Порабощение и осеменение фурри сестер

— Эй! Что такое?! — воскликнула она, вставая и сердито замахиваясь на меня руками.

— Мы уходим, — объявил я, закатывая глаза.

— Bы привезли с собой... дварфа? — спросил эльф.

Я моргнул, услышав его вопрос. Баба была дварфом? Tо есть мне всегда было очевидно, что она не человек. Она была великим магом, предположительно могущественной фигурой, которая прожила сотни жизней и была чрезвычайно могущественной. Она была известна тем, что манипулировала происходящим в мире еще до того, как кто-то из нас родился. Я читал книгу, в которой говорилось, что таких, как она, всего трое. Двое других исчезли, и она была единственной, о существовании которой до сих пор известно.

Каким-то образом моя семья договорилась с ней о сделке, и она осталась в нашем замке. Это давало человечеству огромное влияние на протяжении многих лет. Однако великий маг уже много лет не делал ничего особенного, и большинство ее прежних подвигов стали давними легендами. Люди начали сомневаться в ее силе и способностях.

Даже я сомневался в ней, пока она в одиночку не перехватила контроль над огромной армией нежити и не помогла мне провести битву против превосходящих сил, после чего она похоронила их обратно в землю на этот раз навсегда. И это даже не считалось самым сильным проявлением ее магии.

Я никогда не спрашивал конкретно, но предполагалось, что она была мужчиной. Когда она умерла, ее тело и личность изменились в процессе, который она называла реинкарнацией, подобной той, что переживает известный, британский, научно-фантастический персонаж. Я решил, что ее предыдущая форма была довольно старой и умерла, когда книжная полка приземлилась на него, пока он тянулся за чем-то, что было вне его досягаемости.

Я был тем, кто, по стечению обстоятельств, вытащили ее из под этой полки. Похоже, это произвело на нее неизгладимое впечатление по отношению ко мне. По крайней мере, это единственная причина, которую я мог придумать, чтобы объяснить ее мотивацию повсюду следовать за мной. Она сказала, что ей нравится вкус моей крови, хотя он не оказывает на нее такого же воздействия, как на людей. По крайней мере, учитывая ее двенадцатилетнюю внешность, я надеялся, что она и впрямь не производила на нее такого эффекта.

Я знал, зачем мне была нужна Баба. Она была могущественной женщиной, пользующейся большим уважением по всей стране. Любой, кто слышал ее имя, немедленно склонялся перед ней и выказывал ей все свое уважение. Мне нужно было позаимствовать ее силу. Однако я не верил тому, что она последовала за мной просто ради возможности время от времени брать у меня кровь на анализ. Cиндром утенка, казался самым логичным вариантом. После реинкарнации первый человек, которого она увидела, стал для нее очень важным человеком. Возможно, именно так мой дед убедил ее остаться в человеческом королевстве на такой долгий срок, что она присутствовала там вплоть до своей реинкарнации.

Так или иначе, этот человек не знал, что Баба — великий маг, и презрительно смотрел в ее сторону, что говорило о том, что он не очень-то любит дварфов. Я никогда не видел картин с дварфами, но слышал описание, в котором они описывались как маленькие, молодые люди. Возможно ли, чтобы дварфы в этом мире выглядели как лоли? В таком случае, выходит, что великий маг изменил не только свой пол, но и расу?

Баба немедленно развернулась и впилась в него взглядом. — Кто тут дварф? Это твоя мама дварф!!

Eе настроение стало мрачным, и она направила весь свой гнев на мужчину эльфа. Глаза мужчины сверкнули, и он потянулся за мечом. Я схватил Бабу, которая, казалось, была готова броситься вперед и укусить его. Неужели то, что ее назвали дварфом, было таким большим оскорблением? Я знал, что атмосфера была напряженной и раньше, но она перешла от напряженной к оружию, которое обнажили всего за две реплики!

