| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Зачем понадобилось участие чиновника, который занимался не политическими, а экономическими вопросами, было не совсем понятно. Ну, разве что в свете появления искусственного дефицита — ведь Грузия поставляла в остальные республики Союза не только чай, но и табачные изделия, минеральную воду, а также, конечно же, цитрусовые. И, видимо, разговор на экономические темы пронял Шеварднадзе — именно после беседы с Мазуровым первый секретарь ЦК КП Грузии моментально вылетел в республику и сразу стал действовать. В течение недели все поставки были возобновлены, начавшиеся было демонстрации грузинских студентов — пресечены, причём, самым жёстким образом, а параллельно начались аресты так называемой "грузинской мафии".
Как докладывали западные аналитики своим руководителям, в СССР началась настоящая война с преступностью. И если подобная борьба, скажем, в Италии в 70-е годы государством была полностью проиграна и местная мафия правила бал повсеместно, а так же распоясались всякие террористические организации типа "Красных бригад", то в Советском Союзе МВД и КГБ, действуя сообща, добились ошеломляющих результатов.
Вначале, конечно, был проведён, так сказать, локальный эксперимент в Грузии, где на тот момент обосновалось большинство так называемых авторитетных воров в законе или "законников", как они себя сами называли. И вот этих воров принуждали на камеру отрекаться от своего статуса, то есть, снимать с себя "корону", идти на сотрудничество с властями. То есть, они, согласно воровскому закону, сами себя опускали. Но этого было мало — несколько самых крепких и закостенелых воров, блюстители этого самого воровского закона, были уже опущены буквально — отвратительно и мерзко, с помощью резиновых дубинок, которые использовались не совсем по назначению. Этот процесс был снят на телекамеру и после этого уже все остальные члены различных преступных группировок, только взглянув на эти кадры, моментально соглашались на всё.
Сразу после Грузии подобные процессы прошли в крупных городах СССР — в Одессе и Ростове, которые считались раем для криминала. Не обошлось без эксцессов — в Ростове были расстреляны из автоматов несколько крупных банд, которые проигнорировали настоятельные советы местной милиции исчезнуть и завязать с преступным промыслом. Так же внезапно пропали несколько авторитетных воров, а всякую мелкую рыбёшку быстро переловили и отправили подальше на север поднимать социалистическую экономику на стройках народного хозяйства.
В Одессе всё было тихо и красиво — просто в один день куда-то внезапно исчезли все наиболее крупные фигуры местного уголовного мира. Что с ними стало — так никто и не узнал. Поговаривали, что некоторых через несколько лет видели в Израиле и США, но были и такие, кто утверждал, что на одесских кладбищах внезапно появилось очень много новых и свежих могил. При этом такого количества похорон в Одессе просто не было. Как было на самом деле, никто не знал, но удивительно — преступность в этом прекрасном городе практически исчезла. И Одесса стала напоминать какой-то португальский городок — не только видом на море, но и отсутствием каких-либо серьёзных преступлений. Нет, конечно, мелкое хулиганство или там мелкое мошенничество — это святое, но ни грабежей, ни краж, не говоря уже о более тяжких правонарушениях, просто не было. Исчезли.
То же самое наблюдалось и в Ростове, а немного позже — и в других городах СССР. Ну и, конечно же, отдельные меры были приняты в Москве и Ленинграде, где тоже хватало и воров, и просто бандитов. И тоже всё прошло чинно-благородно: в один прекрасный день, а может, и в одну прекрасную ночь — кто знает, в общем, внезапно исчезли все наиболее известные милиции деятели криминального мира. Некоторых, конечно, пришлось арестовать и осудить к разным срокам. Причём — вот удивительно — они сами пришли в органы и принесли явку с повинной. И эти авторитеты сами настолько хотели побыстрее отправиться "на зону", что судить их было одно удовольствие. Видно было, что боялись эти битые и тёртые воры вовсе не длительной отсидки. Кто или что могло так испугать этих волчар, так и осталось тайной...
Покончив с преступностью, власти в СССР взялись и за экономику. Конечно же, как только преступные кланы были ликвидированы, сразу же прекратились загадочные перебои с товарами народного потребления. Как передавали в программе "Время", где возник новый жанр в журналистике — расследования, дельцы так называемой "теневой" экономики совместно с лидерами преступных группировок попытались создать искусственный дефицит. И тем самым шантажировать руководителей партии и правительства. Поэтому и были проведены необходимые мероприятия силами МВД и КГБ, а также по линии ОБХСС.
В общем, восстановив статус кво, новое "руководство партии и правительства", которое к тому времени действительно обновилось, приступило к дальнейшим преобразованиям, которые новый генеральный секретарь ЦК КПСС Григорий Романов назвал Перестройкой.
