Рассмотреть анатомию "блинчиков" в подробностях не удавалось. Приходилось стрелять наобум, о чём все страшно жалели. Пока достреляешься до жизненно важного для "блинчика" органа — и патроны зря потратишь, и время изведёшь, и "блинчик" может исхитриться до тебя добраться-таки.

Обычно жизнерадостная физиономия Бриса сейчас перекосилась болезненной гримасой. Леон спустя мгновения очутился рядом с другом и только сейчас и понял, что с ним неладно. Потом постепенно начал видеть: Брис не только кривится, он ещё неловко держит пулемёт в левой руке, — насчёт левой Леон тоже не сразу сообразил. Есть какое-то несоответствие привычному, а в чём оно — не доходит.

"Блинчик" вздыбился, и Леон успел бросить внимательный взгляд на правую руку Бриса. Там, куда шлёпнул "блинчик" подстреленный Игнатием, кожа пенилась кровавыми пузырями. Сочувствие обдало Леона морозом между лопатками и сжало в горячую точку желудок. Неужели эти твари ко всему прочему ещё и ядовиты? Ведь только что рука Бриса была в полном порядке!

Края нависшего над ними "блинчика" заколыхались и раздулись, как капюшон разъярённой кобры. "Вот уже и коброй обозвал, — невпопад подумал Леон. — По ассоциации с ядом?" Он безуспешно пытался вспомнить миг, когда Брис получил порцию яда, но перед глазами стояла только одна картинка: Брис приплясывает перед "блинчиком" и легко держит в здоровой и невредимой руке короткоствольный пулемёт... А сейчас он правую руку даже на весу держать не может...

Мимо промчался Роман. Трёхметровой высоты ему хватило на приличный кульбит в воздухе — аттракцион под куполом цирка! То бишь под плоскостью "блинчика". Перевернулся, приземлился мячиком на ноги — меч зачем-то кверху, в глазах — безумие боевого азарта — и почти без паузы драпанул назад. А "блинчик"... Тварь, словно не веря, развалилась по линии разреза на две половины.

— Во псих! — восхищённо оценил Романа Володя.

Из Рашидова "блинчика" обильно текло масло. Видимо, жалея боезапас, Рашид с самого начала перешёл на холодное оружие. Прикончить тварь мечом он не решался, но, кажется, задумал обескровить и тщательно выполнял задуманное исполосовав "блинчика" до того основательно, что тот потерял гибкость и скорость. Друзья ещё и приблизиться не успели, как ошалевший от порезов "блинчик" допустил свою единственную ошибку: обозначил уязвимое место — зачатки головы. Меч и пулемёт прыгнули навстречу друг другу в руках Рашида. Одиночный выстрел — и "блинчик" замер и успокоился навеки.

От "колодца" брели Игнатий и док Никита. Часто оглядывались. Не то боялись — выпрыгнет ещё одна тварь, не то не верили, что уничтоженный ими уничтожен.

Леон чувствовал себя виноватым. Вызвать в себе то ощущение, которое разнесло тварей при первой встрече с ними, как советовал Брис, он не смог. Из-за него оскудел и так не небольшой огневой запас. Да и сам стрелял впустую.

Неудобно смотреть парням в глаза. Они, наверное, на него надеялись.

— Леон! — рядом встал сияющий улыбкой Брис, хлопнул по плечу. — Спасибо!

Он чуть не вывернул руку, показывая Леону совершенно здоровую кожу под густым слоем подсыхающей и потому словно грязной кожи. Док Никита и Володя подошли посмотреть, а Игнатий восторженно засвистел.

— Ну, командир! Старые привычки нелегко изжить, да? На ходу сделал, надо же!

— Вы о чём, ребята? Я ничего не понимаю.

— Да уж, Ромыч, вот в чём по-хорошему завидовать надо-то! Всё забыл — но инстинкт срабатывает на раз! Брис, ты у нас главный переводчик — объясни ему!

Брис обнял Леона и сказал:

— Ты вылечил мне руку. Может, ты и не думал её лечить, Бог знает, какие мыслительные процессы привели тебя к нужному результату. Но я-то видел, что волны исцеления шли только от тебя. Так что — слава командиру!

