Концепция силы. Юлька

Оказывается, они оба задумали одно и то же, но замешкались на какой-то миг, чтобы посмотреть друг на друга — и понять.

Первым признался Влад.

— Всё-таки у нас есть единственный предмет, в отношении которого мы проявляем полное согласие. Тамара, столь очаровательной даме, как ты, слишком поздно для посиделок. Поэтому ты сейчас пойдёшь домой, а Костя тебя проводит. Костя, сделай одолжение.

Неразговорчивый Костя кивнул Владу, подхватил под локоть послушно вставшую Тамару. Оставшиеся на кухне некоторое время прислушивались к звукам из прихожей. Лишь Влад скользил по кухне, тихо и сосредоточенно готовя стол к позднему чаепитию. Вскоре Алексей встал и вышел, чтобы закрыть входную дверь.

Олег наконец, подвинул стул к столу, впритык со стулом Юльки, сел и обнял её. Ни вопроса о разрешении, ни взгляда — просто обнял, и девушка немедленно прислонилась к его плечу, будто нет для неё привычней движения. Потом подняла глаза. Олег склонился услышать её шёпот:

— Твоё плечо — моя крепость.

Деликатно отвернувшийся от них Алексей принял от Влада чашки, ложечки, сахарницу, розетки с вареньем, вазочки с печеньем, молочник и множество другой посуды, о назначении Юлька только смутно могла подозревать. Уловив изумлённые взгляды гостей, Влад чуть улыбнулся.

— Большая редкость для меня — посидеть за чаем в компании, вот и хочется всем угодить. Прошу вас! Если чаю не хотите, могу сварить кофе.

От кофе дружно отказались. Несколько минут слышалось позвякивание, струйный звон воды.

Олег старался готовить на двоих. Прикорнувшая в объятиях Юлька ему не мешала и могла размышлять над странным впечатлением от улыбки Влада: неожиданно детская, она почему-то подсказывала, что Влад сейчас совсем другой, не спокойный — успокоенный, не держащий себя под жёстким контролем — мягкий. Человечный Влад?!

"Надеюсь, он ничего такого не задумал, например, яда в чашках с чаем? — сразу напряглась Юлька. — С него станется... Или его состояние — удовольствие от обладания силой?"

Она не успела додумать. Алексей тоже заметил изменения во Владе и с привычной чопорностью сказал:

— Если мы собираемся продолжить беседу, сможет ли Влад отвечать прямо, не увиливая?

— Ты говоришь обо мне как о неодушевлённом предмете. Или как об отсутствующем, — безмятежно отозвался Влад. — Выдам небольшую тайну: в том состоянии я отвечал только на вопросы. И это было замечательно. В таком режиме вопрос всегда предполагает жёсткий, конкретный ответ. А я настолько увлечён волнующей вас темой, что мог бы рассказать больше, чем вы уже услышали. Я имею в виду некоторые предположения из области догадок...

Комната внезапно стала бесконечной и болезненно-желтоватой, как старая фотография. Юлька смотрела на Влада равнодушно — точнее, её лицо чувственно отяжелело. Хотя девушка понимала: привычно пользоваться мимикой у неё не получается пока, но в любой момент она выйдет из этого ступора. Влад был далеко и говорил издалека, будто из другой комнаты: звук слышен — слов не понять. И он был слаб и беззащитен.

36.

Внимание всех сосредоточилось на Владе, поэтому некоторая отстранённость девушки прошла было незаметно. Так она мельком решила, когда кухня снова начала светлеть, а Влад оказался в двух шагах от плиты с чайником. Девушку, в общем, не беспокоило, как отнесутся Олег и Алексей к её мимолётному уходу... Внезапно она услышала тёплый шёпот прямо в ухо:

— Интересно, если я поцелую тебя между бровями, эта морщинка пропадёт?

И нормальный мир — слышно было, как он запыхался, — не замедлил вернуть цвет и звук на свои места. Юлька смогла улыбнуться, взяла чашку, отпила непривычно бледный чай с экзотическим, но слабо знакомым ароматом.

— Это жасмин с чем-то?

