Восхождение пламени

— Хм... хорошо, — произнес капитан, почему-то покосившись на воинское кольцо у меня на пальце. — В таком случае, ты поступаешь в распоряжение лейтенанта Солтаса. — Я дернулся, изображая возмущение. А как еще должен был отреагировать Харлаф Блейз? Но промолчал.

— Есть поступить в распоряжение лейтенанта Солтаса! — Я щелкнул каблуками, и застыл, поедая начальство преданными глазами.

— Пшел! — Не выдержав моего двулично-подхалимского, липкого взгляда, капитан смачно сплюнул на пол и крепко выругался, нисколько не смущаясь наличием в непосредственной близости объекта пожеланий... Я буквально вылетел из кабинета, но вовсе не из страха — так мне было легче сдержаться и не прикончить сволочь прямо на месте.

— Козел, — услышал я, уже спускаясь по лестнице вниз, прямо к нетерпеливо ожидавшему меня лощеному хлыщу-лейтенанту с тонким, почти декоративным мечом на поясе. Рядом стояли еще четверо стражников не самой интеллигентной наружности и паскудно ухмылялись — наверняка слышали, как крестил нового лейтенанта капитан.

— Лейтенант Солтас? — спросил я с вялым интересом.

— Да, а вы тот самый...

— Козел, — громко прошептал на ухо соседу один из 'интеллигентов', и его товарищи так же громко заржали.

— ...лейтенант Блейз? — Солтас словно и не заметил реплики подчиненного, но язвительно ухмыльнулся.

Зато я оставлять безнаказанными выходки младших по званию не собирался. Я ведь Харлаф Блейз, мой стиль — лебезить перед вышестоящими и презирать нижестоящих...

— Тварь! — я изобразил на лице возмущение и, просеменив к наглецу, с отмахом хлестнул тыльной стороной ладони по лицу, разбивая губы в кровь костяшками пальцев. — Не сметь! Выпороть его!

Дружки побитого, которым и адресовался приказ, растерянно и обескуражено смотрели на командира.

Солтас глумливо ухмыльнулся. Да хватит уже ухмыляться, сволочь!

— Конечно, дорогой друг. — Лейтенант панибратски хлопнул меня по плечу. — Он будет наказан... но только завтра, а сейчас нам пора идти.

— Куда? — я недовольно повел плечом.

— Приказ капитана. Нужно кое с кем встретиться, это не займет много времени... А потом я покажу вам замечательное заведение — прекрасное вино, хорошая еда, услужливые девочки и, самое главное, доблестных стражников там обслуживают абсолютно бесплатно.

— Бесплатно? — Я, будто бы машинально, похлопал по пустому карману. — Так что же мы стоим? Как честные стражи закона, мы должны побыстрее выполнить свой долг по защите подданных нашего любимого императора.

— Ха-ха-ха! Наш человек! — Солтас приглашающее махнул рукой. — Поспешим, Костлявый не любит ждать!

Я вздрогнул. Странно — с чего бы это меня, непроверенного и определенно ненадежного новичка, взяли на встречу с одним из трех ночных хозяев Нижнего города? То, что стража и воровские старшины 'дружат' — это понятно, вряд ли может быть по другому, но сомневаюсь, что Костлявый будет рад появлению еще одного человека, посвященного в его дела с 'собаками'. В уголовной среде подобные связи, мягко говоря, не приветствуются. Странный поступок капитана (а чей же еще? старшина не стал бы даже разговаривать с простым лейтенантом, если бы за ним не стоял кто-то более значительный) меня насторожил, нужно подготовиться.

— Пойду отолью, — произнес я неожиданно для всех, резко разворачиваясь и взбегая по лестнице вверх.

— Эй, Хар! Туалет в другой стороне! — недоуменно воскликнул Солтас.

— Перед тем как что-то из чего-то вылить, нужно это туда налить, — с намеком ответил я.

— А-ха-ха! Веселая ночь? — 'Коллега' правильно понял мой намек. — Мне тоже кувшин принеси.

Я сделал вид, что ничего не услышал, чем вызвал еще один приступ понимающего смеха. Смешливая паскуда!

