— Скажите, а насколько устойчивы приобретённые свойства? — вот он, вопрос, которого я ждала! — И почему вы не работали с конструкционными материалами?

— Менее устойчивы, чем у кирпича после обжига — ответила честно — при щадящих внешних условиях свойства сохраняются достаточно долго, по крайней мере несколько лет, исследований не было. Но есть свидетельства, что характеристики быстро деградируют под воздействием жесткого рентгеновского излучения. Несколько образцов заложены на испытания, один изъяли позавчера, некоторое снижение прочности отмечено. Но по одному образцу выводы делать рано.

— Кто же так делает? Один образец! Курам на смех, барышня! — возник толстый полковник из первого ряда.

— Один, потому что никто не позволит мне больше. И за то спасибо, что разрешили подложить со своими материалами.

— Что значит, никто не разрешит? Кто финансирует исследования? По какой теме? — Вот пристал, старый пень! Дождётся, что пожелаю ему что-нибудь этакое, заслужил за "барышню".

— Адъюнкт Юрьева учится по целевому направлению на коммерческой основе, — вмешался Андрей Ильич — дорогостоящие эксперименты бюджетом не предусмотрены.

— Так предусмотрите в какой-нибудь НИР! Ведь перспективная работа, я первый раз вижу что-то стоящее! Барышня молодец, нам всем нос утёрла, это же сказать кому, не поверят — известняк на растяжение работает! Прочность на сжатие увеличена в десять раз! А вы про бюджет какой-то! — а толстяк-то не такой противный оказался, и "барышню" ему можно простить!

— Евгений Семёнович, это вопрос, или вы перешли к обсуждению? Прошу соблюдать регламент — напомнил Андрей Ильич.

— А, ладно! — махнул рукой полковник.

— Почему не исследовали бетон? И что это за арматура такая, я так понял, это полимер? Соединения без сварки? — это уже другой, подполковник, и форма у него морская.

— Бетон не исследовала, потому что у моего заказчика он не применяется. А насчёт арматуры — не полимер, это растительные волокна, собранные в нечто вроде каната, и да, сварка не используется.

— Как это бетон не применяется? — не поверил моряк. — Кто же у вас заказчик?

— Заказчик исследования не из России — уклонилась я.

После этого оживление как-то резко потухло, Андрей Ильич предложил высказаться членам Совета. Высказался один только толстый полковник, отметил мои достижения и рекомендовал научному руководителю изыскать возможности для финансирования исследований. Андрей Ильич тоже сказал несколько слов и объявил перерыв, народ в большинстве своём потянулся на выход.

Подошёл Виктор Николаевич (или Виктор?), помог отключить ноут и забрал коробку с бутафорским прибором. Шеф сиял, Андрей Ильич тоже улыбался.

— Маша, всё прошло просто отлично, поверь — сообщил мой куратор — у нас тут теперь оргвопросы намечаются и, боюсь, надолго. Тебе оставаться нет резона.

— Тогда пойду, спасибо за помощь. А вы тут кто? Почему вели собрание?

— А я секретарь учёного совета, попросту — учёный секретарь.

— Тогда понятно. А почему такая странная реакция была, когда сказала, что заказчик не из России?

Что-то оба смутились, глаза отводят.

— Что не так? Скажите лучше вы, чем кто-нибудь другой.

— Да была тут история несколько назад... — неохотно начал Андрей Ильич — в общем, любовницу высокого начальства оформили как казахского курсанта... то есть курсантку. Учиться не училась, но офицером стала бы, но что-то у них не так пошло, и её отчислили. И все об этом знали.

— Это ваш генерал? Лысый?

— Да нет, что ты! У него если и есть кто, то никто о ней не слышал.

— Ясно. Тогда, до свидания! — Настроение подпортили, конечно, но и чёрт с ним. Забрала ноут и вышла.

Курят офицеры непривычно много, вернее, многие, и не слишком это скрывают. Выходят на лестницу, это максимум, приходится протискиваться сквозь строй дымящих мужчин. Мало того, что вонь потом не выветривается, ещё и смотрят неправильно. Нахально? Дерзко? Вот, нашла — нагло смотрят. Хоть пройти дают, и то хорошо.

