Дополнительная проблема заключается в том, что обитатели Леса Шпилей могут встать на сторону полудемона. Так что при выполнении работы требуется максимальная быстрота. А Железный Коготь, надо заметить, и сам по себе не подарок. Мастер меча, маг то ли двух, то ли даже трёх высоких посвящений. Обладает отличным артефактным оружием, увешан защитными талисманами. Но неуязвимых, как известно, не существует. Так что, если проявишь волю, смекалку и применишь тяжёлую магию, то справишься...
Возможно.
Что находится в шкатулке? Почему полудемон будет готов скорее умереть, чем отдать её? Если Ниррит действует за свой собственный интерес и по поручению Князя Гор, то на кого работает Железный коготь? Каковы мотивы Лайдеба? Что может стать ответным ходом неизвестного противника в игре со шкатулкой? Вопросы, вопросы... которые на её месте донимали бы любое мало-мальски дальновидное существо.
Но "лишней" информации на инструктажах не выдают. Большие умницы, вроде Ниррит, на то и умницы, чтобы не пытаться выяснять "лишнее". По крайней мере, в лоб и вслух.
"Тухлятиной от всей этой затеи несёт хуже, чем от ста испорченных яиц. Но и отказываться нельзя. "Маска" не позволяет. Сорок тысяч проклятий!"
— Как будет угодно Князю. Я отправляюсь немедленно.
Отлетев от замка на достаточное расстояние, чтобы не попасть в "туманный клей", Ниррит переместилась в Межсущее. И остановилась. Проснувшееся любопытство требовало подождать и проверить одну интересную гипотезу; к тому же чувства нашёптывали, что это, пожалуй, никакая не гипотеза, а почти проверенный факт. "Что я теряю из-за небольшой задержки?" — спросила себя Ниррит. И послала в Туман особым образом модулированный сигнал, на время превратив себя в живой и мыслящий маяк.
На сигнал быстро пришёл ответ. А на устах женщины расцвела широкая улыбка.
— Маленькие мои, — проворковала она. — Идите к мамочке!
Спустя всего десять минут из Тумана Межсущего показалась быстро приближающаяся цепочка дымчато-серых пауков. То ли их особые отношения с магией помогли, то ли сыграла роль многочисленность (всего восьмилапых было немногим менее сотни), но сквозь "туманный клей" они пробежали с быстротой, которой сама Ниррит, например, могла только позавидовать.
— Значит, у меня есть своя маленькая армия. Очень хорошо. Парни, за мной!
"Парни", природой лишённые голосовых связок, повиновались без единого звука.
Лес Шпилей, что в мире Куттах. По одному только названию отыскать дорогу через Межсущее невозможно, даже если ты — Связующая Тумана. Но во время инструктажа Князь Гор расщедрился на кое-какие дополнительные характеристики указанного места. Характеристики не были озвучены; впрочем, они и не могли быть озвучены, разве что на языке магических формул, да и то далеко не все. Но мысль может передать много больше оттенков, чем любые слова. Ниррит точно знала, куда надо двигаться, и вскоре почувствовала, что выход в Лес Шпилей совсем близко.
И остановилась, не спеша покинуть Межсущее.
Родина, Тагон, и Аг-Лиакк — миры-близнецы. Но Куттах, принадлежа тому же Лепестку, мало похож на них. Этот мир не очень-то годится для людей, хотя какие-то люди, кажется, в нём всё-таки живут. Вполне возможно (да какое "возможно"! почти наверняка!) и магия Куттаха мало походит на ту магию, которую изучают в Академии.
Меж тем есть правило, не далее как сегодня утром вычитанное в путевых заметках давно почившего мага, исследовавшего чуть не половину Лепестка: "В новый мир, как некогда в родной, предпочтительно входить нагим".
"Что ж, проверю, прав ли был покойник. А заодно — смогу ли притереться к магии Куттаха, используя плоды ритуала Семи Связующих..."