У фонтанчика они умылись и вволю напились. Пока воду набирали во фляжки, Игнатий спросил:

— Водонапорной башни давно уже нет. Откуда здесь вода?

— По всему городу только два-три фонтана работают от водопровода, — объяснил док Никита. — Все остальные получают воду из артезианских скважин автономно друг от друга. Это мне Леон сказал, когда мы впервые знакомились с городом по карте.

— Из скважи-ин...

— Оставь надежду всяк туда входящий! — засмеялся Брис. — Там холодно, и выхода не найти. Да и отверстия только для труб — человек не влезет.

— Трепач! — обиделся Игнатий. — И помечтать не дадут.

В облюбованной ими квартире их дожидалось кошачье семейство. При виде людей кошка, мурлыча, поспешила им навстречу и вдруг отпрянула, зашипела, прыгнула назад, к котёнку, и стала подозрительно внюхиваться в воздух, время от времени испуская сочное шипение. Володя удивился:

— Вроде отмылись?

— Вряд ли. Сверху смыли, а остальное наверняка впиталось, — сказал док Никита. — Мы-то уже принюхались к запаху, а животина со стороны сразу учуяла. Да ты на соколов посмотри. Они тоже нас сторонятся, хоть обоняние у них дохлое.

— А это не опасно? — спросил Роман. — Вон у Бриса как рука вздулась.

Брис поднял руку и внимательно присмотрелся к ней. Остальные замолчали и с неподдельным интересом тоже уставились на чистую кожу, словно ожидая, что на их глазах с нею что-нибудь произойдёт.

— Слизь "блинчиков" так не действует! — заявил Брис. — Пока я был один, однажды напоролся на одного. Он возник сзади и просто свалился на меня. Единственное, чего он не учёл, — я в тот момент собирался точить меч и разглядывал, откуда начать. Этот дурак и насадил себя на клинок. Я буквально выплыл из слизи. Но ожога, как сегодня, не было и в помине.

— Это не слизь, — сказал Леон. — Что-то жидкое выплеснулось из присосок, когда "блинчик" падал. Похоже, жидкость и ядовита.

— Парни, хватит пережёвывать "блинчиков"! — воззвал Рашид. — Что будем делать дальше? Надеюсь, все согласны, что первый вариант не проходит? Что скажешь, док Никита? Чего головой качаешь?

— Я-то согласен, что первый вариант, или попытка варианта, не проходит. Но при одном малюсеньком условии. Мы не знаем, что было бы, если б не опыт Романа с уподоблением. Зайдём с другого боку: не проведи Роман уподобления...

— Всё, я понял. Проверка первого варианта сорвалась, потому что...

— Не ори!

— Верёвка всё равно была короткой! Мы висели там, как чёртовы марионетки! Долго вы ещё собираетесь мусолить!..

— Да мы уже забыли обо всём, Ромушка, — успокоительно сказал Володя. — И как раз переходим ко второму варианту. Итак, Леон предложил проследить за Мигелем во времени. Мы тут покумекали и пришли к выводу, что такая слежка с Мигелем не пройдёт. Он слишком легко ориентируется во времени. Даже без сокола. А время здесь, в Ловушке, достаточно волновое, чтобы он сразу учуял по возмущению в пространстве наши перемещения. Мы тут тоже поэкспериментировали с переходами в прошлое и будущее. След остаётся. Незаметный, но для Мигеля с его чувствительностью...

Он замолчал и пожал плечами.

— А соколы? — спросил Леон. — Они не могут выследить его?

— Птицы отказались лететь за ним. Их пугает его внутренняя сущность — та, которая умеет перевоплощаться. Соколы такого не понимают, а чего не понимают — панически боятся.

— Тогда почему они не боятся меня?

— В тебе человеческого больше.

— Что?..

— Я неправильно выразился, — скучно сказал Володя. — Если по-детски, ты добрее Мигеля, а птицы это чувствуют.