А двое не дали. Причём специально дорогу перекрыли, я же чувствую! А ещё человек пять с интересом наблюдают. Эх, встретились бы они мне в укромном месте! А здесь я сама кротость, вежливо постучала в широкую спину:

— Господин офицер, разрешите пройти, пожалуйста! — вот я какая неконфликтная.

— О, да это наш новый адъюнкт! — спина, то есть её обладатель повернулся ко мне лицом — а если не разрешу?

— Не совсем адъюнкт, соискатель. А если не разрешите — я обижусь. И даже могу рассердиться. — отвечаю предельно миролюбиво, хотя уже с трудом сдерживаю в себе бойцовские инстинкты.

— Соискатель? — обрадовалось тело. — Спонсора ищете? Так здесь богатых нет, адресом ошиблись!

Ну, это он напрасно, терпела, сколько могла, Святая Цельсия свидетель!

— Гордитесь своей силой, господин офицер? — сделала паузу — Больше её не будет! И у вас тоже, — я оглядела стоявших вокруг — нельзя такое позволять по отношению к незнакомой женщине.

Заклинание импотенции простенькое и незаметное такое, выдохнула его как воздух. Пнула собеседника телекинезом под колени и в грудь, он не ожидал и повалился. Я шагнула, но обернулась.

— Снова станете мужчинами, господа офицеры, когда я получу ваши рапорты на имя начальника с его резолюцией — просьбой помочь. Его просьбу я рассмотрю.

Уже в прекрасном расположении духа спустилась вниз, ко мне шагнул ещё один лейтенант. Явно меня ждал, ну вот, дождался. Щас я его...

— Здравствуйте, Мария! — и поклон небольшой обозначил, и правой ногой двинул, как будто шпорами звякнул, гусар! И симпатичный, и вежливый. Пока.

Кивнула ему.

— Я был на вашем докладе, это у вас не фокус такой, с бумагой? В сознание не укладывается!

— Придётся уложить. — Хотела уже съязвить по-обидному, но удержалась. Посмотрим, как дальше себя вести будет.

— Я помню, секрет и патентование, вопросов не задаю. Но исчезновение ваше, я за него неделю под арестом просидел, здесь же нет секрета?

Выходит, это тот дежурный офицер, что из-за меня пострадал? Я притормозила, остановилась. И правда, симпатичный, светловолосый, высокий, улыбается.

— Ну-у... большого секрета и нет, пожалуй. Телепортировалась я тогда, не знала, что пропуск сдавать нужно.

— Так вы маг? Из параллельного мира?

— Нет, из этого. И до настоящего мага мне далеко, так, ведьма начинающая. Генерал ваш в курсе, кстати, и куратор мой, и руководитель тоже — добавила я, видя, что лейтенант мои слова воспринимает как неудачную шутку.

— Что, в самом деле? — изумился лейтенант. Вижу, теперь почти поверил. — И колдовать умеете? Покажете?

— Что я, клоунесса, представление устраивать? — буркнула недовольно. — У коллег ваших спросите, четверым или пятерым только что проклятие навесила, на сегодня более чем достаточно. И так генерал рассердится.

— Настоящее проклятие? Они зачахнут и умрут? За что?

— За что? За дело, оскорбить меня хотели. Чахнуть и умирать не должны, не такая уж я вредная, просто импотентами теперь будут. Зато петь смогут, тенором. — Вроде, было такое побочное воздействие? Не помню.

— А генерал тут при чём? Как узнает?

— Обещала снять, если генерал соответствующую резолюцию на их рапорты наложит. Так что узнает.

— Теперь вижу, вы и впрямь ведьма! Ничего, что я с вами так запросто?

— Ничего. Виновата я перед вами, за курсантов попросила, а вам помочь не успела. И вообще я не злая, вспыльчивая просто.

— Если виноваты, составите мне завтра компанию? Ночной клуб, ресторан?

— Это навряд ли.

