Хроники Дебила. Свиток 4

Ага. — Под прицелом сотен недоумевающих но любопытных глаз, нашел какой-то трофейный щит, и начал резать его на кусочки. Внимательно осмотрел, выбрал те что не имеют особых примет, сложил вместе и обрезал так, чтобы внешне они ничем не отличались друг от друга. ...Приходилось быть очень острожным, — взгляд местного дикаря — охотника и воина, куда острее моего, и видит множество мелких деталей которые житель Моего времени просто не заметит.

— Витек, Осакат. — Идите сюда. — Приказал я своим ученикам. А потом встав точно на середину Ристалища, велел прикрыть меня плащами от глаз зрителей.

Я не просил, но наступила мертвая тишина. — Всем было жутко интересно, что такое делает Великий Шаман, что и видеть никому нельзя. Только разве что аиотеекский "коллега" ревниво наблюдавший за моими действиями, и втихаря пытавшийся испортить проведенную мной линию шаркая по ней ногой, вдруг начал долбить в какие-то колотушки и дико подвывать. — Пытался магию мою испортить, поганец этакий.

Потом я обратился к публике.... В смысле, к нашей публике. — Аиотееки продолжали сидеть в своем лагери, готовясь к поединкам там, и цепочка воинов между шатрами продолжала оставаться на месте, — бдительность важнее всего. Так что то что происходило у них, мы могли догадываться лишь наблюдая издали.

В то время как наши союзники уже заняв зрительские места по периметру, начали нетерпеливо ерзать, бубнить и гудеть, в ожидании шоу.

— Большая Битва. Большая Мана.... — Начал я входя в роль конферансье, и стараясь выкрикивать слова погромче, подвывая на шаманский лад — Невиданное случилось сегодня. — Многие Царства, многие племена и народы, даже те кто раньше воевал друг с другом, объединились вместе, чтобы побить чужаков, пришедших к нам из-за моря. -...Далее, последовала краткая политинформация, тонко, да и толсто тоже, намекающая на то как круты Ирокезы.... Настолько круты, что даже готовы по доброте душевной делиться с другими самым ценным. — Возможностью подставить голову и тело, под удары самых сильных и злобных врагов, например.

Заодно уж постарался дать понять, что это уже будет не сражение, а что-то вроде последующего жертвоприношения в знак благодарности Духам, за дарованную победу. Вроде как барашка прирезать, или оленя отловить и Духам отдать. А то что аиотееки еще не совсем пленные, — так это мелкие технические детали, о которых и говорить не стоит. — Просто в таком виде они лучше сохраняются и приобретают более приятный для Духов вкус.

...И еще одна маленькая, буквально крохотная деталь. — Вы ребята не догадались оставить маленько аиотееков духам на "пожрякать", а мы мол, ирокезы, которые привыкли думать не только о себе, но и о других, — про дедушек, даже ваших не забыли и готовы поделиться. ...Так что тому кто завалит аиотеека, достанется только его скальп и мана, а имущество, извиняйте люди добрые, переходит в собственность самых добрых и бескорыстных людей на свете. ...Ну да, — именно ирокезов я и имею ввиду, ежели кто еще не понял!

И если кто-то испытывает в связи с этим какие-то сомнения, — мы типа не навязываемся. — Пусть валит на все четыре стороны оставляя дедушек голодными, и ходит по всей земле кругами, объясняя что он ни фига не трус, а просто жадина. И даже в спину свистеть и тыкать пальцами мы ему не будем, а просто разойдемся по домам и всем расскажем, что Вождь такой-то, биться с аиотееками забздел!

...Нет таких? Все драться хотят и на наше имущество не претендуют? — Очень рад этому обстоятельству.

Но вот беда! — Благодаря зафигительной крутизне и непобедимости ирокезов, — врагов осталось так мало, что не все достойные воины, смогут принять участие в турнире.

