Монтер путей господних (общий файл)

— Мы работаем над этим.

— Плохо работаете.

Увы, на этом месте Лаванда закончила разливать чай и вынуждена была удалиться.

То, что для внутренних ингернийских разборок Искусники привлекают внешних агрессоров, возмутило армейского полковника Килозо до глубины души.

"Ничего святого!!! Слабые и беспомощные, ха! А возвращение, подразумевается, во власть? Правильно их Роланд гонял, жаль что не добил. Увертливые, гады!"

На взгляд Лаванды, в Ингернике жилось просто замечательно, а ей было, с чем сравнивать. В реформации а-ля Хаино страна не нуждалась.

"Надо разобраться, что это у них там за "главная цель". Нечто такое, что одним махом изменит расстановку сил и позволит им творить все, что вздумается. Пугающая перспектива. И еще этот артефакт, открывающий дорогу Потустороннему... Такой, как Хаино, его скорее активирует, чем уничтожит. Впрочем, верить сказанному Посвященным — себя не уважать. Просто мозги узлом завязываются! Нет, нельзя сейчас уходить".

И Лаванда продолжала заваривать чай, поддакивать Хаино и ободрять сектантов. Настоящий шпион может ждать своего часа десятки лет, но почему-то белая была уверена, что все разрешится намного раньше.

"Невозможно колебаться на грани до бесконечности. Да и у "заморских друзей", если это са-ориотцы, столько времени нет. Этот год будет решающим!"

Еще пару месяцев потерпеть беспокойных сумасшедших Лаванда была в состоянии. Она не сомневалась, что на этот раз секта будет истреблена до корня, а Посвященный метался по Ингернике, пытаясь убежать от своих следов.

Просвещенное ингернийское общество лихорадило.

Журналисты взахлеб обсуждали промахи правительства и недостатки внешней политики, но Ларкес воспринимал происходящее как простую сумму противостояния двух сил. Шумные каштадарцы, мрачно-раздраженные беженцы и даже нежити, тупо хотящие жрать, все представлялось ему в виде фишек, совершающих тот или иной ход в игре. Любой эмпат в два счета объяснил бы старшему координатору, насколько мир сложнее его представлений, именно поэтому к эмпатам Ларкес не обращался. Аспекты реальности, не имевшие отношения к совершаемой мести, черного мага не интересовали.

Однако есть в жизни события, которые даже одержимый игнорировать не может. Например, визит конкурентов.

Это был один из немногих случаев, когда расширенное заседание министерского Круга состоялось вне стен замка Деренкорф. И Ларкес знал, почему: помещения крепости спешно оборудовались защитой от летучих ядов и зачарованных диверсантов, а вот учебный центр НЗАМИПС северно-западного региона (тот, что под Дрейзелом) к новым угрозам оказался готов если не полностью, то весьма и весьма. Собирать столько ответственных лиц в любом другом месте было бы преступлением.

И вот теперь Ларкес с тихой гордостью приветствовал гостей (особенно — черных). Что может быть лучшим доказательством его способностей как старшего координатора региона, чем проявление такого доверия? Имелось в положении хозяина и другое преимущество: Ларкес заранее знал, кого ждать. Это давало время подумать над подбором участников заседания, который был странным, очень странным.

Понятно, когда за одним столом сидят координаторы регионов, шеф жандармов и главный цензор (они почти всегда собирались в таком составе). Неплохо вписывались в компанию представители армейского командования, худо-бедно можно объяснить присутствие министра Целительных практик (его подчиненные сплошь военнообязанные), к министру Алхимии и ремесел тоже наверняка возникнут вопросы. А вот что тут делать Курту Дайхангу, министру Общественного воспитания? Если только его ведомство, опекающее не только школы и приюты, но и тюрьмы, не решено считать, в некоторой степени, силовым. И уже совсем странно выглядела среди мужчин Алия Саванти, министр Общественных благ. Белая вообще не имела в своем подчинении вооруженных людей, правда, лидировала по количеству работающих на нее эмпатов.

"Может, правительство решило показать са-ориотцам цирк? Или развлечь душеспасительной беседой".

Конечно, Ингерника давно уже не находилась с кем-то в состоянии войны, но логики Ларкес не улавливал, и это заставляло его то и дело пробегать пальцами по левому лацкану пиджака, демонстрируя знающим людям свое неумение. Очевидно, что господин Михельсон имел относительно происходящего какой-то план, и старшему координатору оставалось только подчиниться решению начальства.

Заседание началось в третьем часу дня с доклада шефа министерских аналитиков, Филиппа Олемана.

-... таким образом, сочетание прямых измерений и данных, полученных при помощи инструментального контроля, позволяют заключить...