Небо низкое и как бы не очень чистое, в коричневых разводах. Таковы здешние облака, вернее, то, что их заменяет. Само небо имеет своеобразный оттенок, напоминающий одновременно и о кипящей лаве, и о жидком золоте.
Земля темна и бугриста, иссечена трещинами. В некоторых трещинах укоренились странного вида растения с чёрными ветвями и фиолетовыми листьями; впрочем, тут вносят свою лепту особенности освещения. В других трещинах, существующих как бы отдельно от первых, совершается постоянное, какое-то неживое шевеление. Инстинкт велит держаться от них подальше, как от болотной трясины, хотя ничего общего с болотами, кроме угрозы для жизни, в трещинах нет.
А неподалёку, там, куда смотрит твоё лицо, вздымается к низкому и нечистому небу Лес Шпилей. Назвать это образование иначе человеку трудно. Хотя никакой это, разумеется, не лес. Это — огромный, простирающийся на половину континента город: полуживой, полумёртвый, наполненный магией местных разумных существ и миллионами, если не миллиардами самих этих существ. Звуковой речи они не знают, общаясь при помощи специфических ментальных импульсов, поэтому обычно их называют созвучно названию их родины.
Куттах. Лес Шпилей. Кутты.
Магия.
Сидя в позе для углублённой медитации и полуприкрыв глаза, Ниррит настраивалась на те силы и стихии, совокупность которых являлась естественной магией этого мира. С самого начала стало ясно, что сложные фиксированные формы в Куттахе действовать не будут. Ниррит попробовала несколько и ни с одной ничего осмысленного не добилась. Таким образом, "опытный маг" из Академии на её месте оказался бы беспомощен, как гордый фрегат посреди пустыни. Разве что наиболее универсальные заклятия, вроде вызова Тумана Межсущего, или предельно грубые формы, вроде перемещения предметов усилием воли, работали так же, как в Аг-Лиакке. Но вот Ниррит, привыкшая конструировать заклятия на месте и в зависимости от конкретных условий...
Сознание искало соответствий с законами магии Куттаха, а тело как бы само по себе выстраивало связи и соответствия с законами Куттаха, относящимися к жизни. Ниррит не препятствовала этому: для неё, добившейся звания мастера биотрансмутаций, любые физические изменения являлись обратимыми. Кроме того, даже в медитации она сознавала пользу происходящих изменений духа и плоти, которые неким странным, не до конца понятным образом поддерживали друг друга. Тело менялось — и Ниррит находила новые действенные магические формы. Сознание устанавливало новые Связи — и в теле совершались очередные перемены.
Когда она сочла, что первое знакомство с Куттахом можно считать законченным, никто уже не признал бы в ней человека. Хотя общая форма тела (две руки, две ноги, одна голова) осталась почти прежней, кожа превратилась в способные менять цвет, сложно сочленённые неснимаемые доспехи. Металл не металл, стекло не стекло, хитин не хитин — нечто среднее и одновременно ни на что не похожее, пропитанное защитной магией. Кое-где края живых доспехов наползали друг на друга, как пластины чешуи; кое-где в зазорах проглядывала эластичная плёнка "кожи". Волосы вместе с признаками пола исчезли. Череп увеличился и оброс пятью гладкими гребнями; уши пропали — собственно, гребни на черепе и были теперь заменой ушам, причём более чем адекватной. Нижняя часть лица стала подобием морды насекомого. Но способность говорить вслух членораздельными словами не оставила её. Да и глаза не сильно изменились, их просто прикрыли серебристые полупрозрачные щитки, в которые превратились брови.
— Я иду искать! — объявила Ниррит вслух, вставая. И нашла, что новый голос, подобный тонкому звону чистейшего хрусталя, ей нравится.
Взлетев с лёгкостью, которой раньше не знала даже в Аг-Лиакке, она с огромной скоростью устремилась к Лесу Шпилей. Птицы не могут летать ТАК — только маги
И по пути ей в голову пришла... очень... интересная мысль.
