Мир Духов 1. Сила слабости (общий файл)

― Саан? ― недоумение в голосе сестренки можно было пощупать руками.

― Отдыхаем.

― Но, ― Шати явно не понимала, ― нам же нужно уходить как можно быстрее!

― Нужно. ― кивнула Ника, вгрызаясь в полоску вяленого мяса. ― Вот только если кто-то из нас свалится от усталости, или подвернет по невнимательности ногу, мы вообще никуда не уйдем. К тому же кто сказал, что отдыхать надо долго?

― Хорошо. ― Шати осторожно уселась рядом. ― Что будем делать дальше, Саан? Пойдем, куда сказал твой учитель?

Ника мотнула головой.

― Нет.

― Но почему?

― Потому что слишком уж настойчиво он нас туда направлял.

Шати нахмурилась.

― Ты думаешь, что учитель соврал тебе? И хочет сделать что-то... плохое?

― Нет. ― Ника снова качнула головой.

― Но...

Тихий вздох вырвался из горла сам собой.

― Шати, господин Ман, конечно, хочет только помочь нам. ― Уж в этом сомневаться не приходилось. За месяцы учебы Ника достаточно хорошо узнала желчного и прямого, как палка, старика, и не думала, что тот может сдать Избранного Змеем ради каких-то мифических благ. Разве что из лучших побуждений. ― Я просто боюсь, что то, что он считает помощью, может оказаться не совсем таковой. В конце концов, Майо-дзи, приводя нас в поместье, тоже думал, что делает как лучше.

Ага. Конечно. Вот что-что, а корыстные мотивы Майо не нуждались в доказательствах.

Шати поникла.

― Ты прав, Саан, но... нельзя же никому не доверять!

― Я доверяю тебе. Этого достаточно. ― Ника быстро дожевала полоску мяса и поднялась с камня. ― Ты отдохнула? Или еще немного посидим?

― Я в порядке. ― едва заметно улыбнулась сестренка.

― Хорошо. Но когда почувствуешь усталость ― говори. Эта тропинка слишком опасна, чтобы ходить по ней просто так.

Шати кивнула.

― Конечно, Саан. Я буду очень внимательной.

Она больше не подведет брата. Никогда.

* * *

Старик Ман был зол. Безумно.

Зол на себя.

Он знал, что его дряхлое тело вряд ли вынесет полноценный бой. Что за годы бездействия изрядно растерял навыки. Что по следу ― его и мальчишки ― пойдут практически сразу.

И все-таки верил, что справится. Недооценил противника.

Слишком сильно старый воин презирал Данару ― и тень этого презрения ложилась на тех, кто последовал за ним. Однако стая шакалов может оказаться опаснее льва, а слизняк-наследник, не иначе как от отчаяния, отправил на поиски практически всех, до кого смог дотянуться.

Преследователи знали эти горы едва ли не лучше его самого ― и понимали, что дорог к Имперскому Тракту не так уж и много. Во всяком случае из тех, по которым могут пройти девчонка и шестилетний ребенок.

Шакалы встали на след ― и, как любые шакалы, и не думали с него сходить. Погоня горячила кровь, предчувствие награды ― честолюбие, а такие же существа рядом позволяли чувствовать себя бессмертными.

Не запутать. Не отвлечь. Не сбить с пути. Если бы в горах царило лето, можно было еще поиграть, но ледяная зима и недавно выпавший снег лишали и этого варианта.

Остается только одно.

Подстегиваемый яростью и злым торжеством, Ман двинулся в сторону подходящего ущелья, которое дети должны были миновать еще несколько часов назад. Шакалы идут по следу ― что ж, именно этот след приведет их в ловушку. И пусть его изрядно поредевших сил не хватит на полноценный бой, но этого и не требуется.

Ущелье оказалось именно таким, как он помнил ― узким, с опасно нависающими стенами и уныло завывающим в нем ветром. Идеально.

