— На бриге твои родные? — спросил он, и я отрицательно покачала головой.
— Ты сирота? — снова задал вопрос мужчина и повел меня вниз по улице.
— Нет, — сказала я. — Но мои родители остались дома.
— Бедняжка, — сочувственно покачал головой мужчина. — Ты, наверное, хочешь есть? Идем, я накормлю тебя, ты приведешь себя в порядок, а потом я провожу тебя в порт.
— Куда мы идем? — спросила я, продолжая всхлипывать и вытирать слезы.
Мне было так стыдно! Я так глупо повела себя. Да, лучше бы сейчас сидела на борту, и Самель кормил меня вкусными булочками. Зачем я нагрубила капитану? У него могли быть дела, которые не для моих ушей. Потом бы снова погулял со мной... наверное. К тому же я обещала слушаться, а повела себя, как глупая маленькая девочка. И вот теперь заблудилась, меня закидали и избили злые дети, отхлестала по лицу неприятная женщина. Мое лицо в крови, руки разодраны, тело болит, и, если бы не этот добрый человек, то, возможно, меня бы уже и в живых не было. А мой бедный Дамиан так и останется томиться в плену.
Тем временем мужчина открыл передо мной добротные двери двухэтажного дома.
— Проходи, мальчик, — сказал он. — Сейчас тебе дадут воды умыться и принесут поесть. Выбирай комнату.
— Мне не нужна комната, я хочу вернуться на свой корабль, — ответила я и почувствовала неловкость за такой резкий ответ. Ведь добрый человек принял во мне живейшее участие.
Мужчина улыбнулся, окинул меня пристальным взглядом и указала на первую попавшуюся дверь.
— Проходи, — мягко сказал он. — Или уходи, выбор за тобой.
— Вы объясните мне, как дойти до порта? — спросила я, удивленно глядя на него.
— Я помогаю только благодарным людям, — ответил мой спаситель. — Отказываться от гостеприимства — оскорбить хозяина.
— Простите, — прошептала я. Все же незнание местных законов очень усложняет жизнь.
Мне не оставалось ничего иного, как войти в указанную комнату. Помощь этого человека была мне необходима. Он понимал меня и мог ответить. К тому же, кто лучше местного жителя знает город? Оглядевшись, я обнаружила, что нахожусь в небольшой комнате, где были стол, стул, шкаф и кровать.
Воду мне принесли вскоре. Большой таз и котелок. Следом вошел хозяин дома с бокалом вина в руках. Он доброжелательно улыбнулся.
— Раздевайся, — все так же мягко сказал мужчина. — Меня стесняться не нужно.
Я зачерпнула воды и умыла лицо, затем осторожно, чтобы сильно не тревожить раны, вытерлась полотенцем, которое оставил мужчин — слуга и посмотрела на хозяина дома. Мне вдруг пришло в голову, что я до сих пор не знаю его имени. И только я хотела спросить, как мужчина подошел ко мне и расстегнул верхнюю пуговицу на жилете.
— Какой непослушный мальчик, — укоризненно сказал он. — Ты весь в пыли. Нужно обмыть все тело. А одежду почистят и вернут. Раздевайся.
Я попятилась от него, потому что слова мужчины звучали более, чем странно. Мне вдруг вспомнились слова капитана о мужчинах, которые испытывают нездоровую тягу к мальчикам, и мне стало страшно. Мужчина перестал улыбаться и снова шагнул ко мне. Он строго посмотрел на меня и рявкнул:
— Раздевайся!
Замотав головой, я сделала еще несколько шагов назад.
— Я буду кричать, — хрипло произнесла я.
— Кричи, — равнодушно ответил мужчина, окончательно перестав быть добрым и милым.
Попытавшись выбежать из комнаты, я поднырнула ему под руку, но мерзкий тип оказался шустрым и ухватил меня за шкирку. Рванул назад и откинул в сторону кровати. Затем схватился за грудки, сорвав с жилета пуговицы и порвав рубашку. Он уставился на повязку, перетягивавшую мою грудь. Мгновение, и рука подлеца опустилась на мой пах.
— Девчонка, — произнес он. — Ерунда, тоже сгодится.