Времени даром я терять не стал — едва закрыв за собой дверь, бросился к запрятанной среди вещей книге, и стал в ускоренном темпе заправляться заклинаниями. Жаль, посох с собой взять нельзя (Харлаф Блейз обладал Даром, но отнюдь не таким, чтобы иметь посох и, уж точно, у него не было достаточно средств для покупки посоха подобного моему). Пользы от него мало, но с ним как-то спокойнее. Закончив начитывать заклятья, я повесил на пояс взамен жалкой железки, положенной лейтенанту городской стражи, меч Духа (естественно, замаскированный под более простой), и вышел наружу, закрыв за собой дверь. Будем надеяться, смена оружия не вызовет подозрений.

Не вызвала. 'Псы' не отличались особой внимательностью и, тем более, не разбирались в оружии.

* * *

— Все вон! — тоном, не терпящим пререканий, произнес бандит, стоящий по правую руку от Костлявого.

Кстати, в отличие от всяких Жирдяев и Тощих, получавших свои клички за прямо противоположные их смыслу физические данные, Костлявого прозвали Костлявым не зря. Он действительно был на диво костлявой личностью — прямо скелет, сплошь обвитый жилами и покрытый бледной кожей без признаков волосяного покрова. Даже бровей я у него не увидел, как ни старался. Еще одна жертва магических экспериментов?

— Пошли! Твари! — Трактирные вышибалы начали раздавать тумаки, подгоняя посетителей, и так старавшихся не мешкать. — Ах, ты, падла! Н-на! — Один из завсегдатаев немного замешкался в дверях, за что получил крепкий удар ногой пониже спины от медведеобразного вышибалы и ласточкой улетел на улицу. 'Ржавый сапог' очистился от посторонних, включая вышибал и потасканных служанок вкупе с хозяином.

В помещении остались: старшина, неспешно поедавший копченую курицу, стоящая за его спиной четверка таких же лысых субъектов с короткими мечами на поясе, и мы — откровенно трусившие рядовые 'псы', скучковавшиеся у входной двери, растерявший всю наглость, обильно потеющий Солтас, и я, старательно пытающийся изобразить на лице испуганно-презрительно-самоуверенное выражение.

Ждать, пока бандит доест, пришлось довольно долго, и если бы не вполне приличное жаркое, поданное по моему настойчивому требованию трактирщиком, то я в раздражении мог бы наговорить много лишнего лысым личностям. Но, в конце концов, Костлявый отложил в сторону вилку с ножом и вытер уголки губ салфеткой.

— Что ж, приступим. — Голос у воровского командира оказался под стать внешности — скрипучий и... мертвый, что ли? — Подойди, — подозвал Солтаса взмахом руки старшина. Мои 'коллеги' остались стоять у входа и потеть, не решившись последовать моему примеру. Да, поведение лейтенанта Блейза несколько не соответствует образу, но я же говорил, что шпион из меня никакой.

— Вы нашли его?

— Д-да, — нервно кивнул лейтенант, почему-то покосившись на меня, и неожиданно указал в мою сторону пальцем.— Это он.

— Он?! — в голосе Костлявого впервые проявились эмоции.

— А? Что — я? — Я удивился еще больше, застыв с поднесенной ко рту ложкой.

— Это ты посмел арестовать моего человека? — Воровской старшина повернулся и уставился прямо мне в глаза своими блеклыми шарами. — Я ведь ясно дал понять, кого можно трогать, а кого — нет. Его — нельзя. Где товар? — без всякого перехода, резко сменил тему мой любезный собеседник.

— Чего? Какой товар? — Я в недоумении уставился на лейтенанта.

— Три килограмма крэка, — любезно подсказал Солтас, опасливо косясь на подручных старшины, при слове 'крэк' подозрительно дернувшихся. Долбанные крэксеры!

— Не брал я ничего! Что ты лепишь?

— У нас есть свидетель, — не стесняясь, прямо мне в глаза произнес 'пес'. — Лучше признайся и отдай, что взял.

