— Блин, вот не люблю эти парадоксы времени. Всегда они с каким-либо изъяном или изворотом логики.
— Да-да. Точно как в песне — «Все мозги разбил на части, все извилины заплёл, и канатчиковы власти колют нам второй укол»[4]. А простого никто тебе не обещал, Я и сам много раз это обдумывал. На то было знаете ли более полугода полной недвижимости. А в результате так и не понял, как я попал в машину скорой помощи и тельце младенца. Да, Верочка я помню всё с этой минуты и далее, даже как выходил наружу и обрезали пуповину. Помню лицо врача скорой. Безусловно помню всю твою любовь и заботу обо мне, но зачем ты меня так плотно пеленала послушавшись тех мамаш?! Ноги станут кривые иначе, наслушалась всяких. А я вот лежал, спеленатый словно ебипетская мумия. Очень ценю твои благие намерения, и давно простил все доставленные неудобства, так как сам доставил немало в свою очередь. Свои люди — родные, и счета между нами неуместны. Я дважды рождённый и у меня две мои любимые семьи. Вот такие пироги с котятами.
Теперь заклинило Верочку, наши рассуждения о мироздании её не очень интересовали, и вопросы «who is who» также. А тут коснулось лично.
— И, кто я для тебя теперь? Есть двоеженцы и даже более, а ты у нас двоемамец? Как делить будем? Сам же мне рассказал притчу про царя Соломона и младенца. Будем кромсать пополам?
— Но-но, потише на поворотах. Тихая-тихая, а в омуте черти водятся. Я и не говорил, что считаю тебя мамой. Всегда стану так называть, если тебе это приятно. Но ты для меня скорее любимая внученька. Уж прости старика, но по возрасту вполне годишься. Наверно сама заметила, как мы хорошо сошлись с Всеволодом Никитичем. Так это потому, что мы с ним почти ровесники. Оттого-то я и этого ершистого к нему на каникулы отправил, чтобы набирался толики мудрости. Надоело, знаешь ли, спорить с самим собой!
— Вот, старый пень, всё опять вывернул и снова вывернулся. Не, Вера, бросай с ним спорить. Бесполезно! Похоже, он в этих спорах собаку съел.
— А как узнал? Будущее прочёл или в мозгу что-то осело? Я мил человек в твоем возрасте чуть не схлопотал справку об окончании школы из-за двойки по поведению. Благо педагогический коллектив отстоял от дебила директора. Успешно завалил сочинение, при поступлении на химфак Универа. А понесло туда, так как не желал поступить, сильно меня достала атмосфера в обучении. Поработал на заводе, где был на лучшем счету. Перевели на наладку, и затем попал в армию. Стране понадобилось достроить БАМ, и брали всех сирых и убогих. Я мог бы не служить, так как имел право на белый билет, но решил, что эту школу жизни пройти необходимо. Именно там нас северокорейцы и кормили той самой собачатиной, когда с ними торговались и спорили. Для тебя я спрямил этот путь, так как нет пользы в повторении. Для тебя уже выделен огромный фронт работ, а время не ждёт.
— Ну, спасибо, и земной тебе поклон. Не заставил мучиться думами тяжёлыми, решать и колебаться. Сам всё за меня решил.
— Я бы возможно и далее щадил вашу молодость и не посвящал в эти познания, чтобы не умножать скорбь… Но нельзя и дальше рисковать вашими жизнями, не уведомив, отчего вы подвержены этому риску. Христос просил отца своего небесного отменить то знание, что принес ему вестник. У вас нет такой возможности, так как я совсем не господь бог. Остальные близкие уже несут свой груз знания, и уверен, что вам он тоже по плечу. Ибо господь не дает нам ноши, что не по силам нашим. Это я вам как демиург изрекаю, пусть и маленький — всего от горшка два вершка, к тому же весьма слабосильный. Однако я пытаюсь влиять на будущее, каждым своим усилием, каждым действием. Я в этом мире пришелец из иного, влияющий на его действительность, и вам самим тоже предстоит этим заниматься впредь.