Старик улыбнулся ― и принялся ждать. Решение принято, последствия просчитаны, а умереть он давно не боялся, тем более в бою. Умереть бессмысленно ― куда хуже.

Воины появились через полчаса, едва заметными точками на горизонте. Одна, вторая, третья... Двадцать. Что ж, Данару в самом деле отправил практически всех ― тем лучше.

Еще через полчаса преследователи вступили между стен ущелья ― и заметили его.

― Сдавайся, старик! ― Шид. Всегда отличался повышенной болтливостью ― и склонностью к пустому пафосу. ― Расскажешь, куда отправился Избранный, и твоя смерть будет легкой. Хорошая сделка, правда?

― Нет.

― Почему же? Идеальный выход. Или ты не знаешь, как казнят предателей?

Ман усмехнулся. Этот даже не шакал ― щенок шакала. Лая много ― а толку?

― Это не мне нужно знать. ― слова падали преувеличенно медленно, но от того казались еще более вескими. Старый воин тянул время ― сейчас каждая секунда увеличивала расстояние между Данару и мальчишкой. ― Или вам неизвестно, каким образом наследник собирался использовать Избранного? Интересно, как казнят отцеубийц?

― Ах ты!

Точно щенок ― сорвался в бой, без подготовки, без команды. В его время за такое выгнали бы из отряда пинком.

Свора. Жаль, что их так много, иначе можно было бы надеяться на победу.

Старик шагнул вперед плавным, текучим движением. Подсечка, удар ― и Шид бесформенным кулем падает на землю. Мертвым кулем ― потому что живые так не падают.

А Ман брезгливо отряхивает ладонь, ребром которой только что сломал чужую шею. И следит, следит за жадной до крови сворой. Может, отшатнутся? Испугаются?

Сброд же.

Но нет. Секунда ошеломления ― и отряд бросается вперед, желая заглушить минутный страх чужой кровью. Опять без команды, без сигнала и плана. Что-то истошно орет Боран ― он всегда был умнее остальных ― но его просто не слушают. Одного ума мало, чтобы удержать в узде стаю.

Потанцуем?

Ман резко крутанулся на месте, разбрасывая нападающих потоками ветра. Казалось, он вернулся в прошлое, в те благословенные дни, когда сражался рядом с господином. Закостеневший за последние годы Дар сейчас казался легким и послушным, а тело ― совсем молодым. Кажется, они тоже поняли: это последний бой, ни к чему экономить силы.

Увернуться. Отмести в сторону какую-то технику ― не важно, какую, слабо, слишком слабо! Ударить в ответ ― острыми плетьми воздуха, предвкушая, как они вскроют кому-то горло.

Нет. Похоже, Боран понял, что свора неуправляема, и, выбравшись вперед, принялся за свои прямые обязанности. Атака вязнет в чужом щите, сумев лишь посечь некоторым одежду да нанести несколько не слишком опасных ран. Жаль, но не важно. Главное совсем другое.

Ман отступает. Медленно, по шагу заводит своих противников вглубь ущелья ― а те, не способные задеть будто бы заговоренного старика, применяют все более сильные, все более разрушительные техники. И плевать уже на осторожность, главное ― достать, ранить, попробовать чужой крови!

Слишком глупо и опрометчиво. Особенно, когда у вас ― такой противник.

Старик улыбается. Его последняя техника, та, которую он готовил все это время, идеальна. Все же Летний Ветер ― на редкость универсальный дух, и пусть сейчас не его пора, способен на очень и очень многое. И его Дар ― тоже.

Ну что, начнем?

Больше всего это напоминало взрыв. Правда, на этот раз били не в противников ― в стену ущелья. Зачем? Почему? В первые секунды никто ничего не понял, а потом...

― Назад! Назад, идиоты!

Поздно.