— Да иди ты лесом, выродок! — прокричал я, вскакивая из-за стола и хватаясь за меч.

И тогда крэксеры показали свою силу: удар кулаком в живот заставил меня согнуться, а рукоятью меча в основание шеи — присесть обратно на место. — Су... а-кха-а! — еще раз врезал мне лысый шустрик, только теперь в зубы.

— Э-э, Костлявый, мы пойдем? — несмело поинтересовался Солтас, вытирая пот со лба.

— Проваливай! — я едва удержался, чтобы не протереть глаза: вот стражник был, а вот бац — и его уже нет! Прямо фокусники, блин! — А ты, дружок, сейчас все мне расскажешь, — поднялся с места Костлявый, зловеще ухмыляясь бледными тонкими губами. — Облегчи душу, и умрешь быстро и без мучений. Зачем мертвецу деньги?

— Деньги всегда нужны, — веско возразил я. — А ты, кстати, молодец, что отпустил 'псов'. — Воровской старшина в удивлении остановился. — Мне больше нравиться играть без свидетелей.

Глава 2.

Разводить долгие разговоры я не стал — с бандитами, пока ты не докажешь им, что сильнее, разговаривать на равных невозможно.

Я ударил магией.

Первым умер крэксер, что стоял у меня за спиной — почти не обратив внимания на защитный амулет, Огненный Клинок разрезал его наискосок, от поясницы до подмышки. Второй бандит, любитель бить людей по лицу, на опасность отреагировал быстро, и дернулся было ко мне... Но это стало его последней ошибкой. Фаербол летит почти в два раза быстрее арбалетного болта, и на расстоянии полуметра увернуться от него не способен никто. Распространяя аппетитный запах и отсвечивая подгоревшими внутренностями через дыру размером с кулак в груди, этот крэксер также прекратил существование — сорвавшийся с моей правой руки Снежок, доказал свою потрясающую эффективность.

Но расслабляться было рано — возле самого моего лица промелькнул небольшой стальной шарик, выпущенный Костлявым из пружинного метателя, спрятанного у того под одеждой. Вот, наконец, и пригодился защитный амулет — от выпущенного с такой скоростью и с такого расстояния снаряда, я не смог бы увернуться, даже находясь в трансе. Возможно, когда смогу видеть Рисунок боя и научусь предугадывать действия врага, это станет возможно, но сейчас... На одной только реакции далеко не уедешь. А теперь, раз уж я выжил, то продолжим!

Я взмахнул Клинком, удлиняя его и пытаясь достать еще одного крэксера, но здесь меня ждала неудача. У Костлявого при себе оказался не только метатель, но и отличный защитный амулет на основе Слезы Хот, который окутал защитной пленкой хозяина и его телохранителей. Клинок оказался не настолько хорош, чтобы справиться с проблемой, и просто распался, истощившись.

Я на секунду задумался.

Дальше у меня было два варианта: накрыть троицу Дыханием дракона, вынудив Костлявого сократить площадь щита и оставить подчиненных за его границами, или же немного развлечься и проверить крэксеров в деле... Душа моя требовала забыть на время магию и взяться за меч, но разум подсказывал, что огненное представление не осталось незамеченным, и если здесь еще нет толпы воровских подручных, то лишь потому, что они боятся помешать хозяину развлекаться.

Дыханием я сработал ювелирно, не повредив окружающей обстановки, чего не скажешь о бандитах — всего несколько секунд работы липкого, негасимого пламени, и крэксеры превратились в горелые скелеты, которых бы тоже не осталось, не развей я заклятье из опасения, что оно заденет главаря. Костлявый был мне еще нужен... Но не обязательно целым.

Не знаю, возможно, воровской старшина и проходил частичное изменение тела, но полноценным форсером он точно не был. В три года — это максимальный возраст для проведения полноценного изменения — он обитал в одном из самых мерзких детских приютов города, и денег для изменения, естественно, не имел. Значит, конкуренцию он мне составить не мог, тем более без оружия. Ну, не считать же за оружие стилет? Мне даже драться не пришлось — прямой удар, который Костлявый нанес стилетом мне грудь, пришелся в пустоту, в ответ же я удачно отоварил лысого рукоятью меча по блестящей черепушке, свалив его на пол. Времени, которое бандит был без сознания, хватило, чтобы вытянуть у него ремень из штанов, перетянуть руки за спиной и, поставив над ним табурет, усесться верхом, поигрывая ножом в предвкушении развлечения.