— Вот обрадовал, так обрадовал. Спасибечко огромное! И что бы мы без вашего всеведения стали делать?! Куда уж нами — простым людишкам, до промысла божия?
— Ерничаешь? Это хорошо, значит отошел от шока. Но в будущем был такой мем, по-теперешнему наверно плакат с лозунгом: — «Шок — это по-нашему!» Так что получайте своё и распишитесь. Значится так, Верочка у нас будет оформляться на третью форму допуска, больше ей не надо, а у тебя родной первая на лбу написана! И станешь впредь знакомиться со многим тебе неизвестным. И не благодари, не надо! Это такие мелочи, «ну как не порадеть родному человечку».
— Блин, опять за собой последнее слово оставить хочешь?
— Ага, попал в самую точку. А будешь еще пытаться, то мне многое дополнительно надо поведать, и оно тебе вряд ли добавит весёлого и радостного мироощущения. Так что предпочитаю это делать постепенно.
— Всё, молчу-молчу!
— А ты Верочка, как нормально всё поняла и приняла? Или нам с тобой дополнительно побеседовать по-родственному?
— Да нет, дай пока переварить, а то я за вашим спором никак не поспевала. Вот никогда не думала, что мужики такие болтливые. Папа никогда так много не говорит.
— Так мы же гнилая интеллигенция, которая только на разговоры и исходит, а проку с ней, как с «тех мужей, что безвреднее ужей, егозят да не кусают, не сказать ещё хужей!» А дедушка он только дома молчун, а на стройке бы послушала его как он заливается на русском командном. «Рассказ подрывника» вспомни.
— С ней ты ещё беседовать собираешься, а мне и слова нельзя сказать, иначе сплошные угрозы. Несправедливо это!
— Мил друг, я тут как-то после нападения впал в имперскую ярость, и книгу напечатал пока сидел под домашним арестом. Может ты хочешь стать автором? Кстати, одна из моих любимых вещей. Будешь у нас Гленом Куком. Сама вещь — необходимейшая для поддержания морали и имперского духа. Название «Дракон не дремлет никогда». Ты же помнишь про дракона, что должен лежать охраняя свои сокровища. Так вот, наш дракон, к сожалению, стал дряхлеть. Стал портиться с головы, и лишился разума. Пора влить! Я дам почитать, а понравится книга, так ты — автор. Но в любом случае обязательно впоследствии её обсудим. Возможно я смогу помочь вникнуть в более глубинные слои смысла.
— Всё, замолчал я! И больше ты меня не спровоцируешь!
[1] — ГАЗ-24 «Волга» — советский автомобиль среднего класса, серийно производившийся на Горьковском автомобильном заводе с 1967 по 1986 год. Представляет собой пятое поколение легковых автомобилей ГАЗ, пришёл на смену модели ГАЗ-21 «Волга».
[2] — ГАЗ-69 и ГАЗ-69А — советские автомобили повышенной проходимости. Производились с 1952 по 1973 год. В простонародье именовались "козликами", рессоры у них были очень жёсткие, и трясло неимоверно.
[3] — Comprenez-vous, mon ami? — Вы понимаете, мой друг?
[4] — Отрывак из песни «Дорогая передача» Владимира Высоцкого.
Глава 16
«Ненависть и жажда власти руководят поступками лжецов,
которые утверждают, что служат народу»
«Сладкозвучный серебряный блюз» Глен Кук
Вот и снова начался учебный год. Верочка убегает с самого утра на занятия. Теперь они ездят на учёбу вместе с джуниором, и иногда с Татьяной. От колхоза мы его отстояли совместными усилиями заведующего кафедрой и моими. Кафедра только образована, сотрудников — шиш да маленько. Пока кафедре выделили не так много помещений, но когда понадобится отожмём ещё.
