много и поэтому мне, сразу же пришлось много пообещать.