Каково отличие высокого мага от мага высшего? А той магии, которую изучают студенты Академии — от высшей магии? Одно из канонических определений гласит, что высокое посвящение позволяет магу лучше прежнего распоряжаться силами одного мира, тогда как высшие посвящения обеспечивают контакт с силами более универсальными, действующими во множестве миров. Из этого следует вполне логичный вывод: ритуал Семи Связующих, планировавшийся как "расширенное и дополненное" высокое посвящение, оказался посвящением иного, высшего порядка! И теперь между членами Круга Бессмертных и некоей Ниррит Ночной Свет осталось только одно, уже не принципиальное отличие: разница в длительности жизни и имеющемся опыте.
"Воистину, я здорово угадала с ритуалом!"
Он ощутил её приближение заранее. Она же, по всей видимости, ещё раньше точно знала, где он находится и куда идёт. И ни один из них не попытался уклониться от встречи.
Потом, обогнув основание очередного Шпиля, он увидел её глазами. А увидев — удивился. Он, полудемон по прозвищу Железный Коготь, был подобен великану, подвижной башне, ростом превосходящей обычного мужчину в полтора раза, а весом — втрое. Алая кожа, более яркая, чем артериальная кровь у людей; бугры мощных мышц, вздувающихся по всему полуобнажённому телу при любом движении; растущий из правого предплечья сверкающий серп, благодаря которому он и получил своё прозвище. Этот серп не был хитроумным протезом, нет — он просто был единственной из его костей, не прикрытых покровом плоти.
Да, никто не принял бы его за человека. Но та, что явно искала с ним встречи, выглядела ещё причудливее!
Когда расстояние между ними сократилось до пятнадцати его шагов, она остановилась, и полудемон мгновением позже последовал её примеру.
— Ты — Железный Коготь?
— Да, — громыхнул он тяжким басом в ответ на её хрустальный перезвон. — Назовись!
— Я Ниррит Ночной Свет.
— Зачем ты искала меня?
— Мой наниматель послал меня, чтобы уничтожить некий предмет.
— Я — не предмет!
— Воистину так, — кивнула она. — И ни наниматель, ни я не желаем твоей смерти.
— Тогда чего же вы желаете?
— Получить шкатулку, закрытую на Живой замок.
Полудемон гулко расхохотался.
— Многим же не даёт покоя Око Владыки! Но постой... ты сказала — уничтожить?
— Да. Шкатулку и её содержимое вместе, не открывая.
— Безумие! Чего вы пытаетесь этим добиться?
— Это не моё дело. Я просто должна выполнить свою работу.
— А я, — рыкнул Железный Коготь, — должен выполнить свою работу: доставить шкатулку в целости... не важно, куда. Ты хочешь получить её первой?
— Да.
— Тогда, — сказал полудемон спокойно, перехватывая боевым хватом рунный меч, который нёс в левой руке, — попробуй снять её с моего трупа.
Этот рунный меч был далеко не прост. По форме он являлся прямым двуручником, имеющим двустороннюю заточку на три четверти от общей длины клинка. Рукоять с двенадцатигранным противовесом на конце удлиняла клинок ещё на четверть. Легко управляться со столь длинным и тяжёлым оружием одной рукой мог разве что такой гигант, как Железный Коготь.
Но главным секретом меча были не размеры и не форма. Самым важным для полудемона было то, что меч служил артефактом-накопителем огромной ёмкости, способным к тому же укрывать владельца полусферой магической защиты и насылать самонаводящиеся молнии. В местах вроде Куттаха, где нормально пользоваться внешней магией Железный Коготь не мог, его рунный меч с зачернённым клинком становился для врагов крайне неприятным сюрпризом. И недаром двуручник носил имя Тен'галж, что означает Побратим.
