Хелена. Общий

Ответ пришёл почти сразу же, простой и изящный.

"Хорошая работа, дева. А теперь ступай прочь: ты не моя служительница, а я не твой повелитель".

Я распахнула глаза и встретилась взглядом с огромными синими очами мальчика-бога.

"Наконец-то пробудился", — с необъяснимой радостью пронеслось у меня в голове. — "Наконец-то!".

Он смотрел на нас удивительными, нечеловеческими глазами — двумя бесконечно глубокими озёрами чистейшей синевы без зрачков и белков. Ничего прекраснее мне не доводилось видеть.

— Совершенство... — вымолвил Ларандин и зарыдал — не от горя, а от переполнявшего душу счастья, обрушившегося на нас, как огромная волна на прибрежную деревушку. И, как и несчастным рыбакам, нам не суждено было спастись. Мы тонули... но уходили под воду с блаженной улыбкой на устах.

"Неправильно всё это. Неправильно!.." — бил тревогу внутренний голос, но поделать я ничего не могла. Само моё естество растворялось в ослепительном золотом свете.

Сильные руки встряхнули меня, вырвав из сладко-опасного наваждения.

— Лионель? — возвращение к реальности было болезненным — очень болезненным. В первые мгновения я словно собирала себя по кусочкам. — Что... с нами произошло?

На лице паладина читалась тревога и полное отсутствие и намёка на одержимость. Похоже, чары творения первых обитателей Ортано Косом на него не подействовали.

— Ты очнулась, — сказал он, всё ещё придерживая меня за плечи. — Я рад. Это создание не несёт явного зла, но людям стоит держаться от него как можно дальше. Его сила разрушительна для нас. Прости, что не понял этого сразу.

"Он обещал защищать меня", — с горечью вспомнила я. — "Что же, слово мой герой сдержал".

— Так-так, вижу, голубки управились без меня. Превосходно.

Этот властный женский голос невозможно было не узнать. Обернувшись, я увидела Королеву, облаченную в роскошное платье с высоким воротником и глубоким декольте. К Владычице жались бледные Ларандин, Миарк и Кориан. Они напоминали напуганных котят.

— Спасибо за открытие пути, Хелена, — как бы невзначай обронила властительница. — До сих пор Город оставался для меня "слепым" пятном. Это сильно огорчало меня — видишь ли, здешнее сокровище жизненно необходимо для завершения моей работы.

Она махнула рукой, и золотой мальчик-бог превратился в сияющий шар, за считанные мгновения ужавшийся до размеров спелой вишни. С хищной улыбкой Белая поманила его, и когда тот подлетел достаточно близко, резким движением схватила творение ортанцев.

— Я подвёл вас, матушка, — виновато проговорил Ларандин. — Сможете ли вы меня простить?

— Мой мальчик, ты никогда не разочаруешь меня, — промурлыкала сотворённая богиня. — И потом, разве у тебя нет для меня подарка?

Лицо принца посветлело. Он вынул из кармана цепочку с синим камнем, которую мы забрали из гробницы, и с поклоном передал её матери. Та наградила юношу нежным поцелуем в лоб и одела украшение. На мгновение самодовольное выражение её лица сменилось грустью.

"Возможна, вещь из жизни Гвиневеры Альбианы растревожила воспоминания. Хозяйка должна была стать человечнее, ведь я очистила и исцелила повреждённые осколки её души".

— Мы возвращаемся домой, — победно объявила Белая.

Окружающий мир исказился. Это продолжалось очень недолго, но меня чуть не вывернуло наизнанку.

"Мучает, значит любит?"

— Братик! Хелена! — Кора бежала нам навстречу через весь тронный зал. На шее у неё было ожерелье из хрустальных бусин — то самое, что я сделала ей перед отъездом, а на запястье болтался парный ему браслет.

— Дом, милый дом, — тоскливо произнёс Миарк. — Хэй-йо, я вернулся в свой закуток после свидания со Смертью. Есть чем гордиться.