И, наконец, было проведено расследование покушения на предыдущего Генерального, на Фёдора Кулакова, в которого стреляли во время его прогулки. Конечно же, были доказаны связи террористов со спецслужбами "западных государств". Но хотя конкретика так и не прозвучала, тем не менее, ряд дипломатических сотрудников США, а также Великобритании, Израиля и ФРГ получили статус персон нон-грата и были срочно отозваны из Москвы. Правительства, а, точнее, спецслужбы этих стран намек моментально поняли и все свои обиды проглотили, потому что по линии КГБ и ГРУ параллельно им были предъявлены такие убойные факты, что предавать их огласке побоялось бы любое правительство, даже из самого захудалого африканского протектората. Так что и здесь СССР одержал потрясающую победу.
Но единственное, что не совсем вписывалось в этот триумфальный марш — это внезапные и загадочные смерти членов брежневской команды, которые были сняты со своих постов и выведены из состава Политбюро, в основном, по их просьбе "в связи с ухудшением состояния здоровья". Вначале совершил самоубийство бывший председатель КГБ СССР Юрий Андропов. Причем, он не застрелился, как должен был сделать офицер такого ранга, нет — он просто отравился цианидом. Как положено, Юрий Владимирович оставил предсмертную записку, из которой стало ясно, что именно он, Андропов возглавлял заговор против Генерального секретаря ЦК КПСС Фёдора Кулакова.
После Андропова внезапно скончался Суслов — идеолог брежневских времён. Причем, здесь не было никакого самоубийства и каких-либо других причин — просто отказало сердце. Переволновался старик, бывает... Но вот потом... потом бывшие соратники Брежнева стали как будто занимать очередь на кладбище — так быстро они стали покидать этот мир один за другим. Умер Громыко, потом внезапно скончался Кириленко, за ним — Пельше. Потом внезапно получил травму Черненко — секретарь Брежнева. Навещал того в "кремлёвке", поскользнулся на крыльце, упал... Через три дня — обширный инфаркт на фоне перелома шейки бедра.
Но были и некоторые загадочные самоубийства чиновников рангом пониже. Несколько человек из секретариата ЦК КПСС выпали из окон своих домов. Потом один из служащих министерства иностранных дел вообще внезапно полез на крышу своего высотного дома и сиганул уже оттуда. Точно так же поступил и еще один партийный чиновник — управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. Он имел отношения к секретным фондам ЦК. Не прошло и недели, как точно так же с балкона 12-этажного дома выбросился бывший завсектором США международного отдела ЦК КПСС Дмитрий Лисоволик. Всё это не укладывалось в схему ухода из жизни старой брежневской гвардии, однако и в программе "Время", ни в советских газетах и журналах, и, конечно же, в официальных комментариях официальных лиц никакой информации так и не появилось.
В воздухе висела какая-то напряжённость. Что-то должно было грянуть. И, наконец, грянуло...
Глава двадцать вторая. Миг между прошлым и будущим
Мы часто думаем, что наше будущее — это что-то такое далекое, что-то нереальное, до чего еще жить и жить. А потом — раз — и это будущее внезапно становится настоящим. И потом — сразу прошлым. Вот только еще недавно были стационарные телефоны в квартирах и кабинетах, с крутящимся диском. А потом — бац — сначала кнопочные, а затем и так называемые мобильные телефоны. О которых только в фантастических романах писали да в фантастических фильмах показывали. Опять же, в кино смотришь — видеофон, то есть — в режиме реального времени разговариваешь с собеседником. И вдруг — пожалуйста, каждый может это делать сегодня.
Хорошо, допустим, это технический прогресс, так же легко человечество с дирижаблей и аэропланов пересело на космические корабли. И уже вскоре в космос полетят не профессионально подготовленные космонавты, а все желающие. Космические туристы. Но ведь и в остальном наше будущее, о котором сегодня мы только мечтаем, которое только прогнозируем, вдруг внезапно приблизится к нам — неуловимо, незаметно, непостижимо. И окажется, что мы сами уже можем выбирать варианты этого будущего. Каждый сможет его формировать по своему усмотрению. Только что тогда будет, если все начнут вмешиваться в будущее? Каким оно тогда станет?
Чечня, год 2016, 16 декабря
... В подвале было сыро. Точнее, даже не сыро — мокро. На земляном полу стояла вода, присесть было решительно некуда. Максим в который раз пытался распутать веревки, которыми были связаны его руки, но не мог — они размокли и буквально впились в кисти. Болела спина, видимо, всё-таки взрыв крепко приложил его в машине. Макс в который раз прокручивал в памяти все произошедшие с ним недавно события...
...Колона двигалась по горной дороге на полной скорости. Поскольку передвигались днем и по территории, свободной от боевиков, то головной дозор не высылали. И вертушки не вызывали — сколько там ехать — полтора часа?
Но беспечность не раз губила самых опытных воинов. Так произошло и на этот раз...
Вначале, как ни странно, сработал снайпер. То есть, не подрывали первую БМПешку, не лупили из "Шмелей" по бронетехнике — просто внезапно ведущая бронемашина дернулась, вильнула и резко свернула вправо, уткнулась в склон понимавшейся горы и встала. Экипажу повезло — уйди машина вправо, кувыркалась бы сейчас в пропасть. А так десантники быстро покинули боевую машину и, рассредоточившись, начали вести огонь по нависавшим скалам. Колона встала.