Я закричала и забилась в его руках. Вывернувшись, бросилась к дверям, но, распахнув их, влетела в грудь слуге, стоявшего на страже. Он перехватил меня, и тот, кого я приняла за благородного спасителя, ухватив меня за горло, потащил назад в комнату. В этот момент раздался звон колокольчика. Хозяин кивнул слуге, и тот пошел открывать дверь.
Тот, кто пришел, разговаривал на местном языке, но голос...
— Вэй! — заорала я. — Помо...
Мой крик оборвала жесткая ладонь моего похитителя. Дверь закрылась, но тут же снова раздался звонок. Подлец, удерживавший меня, что-то крикнул слуге, и тот дверей больше не открывал. За колокольчиком послышались удары, дверь с честью их выдержала. А потом все стихло. Хозяин дома ухмыльнулся и развернул меня к себе.
— Никто тебя не спасет, — сказал он.
Звон разбитого стекла опроверг его слова. Раздались стремительные шаги. Похититель откинул меня в сторону и бросился к двери.
— Лоет! — снова заорала я.
За дверью послышалась короткая возня, затем что-то гулко ударилось, и хозяин дома отлетел от резко выбитой двери. На пороге, словно ангел мщения, стоял капитан Вэйлр Лоет, свирепо смотревший на меня.
— Нагулялась? — зло спросил он.
Оглядел мой растерзанный вид, разбитое лицо и побагровел.
— Отвернись, — коротко велел капитан. — И уши закрой.
Я послушно отвернулась к окну, зажмурилась и закрыла уши. До меня донесся приглушенный вскрик, а после лязг металла. За запястья взялись сильные пальцы, отрывая мои руки от ушей. Я дернулась и услышала голос Лоета.
— Все, Ада, все.
Я развернулась и уткнулась в грудь капитана, разрыдавшись от облегчения и стыда.
— Простите меня, Вэй, — срывающимся голосом произнесла я.
— Вы меня простите, я просто законченный осел, — пират обнял меня, прижимаясь щекой к моим волосам.
— Нет, это я, — я всхлипнула и подняла на него глаза.
Кадык капитана дернулся от гулкого сглатывания, и он кивнул:
— Хорошо, это вы, а я хороший, я вас спас. Поцелуй?
На мой возмущенный взгляд, он пожал плечами:
— Ну, нет, так нет, пойду к булочкам.
— Вы совершенно несносны, — воскликнула я. — Как вы сейчас можете...
— Я вообще все могу, — подмигнул капитан и неожиданно потянул меня вверх, прижимая одной рукой к своему телу, а второй, мою голову к своему плечу, мешая увидеть то, что сталось с мерзавцем и похитителем детей.
И отпустил только, когда дверь за нашей спиной захлопнулась. Я утерла нос рукавом, совершенно неприлично, но сейчас мне были безразличны эти мелочи. Капитан скинул свою легкую куртку и накинул мне на плечи. Я благодарно кивнула, пряча разорванную рубашку и перетяжку. К тому же от пережитого меня трясло и состояние более всего напоминало лихорадку.
Лоет, молча, шел рядом, бросая на меня взгляды время от времени. Я снова шмыгнула носом и посмотрела на него, и пират чуть скривился.
— Простите меня, Ада, правда, я повел себя, как болван. Даже не знаю, почему вдруг начал вредничать, — сказал он, и я изумленно округлила глаза. — Не смотрите на меня так, иначе я передумаю посыпать голову пеплом и надеру вам за... а-а-одно и уши, — воскликнул Вэй, когда на моих губах помимо воли появилась ироничная улыбка.
— Заодно с чем? — поинтересовалась я.
— О, кондитерская, — неожиданно обрадовался Лоет и указал мне. — Хотите сладостей? Небось, уже изголодались по конфетам? Хотите, я вам их куплю, много, чтобы ваши щеки трещали от удовольствия?
— Я хочу на корабль, — ответила я. — С таким видом по кондитерским не ходят.
— Зато теперь вы настоящая шантрапа, — хохотнул капитан и смущенно добавил. — Извините.
Мы еще какое-то время помолчали.
— Как вы меня нашли? Шли за мной? — спросила я, чтобы нарушить молчание. Почему-то голос пирата действовал на меня успокаивающе.