Половину, — уточнил я сразу, — берут на себя ирокезы. — А остальных готовы отдать самым лучшим и достойным своим союзникам. ....А выбор, кто наиболее достойный пусть делают..., конечно же Духи!

Пусть ко мне выйдет кто-нибудь.... — Я задумчиво осмотрел публику, будто бы выбирая подходящую кандидатуру. — Вот ты Гок*рат, — указал я пальцем на торчащего где-то в задних рядах претендента в Большие Вожди.

...Это Гок*рат, — представил я его широкой публике. — Он предводительствует над теми, кто еще сегодня утром был аиотееком, но перешел на нашу сторону. ...Я, Великий Шаман Дебил, еще много дней назад предсказал что так Будет, и велел вам всем не трогать воинов врага, на руке которых будет повязано что-то белое. ....Помните это? — (Народ радостно загудел. — "Как же — как же, — помним!". Всякому приятно быть если не участником, то хотя бы свидетелем настоящего чуда.).

Ни он сам, ни его люди, — продолжал я вещать. — В поединках участвовать не будут. И он не знает никого лично из вас, и потому не может быть пристрастен или иметь какие-то интересы. — Так что пусть он станет голосом, которым духи выскажут свою Волю. ...Согласны?

Народ прошумел свое согласие, а я поймал заинтересованный взгляд Леокая, и задумчиво-настороженный Гок*рата. — Кажется эти два прохиндея догадались что я затеял какую-то аферу.

...А вовсе и "никакую-то", а самую что ни на есть, можно сказать "классическую". — Близкую родственницу хорошо известных нам наперстков. Только вот как дурить народ в наперстки я не знал, а вот с этой аферой меня познакомили.

...Был у меня один приятель в училище. Откуда-то из Подмосковья и потому жил в общаге. Я частенько заходил к нему туда, чтобы попить пива, поговорить о бабах, и вообще, — окунуться в атмосферу студенческой вольности и раздолбайства.

Юрик, так его звали, по его собственному утверждению происходил из древнего цыганского рода жуликов и катал, и якобы знал тыщи способов как надуть несчастного лоха.

...Врал скорее всего. Да мне собственно говоря это было и неважно. — Сама перспектива потусоваться в ореоле столь яркой, неоднозначной и отчасти романтичной персоны привлекавшей немало девичьих глаз, казалась мне весьма перспективной и занимательной.

Вот этот Юрик, и впрямь знавший немало ловких трюков с картами, и научил меня одной "детской" разводке. — Берутся три карточных листка, — два черных один красный. Перемешиваются, зажимаются в ладонях, — одна в одной, две в другой, и попеременно бросаются перед "клиентом", а тот должен угадать красную карту. ...Хитрость в том, чтобы незаметно скинуть лежащую сверху карту, так чтобы "клиент" подумал что скидывается нижняя.

Вроде бы легко, но тут требуется целый комплекс отвлекающих движений, манипуляций руками, и даже вовремя сказанных слов, чтобы "клиент" не заметил аферы.

...Не то чтобы я считал себя специалистом в подобной разводке, но кое-какие навыки присутствовали. И потренировавшись немного, прикрытый плащами учеников, я постарался эти навыки восстановить. А поскольку я собирался применять их лишь время от времени, — то была у меня некоторая надежда, что Гок*рат не успеет разобраться в чем тут дело, до окончания "матча".

В общем, — первым должен был биться Лга*нхи. ...Я конечно, помня правила эстрадного концерта, хотел было уговорить брательника выступить уже в финале, как наиболее яркая и мастистая звезда. Но разве же его уговоришь? — уперся как мальчишка перед витриной с конфетами. — разве что ручками-ножками не сучил и истерики не закатывал.

...Тут все-таки другие правила. — вожди идут впереди, а уж все остальные за ними.

...Ну да и ладно. — Я выкрикнул вызов аиотеекам, сказав что против них выходит самый-самый-самый, и пусть высылают бойца, равного нашему по крутизне. ...Если найдут конечно.

