Теперь сражение происходило как бы под звон шести клинков. Два у Уатты, по одному у рыцарей. Разбойница маневрировала, совершала острыми мечами сложные пируэты, но вынуждена была отступать.
— Вот твари, извращенцы — четверо мужчин на одну женщину.
— Да та шлюха что вечно пляшет перед позициями голая. Возьмем ее живой и в клетку. — Сказал самый крупный рыцарь.
— Ты мне между ног полижешь! — Огрызнулась Уатта.
Рыцари рассвирепели, их атаки становились все более отчаянными и сумбурными.
Уатта старалась нащупать уязвимые места, пару раз обманув противников, врезала по шлемам, но и сама получила царапины на ребрах. Разбойница ойкнула и врезала ногой рыцарю в пах. Удар оказался довольно болезненным ведь пришлось бить по закаленной стали, но и рыцарь испытал сотрясение и снова с такой яростью ринулся на Уатту что та, совершив борцовский прием просто скинула громилу со стены.
Падение с большой высоты оказалось фатальным, рыцарь разбился, из-под сплющенных лат брызнула кровь. Остальные, увидев, какая участь постигла их него коллегу, разгорячились еще больше:
— Мы острижем тебя ведьма.
— Это я вас побрею!
Уатта ловко маневрировала: она была быстрее, чем бойцы, закованные в броню. После нескольких точных маневров она, наконец, смогла нащупать уязвимое место в латах одетых на бойцах. Вот один из них попробовал применить трезубец, ему даже удалось царапнуть Уатте грудь. Та ловко вывернулась и вышибла оружие. Затем схватила его и придержав сразу два клинка, лупанула острием точно в смотровую щель.
Это прием помог и рыцарь осел:
— Браво, теперь мы по мечам сровнялись. — Уатта прыгнула как тигра, врезав рыцарю коленом в грудь. Сталь зазвенела, латы прогнулись. Рыцарь вновь замахнулся, и тогда разбойница сделала подножку. Громила в латах упал шлем задрался, обнажив затылок. Уатта, воспользовавшись этим, всадила клинок в основание между позвонками.
Последний рыцарь был, пожалуй, самый отчаянный. Оставшись один, он применил прием "бабочка" постоянно вращая меч даже набегая на Уатту. Та ловко оборонялась, затем, применив хитрый прием, сложив свою и рыцаря силу в одном направлении, выбила меч. Оставшийся безоружным противник попробовал достать кинжал, но разбойница его опередила, разбив крепким ударом перчатку. Затем она стала применять не много подлую, но эффективную тактику, бить все время в одну точку, пока после быстрой серии не пробила латы, пронзив сердце.
— Ну, вот четыре бронированных мужлана против голой женщины.
Ее солдаты тем временем смогли обойти ряды по подземелью. Соединившись с ними Уатта, рванула в направлении ворот. Возможно, что и удался бы дерзкий замысел, но вечеров к барону Боку прибыл сильный отряд и он поставил его в резерве. Вследствие этого у защитников хватало войск, чтобы парировать все удары. Вот два отряда из трех уже были перехвачены и вели неравный бой, будучи окруженными. Разбойница пока не знала этого, она со своими людьми прорвалась к перекрестку двух башен, между которыми и находились поднятые врата.
— Рубитесь за десятерых братья! Ни малейших сомнений! — Кричала Уатта.
Постепенно преодолевая растущее сопротивление, они вышли к воротам. Тут последовал залп из "гармошек", один из болтов угодил в плечо разбойнице. Она упала на колени, затем поднялась, выдернув болт. Яда Уатта не особенно опасалась, перед боем приняла сильный магический антидот, но разрыв связок сказывался.
— Ну, изверги я вам покажу!
Однако башни по-прежнему стояли неприступные, как к ним подобраться. А войск противника становиться все больше и больше!
Разбойница получила еще несколько неглубоких царапин, на нее накинулся десяток бойцов. Уатта вывернулась, сделала вертушку, поразив противника ногой в лицо, посыпались зубы.