— Не сразу, — после легкой заминки ответил Вэйлр. — Сначала я злился. А потом мне стало... Я вам сейчас скажу, а вы сразу забудьте это жуткое слово в отношении меня, хорошо? — я кивнула. — Мне стало стыдно. Опомнившись, я бросился вас искать. Мне удалось узнать, что неизвестного паренька гнали местные мальчишки. Они мне как раз и попались по дороге. Ребята обсуждали, как... — он недовольно взглянул на мое лицо, — избили чужака. Это они вас? — я снова кивнула, правда, в этот раз с некоторой задержкой, мне было стыдно. — Зачем вы сцепились с детьми? Впрочем, ладно. Я прижал одного из них, и тот сказал, как чужака забрал некто Бардив, любитель мальчиков. Ребятня сбежала, когда его увидели, а избитого мальчишку утащил. Я узнал, где его дом, ну, вот собственно и все.
— Что же, все знают, каков это негодяй и терпят? — поразилась я.
— Должно быть, местных не трогает... не трогал, — пожал плечами Лоет и передернулся. — Ненавижу таких ублюдков. Простите.
— Совершенно с вами солидарна, — кивнула я, и мы вошли в порт.
На "Счастливчике" нас встретили округлившимися глазами. Кто-то присвистнул.
— Капитан, но это же женщина, — негромко произнес один из пушкарей.
— Озверели? — возмутился капитан. — Это не я!
Я же поспешила скрыться в каюте. Подошла к зеркалу, разглядывая опухшее лицо, разбитую губу и синяк под глазом. Издевательски усмехнулась над собой и вышла из каюты.
— Красавчик, — позвала я.
— Да, мадам, — ко мне подскочил Эмил. — Ой, — молодой человек прикрыл рот рукой.
— Вы должны мне кое в чем помочь, — негромко сказала я.
— Все, что пожелаете, — кивнул Красавчик. — Правда, долго против капитана не продержусь.
Я нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит Красавчик. Затем махнула на него рукой.
— Да, что вы все, право слово, Вэй меня спас. Это не он, как вы могли подумать, — произнесла я, взяла его за руку и втянула в свою каюту. — Эмил, научите меня драться.
— Что? Зачем, мадам...
— Вы обещали, — строго произнесла я. — Я хочу научиться защищаться от всяких мерзавцев. Научите?
— Ну-у... это... попробую, — смущенно ответил Красавчик.
— Спасибо, — я улыбнулась и указала взглядом на двери.
Милый мой Дамиан, боюсь, ты не узнаешь свою бабочку, когда она все-таки долетит до тебя.
Глава 21
— Да, как же это? Да, что же это? Не уследил, капитан наш, ох, не уследи-ил...
— Самель, ну, что вы, право слово, — я смущенно смотрела на великана, заламывавшего свои огромные волосатые руки. — Так вышло, успокойтесь уже.
— А если б вам вашу шейку тоненькую свернули? — не сдавался кок, вталкивая в меня уже вторую тарелку с блинчиками. — Кушайте, мадам, кушайте. Кто же вас пожалеет, ежели не папаша Самель? Бедная вы моя.
Он всплеснул руками, намазал джемом очередной блинчик, свернул его и протянул мне. Вздохнув, я с тоской посмотрела на блинчик, потом на великана, с умилением глядевшего на меня, и откусила кусок. Жевать уже почти не получалось, бриджи, кажется, трещали так, что слышала вся команда, но обижать доброго мужчину не хотелось, и я ела, запивая вкусным местным чаем.
— Самель, я вам очень благодарна, но это все, — выдохнула я, отодвигая от себя тарелку.
— Всего один, — он умоляюще посмотрел на меня.
— Не могу, — сипло ответила я, отваливаясь на спинку стула.
— Ну, мадам Ада, ну, для папаши Самеля...
И вновь меня спас капитан Лоет. Он распахнул дверь и вошел в каюту, с интересом разглядывая меня, с повязанной на шею салфеткой. И Самеля, пытавшегося втолкнуть мне в рот последний блин. Вэйлр подошел к столу, забрал блинчик из рук кока и целиком засунул его себе в рот.