Кафедра перспективная, в городе строится большое предприятие этой отрасли, так что руководство Университета никуда не денется. А пока стоит задача разгрести мусор в тех помещениях, что передали кафедре. Навести там порядок, и укомплектовать кафедру мебелью, инструментами и необходимым оборудованием. Именно в этом порядке, так как заказ требуемого оборудования придётся пробивать, в том числе, в высоких коридорах власти.
Из штата на данный момент закрыто всего пять штатных единиц, но поиск преподавателей и научных сотрудников продолжается. Москва тоже не сразу строилась. Лаборант всего один-единственный, и он же всегда нарасхват. Благо уже многое умеет, и не ленится работать. А её, как всегда, выше крыши. Часто ему помогают друзья и знакомые.
Татьяна иногда приходит помочь в разборке с кучей разного хлама. Пытается определить, что же именно осталось валяться от предшественников. Иначе выкинешь, а потом это обыщутся. Несколько ящиков с таким барахлом джуниор вместо мусорки отнёс к ней в лабораторию. Жаль было выкидывать столь полезные деталюшки. Мало ли что понадобится в будущем. Там, похоже, были части от самых разнообразных установок, демонтированных ранее.
Верочка иногда забегает после занятий и помогает с наведением порядка, мытьём стёкол и приборкой. Её там уже считают почти своей. Даже упросили помочь с переводом статей из зарубежных журналов. В особенности, когда узнали о переводе книги на английский. А вот дудки им, а не перевод статей для публикации за рубежом.
Я установил систему ниппель — оттуда дуй, а туда ничего. Индейская национальная народная изба, фигвам называется. Запретил ей категорически переводить на английский, без четкого рецензирования на предмет секретности. Это наши готовы все тонкости открыть перед зарубежными коллегами. А сам я прекрасно помню скандалы и суды над инженерами, за якобы передачу технологий из Америки в Китай.
Я и сам готов им помочь с нужными переводами из западных журналов, к тому же оценю современный уровень в области микроэлектроники. Возможно, что попутно вспомню что-то полезное для работ кафедры.
В любом случае Верочкины переводы придётся проверять и редактировать, а то случится то же самое, что у нас в институте после перевода девочек переводчиц. Мне копировали из журналов на английском, и перевода не требовалось. А вот переводы с немецкого содержали такие перлы. Так называемые «lost in translation» — трудности перевода. Вещи понятные для специалистов, но никак не для переводчиц.
Таким образом, джуниор с Верочкой после завершения работ зачастую возвращались вдвоём, усталые и голодные после тяжкой работы. Мы их, как следует, кормили, и расспрашивали о трудовых свершениях, пока они наворачивали за обе щёки. Но, слава богу, дело быстро продвигалось, и стала видна финальная ленточка.
Хорошо, что таскать мебель, шкафы и сейфы припахали студентов. Иначе бы все сотрудники кафедры просто надорвались. И так они выматывались, что только доползали до кровати, и падали в неё отрубаясь.
Джуниор мне даже пооткровенничал, что временами жалеет о том, что не поехал в колхоз со всеми. Там бы он отдохнул и ближе познакомился со своими сокурсниками. Наивный чукотский вьюнош. Мне ли не знать, что там еще тот маразм. Работал бы много меньше, только имитируя бурную деятельность. Зато мозг выносили бы ежедневно. К тому же тут он приносит ощутимую пользу, в отличие от колхоза.
Мы с товарищем Людмилой и Николаем посетили их кафедру, когда порядок был более-менее наведён. Второго охранника мы оставили дожидаться нас в машине. Пришлось из-за этого выдержать немалый спор с ними. Просто иначе мы выделялись бы в коридорах Универа, словно бельмо на глазу.