— Я убью тебя!

Ну вот, ни 'здрасьте', ни 'как дела' — сразу угрозы!

— Ай-яй-яй, зачем же вы так, уважаемый, — издевательски произнес я. — Во-первых, вы первый начали... Кстати, крэк я действительно не брал, вас развели как школьника. А во-вторых, нож-то у меня, — сказал я с какой-то даже нежностью. — И я умею им пользоваться... — Я нагнулся и схватил бандита за подбородок, протягивая руку с ножом к его голове. — К тому же, я никогда, никому, ничего не прощаю, и с некоторых пор мне чужда жалость к подобным вам личностям. — Я завел нож бандиту за ухо и равнодушно произнес: — Так тебе будет даже лучше.

— Ху-а-у-у... — Костлявый только и мог, что замычать, — моя рука надежно удерживала его челюсть.

— Падла! Я тебя прикончу! — Бандит продолжал вести себя по-хамски. Причем, ничего нового он в плане угроз не придумал, как ни печально.

— Может быть, это, — я бросил отрезанное ухо на грудь пленника, тут же протягивая руку ко второму, — научит вас вежливости.

— У-а-р-х!

— Для симметрии, — пояснил я, и второе ухо отправилось путем предыдущего. Я тут же, коротким всполохом пламени, прижег раны. — Красота... — Костлявому так действительно было намного лучше. — Надеюсь, теперь вы готовы к конструктивному разговору?

— Ах ты, гнида, — не сдавался упорный бандит, хотя я даже слегка применил к нему свои способности эмпата, внушая благостное настроение и доверие к себе. Не вышло... — Я тебя своими ру... кха-а... — Удар ногой в лицо наконец-то прекратил снова начавший литься на меня поток брани и угроз. Упорный, гад!

— Жаль... — Я достал из кармана штанов овальную пластину размером с ладонь. Бандит забился, отчаянно пытаясь освободиться... Узнал. — У меня их мало, дорогие, сволочи! — Я рванул рубаху на груди бандита, обнажая грудь, и приложил пластину в ее центр, накрывая ладонью и одновременно начиная закачивать Силу. — Ну, вот и все, а ты боялся.

— Ублюдок...

— Ага! — Я ткнул пальцем в грудь Костлявого. — Тебе уже не терпится ее испытать! Тогда слушай первый приказ: не хами мне и не угрожай, будь вежлив и честен! — Подтверждая приказ, печать Подчинения тускло засветилась голубоватым светом. — Договорились?

— Конечно... господин. — Костлявый несколько переборщил с вежливостью, но, по сути, не погрешил против истины.

— У тебя действительно украли крэк, или это просто уловка?

— Украли, господин.

— Интересно... Неужели стражники промышляют торговлей крэком? — задумчиво пробормотал я.

— Я не знаю об этом, — ответил на мой риторический вопрос воровской старшина.

— Это-то понятно, если бы ты знал, то виновные давно бы кормили рыб, — отмахнулся я.

— Да, господин.

— Ладно, тогда к делу. Ты не считаешь, что причиненный тобою моральный ущерб нужно компенсировать финансово?

— Нет, господин.

— Но все-таки тебе придется это сделать.

— Конечно, господин, — вот, блин горелый, надоел уже с этим 'господином'.

— Какова стоимость пропавшего крэка?

— Три тысячи империалов, господин.

— Ого! Не думал, что спрос на крэк в столице настолько велик... — Я подозрительно прищурился. — А может, вы, мои... нечестные друзья, затеяли войну? Я не слышал о разногласиях в Триумвирате (союзе трех крупнейших преступных группировок Нижнего города, ранее воевавших, но лет двадцать назад объединившихся), но, может быть, мои данные не точны?