— Понятно... — лейтенант так забавно изобразил огорчение, что захотелось объяснить:

— Мне вечером на сорок пять часов в учёбу погружаться, потом отдых и закрепление. Раньше вторника здесь не появлюсь, да и то, если там дела не возникнут.

— Там, это где?

— В том самом, не параллельном, но другом мире. Так что не судьба, лейтенант. Вот, — покопалась в кармане, нашла амулет "на удачу", принесла для шефа и для куратора, но забыла отдать — возьмите амулет, год работы гарантирую.

— Спасибо! Заговор от меча и от пули?

— Нет, на удачу. Лучше носить на шее.

— А позвонить я вам могу?

— Откуда я знаю? Если есть телефон и цифры знаете, то, наверно, сумеете.

— А номер дадите?

— Незнакомцу? Вы, господин офицер, сначала представиться не соизволили, а теперь нумер телефона получить желаете? Признательность и расположение моё к вам велики, но не беспредельны.

— Ну хоть намекните! Две цифры!

— Обратитесь лучше к моим наставникам, господин офицер, пусть они решат, прилично ли благонравной ведьме подобное знакомство.

— А кто ваши наставники, сударыня?

— Куратором у меня Андрей Ильич, учёный секретарь, а научный руководитель майор Караваев.

— Ого!

— Почему "ого"? — мне стало интересно.

— Ну, как же, Герой России, и вообще личность легендарная. Плотину от взрыва спас, всех выгнал и в одиночку четыре часа работал.

— Какую плотину? Он же мосты строил в Сибири?

— В Сибири, может, и строил, а воевал в Сирии. Хотя, они на одну букву-с, благонравная дама разницу может и не заметить.

— Да ладно тебе! Я и не знала ничего такого, о моей работе говорили, а про его дела не спрашивала.

— О, мы перешли на "ты"?

— Не забывайтесь, лейтенант! Пошутили, и будет, амулет не выбрасывайте, он реально помогает. А мне пора, пожалуй.

И ушла.

Через одиннадцать земных часов мне к целителям, а ещё часа полтора домой тащиться, на такси и того дольше. Разве что из метро незаметно прыгнуть?

Когда рассказала мастеру Виннергаху про выступление на учёном совете, он подозрительно задумался. Ну и пусть думает, а у меня тоже мысль одна появилась, надо её довести до логического завершения.

Местонахождение горбатого моста я хоть и запомнила, но всё равно нужен провожатый, если не хочу пешочком добираться от ближайшего города. На этот раз озаботилась отдельным кристаллом перехода, настрою только на это место и буду здесь медитировать.

Провожатый меня доставил, получил свою ракушку и исчез, а я осталась. Красивое место.

Первый раз мост показался мне длиной длиной метров пятнадцать, сегодня я вооружилась лазерным дальномером — 13,025. Ширина на две повозки, то есть 3,640. Река внизу бурная, падать туда совсем неохота. Померила — ого, восемнадцать метров!

Но сегодня главный прибор не дальномер, главный — китайский тестер. Подобралась сбоку к каменной кладке, выставила режим на замер сопротивления, ткнула щупами в шов.

Так и есть, единицы Ом. А должно бы быть ближе к бесконечности, десятки тысяч, уж хотя бы тысячи. То есть автор сделал электропроводящую извёстку, если на земной манер переводить. Извёстка, понятно, в мостах не встречается, но насчёт прокладок из свинца что-то когда-то читала. Где-то и кое-как, к сожалению. Камень замерила — как положено, не проводящий.

Сходила на середину моста, тоже поинтересовалась, что как проводит. Перила обычный диэлектрик, а вот несущая поверхность — по разному. Большей частью тоже с чёрным токопроводящим покрытием, но местами оно и вытерлось, более светлая часть не проводит.

Вот, чувствовала, что с этой чёрной извёсткой что-то не так, теперь убедилась. И что с этим делать? Уселась на подходящий камушек перекусить, чем бог послал. Настоящий учёный закурить должен, а я так, булочкой перебьюсь.

