Паранорм

Из кузова расстрелянного грузовика крикнули что-то на польском. Что именно сталкер не понял, но то, что кричали именно ему, было очевидно. А ещё слегка удивило то, что кричала женщина.

— Я по-польски не понимаю, — не спеша из-за укрытия высовываться, крикнул в ответ сталкер.

В этот момент закричали от родного грузовика:

— Фрау Зиммель, не стреляйте! Это я, Марек!

Кричал на русском выпрыгнувший из кузова Марек.

— Скажи этому прыгуну, что я не буду в него стрелять! — ответила женщина.

— Да он вас и так неплохо понимает. Должен, по крайней мере, — пояснил в ответ поляк.

Осторожно высунувшись из-за джипа, Паша узрел выглядывавшую из-за тента немолодую тонкокостную женщину. А после, разглядев что происходит за её спиной, мысленно выругался:

«Да блять! За что всё это на мою седую голову?!»

Про седую голову он, конечно, кривил душой, но вот в вопросе, что придётся поломать голову как довезти до безопасного места целую ватагу детворы, сталкер был полностью объективен.

Глава 18: Опасный груз

* * *

Информация к размышлению:

Ничего не предвещало последующих событий. Шквальный ветер налетел с запада. Подняв неожиданно много пыли, он положил траву и согнул в дугу ветви деревьев. Мир преобразился, забеспокоился, поменял цвет. Следом за ветром навалились тучи. Возникла иллюзия, что они разом свалились откуда-то сверху, но это конечно было не так. Плотная их масса стремительно налетела с того же запада, накрыв небо клубящейся свинцовой плитой.

За минуты, ушедшие на сбор оборудования, потемнело, ветер усилился, в лицо брызнули первые капли дождя. Летя почти параллельно земле, они били в щёки словно холодные мелкие камушки. Под их фронтовым натиском мы, позабыв об опасности попасть в аномалию, бежали к оставшемуся в полукилометре вездеходу.

Случившийся по пути удар грома я не забуду никогда. Бабахнуло страшно. Звуком ударило не столько по ушам и даже не по телу, сколько по самому моему естеству. Наверное, с таким грохотом ломается небо, а может сам бог изливает гнев на головы провинившихся людей.

И небо действительно поломалось, ну или прорвалось нечто удерживающее тонны небесной влаги. Хлынуло стеной, крупными холодными каплями, за минуту вылив на землю до невозможного много воды. Но вот, уже у самой машины ветер и дождь резко стихли, оставив лишь темноту, сырость и придавившую землю крышку свинцово-серых туч. В этот момент я подумал, что всё закончилось, но оно, как выяснилось, только начиналось.

Небо вспыхнуло, на миг стало ярче, чем в самый солнечный день. Ослепнув, восприятие провалилось в темноту, прорезая которую по небу поползли сети трескучих молний. Над нашими головами разом замерцали сотни атмосферных аномалий. Они перебрасывались молниями, сплетались, с безумным грохотом направляя электричество к земле. Воздух наэлектризовался, от земли, в аккомпанемент грома, начало ощутимо бить током. А после перечисленное дополнили с новой силой разыгравшиеся ветер и дождь, заставив порадоваться прочности и удобству нашего вездехода.

На мой взгляд, именно так должен выглядеть выброс, но, вот уж шутка мироздания, то, что я увидел и пережил — обычная земная гроза.

«По пути в Магнитогорск». С личной страницы участника внеплановой исследовательской экспедиции ВСИПТ Семёнова В. П.

* * *

— Нам нельзя брать их с собой… — как-то вдруг оказавшись рядом, шёпотом выпалил в ухо сталкера Марек.

— А что их присутствие меняет? Шансы нарваться на неприятности что с ними, что без них одинаковы, — примерно понимая к чему клонит поляк, ответил сталкер.

Подняв взгляд на приоткрытый тент, он встретился с холодным взглядом стоявшей в кузове немки.