— Со Смертью? — переспросила я. — Но разве...

— Принцесса, ты сама наивность. Думаешь, почему того золотого ребёнка окружали мертвецы? Самым совершенным творением ортанцев стал бог — бог смерти. Ему последние из них и вручили себя.

В словах Миарка была железная логика, но имя, которое я назвала, несло в себе полную противоположность увяданию и разрушению.

Мальчика с бездонными синими глазами звали Надежда.

-24-

Одному мудрецу приснилось, будто он маленькая бабочка, беззаботно порхающая среди душистых цветов и не знающая, что она мудрец. Проснувшись, учёный муж спросил себя, какая из реальностей первичнее: его дом или залитый солнцем луг?

На примере этой истории эльфелинги до принятия Тэа доказывали невозможность разрушения идеальной иллюзии изнутри. Моим современникам она же кажется лишь изящной безделицей. Закон Равновесия запрещает существование действительно совершенного.

Попадая под власть иллюзии, мы всегда в глубине души точно знаем, где кончается правда и начинается ложь. С другой стороны, встречаются люди, предпочитающее пребывать в блаженном неведении. Но ведь это их осознанный выбор, правда?

Важно помнить: любой воздушный замок когда-нибудь растает.

Мне снился сон. Я восседала на троне отца Миарка в башне Повелителя времени, и древняя машина обвивала меня с головы до ног металлической лозой.

Я чётко помнила, что ложилась спать в свою кровать во дворце Белой Королевы.

"Мои дни были наполнены ожиданием нашей новой встречи", — прозвучал у меня в голове знакомый вкрадчивый голос.

"Взаимно".

"Теперь ты готова назвать свою истинную волю, Повелительница?"

Умная машина видела меня насквозь. Печально быть настолько предсказуемой.

"Прочитай её в моём сердце".

"Как пожелаешь".

Голова закружилась, а затем передо мной предстала идиллическая картина: изящный, почти игрушечный замок на холме, у подножия которого раскинулась утопающая в зелени деревушка, носящая красивое название Тэйрес.

Так выглядела моя малая родина примерно пятьсот лет назад.

В замке жила счастливая семья — Альрин, Лаурина и их сын Лионель. Больше всего на свете они дорожили друг другом.

Глава семейства, носивший когда-то гордый титул Вейларнский, женился по большой любви на придворной волшебнице. Наутро после рождения сына он сложил с себя корону и передал власть младшему брату, а сам с супругой удалился в провинцию. Народ любил короля Альрина, однако с пониманием отнёсся к его решению. Женившись на женщине из не самого богатого и влиятельного дворянского рода — Лаурина происходила из младшей ветви ещё не вошедших в силу семьи Лерьэн — молодой монарх нарушил завет отца, а "непочтительный сын не имеет права на наследство". Отгуляв на празднике в честь коронации Клеонта Нежданного, вейларнийцы и думать забыли об Альрине Отрёкшимся.

Пятнадцать лет прошло как сон.

Мальчик подрос, его родители постарели, но не разлюбили друг друга. Они не жалели о прошлом, наслаждались настоящим и смело смотрели в будущее...

...до того самого дня, когда юному Лионелю не явился посланец самого Земши.

Встреча эта произошла на берегу поросшего папоротником ручья.

— Ты избран для великой судьбы, — сказал воин в серебристых доспехах хрупкому подростку с по-девичьи нежным лицом, и тот склонил голову, соглашаясь с высшей волей. Уже год как его томило предвкушение чего-то, что в один миг перечёркнёт прежнюю жизнь и положит начало новой.

И вот наконец это произошло. Лионель не почувствовал ни радости, ни горя — только лёгкую грусть, да и то, когда увидел слёзы на глазах матери, вышедшей вместе с отцом провожать его на рассвете. Как отмеченный благословением Земши, он не мог больше жить в затерянном среди лесов и полей тихом замке. Долг звал его в столицу, где король собирал воинов для похода в земли осмелившихся бросить вызов Вейларнии язычников.