— Ай! Ай! Ай! Сходи к дантистам.
Тут снова сработали "гармошки", из-за тесноты и того, что отряды смешались, они поразили не только солдат султана, но и защитников крепости. Тем не менее, и без того маленький отряд совсем поредел. В дело вступили рыцари и гвардейцы. Их уже было не меньше двадцати на одного. Пошла страшная сеча. Уатта оказалась окружена со всех сторон, клинки так и мелькали, если девушка пока не погибла, то только исключительно, потому что на ней не висело столько брони как у противником. И все же, как не прыгай и изворачивайся, справиться с такой мощью как у врага не представлялось возможным.
— Давай те быстрее перебирайте ножками. — Крикнула она не многим из тех, кто уцелел.
Однако таких осталось всего несколько человек, один из них Сим — маленький и ловкий, он носился как угорелый заяц:
— Что приуныли, вот возьмите, получите! — Он рубанул двумя острыми саблями.
Уатта не много взбодрилась, ее движения ускорились, вот пал от удара еще один воин. Потом она выполнила подсечку рыцарю!
— Что жестянка получила!
Разбойница была в юношеском азарте, ее голое тело покрылось потом, он стала скользкой. В нее выстрели из нескольких арбалетов. Девушка увернулась, но правая икра оказалась пробитой насквозь.
— Зацепили изверги.
Последние ее напарники пали, Сим получил дубинкой по голове и завалился.
Это расстроило Уатту, и она ослабила хватку, левый меч выбили.
— Скоты! — Ругнулась дива.
Затем разбойница попыталась дотянуться до клинка и получила удар по затылку, взбухла шишка, она едва не потеряла сознание, капала кровь.
Ее бы изрубили, но барон Бок отдал категоричный приказ:
— Взять живой!
На Уатту набросили металлическую сеть, она попытал ее разрубить, получила дубиной по предплечью, затем аркан захлестнул могучую шею.
— Попалась развратница! — Победно воскликнул барон Бок. — Похоже, что у нее нет конкретного победителя, так что награду придется вручать коллективу.
— Верно великий!
— Я лопухнулся, едва не проиграл. К счастью и визирь не семи пядей во лбу. Диверсионная группа уничтожена, главари пленены.
— Что дальше делать командир?
— Ее отведут в пыточное подземелье, а остальным спать. Завтра предстоит решающий штурм. А эту сучку еще надо допросить.
Уатту отвели, по дороге трогая и пощипывая, содрав единственную набедренную повязку. Разбойницу чуть не придушило арканом, на шее осталась полоса, от проволоки. Ее отвели в душевую и, не снимая цепей, тщательно вымыли, потом порезы натерли спиртом, видимо, для того чтобы женщина не умерла от заражения крови. После чего Уатта почувствовал себя бодрее:
— А в плену прилично обслуживают. — Сильные мужские руки размяли ее тело, они с азартом терли женщину. Один из воинов даже сказал:
— Классный воин, такое дивное крупное тело! Судя по всему, ты много сражалась.
— Не мало! — Ответила Уатта.
— А теперь тебя ведут пытать! Попадешь в лапы Барбаросса! Ты достойный враг, и я бы пригласил такую за стол и угостил бы вином.
— Барон Бок преуспел в подлой войне и не приемлет благородства.
— Мы с приятелем заключили пари! — Вмешался другой воин. — Что ты не выдержишь пыток и расплачешься — так думает он. Я же считаю, что такой воин способный уложить первый клинок княжества, порубивший не один десяток отборных бойцов, в том числе и рыцарей, выдержит любые испытания. Тебя раньше пытали.
— Да! Было такое!
— И ты не кричала?
— Что я дура!
Тут в разговор вступил другой солдат.
— Барбаросса славиться умением истязать, рано или поздно она доводила даже самых стойких бойцов, до безумия.
— Я о ней наслышана.
— Так что теперь будет противоборство двух очень сильных характеров, где преимущество на ее стороне.