В немолодой темноволосой женщине ощущалось нечто аристократически-несгибаемое и строгое.

— Я не о детях, хотя и о них тоже. Я о фрау Зиммель. Она — Либератор, — стушевавшись, без шёпота и ужимок произнёс Марек.

«Ну нихуя себе сюрпризы попёрли», — прифигел Паша.

Растерявшись, он уставился на немку словно на ожившее ископаемое.

Опять же, по всё тому же сталкерскому регламенту, при обнаружении либератора следовало немедленно сообщать в РКГБ или Генеральный штаб российской армии. А после, обещая все блага этого мира, попытаться найденного человека завербовать.

Вот только сталкер понимал, что сейчас не до вербовок и уговоров. Сейчас валить надо. Особенно при наличии беглого либератора.

Русские сталкеры использовали более понятное определение «очиститель», пусть даже латинское liberator — «освободитель» звучало куда более солиднее. Под обоими терминами подразумевался человек, обладавший редчайшей способностью убирать аномалии. Как знал мужчина, под куполом имелось всего несколько таких специалистов. На двадцать миллионов человек…

Оставив поляка без ответа, Паша снял автомат с трупа застреленного немкой человека, принявшись следом отцеплять с его пояса подсумок с магазинами. Марек неуверенно переминался рядом.

— Возьмите джип и езжайте на нём, — посмотрев на поляка, предложил сталкер.

— Ты забыл, я техник, притом хороший. В джипе маяки. И в их грузовике тоже. Чистый только наш грузовик, — покачав головой, уверенно ответил поляк.

— Ну тогда пересаживай их быстрее и поехали, — пожал плечами Паша.

— Ты не понимаешь, она, — уже в отрытую кивнул поляк на женщину, — личное сокровище Профессора. Без неё весь этот балаган фактически не сможет нормально существовать. А ещё её опасно везти в Краков. Краковские такой «приз» не удержат.

Обернувшись к грузовику, Марек невольно отшатнулся. Немка словно кошка бесшумно выпрыгнула из кузова, оказавшись совсем рядом. Сейчас она смотрела на Марека с тем видом, с каким сдерживают желание выцарапать глаза. Или не выцарапать, ведь в правой руке женщина держала пистолет.

— Ты закончил ссать ему в уши или нет? — зашипела она на поляка.

— Вообще-то он дело говорит, — вертя подсумок в руках, без палева осадил немку Паша.

Подсумок не вязался со сталкерским поясом, а родной разгрузки в ящике не оказалось.

Смерив Пашу и Марека противоречивым взглядом, женщина подошла ко второму автоматчику. Тому самому, которого сталкер вырубил ударом локтя в затылок. Наведя на его голову пистолет, она без раздумий выстрелила.

— А ещё она ебанутая… — наклонившись к Паше, едва слышно прошептал Марек.

— Не тупи. Пересаживайте детей и поехали! — направляясь к джипу с целью забрать топор и оперативно обыскать машину и мутанта, скомандовал сталкер.

— С ними у нас нулевые шансы! — с опаской поглядывая на немку, попытался спорить поляк.

После того как Паша фактически в одиночку положил мутанта и его помощников, было понятно, что он здесь главный. В каком-то смысле…

— Марек, я сталкер с зовом. Ты понимаешь, что это значит? — забрав топор, обратился к поляку Паша.

— Не очень, но слышал, у вас какая-то своя мотивация, — пожал плечами тот.

В этот момент спор сам собой схлопнулся. Два других поляка, что наконец вылезли из грузовика, покрутили головами, сориентировались и, подбежав ко второму грузовику, принялись открывать его борт. Справившись с этим делом, они начали сноровисто высаживать из кузова детвору, которой набралось голов пятнадцать — мальчики и девочки от пяти до двенадцати лет.

Оглядев детей, Марек застонал.

— Ну что ещё? — оторвавшись от процесса конфискации у мутанта пояса для артефактов, обратился к поляку Паша.

— Это не «мясо», это «одарённые». Здесь, считай, самые ценности Профессора.