Не привыкли тут к таким демонстративным действиям секьюрити, и для всех был бы крайне странен такой кортеж. Не хотелось косплеить фрагмент из фильма «Кин-дза-дза» с карликом в жёлтых штанах. Уж больно потешно может выглядеть. Я впереди, а за мной два здоровенных амбала, а позади сбоку девушка.
К тому же, я старался по Университету передвигаться в ранце—кенгуру, чтобы иные обалдуи не сшибли меня с ног. Цирк Шапито тут совсем не нужен, мы уж скромненько на груди товарища Людмилы. Опять же — наглядная реклама ранца, и многие девушки и женщины выспрашивали: — Где такой достали?
Пока они являются страшным дефицитом, и всё распродается, даже не доходя до прилавков. Всех интересующихся отправляли с вопросами на фабрику-изготовителя. Пусть там требуют увеличения выпуска изделий, и подключения дополнительных мощностей. Понятно, что в этом году не планировался выпуск ранца-кенгуру, и он не включён в план предприятия. Потому и отвели для его пошива только опытное производство. Ну так что, пусть изыскивают резервы производства в конце концов.
Когда добрались до кафедры, то большинство сотрудников было в разгоне по делам, а на месте застали одного лишь зав. кафедрой, корпящего над горой бумаг и морщащего, время от времени, лоб. Он не заметил нашего появления и даже ее поднял головы вороха листов, так как привык к проходному двору, творящемуся в последнее время. Пришлось откашляться, чтобы привлечь его внимание.
Внимание привлекли, и он адресовал вопрос товарищу Людмиле.
— Вам что девушка? Вы наверно ошиблись кафедрой, многие заходят по старой памяти. Сплошная путаница, лишь отвлекает от работы.
— Можно подумать, там есть что-то интересное в тех бумажках. Сплошная канцелярщина. Вам, Виктор Николаевич, надобно найти грамотного секретаря, сведущего в таких делах. А то невзначай можно и утонуть в бумажном море, — вставил я скептическое замечание.
— А, это вы молодой человек, совсем не ожидал, что вы и в этом разбираетесь. И так был немало удивлён вашими познаниями в иных областях. Крайне удивительно, для столь юного возраста.
— «А я ещё и вышивать могу… И на машинке… тоже», — произнёс я голосом кота Матроскина, — Это из одной детской книжки, там кот произносит эту фразу. Вот вы же не удивляетесь, что Леонардо да Винчи был скульптором, художником, архитектором и инженером. Проектировал подводную лодку и летательный аппарат тяжелее воздуха. И всё сам, всё сам. Человек будущего, универсал и творческая личность. Мне просто достался выигрышный билет, природа одарила способностями. Грех такой выигрыш профукать на безделицы и удовольствия.
— Да, странно слышать такие рассуждения от ребёнка, уж извините за прямоту, когда ожидаешь увидеть сборку игрушечной пирамидки или строительство домика из кубиков.
— Так микроэлектронные устройства — это те же кубики и складывать их можно по-разному. Из-за этого изменится область применения данных устройств. Сейчас мы только начинаем работать над самими кирпичиками, из которых они строятся. Но уже наступило время, когда производятся некие универсальные устройства, так называемые микропроцессоры. Вы же читали про первый микропроцессор i4004? Он покрывает достаточно широкий круг применений.
— Да, читал. Но пока он ещё не может заменить настоящие ЭВМ.
— И не надо, у них различное назначение и различный круг применения. Впрочем, об этом много позднее. Сейчас важнее подготовить нашу микроэлектронную промышленность к выпуску таких, и многократно более сложных устройств. У нас в городе завершается строительство одного из крупнейших предприятий микроэлектронной промышленности, к тому же с наиболее передовой технологической базой. Вот для него и должна готовить специалистов ваша кафедра. А кроме этого она должна вести разработки с последующим внедрением их в производство на этом предприятии. Там будет выделено отдельное исследовательское подразделение, и именно с ним вы должны будете вплотную контактировать. Вам будут выделены там помещения для проведения НИР и НИОКР[1].