— Компенсируем это смекалкой.
— Теперь пошли в подвал, там тебе предстоит выдержать закалку.
Уатту повели, ее сопровождало сразу два десятка очень сильных бойцов, насколько ее даже скованную боялись и уважали. Разбойница и впрямь подумывала над тем, чтобы наброситься на противников. Самая большая проблема, это ошейник, ее могут просто дернуть, если она просто содрогнется. Правда есть шанс, что завтра возьмут крепость и освободят ее. Так что пытки это не долго. Конечно не приятно, она уже столько времени воюя так огрубела и привыкла к боли что не слишком боялась. Кроме того быстрая смерть в любом случае не грозила, а увечья можно исправить с помощью колдовства.
Уатта гордо справила плечи и когда вошла в помещение улыбнулась. Хотя зрелище было не из приятных. Несколько вонючих покрытых обрывками плоти скелетов висело на дыбах. Пылали камины, а по стенам были развешаны многочисленные приспособления для истязаний. В помещении помимо дыбы располагалось еще несколько машин, для истязаний. Тут были сложные приспособления для литья масла, ломания костей, вырывания и сверления зубов, растягивая связок, выкручивания пальцев и много другого.
Уатта стала улыбаться еще сильнее, хотя испытать на себе более совершенную технику боли, мягко говоря, не хотелось. Пол под босыми ногами разбойницы был колючий шершавый, вот по пальцам проползла змея с маленькими паучьими ножками. Ее яд не смертелен, но очень болезнен.
Уатта осматривала помещение. Она ни разу не видела Барбароссу и представляла ее громадной толстой стервой со шрамами на лице и конечно старую: о ней известно давно. В помещении сновали помощники в красных масках существа без пола, эмоций и совести. Один из них на голову ниже разбойницы подошел к ней и расправил волосы:
— Густые! — произнес он. — Можно работать.
— Что с ней делать? — Спросил другой тип.
— Пока на дыбу! — Послышался ласковый голос.
Словно из неоткуда появилась девушка, она была высокая и худая, темно-рыжие волосы зачесаны назад. На ней был только красный купальник, черные штаны, и сапожки с черепами.
— Что уставилась, или меня не видела. Так посмотри внимательнее, это последнее впечатление твоей жизни.
— Ты Барбаросса?
— Догадливая!
— Я вообще-то думала, что ты постарше!
— Мы потомственные палачи, первой своей жертве довольно миловидной девушке, я положила уголек на грудь, когда мне не было трех лет. Затем я пытала и порола детей, и это мне нравилось. Люблю слышать крики и стоны. Ты же такая большая и у тебя громкий зычный голос. Представляю, как ты завоешь, попав в мои жаркие объятия.
— Не дождешься!
— Вот как? Тогда не будем медлить начнем. Сначала идут самые простые пытки, а затем более изощренные. Так что пока дыба.
Помощники схватили Уатту, вывернули ей руки и потянули вверх. Кости заскрипели. Поскольку разбойница была раненной в плечо, боль была весьма сильной. К своей чести она даже не поморщилась, сохранив улыбку на лице.
— Не плохо это излечивает от радикулита.
Лишь суженые зрачки выдавали, чего ей это стоило.
— Ты не плохая баба, что же начнем обрабатывать твое крупное тело.
Барбаросса взялась за истязание сама. Била по ране, затем стали сверлить ее раскаленным шомполом. Уатта продолжала улыбаться, хотя скулы сводило от напряжения, вырывался крик.
Девушка-палач дала знак помощнику. Он пощупал руками ее соски, и разбойница к стыду своему увидела, что они набухли.
— Чувствительные груди! — С удовлетворением произнес он.
— Так сделай ей поцелуй кобры.
Истязатель взял раскаленные до красна на камине щипцы и схватил девушку за левый сосок. Затем стал сжимать и поворачивать.
Боль была ужасной по лбу Уатты потек пот. Разбойницу еще так никогда не унижали и истязали.