Но и здесь странности не прекратились.
Вначале на колону посыпались... камни. Просто какой-то поток камней. Они вышибали у людей оружие, сбивали солдат с ног, некоторых даже убивали на месте. Но по-прежнему, никто не стрелял по технике. Не применял гранатометы и тяжелое вооружение. Стреляли только из стрелкового оружие, причем, преимущественно работали снайперы. А вот потом... Потому внезапно вниз полетели баллоны с газом, отставляя за собой желтые дымные хвосты. Максим помнил только этот момент, потому что именно крик "Газы!" он услышал и попытался выскочить наружу. Но не успел...
"Итак, я в Чечне. Какая тут у них по счету Чеченская война? Первая или вторая? Или третья уже? Получается, как мы там, в СССР, не перестраивали страну, не улучшали общественно-политический строй, а все равно страна повторяет все те же ошибки?" — Максим встал со своего места и перешел в другой угол, где было не так грязно и мокро.
"Получается, какой-то закон подлости постоянно срабатывает. Ну, убрали Брежнева, а все равно афганский конфликт на нас свалился, пусть не в Афгане, но в Таджикистане. И с Америкой все равно пришлось бодаться. Хорошо, когда я первый раз попал в прошлое...тьфу ты, в будущее — так гражданская война в Украине все же была, правда, по другому сценарию. Но в тот раз изменения были минимальными — Януковича в молодости пришили его же урки, вот и пошла история Украины немного не туда. А сейчас? Сейчас ведь и Брежнева нет, и Горбачева так и не было, и перестройка идет совсем по другим законам и совсем в другом направлении. А все равно — продукты стали исчезать, преступность голову подняла. Нет, Филин, конечно, с Комитетом быстро порядок навел, но все же! И вот на тебе — Чечня. А еще — Нагорный Карабах, Киргизия, Узбекистан... получается, мы в 1977 году все равно не смогли это предотвратить? Получается, как ни крути, а все эти точки — они заранее прописаны в нашей истории? И что нам тогда делать?"
В этот момент сверху со скрипом отодвинули решетку и над ямой показалось чье-то бородатое лицо.
— Эй, сын шакала, сейчас мы спустим тэбе лестницу и ти паднимешься суда. Только сматри, не дёргайса, не убём, но сделаем очэн больна!
Бородач захохотал, потом его лицо пропало, решётка отодвинулась и в яму спустилась грубо сколоченная лестница. Максим показал свои связанные руки, но ответа не было. Он, с трудом сохраняя равновесие, цепляясь за перекладины двумя рукам, все же полез по лестнице наверх, стараясь не споткнуться и не свалиться обратно.
Когда он вылез наверх, то сразу понял, что находится где-то высоко в горах. Он много раз ходил в горы, правда, на Северном Кавказе, в Грузии, в Сванетии, Карачаево-Черкессии, но горы — они везде одинаковы. И природа везде одинакова, так что Зверь понял, что увезли его куда-то в такую глушь, где его не скоро найдут. А значит, выпутываться надо самому.
Его провели в дом. Удивительно, но вокруг он не увидел ни одного гражданского, не было ни детей, ни женщин, вокруг в ауле, казалось, не было ни одного жителя — он видел только бородатых мужчин в камуфляже, увешанных оружием. Причем, на военной форме не было знаков различия, не было и знаменитых зеленых исламских повязок — наоборот, все носили черные шапочки-маски и больше были похожи не на чеченских боевиков, а на какой-нибудь спецназ. И только бороды без усов — на чеченский манер — у некоторых бойцов, которые не одели маски, указывали мусульманский след. Бойцы почти не разговаривали между собой, поэтому Зверь не смог определить их национальность. Явных негритосов и прочих там арабов он не увидел, но ведь многие арабы похожи на кавказцев, так что внешне и не отличишь.
"Значит, нельзя пока утверждать ни то, что это наёмники, ни то, что это чисто чеченские подразделения", — подумал Макс про себя.
Зверева завели в комнату. Там за столом сидели пятеро. И если двое точно были чеченцами, то трое явно были европейцами. Это Максим отметил сразу. Причем, один из сидевших за столом явно даже не был мусульманином — он что-то ел в то время, как остальные просто сидели, положив перед собой руки. То есть, этот человек был гостем и явно не придерживался мусульманских традиций — вначале за столом говорят, потом едят.
— Ассаляму алейкум уа рахматулахи уа баракатух! — степенно произнес один из тех, кто сидел за столом. Причем, снова-таки, это арабское приветствие с арабским же акцентом произнес рыжеволосый и рыжебородый мужчина в чеченской тюбетейке с голубыми глазами.
— Маршалла до шег. Муха ду гиуллакхаш? — Приветствую всех. Как у вас дела? — эту фразу на чеченском Макс выучил еще на Донбассе, когда в его подразделении еще воевали чеченцы.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