Естественно вышел Тибасииаак из рода Итиикаоо, знакомство с которым доставило мне огромное, но очень сильно надеюсь, что короткое Щастье. — Здоровый крепкий мужичина, с черной, но уже начавшей седеть бородой. ... В исходе поединка с ним, я почти не сомневался. — Оно конечно, просто так предводителями большой Орды не становятся, но Лга*нхи моложе его чуть ли не вдвое, и на голову выше. Правда он сегодня нехило схлопотал по голове, но и аиотеек, по всему было видно, вдали от битвы не отсиживался. ...Вот только нахрена Лга*нхи оставил свое копье, и взялся за Волшебный Меч? — Неужто дурень и впрямь считает что его "волшебность" дает ему какие-то преимущества?

...Нет, когда-нибудь я этого придурка точно отлуплю. — Совсем не бережет он мои нервы.

Сигналов к началу поединка никто не давал. — Нет пока еще такой традиции, как и правил дуэли, или судей за соблюдением правил, присматривающих. Вышли, посмотрели друг на друга, и застоявшийся за последние пару часов Лга*нхи скаканул вперед как психованное кенгуру.

...Нет, он определенно знал что делает когда выбрал такое оружие. — тяжелое копье конечно длиннее и достает дальше, зато после нескольких часов битвы, более коротким и легким шестопером размахивать куда легче, а рост, длинные руки и быстрые ноги, давали Вождю Ирокезов существенное преимущество.

Первый же удар нанесенный по диагонали снизу вверх и слева направо, едва не вышиб копье из рук Тибаасииаака, — по крайней мере его наконечник отлетел куда-то в сторону и вверх. Второй, опять нанесенный в прыжке да еще и двумя руками, пришелся по щиту..., а кожа и прутья, не лучшая защита от тяжелого набалдашника, из которого торчат железные перья. — левая рука аиотеека повисла, вероятно переломанная этим жутким ударом. На фоне первых двух, третий удар выглядел сущим детским садом. — всего-то и делов, слегка приголубить по затылку, развернувшегося от предыдущих ударов противника. ...Только нафига было шлем портить? А впрочем ладно. — выправим потом.

А наказывать Вождя за порчу имущества, так уж и быть, — не стану. — Тот факт, что вместо красивого снятия скальпа с поверженного врага, ему пришлось не меньше минуты возиться, пытаясь содрать искореженный кусок бронзы с размочаленной головы, — уже послужит ему достойным наказанием.

О! — Справился наконец! — Издал победный вопль, и выступая этакой цацей прошествовал в наши ряды, по пути впитывая в себя восторженные вопли толпы и взгляды обожателей. — Как бы звездную болезнь не подхватил.

А пока наш молодняк утаскивал с поля труп, (чтобы доспехи никто не прихватизировал), — следуя моей инструкции, на поле вышла парочка воинов. — Мокосай, и Царь Царей Спаты в приглянувшемся мне шлеме. — Теперь духи должны были сделать выбор, кто из них достоин биться с очередным врагом.

...Потому я велел именно Гок*рату подойти и поставить на лоб одному из поедишиков красную точку, свежей кровью убитого Тибасииаака. Он выбрал Мокосая.

Я высоко поднял свои карточки, чтобы все видели что на одной из них стоит пятно, такого же красного цвета. Помахал хитрым образом руками, и бросил их перед Гок*ратом, велев обязательно постараться найти именно ту, что отмечена красным. — Если у него это получится, — биться Мокосаю, если нет, — царю Спаты. И поскольку я не мухлевал, — он без труда отыскал нужную. Выбор был сделан, а царю Спаты осталось только с ненавистью посмотреть на..., конечно выбравшего ни его Гок*рата, и отойти в сторону.