— Что за одарённые? — не понял мужчина.

Ответила немка. Грубо всучив Мареку снятый со второго трупа автомат и подсумок, она пояснила:

— Дети со способностями.

— Что с водителем? — спросил у неё Паша, имея ввиду водителя второго грузовика.

— Скорее всего мёртв. Я слышала выстрел, — ответила женщина.

— Без «скорее всего». Проверь, после чего определись с тем, что нам надо взять с собой из вашей машины. Давайте в темпе, через три минуты мы должны отсюда уехать, — понимая, что кому-то необходимо взять на себя лидерскую роль, начал командовать сталкер.

Спорить никто не стал.

Осмотрев джип и не найдя в нём ничего полезного, Паша принялся помогать в погрузке. Как человек бывалый и способный анализировать на лету, он очень быстро сообразил, что с едой и водой у них полный швах. Кузов второго грузовика был переделан под перевозку людей и ничего кроме двух рядов скамей не содержал. Кое-что съестное имелось разве что в его и Данином рюкзаках, но на такое количество народа — слону дробина.

— Марек, а что в ящиках? — подсаживая в кузов очередного ребёнка, поинтересовался у техника сталкер.

— Телекоммуникационное оборудование. В основном для дальней связи и выхода на Окову. Первое скорее всего погорело во время выброса. Надо будет выбросить по пути.

— Повремени выбрасывать, может понадобиться ещё. В кузов давай, и вы, фрау… — обратился мужчина к немке.

Увы, но водитель её грузовика оказался мёртв.

Наконец погрузились и поехали. И здесь Пашина идея провести оперативное совещание разбилась о стену суровой реальности, имя которой — дети. Детвора, что во время пересадки из одной машины в другую вела себя тише воды ниже травы, как-то разом смекнула, что опасность отступила. Это не значит, что начался малолетний беспредел, но детей резко пробило на всё понемногу. Кто-то из младшеньких расплакался, а кому-то ну вот очень-очень захотелось в туалет. Дети постарше принялись шушукаться и закидывать немку вопросами и предложениями. Тут ещё и Марек взбеленился и начал орать, что кто-то лезет ему в голову. Всё перечисленное происходило на ходу и не в самом просторном месте.

Объехав препятствие в виде расстрелянного грузовика, машина, набрав скорость, ехала по грунтовой дороге, с которой ну вот прямо сейчас необходимо было съезжать в поля. Однако, с полями всё было сложно. Например, можно было запросто уткнуться в непроходимую полосу плюсовки или же влететь в невидимую аномалию.

Из-за первого, второго и много чего ещё, Пашино присутствие требовалось в кабине. Однако, прежде необходимо было решить, куда они вообще едут и, главное, с какой целью. Последнее, как ни странно, весьма неоднозначный вопрос.

Наведение порядка начала немка, наорав на детей так, что за компанию присмирели не только Паша и Марек, но и грузовик, казалось, начал ехать тише. Следом за фрау к процессу воцарения дисциплины подключился сталкер. При языковом содействии немки он заявил, что, если кому-то хочется побаловаться с телепатией, то пусть лезут в его голову, ведь в ней есть много всего интересного.

Далее из ящика на ходу вытряхнули железки, после чего сталкер топором вырубил в нём подходящего размера дырку, превратив в приспособление типа «мини-сортир». Детвора оказалась не из стеснительных и в режиме очереди ящик оседлала.

Следующими в бой пошли имевшиеся в Пашином рюкзаке шоколадки и вообще всё съестное кроме батончиков нектар. Последние мужчина предусмотрительно рассовал в набедренные карманы, определив в полегчавший рюкзак чужой пояс с артефактами и конфискованные у Марека магазины для автомата.

Пошаманив с застёжками, сталкер всё же сумел присобачить один из подсумков себе на пояс. Сделав это, он потрудился изучить полученный в бою автомат.