— Постой! Она великий маг! — тут же отчаянно крикнула Сария.

Мужчина, который только что был готов зарубить маленькую девочку, был ошеломлен и громко ахнул. Такая же реакция появилась и у всех остальных эльфов. Они тут же упали на колени и поклонились.

— Великий маг! Мы искренне приносим свои извинения! Этот человек не осознавал вашего величия!

Баба перестала вести себя так, словно хотела разорвать ему горло. Я отпустил ее, и она похлопала себя по ладошкам, как будто только что побила кучу уличной шпаны.

— Xе-хе... теперь, когда вы понимаете мое величие, у вас, естественно, есть для меня подношение? Возможно, ваш лучший алкоголь.

Она сидела, скрестив руки на груди, с чрезвычайно самоуверенным выражением лица. Эльфийские мужчины растерянно переглянулись и тут же принялись отчаянно шарить по карманам, собираясь принести ей какую-то жертву. Какого черта, она, что возомнила себя богом? Я тут же стукнул ее кулаком по голове.

— Прекрати это. Довольно.

— Aуч... — она схватилась за голову, — Почему ты всегда меня бьешь? Я ведь такая красивая девушка!

— Ты просто заноза! — бросил я в ответ, — Ты получаешь удары, потому что продолжаешь вести себя так, чтобы заслужить их. Если ты хочешь, чтобы вместо этого тебя гладили по голове, то заработай это соответствующим поведением!

Все эльфийские мужчины перестали искать что-то, чтобы угодить великому магу, и смотрели на нас, пока я ругал Бабу, а она со слезами на глазах смотрела на меня и пыталась убедить, что она действительно хорошая девочка. Они стояли с открытыми ртами и широко раскрытыми глазами. Другие люди, которые путешествовали с нами, давно привыкли к такому поведению, но для кого-то нового, я полагаю, было немного странно видеть, как Баба себя ведет. Я тоже был поражен тем, что в конечном итоге великий маг оказался таким избалованным ребенком.

— О-о-он ударил великого мага? — сказал один из эльфов, его лицо побелело от шока.

— Как ты можешь... как кто-то может ... — другой эльф покачал головой.

— Я прошу прощения за принца Давида ... как вы знаете, он дьявол. Это естественно, что он не способен любить. Он чувствует только жестокость и ненависть, — поклонилась Сария, а Бала утвердительно кивнула.

— Что? Я? — я отвернулся от плачущей маленькой девочки и впился взглядом в собравшихся, — Эй!

Что с этими взглядами? Даже Эйрин, казалось, слегка кивала, пока я не бросил на нее свирепый взгляд. Очевидно, что у меня были те же чувства, что и всегда. Как они могли так плохо говорить обо мне? Если они сказали эти слова случайному патрульному, что случится, если они скажут что-то подобное королю? Я вдруг почувствовал, что у меня начинает болеть голова, так как моя поездка стала в десятки раз более утомительной.

Предводитель эльфов выступил вперед, выпятив грудь и держа меч, одновременно бросая на меня сердитый и сочувственный взгляд в сторону Бабы, — Великий маг. Если этот негодяй каким-то образом плохо обращается с вами... я бы не осмелился предположить, что у вас не хватит сил справиться с этим, однако, если вам понадобится мой меч, я могу одолжить его вам…

Баба бросила на меня озорной взгляд, а затем повернулась к группе. Я почувствовал, как мои волосы встают дыбом. Несколько месяцев тщательного планирования, и вдруг я оказался убит парой эльфийских патрульных, потому что все решили напасть на меня. Это было так нелепо, что я чуть не взорвался!

— Все хорошо! Если бы не его дурное поведение, вы бы, конечно, никогда не приняли меня за жалкого дварфа! Пожалуйста, не обращайте на него внимания! Я знаю, что у него плохие манеры, но я обязательно исправлю это, иначе я не великий маг! — она говорила так гордо, даже указывала на себя, как будто снова объявляла свое имя.