...Для того в спорте и введены правила, а время поединка разбито на короткие отделения, — чтобы бой мог как можно дольше привлекать внимание публики. — Тут правил не было, и поединки долго не длились, что достаточно убедительно показал Лга*нхи. Но этот поединок затянулся чуточку подольше. — Мокосай был жутко утомлен и обескровлен, а его противник опытен и силен. ...Пару раз мне даже подумалось что я потеряю важного союзника среди горских царей. Но видать не зря Мокосай сначала стал главным военачальником в воинственном и любящем подраться Иратуге, а потом и до царей сумел подняться. — Как-то он все-таки сумел умудриться сначала поранить противника в ногу, а там уж, лишив подвижности, окончательно добить. ...Правда гордой цацой, наподобие Лга*нхи, ему уже пройти не удалось. — Подбежавшие подданные утащили его на руках. — Однако один хрен, — счет был в нашу пользу.

...Потом пошло-поехало. — Сначала дрались через одного, — ирокез, пришлый. Но когда все наши Старшины отметились, причем двоих из них мы потеряли в виду крутизны противника, — я твердо решил "на фиг", и простым ирокезским воякам тоже пришлось встать в общую очередь тянущих жребий. ...Они этим возмущались, но с меня взятки гладки, — такова была Воля духов.

В общем, дальше я мухлевал с выбором как мог. — Если выходящий аиотеек выглядел особенно грозными и не покоцанным в предыдущих боях, — он доставался представителю иных племен. А если вполне подходящей добычей, — наши ребята демонстрировали на нем свою крутизну. Благодаря чему мы, пройдя почти десяток поединщиков, не потеряли ни одного человека, хотя раненные, и один довольно серьезно, были.

А еще я всячески старался подставлять Гок*рата, особенно когда претензии биться высказывали улотские витязи. — Ведь это он рисовал на выбранном человеке точку.... И это оно выбирал правильную карточку. — Мои действия тут были сплошь пассивными, я можно сказать, всего лишь ассистировал ему. Так что и все шишки и ненависть, тоже падали на бедолагу.

Нет, все конечно понимали что тут Выбор Духов. Но Духи-то где-то там за Кромкой или витают незримые в воздухе. А Гок*рат вот он, перед носом, только размахнись хорошенько и вдарь от души, выплеснув свое разочарование и недовольство.

...Ан фигушки, — нельзя! — Духи обидятся. А от этого бессилья, градус бессознательной злобы только повышается. Так что чуть ли не для половины племен, — Гок*рат стал объектом ненависти номер один.

А для второй половины? — А для второй половины он уже был не интересен. — Когда это победителя интересует мальчик подающий во время матча мячи или полотенца? А вот проигравшие склонны ругать бедолагу, за недостаточно круглые мячи и мягкие полотенца.

Так что помаленьку, — моя идея рассорить чересчур хитрого шамана Гок*рата со всеми остальными, более-менее значимыми Царями и Вождями начал срабатывать. — В Улот ему теперь точно лучше не соваться. — Он забраковал почти всех воинов оттуда, желавших блеснуть своей удалью и крутизной. ...Забраковал бы и всех, да только я уловил укоризненный взгляд Леокая, и его легкий, вроде как соглашающийся кивок. Мол, (этот раунд ты выиграл, уймись, и не обижай спортсменов), после чего резко сбавил обороты. — Очень не хочется, знаете ли, подставляться под дедушкину месть. ...Он как никто умеет подгадить в ответку, да еще и в десятикратном размере.

...Впрочем, надо отдать должное, — Гок*рат быстро понял что я его использую. Вот только долго не мог понять как, — ведь в наших политических межплеменных раскладах он нихрена не понимал, и понять почему я отдаю предпочтение тому или иному воину сообразить не мог.

Особенно когда это касалось моих же ребят. — Тут уже срабатывала разница в менталитете и образе мыслей. — С его точки зрения, — моим вечно доставались противники похуже и послабее, а значит и с более слабой маной. Так что, по всему выходило, что я мухлевал против своих же. — А ведь такого просто не может быть!

Но я за маной не охотился, — нафиг мне ее не надо даже задаром. — Мне бы людей сохранить, так что маной и шишками, я готов делиться с другими, лишь бы аиотеекское барахло перепадало нам.