Лионель, скрыв имя, встал в ряды войска дяди. Несмотря на возраст, он храбро сражался и проявил истинно рыцарское благородство, пощадив сдавшегося в плен сына вождя заблудших. Сам король Клеонт пожелал особо наградить его.

На приёме во дворце Лионель назвал своё имя дяде, но лишь после того, как его посвятили в высокий сан паладина. Клеонт, видевший племянника ещё малым ребёнком, сильно опечалился. Он любил брата и не хотел причинить ему боль. Паладины всегда стояли на страже Вейларнии, но их век был краток. Мало кто из них доживал до седин.

Видя печаль, омрачившую лицо государя, Лионель сказал:

— Меня избрал Земши. У меня нет иного пути, как стать Вашим верным мечом.

Клеонт благословил его, но грусть не покидала сердца короля. Расположение Земши не вело к долгой спокойной жизни. Часто его избранники находили конец на полях сражений не разменяв и четвёртого десятка.

В те годы Вейларния много воевала. Почти в каждой крупной битве Лионель принимал участие, сражаясь в первых рядах. Он овеял своё имя бессмертной славой и стал известен всей стране как Отважный.

Однажды один из глав дворянских родов возгордился и объявил себя более достойным короны, нежели законный правитель. Вместе с союзниками, которым он посулил власть и богатства, он начал войну.

Мятежник всегда отличался неприязнью к династии. Ещё в юности он в открытую заявлял, что "возглавлять страну должен самый достойный, а чем измерить достоинство лидера, если не силой?". Каждый в королевстве знал, что Клеонт слаб здоровьем. Не раз и не два его вытаскивали с порога Грани, объединившись, служители Земши и Жиюнны.

Лионель совершал паломничество, и потому не отправился на передовую вместе с основными силами. Желая скорее воссоединиться с войском, он поехал по старинной полуразрушенной дороге, проложенный через Чёрный лес. О ней среди местных шла дурная слава: говорили, будто бы в чаще живёт чудовище, пожирающее путников, и прислуживают ему в обмен на долголетие колдуны и ведьмы. Однако паладина не пугали ни нечисть, ни злое колдовство. Посмеявшись над суевериями невежественных крестьян, он направил коня вглубь леса.

Меньше чем через два дня дорога вывела его к озеру. На берегу стояла деревня, населённая неприветливыми тёмноволосыми и темноглазыми людьми, похожими друг на друга, как кровные родственники. Когда Лионель въехал в её пределы, по главной улице шла свадебная процессия. Возглавлял её высокий мужчина в чёрном балахоне. На шеё у него висело сложное ожерелье из мелких костяных амулетов, а лицо покрывали татуировки. Молодая была в белом, её отрешённое лицо обрамляли пряди светлых волос. Остальную часть шествия составляли мрачные мужчины и женщины в грубых тёмных домотканых одеждах.

— Почему невеста бледна и печальна, и где жених? — спросил паладин.

— Не вмешивайся в наши дела, чужак, — предостерёг его татуированный человек. — Не тебе решать, как нам жить.

Юноша сразу понял, кто перед ним. Он много читал о тёмном прошлом Вейларнии и не раз сталкивался с язычниками на поле боя.

— Король Клеонт запретил на своих землях древние обряды. Я — проводник его воли, и потому приказываю: отпустите девушку.

— Нам нет дела до твоего короля. Ступай прочь и забудь, что здесь видел.

Мужчина прокричал несколько жутких слов, но колдовство не подействовало на Лионеля. Он подхватил девушку и умчался прочь от озера, деревни и её впавших во тьму жителей.

Позже, у ночного костра, невеста сказала рыцарю:

— Я благодарна тебе за спасение, воин, но ты ничего не знаешь обо мне.

— Верно, — согласился Лионель. Кожа у девушки была белая, как молоко, а глаза — синими, как воды тёплого моря, на берегу которого некогда стоял Древний Эйан.