— С приправами. Имбирь, кардамон, что-то ещё.

Мужчины с интересом принялись пробовать жасминовый чай, и на этот раз новая отключка девушки прошла совершенно неощутимо: Юлька потянулась поставить чашку на стол, одновременно взглянула на Влада — нечто вихрем утянуло её взгляд в бездонную пустоту вокруг хозяина — и она снова очутилась на кухне, и снова тянулась с чашкой к столу. Юлька быстро поставила чашку и съёжилась, уткнувшись в плечо Олега. Чувствуя себя затравленным зверёнышем, наконец-то забившимся в уют и безопасность родной норы, она с испугу ринулась в бой.

— Отпечатанные или нарисованные карандашом пентакли сами по себе ещё ничего не значат. Если же их рисует нужным цветом нужная рука, чудовища в пещере проходят загородку и перемещаются в наш мир. Здесь они находят подходящую человеческую оболочку, и через них ты держишь связь с пещерой и пользуешься силой. Чудовищ было много. Почему же людей было всего четверо? И где Утопленник?

— Они съели его, когда ты отключила энергию.

Алексей захлебнулся чаем и суматошно начал ловить чашечку, которая упорно не хотела попадаться и которую он всё же поставил на стол дрожащими руками.

Олег же просто крепче обнял Юльку.

Больше с их стороны движений не было, и где-то в душе Юлька радовалась их молчанию. Да, с Владом она говорила так, будто находилась с ним в другом месте и только вдвоём. Лишь они двое понимали сейчас друг друга изначально, пытались разобраться в ситуации на своей ступени восприятия. И — уточняли и дополняли друг друга. Олегу она объяснит потом.

— Я нарисовала решётки на своих рисунках. Эти рисунки появлялись каждую ночь, после того как я работала с пентаклями. Поэтому энергию перекрыло.

— Ясно. Не все представители пещеры могли приспособиться к нашему миру. Отсюда их четверо. Насчёт пентаклей ты считала информацию с меня? Когда?

— Только что. Сама не ожидала. Почему у меня это получилось?

— Я предупреждал: достаточно сильного желания. О чём ты думала, прежде чем начала считывать с меня информацию?

— А чае с приправами. Вы се слишком заинтересовались им, и я решила, что ты оттягиваешь разговор. Из-за этого я смогла считать информацию? Не может быть! Слишком легко!

— Навык приходит с частым использованием силы. Чаще пользуешься — легче даётся. Ты, как учитель, должна была бы сообразить сразу.

— Но я не пользовалась много и часто!

— Откуда тебе знать? Ведь ты только сейчас начинаешь понимать, что некоторые события являются отголоском твоих желаний.

Юлька замолчала. Не оттого, что Влад, как всегда, оказался прав, а оттого, что он быстро опустил глаза, а затем исподлобья, для виду помешивая чай — чего врёт? Он не положил сахара в чай! — метнул взгляд в Олега. Тот, скорее всего, не сообразил, что Влад задержал взгляд на нём, а может, просто не обратил внимания: ну, взглянул и взглянул, в компании сидим ведь — не больно где, мало ли кто друг на друга взглянет.

Зато Юлька похолодела. Нет. Это невозможно! Не хочу... Голова лихорадочно заработала, стала выдавать различные варианты решения, объяснения внезапной проблемы — не хуже, наверное, компьютера Олега.

— Сила и есть сила. Пусть она основывается на желании. Это только пистолет стреляет так, что пулю назад не засунешь. А если сила и желание... Это же похоже на колдовство! А раз так... Любое колдовство можно снять!

— Не любое, — мягко возразил Влад. — Желание снять тоже должно быть искренним.

— Если хочешь настоящего, может ли быть желание неискренним? — грустно сказала Юлька.

— Вы вообще по-китайски заговорили, — не выдержал Олег.

— А я понял, — медленно сказал Алексей. — Юля, ты не хочешь сказать об этом прямо? Мне кажется, будет легче и тебе, и всем. Когда сомнении высказано вслух... Тем более, ты сама додумалась до искренности своих желаний.