Ман знал, что такое горы. Он в них родился и вырос, провел полжизни и надеялся умереть. Пусть эти были не так высоки, как его родные, но не менее коварны и мстительны. В горах не стоит шуметь, не стоит хвастаться, не стоит считать себя бессмертным.

Горы не прощают ошибок. А в этот час ошибок наделали достаточно ― и совсем не важно, что некоторые из них были умышленными. Горам ― все равно.

Наблюдая, как на него несется волна перемешанного с камнями снега, Ман по-прежнему улыбался. У него получилось. Он все-таки умер в бою ― и выполнил свою задачу.

Он справился.

Правда, господин?

* * *

На этот раз не было ни уютной комнаты, ни чая, ни ароматических палочек у алтаря. Просто Кайран Ши держал в руках полупрозрачную полоску бумаги, подарок уже упорхнувшего Вестника.

― Шинто! ― его голос подрагивал от сдерживаемой ярости. ― Ты найдешь того, кто посмел выдавать мои планы. Понятно?

― Да, господин. ― перечить главе в таком состоянии было опасно, да Шинто и не перечил. Сам прекрасно осознавал свою вину. ― А что будете делать вы?

― Я отправляюсь немедленно. Надеюсь, что не опоздаю.

И глава клана, резко развернувшись, вышел, оставив столь огорчившее его донесение. На полоске бумаги каллиграфическим почерком было выведено всего несколько слов.

'Данару знает о вашем приезде. Избранному организован побег.'

* * *

А в это же время, в горах, резко обернулась назад Шати, прислушиваясь к далекому, глухому грохоту.

― Саан, что это?

― Не знаю. ― Ника нахмурилась, поправляя сползший с плеч мешок. ― Думаю, нам стоит поторопиться. Уже закат, а здесь темнеет быстро.

Шати кивнула, успокоенная ― ей было совсем не важно, что ответа на вопрос она, по сути, не получила. Главное, с братом все в порядке, он не напуган и по-прежнему строит планы.

Ника же с трудом сдерживала нервную дрожь. То, что она не знала, что происходит, не значит, что не догадывалась. В конце концов, передач по Дискавери в свое время пересмотрела с избытком.

Скорее всего, это лавина. А значит...

У нее было плохое, очень плохое предчувствие.

Глава 41

Выбраться им удалось лишь на следующий день.

Собственно, этого стоило ожидать ― пробиваться сквозь слои и слои перемешанного с камнем снега это не выныривать из теплой реки. Так что когда лавина наконец выпустила своих пленников, солнце уже не просто золотило восток, но полноценно сияло в зените, а издевательски-яркое небо словно насмехалось над измученными, стонущими, с трудом передвигающимися людьми.

Из девятнадцати человек, пущенных наследником клана Синего Льда по следам беглецов, в живых остались считанные единицы. Да и, по сути, даже это было невероятным везением ― трижды проклятый старик знал, что делал, спуская с поводка едва ли не самое страшное чудовище гор. Повезло, что Боран, заметив несущуюся на него смерть, действовал на чистых рефлексах. А рефлексы диктовали установку щита ― на себя и всех, кому повезло оказаться в пределах его ауры.

Таковых оказалось трое. Вместе с самим щитовиком ― четверо.

Мужчина только вздохнул, оглядывая свое изрядно потрепанное воинство. Хотя какое тут воинство. Двое ― совсем неопытные мальчишки, в первый раз увидевшие смерть так близко, а последний...

Нет, как раз к Уруи Боран никаких претензий не имел. Тот ― один из немногих, кто не поддался на провокацию старика и спокойно ждал, а потом, когда все рухнуло, оставался рядом, помогая пробиваться вперед. Вот только после того, как они наткнулись под снегом на изломанное тело его младшего брата, появился в глазах воина какой-то странный, почти безумный огонек.

Это... пугало, да. Потому что на что способны безумцы, Боран знал не понаслышке. И вообще, вся эта история с Избранным и побегом буквально воняла чем-то очень неприятным.

Ну почему он тогда, пять лет назад, согласился принять командование личным отрядом наследника? Ведь отговаривали же, предупреждали ― но словно что-то в голову ударило! Слава, не иначе! Ведь он никогда не был лидером, и искренне считал тогда, что достиг своего потолка. Но такое предложение, как тут отказаться?

Будто разума лишили.

Понимание, в какую... кучу ему довелось вляпаться, пришло не сразу, но уж когда пришло, Боран ругался так, что краснели стены. Наследника интересовали только власть и мечты о величии, а собственный отряд он воспринимал лишь в качестве статусной игрушки. Набирался, собственно, отряд по тем же принципам ― то есть, по чисто внешнему соответствию званиям 'великих воинов'. Неудивительно, что командовать этим позвали Борана ― наверняка те, кто поумнее, бежали от такой сомнительной чести, как от чумы. А он оказался недостаточно умным.

Невезучий командир отряда, наконец осознав всю глубину неприятностей, тоже сбежал бы, но клятвы перед лицом Великих даны были по всем правилам. Деваться некуда ― и щитовик впрягся в работу. Конечно, ему не дано было ни харизмы, ни лидерских качеств, ни хотя бы умения силой настоять на своем ― но вот упрямства хватало с избытком.

Наверное, только на одном упрямстве ему удалось создать из разношерстной толпы начитавшихся сказаний юнцов и откровенного сброда нечто, хотя бы напоминающее боевой отряд. Хотя ему и здесь повезло. Не будь этой ссылки, резко ограничившей количество людей в подчинении наследника, и давшей ему возможность выбрать лучших... ну, относительно лучших ― ничего бы не вышло. А так...

Конечно, если бы это позорище могли бы увидеть его наставники, Боран бы умер от стыда ― один только тотализатор на тренировках чего стоит! ― но подчиненные, по крайней мере, чему-то учились и не сидели без дела. И постепенно срабатывались. Медленно, через пень-колоду, но хоть как-то!

А потом появился этот проклятый мальчишка.

Боран и сам не понимал, что взбрело в голову его самолюбивому и не слишком предусмотрительному господину, но одно знал точно ― в этом виноват именно появившийся в поместье Избранный Змеем. Именно после его прихода начались странности. Приказ наблюдать за мальчишкой, приказ не выпускать его за стены, приказ освободить особый полигон и его переделка ― не то, чтобы им так уж часто пользовались, но это был полигон отряда! Да и сам... как там его, был откровенно странным. Вроде наивный, иногда слишком любопытный, довольно тихий ребенок ― но порой так посмотрит, что кажется, будто с тебя этим взглядом шкуру содрали.

Борану это не нравилось.

Еще меньше ему понравился непонятный побег мальчишки и явная паника пополам с яростью в глазах Данару. И его распоряжения: найти, поймать, доставить обратно любой ценой! Потом ― засевший в ущелье библиотекарь, про которого в поместье ходили недобрые слухи, лавина... и смерть. Почти всех.

Достойный финал его глупой жизни. Ну почему, почему он повелся?

― Все целы? Отдохнули?

Двое мелко закивали, все еще потрясенно разглядывая ярко-голубое небо над головой ― словно никогда раньше не видели! Уруи мрачно хмыкнул.

― Хорошо. Тогда идем дальше.

Злой взгляд Уруи. Кивки новичков ― но на этот раз медленные и неуверенные, будто они сами не понимают, что делают. И что делать дальше.

― Вставайте. ― Боран вложил в голос всю властность, которую сумел в себе наскрести. ― Или хотите вернуться в поместье с пустыми руками? Мне объяснить последствия?

Двое вздрогнули. То, какими карами грозил господин за невыполнение задания, слышали все ― и, судя по настроению Данару, с него вполне станется эти угрозы выполнить. Мучительная смерть среди них была далеко не самым неприятной.