Эльфы все еще выглядели слегка неуверенными, поэтому Бала шагнула вперед и тоже слегка поклонилась, — Я прошу прощения. Моя сестра пошутила ранее. Отношения между великим магом и принцем Давидом сложны и трудно поддаются определению. Это не наше дело, чтобы комментировать их.

— А? Я пошутила? — Сария говорила достаточно тихо, чтобы ее едва можно было услышать, пока она стучала пальцами.

К счастью, мужчины оказались подкуплены объединенными словами Бала и Бабы, и напряжение снова уменьшилось. К слову мои телохранители вытирали пот со своих лиц. Они зашли слишком далеко, чтобы предать меня в данный момент, поэтому любое нападение на меня означало нападение на них. И хотя в последнее время они проявили некоторую храбрость, двенадцать против двух все еще было гарантированной смертью

Что касается меня, то я впился взглядом в Сарию и Балу, которые обе вели себя крайне самодовольно. Может быть, это потому, что я назвал их инструментами? Женщин было очень трудно понять, и именно поэтому я никогда им не доверял. Как только я подумал об этом, то почувствовал толчок в свою руку. Я посмотрела вниз, чтобы увидеть там Бабу. Она снова толкнула меня локтем, показывая мне свою макушку. Погодите! Неужели она разрядила ситуацию, чтобы просто получить поглаживание по голове?

Я сжал кулак и занес его над ее головой. Однако, прежде чем опустить его, я испустил вздох и затем сложил ладонь. Баба радостно вертелась, пока я гладил ее по голове. Это, похоже, окончательно обезоружило эльфов, которые выглядели так, словно соглашались с оценкой Балы, что наши отношения действительно не поддаются определению. У меня же разболелась голова. Мы только-только вступили в эльфийские земли, а мне уже казалось, что это будет очень утомительный визит.

Глава 27 (Часть 1)

Пepвый день путешеcтвия прoходил по тропе, которая, казалось, состояла из сотен различных разветвлений. В лесу было очень жарко и влажно, и я сразу же почувствовал, что попал в тропический климат без удовольствий от пляжа. Путешествие, было похоже на тяжелый труд. Дорога стала извилистой и даже несколько раз петляла. Лес был столь густым, что у меня быстро возникло ощущение, что я нахожусь в лабиринте, а не на дороге в столицу.

— Oдна из причин, по которой никому не разрешается входить в наши леса без сопровождения, заключается в том, что вся дорожная система намеренно запутана и похожа на лабиринт. Любой, кто войдет сюда, потеряется и, скорее всего, никогда не доберется до своей цели, — Cария указала на тропинку, уходящую вправо. — Эта тропинка заканчивается всего в нескольких милях отсюда тупиком.

— Вообще-то эта тропа ведет к Pендаллу, это маленькая фермерская община, — как бы невзначай сказал глава патрульных, но, заметив красное лицо Сарии, он поднял руки, — Я не хотел проявить неуважение. Здесь очень легко сбиться с пути, если вы не ходите по нему регулярно. Вот почему даже принцессы должны иметь эскорт.

Сария фыркнула и снова повернулась ко мне, — В любом случае, я надеюсь, ты понимаешь, насколько мощна наша оборона и насколько трудно будет осуществить вторжение. Леса здесь густые и непроходимые, и есть различные ядовитые растения и животные, которые могут напасть в любой момент. Даже если кто-то захочет проложить прямой путь, он будет вынужден медленно ползти вперед, и потеряет большую часть своих войск в процессе.

— Понятно ... — задумчиво кивнул я, — В таком случае лучшим решением было бы сжечь лес.

— Эээ!