— Скажи ты. -Юлька отдвинулась от Олега и уткнулась носом в чашку, вдыхая тонкий летний аромат.

— Влад предположил, что ты, Олег, познакомился с Юлей не случайно.

Олег приподнял бровь и запил печенье. Мужчины смотрели на него выжидательно, а он смотрел на макушку Юльки, правильно поняв, что девушка прячет от него глаза.

— Предположение неверно. Мне пришлось буквально гоняться за нею несколько дней, чтобы она могла нормально со мной разговаривать. А вы говорите — колдовство. Не верю. И потом, по различным сказкам, помнится, заколдованный тяготится своим положением. У меня такого нет.

— Загипнотизированный тоже не всегда представляет подлинность или заданность своих действий, — заметил Влад. — И даже фраза "не всегда" здесь неуместна. Он выполняет то, что было в него заложено, и не ищет мотивации своим поступкам. Но если ты, Юлия, не хочешь об этом думать... Что ты хочешь узнать ещё?

— Чудовища теперь тебе не нужны. Что с ними будет?

— Не знаю. Не думал ещё.

— Но ведь они убивают!

— Они живые и таковыми хотят оставаться. А для этого им надо есть.

— То есть ты ничего не хочешь предпринять, чтобы... уничтожить их?

— Мне они не мешают.

Неожиданно Юлька почувствовала моментальное превращение: она учитель, Влад — нерадивый ученик. Мальчишка-эгоист. Она старше — значит, придётся взять на себя ответственность за всё, что натворил этот разгильдяй.

— Говоришь, достаточно желания? — задумчиво проговорила девушка и вздохнула. — Тогда получается так: я сильно хочу, чтобы жизнь вернулась в прежнее русло. Что нужно для исполнения этого желания? Порвать связь с пещерой. Всё очень просто.

— Не уверен, что эти трое пожелают вернуться... И, пожалуйста, говори только за себя. Я ни в коем случае не собираюсь расставаться со своим приобретением.

— Влад, они убивают людей!

— Иначе те люди, в которых они вселились, тоже умрут.

— Они живы?! — поразилась Юлька. — Люди — не чудовища! Две личности в одном теле?

— Ты задаёшь... — Влад поискал слово, пожал плечами. — Ты задаёшь слишком глубокие вопросы. Я вообще об этом не думал.

— Почему-то мне кажется, ты вообще о многом не подумал, — вмешался Олег. — Или ты хитришь, и эти трое тебе ещё понадобятся?

— Да, я не думал. Лес рубят — щепки летят. Главная цель мною достигнута, а мелкие проблемы я буду решать, как говорится, в рабочем порядке. И нечего глядеть на меня так уничтожающе.

— Я не гляжу уничтожающе, — сказала Юлька. — Детство вспомнила. Меня обычно на каникулы в деревню к бабушке отправляли. А там детей с малых лет приучали с дороги ничего не поднимать: ни монеты, ни камешка красивого. Однажды я приехала и пошла по привычке не улицей, а огородами. Так ближе. В старших классах это уже было, поэтому хорошо помню. Через калитку вошла в огород. А там сначала картофельные поля идут. Бабушкино поле с одной стороны огорожено от соседского плетнём, а с другой — поля разделяет обычная межа, тропинка. Прошла я примерно две трети пути, а на меже трава густая, потому-то сразу и не увидела: заблестело что-то. Иду поближе, а посреди тропинки лежит вещичка и сверкает на солнце. Мне, конечно, интересно стало. Села, давай разглядывать. Ярко-оранжевая лента, а на ней нашиты сверкающие блёстки, как на Новый год. Рука сама потянулась блестяшку взять. Дотронуться не успела, вспомнился бабушкин строжайший запрет: "Не подбирать с дороги". Дошла до дому, сразу сказала, что нашла и где. Бабушка переполошилась, щепу для растопки подхватила, спички, ведро воды мне велела нести, взяли с собой пакет и лопату и вышли в огород. А на тропинке уже огонь и дым: наши соседи за межой тоже заметили блестяшку и уже уничтожали её. Бабушка потом весь вечер ходила и удивлялась: "И когда она только успела? С полчаса до тебя я вернулась из магазина по тропке этой — ничего не было!" Это она так спокойно отнеслась к тому, что живущая через дом женщина, занимавшаяся колдовством, подбросила на межу наговоренную вещь. А я всё никак не могла отделаться от мысли, какая же эта блестяшка была яркая и притягательная для детского глаза. Вот уж кто не раздумывая схватил бы её... А перед отъездом я не выдержала и спросила у бабушки: "Вы же разговариваете с нею, почти дружите. Как же она вам такие гадости устраивает?" А бабушка объяснила: если соседка не будет постоянно заниматься колдовством (с тех пор как попробовала), ей самой плохо будет. Все это знают, и все относятся к этому как к неизбежному злу.