Ее голос дрожал от напряжения, но она лишь сказала:
— Люблю эротическое разнообразие.
— А что не больно? — Удивился помощник.
— Нет приятно!
Тогда палач взялся за другой сосок, стараясь равномерно распределить страдания.
Барбаросса продолжала колдовать над ее плечом, меняла угол наклона дыбы использовала более хитрые и изощренные инструменты. В частности раздвижные ножницы с десятью лезвиями, надувные колючие шарики, клубки игл — все это ее подельники предварительно раскаляли на огне. Чего только она не перепробовала, даже капала на раны кислоту, ни помогала. Уатта не только была привычна к боли и закалена, но и могла контролировать ее, произвольно отключаясь. По этому так и не издала, ни звука, даже показала язык.
— Может ей его вырвать? — Предложил помощник.
— Не стоит так она нам ничего больше не скажет.
— Да не интересно. А почему бы не прижечь ей пятки. Они выглядят весьма соблазнительно и на них много нервных окончаний.
— Я об этом уже думала, но вот в чем загвоздка. Она привыкла, я это видела со стен бегать босиком по огню, ее ступни слишком твердые и огрубели. Да и вообще телосложение мамонта. Легче расшевелить бревно, чем такое тело.
— Тогда сломаем и просверлим ей пальчики.
— У меня есть идея получше, я соскучилась по крикам. — Сказала девушка. — Приведите еще одного пленника.
Уатта подумала, кто еще мог уцелеть в подобной мясорубке, как в зал ввели хорошо знакомого ей Сима. Мальчик был в цепях, на лице синяки, на светлой голове виден бугор, здоровенная шишка от удара палицей. В преддверии пыток, его раздели, тщательно вымыли и протерли спиртом. Видно, что Сим дрожит и конечно не от холода в натопленном помещении очень жарко, ноги подростка заплетаются.
— Что малыш хочешь на дыбу? — Издевательски спросила Барбаросса.
— Нет не надо!
— А придется!
— Вы добрая!
— Верно, я люблю мальчиков. — Ее взгляд даже стал сладострастным. Сим был хорошо сложен, мускулист, ношение тяжелых лат и физическая нагрузка развили мышцы парня, на вид лет четырнадцати с гладким румяным лицом, довольно красивого и симпатичного. А чем пригляднее жертва, тем интереснее ее пытать.
— А может, ты хочешь вот в эту машину! — Барбаросса указала на приспособление напоминающее смесь "шакала" и ткацкого станка.
— Нет, тетенька!
— Тогда давай на дыбу!
Сим родился в богатой семье и не часто испытывал боль, да и в армии ходил в любимчиках, по этому перспектива суровой пытки его пугала. Он готов был и без истязаний все выложить как на духу. Вот только проблема что ничего не знал, во всяком случае, существенного и интересного палачам. Барбароссе тоже это было ясно, но ей хотело слышать, крики, стоны, всхлипывания.
— Что мальчик терпи и не ломайся сразу.
Ему скрутили назад руки, вздернули вверх. Мальчик стал наклоняться, но его резко дернули, поставив прямо. Молодым подвижным суставам было больно, но особенно сильно, тем не менее, Сим застонал.
— Ой, не надо! Я все скажу!
Ноги мальчишке закрепили в колодках, лишний вес усилил боль.
— Конечно, скажешь, но боль делает любую ложь правдивее.
Сим тихо плакал, а Барбаросса взяла в руки плеть и стала бить парня по спине. Она стегала очень умело, больно рассекая кожу и вместе с тем, не давая терять сознание. Била также и по ногам. Мальчик кричал, отчаянно бился, молил о пощаде.
— Не надо так унижаться. Будь мужчиной, вспомни, чему тебя учили. — Крикнула Уатта.
— Не могу боль сильнее меня!
— Тогда пой!
— Что петь!
— Повторяй за мной!
Разбойница стала сочинять на ходу, ее громовой как лихого атамана голос заполнил помещение с хорошей: специально так сделали акустикой:
