— Кажется, этот сон — эротический, так что пойдем-ка отсюда по-хорошему, — Оливер потащил Никс через толпу прочь.
— Но... удостовериться... — лепетала Никола. — Может быть, все-таки он...
— Да-да, коне-ечно, — кивал Оливер.
Никс успела увидеть и запомнить последний стоп-кадр того странного выступления: полутемная сцена, одинокий, блестящий микрофон на штативе. Луч света выхватывает что-то вроде серебряного, с бордовым орнаментом гроба, на нем возлежит обнаженная женщина, никаких особо пикантных мест, впрочем, не видно; также имеются крепкие бледные ягодицы в совершенно однозначно опознаваемом движении, выгнутая дугой спина с влажным рельефом мышц и чуть потемневшие от воды волосы, так похожие на плавленое серебро.
— Что это было, блин, — Никс, опешив, на деревянных ногах вышла следом за Оливером куда-то еще, куда — сразу и не опознала, ведь перед глазами все еще стояла та сцена.
— Ну, не такое уж редкое зрелище, если бывал тут хотя б пару раз, — сказочник пожал плечами. — Это не твой приятель, даже если похож. Если он относительно знаменит, ясное дело, многие вожделеют его. И вот тебе посчастливилось лицезреть чей-то невинный сон на актуальную тему.
— Посчастливилось... — пробормотала Никс. Закрыла глаза рукой. — Господи, а я так старалась об этом не думать. Как будто домашнее видео посмотрела. И да, это точно не он.
— Удостоверилась?
Никс повела плечом:
— В сравнении с оригиналом излишне накачан. Ну и... где это мы сейчас?
Вокруг них высились кривые горы разнообразного хлама, рассыпанного под ночным небом. Горы, холмы, пирамиды, исполины хлама. Старые машины, холодильники, машины новые, одежда, консервы, предметы обихода, вазы, компьютеры, зеркала, стопки книг, седла, кресла, шкафы и какие-то еще совершенно невообразимые вещи, о предназначении которых догадаться было практически невозможно.
— Это Свалка Нужных Вещей, — сообщил Оливер, когда они с Никс стали пробираться мимо гор барахла по кем-то утрамбованной тропке. — Сноходцы могут брать отсюда некоторые вещи, находясь в пределах морока. Вот, например, как в пиратской таверне я пиво достал. Отсюда в реальность ты, конечно, вряд ли что заберешь, а вот здесь попользоваться — самое то. Так что следи за вещами — может, что-то себе присмотришь полезное.
— А чье это все? — уточнила Никс.
Оливер хмыкнул и ничего не сказал. Через пару поворотов тропы он нагнулся и что-то поднял.
— О, красота, — Оливер подождал, пока Никс его нагонит и показал ей кусок бумаги с нанесенными на него отметками. — Карта морока.
— Такое бывает? — не поверила Никс. — Как этот хаос можно перенести на бумагу?
— Это интерактивная карта, — стал объяснять Оливер, продолжая идти, держа бумажку перед собой на вытянутых руках. — Технология гибкого прозрачного экрана. Впрочем, без разницы. Работает следующим образом: нужно задать свои координаты относительно горы Антарг — кстати, вон она, на одиннадцать часов — проставить теги и, с небольшой погрешностью, есть вероятность найтись в данный конкретный момент, при данном конкретном расположении свободно плавающих условных локаций морока.
— Офигеть, — скептично протянула Никс. — И что нам это даст?
— Перечень открытых переходов в соседние куски нереальности, — терпеливо разъяснил Оливер. — Кстати, это будет весьма полезно. Видишь там, откуда мы пришли, что-нибудь?
— Птицы в небе. Это значит, за нами идут?
— Они от нас не отстанут, — Оливер цыкнул. Перевернул карту и так, и этак. — Во. Слушай, а мы-то неплохо продвинулись. Если я прав... а я, несомненно, прав — то, пройдя через цирк, мы попадем на Грозовое Поле, а там рукой подать до Края Света.
— Какой цирк? — встрепенулась Никс.
Оливер глянул на нее недоуменно:
— Боишься клоунов, что ли?
— Ну, не то что бы... — протянула Никс, бегло рассматривая окружающие груды хлама, и вдруг наткнулась взглядом на знакомый золотистый узор. — Оп, а это не та ли ткань, из которой моя мантия и крылья Керри?
Она подошла к пригорку из барахла и попыталась дотянуться до куска черной материи. Подоспевший Оливер помог вытащить ткань из-под картонных ящиков, доверху наполненных книгами, а потом помог и развернуть пошире, чтобы можно было опознать, что это такое.
— Похоже, это оно, — удивленно отметила Никс, — крыло.
— Я видел такое на Кровавом Рассвете, — проговорил Оливер задумчиво. — А я все гадал, что же мне напоминает твоя одежда... О боги, — он выронил кусок ткани, который держал. — Ты и есть Кровавый Рассвет, просто ты потерял память и превратился в огненную лису! И сейчас ты меня наконец убьешь, предварительно расхохотавшись!
— Ага, а потом съем, — огрызнулась Никс. — Я не...
Что-то больно кольнуло ее в плечо. Лишь взглянув на руку, Никс обнаружила, что по коже идет красная полоса разреза, уже начинающего кровоточить.
— Ложись! — Оливер толкнул ее наземь и сам упал рядом. — Так и быть, верю!
Никс запоздало почувствовала боль и зашипела. Картинка в глазах подернулась дымкой, но Никс успела заметить в ближайшей груде хлама торчащее и покачивающееся серебряное копье. Ах, вот оно как.
Вокруг было темно и тихо, и лишь сердце стучало, как барабан.
— Где они? — зашептала Никс. — Как отсюда выбраться?
Оливер оглядывался вокруг, сверился с картой пару раз.
— Надо решить, что мы идем к Антарг, — сказал он. — Антарг всегда помогает к себе прийти.
Оливер, не поднимаясь, пополз по тропке куда-то влево.
— Ох ты ж, — пробурчала Никс, двигаясь следом так же на карачках. Рану она закрывала другой рукой, благо, та оказалась не то чтоб совсем глубокой и страшной, скорее болезненной.
— Тут люк! — радостно предупредил Оливер.
Он с трудом открыл выпуклую круглую крышку, измазанную грязью, потом повернулся и стал залезать внутрь, ногами прямо в чернильную пустоту.
— Давай за мной! — послышался голос из недр металлической дыры.
Никс не пришлось долго уговаривать, вот только для освещения она достала из-за пояса солнечный кинжал.
Вверху остался круг ночной синевы, а ржавая лестница окончилась где-то в метре над грязным бетонным полом. Никс, спрыгнув вниз, быстро оглянулась в поисках Оливера, который уже махал ей из-за угла. Времени восхищаться красотами не было, хоть вокруг и раскинулся, пытаясь поразить и пленить взор, многоуровневый урбанистический пейзаж, подсвеченный тысячами неоновых огней, исчерченный световыми следами от бесшумно скользящих тут и там невероятных летучих машин.
Где-то Никс уже все это видела. Все вокруг чуждо, но знакомо до боли.
Нагнав Оливера, она схватила его за рукав: мол, подожди.
— У меня кровь идет, — запыхавшись, произнесла Никс. — Перевязать бы...
— Хочешь, чтобы они в тебе еще одну дырку проделали? Нельзя останавливаться!
— А если мы вон в тот летучий экспресс сядем?
Никс показала на пришвартовавшийся к перрону вагон, унизанный светящимися трубками и мигающими лампами.
— Ладно, — Оливер выглянул из-за угла. — Никого! Погнали!
Они, что есть мочи, побежали через гладкую зеркальную площадь, мимо одетых в черные балахоны двухметровых безликих существ, мимо одноколесных мотоциклов и ларьков с какой-то синтетической снедью. Никс оглядывалась и видела, что барсы идут следом, на расстоянии метров в пятьдесят, и отстают лишь немного, натыкаясь на праздно шатающихся фантомов.
Следом за Оливером Никс заскочила в уже закрывающиеся двери и кубарем прокатилась по полу. В следующий миг в иллюминатор вагона стукнулось и отлетело копье, оставив на стекле белесый цветок трещины, похожий на паутину.
— Оторвались, — выдохнула Никс.
— А не подскажете ли маршрут следования? — уже спрашивал у кого-то Оливер.
Тем временем Никс смотрела на рану и на кинжал. На рану и на кинжал. Ей казалось, что никакого исцеления порезов не сколдовать, даже если удастся вспомнить схемы и формулы, которые она краем глаза видела в учебнике. Магия — вот же она, вовне, в форме клинка. Боль терпимая, кровь течет, но сил, кажется, нет совсем. Неизвестно, сколько им еще бежать. Неизвестно, не выпивает ли с кровью этот их морок — жизнь.
И все равно Никс приложила лезвие к ране и попробовала призвать магию, ни на что уже не надеясь, но на всякий случай зажмурившись и ожидая боли.
Боли не было. Солнечный кинжал умылся ее кровью, оставляя за собой чистую, целую кожу. Лезвие стало сиять чуть светлее, и через секунду кинжал вытянулся так, что оказался длиннее локтя. Изменение произошло практически незаметно, в мгновение ока. Был клинок — стал фальшион.
Только тогда Никс заметила и осознала окончательно, что вагон не пустой. А то у кого же тогда Оливер спрашивал маршрут следования?.. На свет огненного клинка внимательно смотрели те, кто зашел на прошлой станции — безликие двухметровые существа в угловатых черных балахонах.
— Будьте внимательны и не щелкайте клювами, — произнесли встроенные в стены динамики. — Двери открываются направо, приятного путешествия!
Двухметровые синхронно наклонили безликие головы вбок. Никс показалось, что их невидимыми глазами смотрит на нее какое-то одно сверхсущество. Вагон качнулся, останавливаясь. Никс усилием воли подобрала себя с пола, и они с Оливером встали спина к спине, окруженные черными угловатыми фигурами, расположившимися кольцом.
Двери открылись. Никс провела огненным клинком перед собой — фигуры едва заметно отшатнулись.
— Пойдем-ка отсюда, пока можем, — проговорил Оливер.
Пятясь, они вышли из вагона. Двери захлопнулись, и безликие исполины остались там, в улетающем от полустанка футуристическом поезде. Они смотрели вниз, пока могли.
— Так, хорошо. Это — Грозовое Поле? — спросила Никс, оглядываясь.
— Оно, кажется, — ответил Оливер.
Они стояли на бетонной эстакаде посреди океана желтой травы.
Небо над ними было серым, почти стальным. Тяжелые низкие облака перекатывались буграми, и в просветах между их тяжелыми тушами то и дело возникали и гасли столбы яркого солнечного света. Ветер шевелил желтое травяное море, выхватывая из него стебли и листья, унося их в грозовую тьму.
Вдалеке вспыхнула молния. Через миг до эстакады докатился гром.
— Пойдем, нам туда, — Оливер спрыгнул в траву, обернулся к Никс. — Похоже, с поездом повезло.
— Да уж, хоть без цирка обошлось, — согласилась Никс, спускаясь следом.
Желтая трава оказалась сухой, высотой примерно по бедро. Что именно это было, Никс определить не смогла. Не пшеница и не ковыль. Длинные желтовато-золотистые листья, тонкие стебли, полупрозрачные метелки-колосья.
Никс с Оливером стали двигаться через поле, в какую сторону — не понятно. Ясно было только, что ветер дует в лицо. Никс не могла найти взглядом Антарг, хотя слышала, что легендарное Сердце Мира видно из любой точки морока.
Поле казалось бесконечным. Никс иногда оглядывалась, пытаясь оценить пройденное расстояние, но вскоре это стало бесполезным: эстакада потерялась из виду совсем, а больше в поле не было никаких ориентиров.
Совсем неожиданно они вышли на холм, с которого можно было разглядеть, что у бесконечности желтой травы все-таки есть граница.
На горизонте показалась белая сияющая полоса, похожая на большую воду. Чем ближе к берегу, тем чаще попадались острова, и все они по форме напоминали рыбок. Будто тысяча рек, извиваясь, сплелись в одну. Будто русла их были шерстяными нитями, из которых кто-то связал себе шарф, а потом принялся распускать. Острова были застланы трепещущей на ветру травой, а вода между ними серебрилась тысячей солнечных чешуек. А где кончались острова — разливался бесконечный золотой океан.
— Так вот он какой, Край Света, — проговорил Оливер.
— Я отчего-то думала, водопад будет, — отозвалась Никс. — И как же через него выбираться-то?..
Никс стала спускаться с холма по направлению к берегу. Хотелось поскорее достичь воды и потрогать ее руками. Казалось почему-то, что это не просто вода, а молоко с медом. Спуск становился круче, и Никс перешла на бег. Ветер принялся бить в лицо еще сильней.
Когда до воды оставалось всего ничего, Никс увидела, как из прибрежного песка выкапываются, отряхиваются и становятся плечом к плечу гончие барсы — человекоподобные, с серебристыми копьями, одетые в черные мантии с золотыми узорами — прямо как у нее и Керри.
Девятеро. Никс затормозила, споткнулась, не удержалась и нелепо упала головой вперед, успев подставить ладони. Ладони врылись в песок. Никс, дернувшись, инстинктивно нащупала за поясом заткнутый туда огненный клинок, который стал фальшионом. Поднялась, держа оружие перед собой обеими руками и запоздало понимая, что зря воспринимала все, происходящее здесь, не слишком серьезно. Недостаточно опасаясь. Шутя.
Барсы казались черными на фоне сияющих рек Края Света. Что им одна девчонка? Пускай и с огненным клинком, который, будто вторя внутреннему настроению хозяйки, сиял и пламенел, и будто бы даже снова начал менять форму. Барсы не торопились, нацелив в Никс серебристые копья.
Все озарила вспышка молнии. Никс быстро оглянулась, разыскивая взглядом сказочника. Но вместо него увидела медленно движущееся с холма нечто.
До берега долетел гром.
У существа, что медленно приближалось к Никс с холма, было мертвенно спокойное человеческое лицо, принадлежавшее раньше сказочнику. В разрывах человеческой кожи виднелись черные, поблескивающие... то ли мышцы, то ли металлические суставы. На спине у него вырос как будто бы горб, из которого торчали куски огромных, хищно оскалившихся вещей — гигантские полураскрытые черные ножницы, топор, копья на гнущихся механических перемычках.
Никс попятилась. Стремглав обернулась к барсам с копьями наизготовку. Они рычали и сверкали голубыми глазищами. Никс не знала теперь, от кого обороняться и от кого бежать, и, главное, куда. Прорваться через барсов к воде?.. Или попробовать побежать вдоль берега? Нет, копья догонят ее быстрее, чем она успеет куда-то деться.
Барсы стали расширять кольцо, двигаясь, будто в странном ритуальном танце, полностью отрезая ей путь к отступлению. Никс снова обернулась к существу с лицом Оливера.
Опять ударила молния, будто бы где-то совсем рядом. Чудовище рывком приблизилось, перескочило с человеческих ног на пружинисто-механические и прыгнуло на Никс, с рыком разевая шипастую пасть совсем не там, где она предполагалась — не на голове, а на широкой груди. Никола наотмашь ударила огненным клинком, вкладывая в замах все оставшиеся силы. Чудище прошло в паре миллиметров от нее, рассекая свой механический бок об острие ее клинка. Тот в это же мгновение стал еще длинней, приобретая форму фигурного фламберга, все еще достаточно легкого, чтобы Никс могла его удержать.
Чудовище бросилось на барсов, барсы — на него. Копья взлетели в воздух роем. Длинный хвост с металлическим острым гребнем молотил без разбору, и, пока Никс пыталась убраться оттуда подальше, ее задело по ногам и она снова шлепнулась на песок, выронив огненный меч. Подтянув его к себе и не оглядываясь, она стала ползти по влажному песку по направлению к Краю Света. Сзади слышались звуки борьбы, утробный рев зверя и смешавшийся в какофонию полурык-полукрик человекоподобных барсов.