— Сейчас повышенная влажность, но заклинание создающее засуху и заклинание повышающее температуру, позволят легко зажечь лес. На самом деле, если бы мы воспользовались ветром и, окажись лес действительно настолько ядовит, как ты предполагаешь, бегущие от огня животные определенно вызовут большие разрушения в городах. Своевременная атака огнем, и я мог бы уничтожить всю нацию одним ударом.…

— Tолько такой дьявол, как ты, мог подумать о таком бесстыдном поступке! — выкрикнула Сария, раздраженно отворачиваясь.

— A разве дьяволы это не те, кто, скорее всего и нападет на вас? — пробормотал я.

Сария даже не потрудилась оглянуться. Мне показалось странным, что она признала дьяволов врагами всех северных стран, но отказалась признать действенные стратегии, которые они могли бы использовать. Должно быть, я сказал что-то запретное, потому что эльфийский эскорт тоже бросал на меня мрачные взгляды. Я слегка кашлянул и отступил назад, позволяя им следовать впереди меня.

— Малыш, ты слишком волнуешься. Тебе нужно расслабиться и отдохнуть с мамочкой, — поманила меня мама.

Она сидела в карете и мирно пила чай. После всех опасностей в предыдущем городе я решил отправить маму обратно в столицу, где она была бы в безопасности. Она категорически отказалась это сделать. С тех пор она, должно быть, так боялась, что я передумаю, что молчала последние два дня путешествия. Она тихо сидела на заднем сиденье кареты, молча рассматривая все достопримечательности мира, и в то же время вела себя почти как монах практикующий дзен. Это был первый раз, когда она заговорила со мной за последнее время.

— Если мама устала, там есть место, чтобы прилечь.

Мама надула пухлые губки, — Я не могу уснуть без обнимашек моего сына. Как я могу отдыхать, пока ты взваливаешь на себя столько бремени?

— Мама ... — вздохнул я, — Я обременяю себя только тем, что мне нужно.

Лицо матери внезапно потемнело, — Я видела, чем мой сын обременяет себя по ночам. У тебя в постели каждую ночь разные женщины!

— Ахем ... — я прочистил горло, — Это... конечно.…

— И твоя бедная мать не была одной из них! Разве таким образом должен относиться хороший сын к своей маме?

Я издал звук, который издает придушенная кошка. После нескольких дней ее молчания я почти забыл, что личность матери граничит с одержимостью. Как то, что я хороший сын соотносится с тем, что я должен спать с мамой? И вообще, почему она делает проблему именно из этого? Ее слова, казалось, подразумевали, что она не возражает против того, что я сплю со многими женщинами, они лишь выражала жалобу на то, что она не одна из них.

— Xорошо, мама, сегодня ночью я буду спать с мамой.

Ее глаза засияли, — Ты имеешь в виду именно это? Правда?

Я испустил вздох. Она была гомункулусом, а не тем человеком, который произвел на свет принца Давида. И все же именно она вырастила его и привела в нынешнее состояние. Она безжалостно защищала его, и, возможно, именно поэтому он сумел достичь совершеннолетия, прежде чем его убили. Для меня эта женщина вовсе не была моей настоящей матерью. Я держал ее на расстоянии вытянутой руки именно потому, что знал, что не смогу провести между нами надлежащую границу. С Эйрин, спящей со мной большую часть ночей, и Балой в другие ночи, я не был таким мужчиной, что чувствовал бы необходимость преследовать сексуальное удовлетворение этих женщин.

И все же, увидев ободряющую улыбку на ее лице, я не мог не желать видеть эту женщину счастливой. Если сон рядом с ней в постели был тем, что нужно, чтобы принести ей счастье, мне просто нужно контролировать себя в течение ночи. После этого я смогу высвободить все свои накопившиеся желания на Эйрин, как делал это в прошлом. Было ли справедливо, что я сделал Эйрин источником выхода для моего стресса? Скорее всего, нет. Тем не менее, это было бремя, которое ей придется нести.

— Конечно, мама, я с радостью останусь с тобой, — пообещала я, погружаясь в свои мысли.