Электропроводящее покрытие может быть и заземлением, в смысле громоотводом, и экраном от излучения, и проводником сигналов от мостового камня. Основание здесь скальное если заземлять, то нужно до воды тянуть, а по склону лазать не тянет. Не приличествует такое благонравной ведьме, понимаешь ли!

Левитировать вниз? Нет уж, спасибо! На птичку отвлёчёшься — и камушком в речку, и где искать, никто не догадается. Так что, считаем доказанным — заземление отпадает. По крайней мере, в первом приближении.

Сигналы от мостового камня в этом цементе зафиксировать нечем. На земле, может, и получилось бы, но кроме трех громоздких шкафов нужно ещё триста восемьдесят вольт с незнамо какой мощностью, одним ведром не принести... но сбрасывать со счетов рано, пусть это будет "вариантом Б". Тогда на роль "варианта А" остаётся один — черная штукатурка это экран.

Значит, отколупаем втихаря от памятника архитектуры маленький кусочек, утащим на Землю и посмотрим, с чем его едят. А если получится, то и побольше отковыряем, людей нет, никто не увидит.

На этот раз кроме молотка и зубильца воспользовалась магией, молоток и не понадобился. Извлекла кусок шва, скрепляющего камни, и кусок покрытия на середине моста. Два образца получились, каждый чёрно-коричневый и размером с шоколадку. Не такую большую, как в подарок, а чтобы только себя побаловать. Шоколад ведь тут есть? Вроде, был какой-то аналог, очень похожий, вку-усный! Но придётся до Петербурга потерпеть, а там ещё вкуснее... и чего я с собой шоколадку не захватила?

Да, замечталась и забыла дозиметром, то есть радиометром проверить, что это я в сумке таскать собралась. Достала приборчик, поводила над шоколадками — четырнадцать чего-то, несколько шкал непонятных, но зелёный светодиод даёт понять, что не страшно.

Положила дозиметр на камень — ещё меньше, двенадцать, и тоже зелёный светодиод. Так что с чистой совестью упаковала образцы в пакеты, подписала и убрала в сумку. Активировала кристалл перехода, чтобы и впредь прямо сюда попадать, интересные секреты этот мостик хранит. Есть у него мостовой камень, или нет? И где, если есть?

Вообще, разительное отличие местности, и академия, и столица на побережье засушливой степи, а здесь горы и обильные заросли. Чёткой градации между деревьями и кустарником не видно, хотя и на Земле такие места могут встречаться, растительность достаточно буйная. Но тоже, субтропики скорее сухие, чем влажные. И такое ощущение, что здесь прохладнее, может, из-за бурной речки внизу, может, из-за гор. Прошлый раз ничего кроме мостика не видела, а сейчас разглядела и горные вершины с шапками льда, что же они тут удивлялись, когда я о твёрдой воде рассказывала?

Булочку закончилась быстро, осталось яблоко и пачка овсяного печенья, почему-то каменного. В смысле черствого. Да, шоколадку зря не купила, вот буду в Питере, десяток привезу. А лучше целую коробку, молочного с изюмом! Об печенье зубы сломать можно, но больше ничего не взяла, приходится ломать небольшими кусочками и сосать. Вот почему у меня так, сломать магией могу, а сделать мягким — не получается? То есть мягким-то можно, но тогда почему-то несъедобным. Или это химические добавки так преобразовываются?

Движение какое-то в траве, мышка, что ли? Кинула кусочек печенья, он исчез. В смысле, кусочек. Зато промелькнул небольшой зверёк, покрупнее белки, поменьше кошки. Точнее не разобрать, что-то рыжее и чёрное. Захотелось подманить его поближе, рассмотреть как следует.

Живность здесь непуганая, пятое печенье незнакомец взял с руки. Тут же исчез, но разглядеть его успела, действительно, покрупнее белки, но немного. По размерам и скорости напоминает ласку, но с большими ушами, сам черно-рыжий в продольную полоску, как бурундук, только ярче. Голова чёрная. Печенье, похоже, в кладовку оттаскивает, если бы ел, уже был бы раза в полтора толще.