Кошка то ли принюхалась к запаху, которого они не замечали, то ли сочла, что на хороших знакомых этот враждебный аромат случаен, но разлеглась она посреди комнаты и лениво играла с котёнком. Пушистое чадо упрямо лезло на родительницу со спины, но минут через пять, поняв, что скатываться ему вечно, обошло кошку и решило вцепиться ей в хвост. Хвост мотался туда-сюда, то мягко шваркая детёныша по насупленной мордахе, то элегантно ускользая от ещё беззубой пасташки.

— Можно, конечно, попытаться проследить его по энергетическим следам в пространстве, — безучастно сказал док Никита, наблюдая за кошачьей семьёй, — но для этого придётся выждать, когда Мигель снова появится. Нужно будет запомнить рисунок, который он оставляет... Единственную проблему вижу в том, что возвращаться он будет одной и той же дорогой, не меняя времени. Следы перепутаются.

Точно так же отстранённо — усталость витала в воздухе или тупиковое отчаяние? — и неловко Леон пошутил:

— Жаль, что кошку нельзя превратить в собаку и уговорить её взять след.

Лежавшая, кошка чуть откинулась назад — дама в пеньюаре в роскошном будуаре — взглянула на него надменно и мурлыкнула. Кажется, снисходительно. Ну, что, мол, с тебя взять, с грубияна? Ляпнешь несусветную дичь, не подумавши...

Вопль Игнатия настолько застал всех врасплох, что из-под рванувшего в сторону Романа вылетел стул, Брис схватился за сердце, а все остальные — за оружие. Кошка — чадо в зубы — и под кровать.

Игнатий замолчал и удивлённо уставился на ошалевших соколов, которые в панике метались по комнате, потом — на коллег.

— Вы чего?

— Мы — чего? Это ты чего?! Орёшь, как разбуженный медведь по зиме! — сердито сказал Брис. — Скажи спасибо, мы ещё стрельбу не затеяли.

— Я всего лишь сказал "эврика"! — обиделся Игнатий. — Я тут такой вариант придумал, такой шикарный — во! А вы... Ладно, дело вот в чём. Володимир свет, ясно солнышко, а ведь ты единственный, кому удавалось ладить не только с соколами. Помнится, в университете ты уговорил Билли, сеттера одного профессора...

— Фу, не надо дальше! До сих пор неудобно! — К тихой радости всех присутствующих, Володька покраснел и потупился. — Ты же прекрасно понимаешь, Игнатий, что это была ребячья выходка.

— Но ведь получилось! — вновь завопил Игнатий. — Леон подал классную идею! Поговори с кошкой, Володь, пусть она нас по следам мерзавчика проведёт до последнего его шага здесь, в Ловушке, а там в любом случае — слабое место блокады. Сообразим, что делать дальше. Чем все эти заумные проекты вперёд-назад со временем, провести примитивнейшую слежку! То есть нет, пройти просто по следам — и всё!

— Ты думаешь, Мигель не заметит?

— Какой Мигель, ребята?! Мы пойдём по следам сейчас, сию минуту! Он обещал явиться завтра, в то же время, что и сегодня. Мы ведь все согласились, что раньше его и не ждать? Но следа-то его уже есть. А сейчас уже что-то около обеда...

— Час дня.

— Вот видите. Ну, не верю я, чтобы Мигель прошагал полгорода до нас. Не верю. Слабое место где-то рядом. Ну, Володька!

— Володька-Володька, — проворчал тот. — Ты сначала кошку найди. Запугал до полусмерти несчастное животное, а теперь — Володька!

Леон, сидевший скрещенными пятками под кровать, последние минуты испытывал чрезвычайно интересные ощущения: с одной стороны, к пяткам привалилась кошка, которая занялась личным туалетом, отчего ноги Леона дрожали крупной дрожью; с другой — котёнок захотел проверить себя в альпинизме, избрав вожделенной вершиной колено Леона, а в качестве альпинистского снаряжения использовал, естественно, слабые, но цепкие коготки. Кошка оказалась весьма настойчивой в наведении красоты, а котёнок, видимо, возомнил, что альпинизм — самое приемлемое для него жизненное поприще. Колени Леона ходили ходуном, и он удивлялся, как другие этого не замечают.