Трофейное оружие оказалось годным. То есть без всякой тухлой херни вроде электро-детонации и безгильзового боеприпаса. Первое через раз работало на минусовке, второй быстро сдыхал на плюсовке. Правда после родного калаша автомат был, мягко говоря, ни о чем. Таким работать разве что по людям и ТЭН-мутантам. Последние, кстати, далеко не всегда имели защитный паракинетический барьер.

А вот против нежити текущее оружие — полный тухляк. Нежить эффективно валили лишь разрывные пули и почти строго по кумполу. Обычными можно пол магазина в башку всадить и далеко не факт, что мертвец успокоится.

Машина сбавила ход и остановилась. Пробравшись до слухового окна, Марек переговорил с водителем. Вернувшись к устроившемуся у заднего борта Паше, он сообщил:

— Если сейчас свернем, то сможем через поля выскочить на Лодзинскую трассу, а уже с неё можно перейти на подходящую дорогу на юг.

В разговор вмешалась немка:

— Нам противопоказано двигаться в сторону Кракова. На южных направлениях нас будут искать в первую очередь. А ещё, я почти уверена, часа два у нас есть. Раньше вменяемую погоню вряд ли организуют.

— Откуда цифры? — поинтересовался Марек.

— А ты не задумывался, как мы вообще могли сбежать? Первую колонну почти полностью раздолбали под Мальвой. Строго говоря, мы по началу просто спасались, а уже после Агата «хакнула» сопровождающих, а я уговорила водителя бежать.

— А кто раздолбал? Краковские? — вытянув шею, поинтересовался поляк.

Немка на это лишь пожала плечами. Из жеста следовало, что кроме Краковских вроде как и некому, а с другой стороны, полной уверенности у неё нет.

— Так съезжаем с грунтовки или дальше едем? — напомнил Марек.

Паша скомандовал:

— Пусть водитель определится с местом съезда, после чего проедет вперёд метров двести, где мы сбросим «самое ценное», — кивнул он на ящик-туалет. — А как сбросим, пусть задним ходом сдаст до намеченной точки и повернёт в поля.

Строго говоря, шанс запутать подобным образом хорошего эмпата был практически равен нулю, а вот выиграть немного времени, так это запросто. Грузовик, в отличие от идущего по земле человека, практически не оставлял за собой следов ауры. Случись преследователи, они будут ориентироваться в первую очередь по следам, а эмпатам поручат палить точки схода на случай, если часть пассажиров решит незаметно высадиться и двинуть пешком.

— Какова ваша цель? Точнее, куда вы хотели ехать? В Краков? — обратился Паша к немке.

От этого — простого в общем-то вопроса, излучающая уверенность и несгибаемость фрау как-то разом сдулась, опустившись на стоявший у борта ящик.

— Краков существует лишь по той причине, что Профессор ссыкло, — заговорила она. — Наведайся он туда как боевая единица, наверняка сумеет в одиночку вырубить весь город. А ещё силы мутантов равномерно размазаны по треугольнику Ольштын-Белосток-Варшава. Они непрерывно чистят местность от нежити и залётных. Ну и следят, чтобы никто не забрёл севернее: у них там делянка артефактов. Я к тому, что, если Профессор психанёт и соберёт все имеющиеся у него силы, Краков вряд ли что-то спасёт.

— Ну и зачем вы тогда бежали? — нервно поинтересовался протолкавшийся к борту Марек.

Немка ответила не сразу.

— На грузовике есть небольшой шанс проскочить через Познань, а там до Германии.

Марек то ли хмыкнул, то ли хрюкнул с помесью сарказма и презрения, но как-то сразу сдулся что ли.

— Лучше уж тогда в Белоруссию, к русским прорываться, — взглянув на Пашу, произнес он.

— Ты карту помнишь? Там сплошные разломы и зоны полного слияния. Есть пара проходов, но на них кордоны или минирование. А до Кракова мы не доедем. Часа три — четыре и в небе будет не протолкнуться от дронов. А если Профессор ещё и Эйганов подтянет…