Увы, первый же, в одну десятую силы, пробный залп молний Побратима показал, что Ниррит тоже не так-то проста. Железный Коготь изумился, увидев, как его противница пьёт обрушившийся на неё слепящий шквал. Не отражает, не гасит встречным заклятием, а именно наращивает собственную Силу за счёт атакующей её магии! Полудемон приказал мечу ударить в полную мощь, но и это не принесло желаемого результата. Просто небольшая часть молний, которую Ниррит, видимо, уже не успевала выпить, без толку жалила землю у неё под ногами, мгновенно спекая пыль в ломкую корку. Сквозь изумление начали проклёвываться ростки чувства редкого, почти незнакомого Железному Когтю: страха.
Похоже, решил полудемон, они учли итоги двух предыдущих попыток и выслали против меня мага, имеющего Связь с магией Куттаха. Ладно. Сыграем по-другому!
— Урриг'ашш, сылхадд! — рявкнул он, указывая единственным когтем правой руки на Ниррит. Повинуясь заклятью, в том месте, где стояла противница, и ещё на пять его шагов вокруг земля ухнула. И выстрелила, как картечью, тучей острых каменных игл.
Впрочем, будь даже эти иглы тупыми, как морская галька, это не должно было иметь значения. Ведь игл насчитывалось несколько тысяч, и каждая летела со скоростью, в разы превосходящей скорость арбалетного болта, а общая сила их удара была такова, что впору обращать в щебёнку небольшие скалы. Ниррит должно было размолоть в мясной фарш, в кровавые брызги, в ничто, даже если бы она сама была из прочнейшего камня!
Увы, мощное боевое заклятье не оставило на ней ни царапины. Железный Коготь убедился в этом, когда она выступила из клубов пыли, направляясь в его сторону.
"Как такое...? Да что это вообще за тварь?!"
— Отдай шкатулку, — попросила Ниррит. В хрустальном голосе полудемон услышал без тени сомнения: просьба эта звучит последний раз. Если он не отдаст шкатулку, Ночной Свет ударит сама, и, судя по тому, какими силами она повелевает, первый же её удар станет для него последним.
Железный Коготь глубоко вздохнул и послал ненаправленный ментальный сигнал. В крайнем случае, сказали ему, ты можешь призвать на помощь куттов. Но случай должен быть именно крайний. Зови на помощь, когда миссия твоя окажется под угрозой, отвести которую тебе не достанет сил. Ибо не ты будешь расплачиваться с куттами за помощь, и цена будет велика.
— Зря, — коротко сказала Ниррит.
Внезапно сухой воздух в Лесу Шпилей затуманился. На глазах у полудемона из Межсущего десяток за десятком начали вываливаться дымчато-серые, как сам Туман, громадные пауки. Очевидно, их призвала себе в помощь Ниррит, потому что восьмилапые дружно накинулись на Железного Когтя, норовя при этом зайти со спины, оттуда, где магическая полусфера, поддерживаемая Побратимом, его не прикрывала.
Взревев низко и страшно, как раненый медведь, полудемон попятился, почти побежал, поливая пауков молниями при помощи рунного меча. При этом он каким-то образом упустил из вида свою противницу... и слишком поздно почувствовал её снова, непостижимым образом оказавшуюся позади него, и уже не успел обернуться.
Простое, но очень мощное заклятье, известное среди боевых магов как "палач", одним махом снесло полудемону голову. И даже металлические кости не стали помехой призрачно взблеснувшему лезвию.
12
— Шкатулка уничтожена? — недоверчиво спросил Князь Гор.
— Да.
— Как именно?
— Надёжно. — В памяти Ниррит коротко вспыхнул образ, исполненный жути даже в таком, дважды отфильтрованном виде: колоссальная, пышущая додревней мощью воронка и маленький тёмный предмет, падающий в неё.
Падающий. Падающий...
— Ты бросила шкатулку в Багровую Бездну?! — переспросил Лайдеб, не слишком успешно пытаясь скрыть потрясение.
— А разве есть более надёжный способ уничтожить что-либо? — ответила Ниррит вопросом на вопрос. Похоже, она искренне не понимала, чем вызваны чувства Князя.