Пока в комнате продолжали препираться, он нагнулся погладить кошку. Попал немного не туда, но кошка, поняв его намерения, ласково боднула его ладонь — в общем, оказалась далеко не слабонервной, как решили люди.

— Убавьте громкость, — попросил Леон. — Кошка под моей кроватью.

Игнатий мгновенно расплылся в умильной улыбке, встал на четвереньки и пополз уговаривать животное. Откинули покрывало. Кошка насторожённо смотрела из-за скрещённых ног Леона и не то что колебалась — явно не желала идти к людям, от которых исходят слишком громкие звуки.

Выманили самым простым, но действенным способом — верёвочкой с узелком на конце. Кошка сразу оживилась и с игривой лёгкостью принялась охотиться: припадала к полу, выслеживая понарошечную дичь (вмиг сообразила, что с нею играют), кралась, изображая плечистую хищницу, и — танцевала, ловя растопыренными лапами выдернутую из-под носа добычу. Котёнок таращился на странную маму и пятился от неё на цыпочках, вздыбившийся и потрясённый.

— Сначала — обед, — сказал Володя. — Неизвестно, что там, впереди. Может, на поесть и времени не будет. А я уже сейчас жутко голодный.

— Можно подумать, ты один, — буркнул Игнатий.

Кошка промолчала, но стопроцентно согласилась с ними. Парни, оглядевшись в поисках Игнатиева мешка с провизией, обнаружили на искомом предмете пушистую красавицу царственно восседающую на самом интересном для неё месте.

Правда, несколько позже парни не раз подозрительно присматривались к Володьке, однако тот вел себя как обычно, и так и не узнали, было ли поведение кошки естественным, или Володька уже принялся за свои штучки.

После обеда, когда котёнок уже вовсю дрых в ладони Бриса, Володя посадил кошку на стол, погладил её и сказал:

— Мадам, смотрим на меня и внимательно слушаем.

Кошачьи уши слегка сдвинулись в его сторону и застыли. И Володька застыл. Через минуту он сказал:

— Э нет. Слишком витиевато. Назовём тебя на русский манер — Туська. Грубовато, конечно, зато в кличке одни глухие согласные. Надо будет — шёпотом удобно окликать. Тусь — ка...

Пушистые локаторы чуть скривились назад, затем снова напряглись в том же направлении. Неподвижные круглые глаза так и не дрогнули.

— Тусенька, нас в этой комнате всегда семеро. Я... Брис... Док Никита... Леон... Роман... Рашид... Игнатий... Всех узнала? Умница. Эти образы, которые ты видела перед собой, когда я называл имена, тебе привычны, не так ли? Но сегодня здесь появился ещё один. Вот его образ. Подпись — Мигель.

Будто тень скользнула внутри оцепеневших жёлтых глаз.

— Да, это именно он. Нам он нужен. Тусенька, ты видишь следы, под которыми он оставил свои образы, свои запах?

Кошка спрыгнула со стола и брезгливо обнюхала место у порога, где утром стоял Мигель. Не поднимая головы, оглянулась на Володьку.

— Тусенька, если ты приведёшь меня к последнему следу этого человека, обещаю: ты получишь уютный угол в хорошем доме с добрыми хозяевами. Ты и твой котёнок.

Туська шмыгнула за дверь. Парни подхватили вещи и оружие и поспешили из дома... На улице кошка не мчалась, как собака, по следам, а коротко перебегала от следа к следу. Идти за нею удобно — деловым шагом.

И идти в самом деле оказалось недолго. Спустя три квартала Туська выбежала на перекрёсток, потянулась привычно к очередному следу и вдруг отпрянула, бочком отошла и села неподалёку от места, которое её чем-то напугало.

— Ой, ни фига себе! — мрачно сказал Роман.

Брис просто сел на асфальт и засмеялся.

— Ну, что ж. Этого, вообще-то, стоило ожидать, — вздохнул док Никита.

— Что случилось? — спросил Леон.

— Ничего особенного, улыбнулся Рашид. — Мигель ушёл в "колодец".