— Меня желали отдать в жёны Озёрному Хозяину. Такова судьба старшей дочери в моём роду.

— Разве нельзя разорвать порочный круг?

Дева покачала головой.

— Мы повинны в давнем грехе и не смоём вину за него до скончания времён. Это не так уж и странно — у всех людей — даже у тебя, воин, есть долги... особой природы. Хотим или нет, но нам приходится платить по ним.

Лионель нахмурился. Он догадывался, что девушка говорила о божественном благословении, лежащем на нём.

— Моя ноша мне в радость.

— Только та, о которой ты знаешь, — загадочно проговорила дева.

Паладин не мог определиться с чувствами к прекрасной заблудшей. Её речи завораживали, но разум твердил юноше: "Она иной природы. Слишком долго её народ жил по своим законам".

— Много лет назад мой предок похитил женщину, предназначенную в жёны Озёрному Хозяину. Говорят, однако, будто она сама ушла с ним, хоть и не принадлежала к человеческому роду. С тех пор в нашей семье рождаются женщины, как две капли воды схожие с ней. Я — одна из них. И кроме крови и внешности, у нас есть общая черта: я такая же беглянка...

Дева одарила Лионеля задумчивым взглядом. Лёгкая полуулыбка промелькнула на её бледно-розовых губах.

Юноша отвёл взгляд. Странная девушка смущала его.

— Кто же Озёрный Хозяин? — спросил он. Ему доводилось сражаться со многими чудовищами. Битвы не пугали его.

— Тебе пока не под силу с ним справиться.

— Меня хранит Земши. Кто может противостоять силе бога?

Дева улыбнулась. Лионель почувствовал досаду — он говорил, как думал, а она не принимала его всерьёз.

Они ещё долго вели разговор, но девушка больше тайн не раскрыла. На рассвете, прежде чем исчезнуть, она шепнула находящемуся на границе яви и сна рыцарю имя: "Вивиана".

Проснувшись в одиночестве, воин сотворил молитву Земши и продолжил путь. Вскоре остатки старинной дороги вывели его из леса на торговый тракт.

...В одной из битв с мятежниками даже благосклонность воинственного бога не спасла Лионеля. Весь его отряд перебили, а самого паладина взяли в плен. Под пытками он смеялся и распевал священные гимны, но сила духа пленника не впечатлила вражеского генерала. Простому наёмнику приказали казнить отважного паладина, а тело велели сбросить в реку, чтобы течение вынесло его к штабу королевского войска.

Однако когда солдаты стояли на берегу, готовясь выполнить приказ, из воды вышла бледная синеглазая дева со светлыми, как лён, длинными волосами. Под её тяжёлым взглядом мужчины потеряли дар речи.

— Он мой, — властно сказала она и забрала окровавленное тело, поцеловала мёртвого рыцаря в холодные уста и скрылась с ним под водой.

Опомнившись, солдаты поклялись друг другу молчать о произошедшем.

Умолчала об этом и "Золотая легенда".

"Твоё желание исполнено, Повелительница?"

"Да".

Было странно и немного больно видеть лицо другой женщины в жизни возлюбленного, но я чувствовала, что поступила правильно. В таких вещах лучше сразу узнать горькую правду, чем вечно пребывать в блаженном невежестве. Бездушный механизм показал всё без прикрас и недомолвок — как я и втайне мечтала.

...Видение комнаты с машиной Повелителя Времени стремительно бледнело. В моей жизни наступало важное утро...

...утро венчания.

-25-

В Ортано Косом я попала через проход в Чёрном Зеркале, открытый демоницей. По неизвестной причине Жиюнна хотела меня защитить настолько, что велела служителю договориться с извечным врагом.

Надеюсь, Аньярта не причинила вреда телу Эльмира. Бедный брат Шэйна не выбирал родителей. Из-за смешанной крови он стал инструментом — и довольно полезным — в культе Жиюнны. Вряд ли его когда-нибудь вылечат или хотя бы просто оставят в покое.