— Фолофен, фаф фыфифя фафак, — изрек капитан набитым ртом и упал на свободный стул, вытянув свои длинные ноги.
Самель поднялся со своего места, забрал пустую тарелку, одарил Лоета сердитым взглядом и покинул каюту. Пират проводил его недоуменным взглядом, проглотил блинчик и спросил:
— Почему мой кок смотрит на меня, как жена после десятилетнего брака?
Затем отнял мой чай, беззастенчиво допивая его, и вытер руки и рот салфеткой, нагло сдернутой с моей шеи. Чай мне жалко не было, снять салфетку не хватало сил, так что, я даже была благодарна капитану за его выходки. К тому же он спас меня от заботы папаши Самеля, а это уже заслуживало благодарности. И я поблагодарила.
— Спасибо... ик, — тут же смутилась и прикрыла рот ладошкой.
— О, — произнес Лоет и вышел из моей каюты, но вскоре вернулся и брякнул на стол большой кулек. — Кушайте, Ада. Это самые вкусные конфеты из лучшей кондитерской, — сказал он с самодовольной улыбкой.
Тошнотный позыв был таким резким, что я еле его сдержала. Скривилась и отпихнула от себя конфеты.
— Я вас ненавижу, — все так же сипло высказалась я пирату.
— На вас не угодишь, — оскорбился господин Лоет.
Достал одну из конфет, развернул красивую обертку и съел конфету сам, довольно причмокнув. Вскоре вернулся Самель. Он поставил перед капитаном ужин, по-прежнему, сердито глядя на него. После повернулся ко мне.
— Мадам, может, еще что-нибудь желаете? — с надеждой спросил он.
— Нет! — воскликнула я, снова прикрывая рот рукой.
— Перекормил, — констатировал пират. — А я теперь даму конфетами не могу угостить.
Кок фыркнул и покинул каюту. Лоет проводил его задумчивым взглядом и повернулся ко мне.
— Ада, вы разлагаете мою команду.
Я лишь вдохнула. Говорить было очень тяжело. Впрочем, Вэю мое общество сейчас особо не требовалось, она с волчьим аппетитом уплетал ужин. Вообще за период плавания от Лаифы до Тригара наши трапезы были неизменно совместными, пожалуй, кроме завтрака. Капитан просыпался намного раньше, и, когда я завтракала, его брань уже слышалась с палубы.
— Пока мы здесь, занятия грамотой с командой временно прекращаются, — сказал Лоет, не глядя на меня. — Я не буду всенародно унижать своих парней тем, что их обучает мальчишка. К тому же, по большому счету, нашему брату особо чистописание без надобности.
— Зачем же тогда вы велели им учиться? — изумилась я.
— А почему бы и нет? — усмехнулся капитан. — Раз уж вскрылось, что в моей команде есть неграмотные, то пусть увидят свет науки. Не все винище жрать, да морды кому не попадя бить.
— Ваша команда, вам видней, — отмахнулась я. Мне эти занятия были только в развлечение.
— Точно, — одобрительно кивнул Лоет. — Как насчет завтрашней прогулки на праздник в честь бога виноделия? Только, чур, не ругаться со мной. Не хочу потом бегать по всему городу. А у вас талант искать приключения на ровном месте.
Я согласно кивнула, посмотрела на конфеты и решилась взять одну. Больно уж их обертки были привлекательными. Капитан проследил, как я осторожно разворачиваю бумажку, все еще прислушиваясь к себе — влезет в меня одна маленькая конфетка или нет, затем усмехнулся и сыто вздохнул.
— Ну, как? — поинтересовался он, продолжая наблюдать за выражением моего лица. — Пошло?
— Еще не знаю, — ответила я, смакуя вкус.
— Много блинов было? — сочувственно спросил Лоет.
— Две тарелки, — вздохнула я и зажала рот рукой.
Упоминание о блинах добило меня. Сорвавшись с места, я вылетела на палубу, перегнулась через борт и исторгла из себя то, что насильно втолкнул в меня Самель. Когда задыхаясь и вытирая слезы, я обернулась, кок стоял недалеко от меня и смотрел взглядом обиженного ребенка. Мне стало стыдно, но чувство образовавшейся легкости настолько перевешивало стыд, что он моментально сошел на нет.