— Интересная история, — сказал Влад. — Только что-то до меня не доходит: что тебя заставило вспомнить её?

— Ну, связь может показаться притянутой за уши... Как толком объяснить? Начну с бабушкиных слов. С сегодняшних позиций моих скромных познаний по экстрасенсорике, я предполагаю, что женщина, занявшаяся колдовством (не белой — чёрной магией, то есть магией принуждения), собирает вокруг себя чёрный, негативный фон. Если она не будет колдовать по мелочи, расплёскивая, разбавляя этот фон, он начнёт действовать против неё. И вот что, наверное, подтолкнуло мои воспоминания: лучше всего у меня получается именно негатив. Не из одного ли источника берут свои способности чёрные колдуны? И я вместе с ними? Когда я начала анализировать действия, связанные с использованием силы, то увидела: все они связаны с разрушением. Мало того — способности появляются в момент, когда я злюсь. Чёрная магия... Я не хочу быть человеком, с которым окружающие только вынуждены быть доброжелательными.

— Подожди, а Алексей? Ему ведь ты помогла! Чем не пресловутое доброе дело?

— Жасминовый чай! Ясно? Я разозлилась на тебя за предполагаемую увёртку от разговора и получила нужную информацию по пентаклям. А теперь вспомни, как я наорала на тебя по телефону. Та же злость. Сделать вопреки тебе. Со злости на тебя. Я считаю: связь с пещерой надо прервать. На благо всех. Немедленно.

— Ты решаешь за всех. Уверена, что будет хорошо для всех. Перечислить людей, с кем ты сейчас стоишь на одной доске? Игнатий Лойола, Пётр Первый, Робеспьер, Наполеон, Гитлер... Продолжить список? Они-то уж точно были уверены, что лучше других знают, что нужно делать, чтобы всех осчастливить.

— Влад, если загорится твой дом, ты ведь не будешь добавлять в огонь топлива! Ты будешь искать воду и огнетушитель. Сейчас ситуация опасности настолько прозрачна, что даже ребёнок бы понял!

— Сейчас я понимаю только одно: мне объявили войну. Тебе больше не удастся поймать меня врасплох, Юлия. Не забывай — мы питаемся из одного источника. А защитные функции — от белой или чёрной магии — всё равно они защитные. Учти, если ты захочешь снова подчинить меня своей воле, у тебя ничего не выйдет.

Он ещё и угрожает. Ну как объяснить ему своё ощущение беды? От неумения выразить своё предчувствие, выразить своё понимание происходящего Юлька даже начала заикаться и просто вываливать вслух свои не всегда связные мысли:

— Ты вывернул всё наизнанку — всё, что я говорю. Закрыл глаза на всё, кроме себя и этой дурацкой силы. Влад, ты что — не видишь, что обречён? Ты играешь с силами, взятыми из чужого мира. Мы люди из плоти, и нам дан мир вещественный и предметный. Ты уверен, что однажды тот мир, в который ты только приоткрыл дверь, вдруг не вломится сначала к тебе, а потом не узурпирует известный и привычный нам мир? Скажи честно, ты уверен, что выкачиваешь силу из пещеры безопасно?

— Утрируешь, Юлия, и кликушествуешь. Нагородила тут Бог знает что. Какие-то пророчества, предсказания.