Ларкес почти не слушал докладчика — то, что мистер Олеман имел сообщить министерскому Кругу, старший координатор благополучно вычислил сам. Частично — из сообщений подчиненных, частично — из сведений, полученных от генерала Зертака (в обмен на несколько пустячных услуг), а кое-что он узнал от Акселя, неожиданно помирившегося с Тангором. Очень показательно. Последнее время сильные черные гораздо охотнее общались друг с другом, а те, кто послабей, старались пройти ритуал Обретения Силы и записаться хоть в "чистильщики", хоть в "надзор". На взгляд Ларкеса это было плохим знаком.

"Все маги чувствуют нависшую над миром тень. Белые кучкуются вокруг всевозможных школ и Церкви, а черные предпочитают силовые структуры. Интересно, будет ли наше Зло таким же, как Зло И'Са-Орио-Та?

Пока выводы группы министерских аналитиков, заново набранной после разоблачения Леона Хаино, полностью совпадали с его умозаключениями.

Основная масса эмигрантов из Арангена осела в трущобах городов северо-восточного и центрального региона, вызвав всплеск преступности и появление пары энергонасыщенных нежитей. Вопреки уверениям отдельных эмпатов, вырвавшиеся из кабалы крестьяне возвращаться на пашню категорически не желали. Жандармерия и НЗАМИПС делали все возможное, чтобы предотвратить вовлечение таких масс народа в криминальную деятельность: нуждающихся проще было накормить бесплатно, чем потом содержать на каторге.

"А еще лучше — найти им занятие, все равно какое, лишь бы дурью не маялись"

Плотно опекаемый армейскими экспертами Аранген медленно возвращался к нормальной жизни. Через прозрачную границу с Каштадаром в обезлюдевший район массово эмигрировали черные с сопредельных территорий — беспокойное и нахальное племя. Среди них попадались и бывшие арангенцы, проданные втихую заграничным колдунам, на попытки землевладельцев восстановить свои привилегии они реагировали крайне агрессивно.

"Поздно на фому солью сыпать! Теперь бонзы смогут вернуться в Аранген только на плечах экспедиционного корпуса, а послать того же Зертака, по определенным причинам, правительство не сможет. Путь губернатора в Краухард стажироваться отправляют — картина скоро будет один в один".

Ларкес терпеливо ждал, пока собрание осознает некое противоречие, делающее положение Ингерники весьма шатким — он был хорош в анализе, но не всегда умел доходчиво объяснить его результаты.

-... еще по крайней мере несколько лет...

"Количество регистрируемых потусторонних феноменов все еще растет, хотя и не так быстро — мы близки к максимуму. Или к насыщению? Если Аксель прав и годы спокойствия — результат запрещенного ритуала, сильного улучшения ситуации можно не ждать"

Мистер Олеман невзначай нашел глазами Зертака.

"Вот оно!"

Ларкес сел ровнее — разговор переходил на практические вопросы.

-... в самом ближайшем будущем карантинные феномены займут до трети территории империи, не считая ее островной части...

"Карантинные феномены — нежити, которых боевые маги не в состоянии уничтожить, не смотря ни на какие жертвы, в Ингернике про них уже начали забывать. Ведьмина плешь, разрастающаяся до размера нескольких округов, водоемы, загустевшие от Черных прядей, безобидные чарики, сбивающиеся в шар до трех метров диаметром, который при этом еще и способен летать. Таких монстров людям остается только морить голодом — лишать доступа к жертвам, а для этого надо, чтобы было, куда уйти. И не на год — на несколько десятков лет. Подумать только! Если бы не Тодер, после Реформации мы могли бы осесть в И'Са-Орио-Те".

-... два-три года...

"Это если имперская элита до последнего будет удерживать контроль над страной. А если они рванут на острова в надежде отсидеться, коллапс произойдет года через полтора"

— Таким образом, — подытожил мистер Олеман, — главной угрозой безопасности Ингерники, на данный момент, является массовая миграция граждан И'Са-Орио-Та.

— Почему бы нам не принять у себя этих несчастных? — подала голос госпожа Саванти.

— При всем моем уважении, население целой страны в Ингернике не поместится, — насупился Олеман. — К тому же, есть нюанс: простолюдины И'Са-Орио-Та с детства отягощены заклятьями подчинения. Это означает, что прежние господа могут заставить их совершить любое преступление, причем, нашей пропаганде и уговорам они просто не поверят. Мы не вправе так рисковать жизнью сограждан!

— Я все равно не вижу никакой проблемы, — а это уже господин Дайханг. — Вы только что сообщили, что империя испытывает сильный дефицит заклинателей. Обычные люди, сколько бы их ни было, не смогут противостоять нашей армии. Любые волнения закончатся не начавшись!

— А вот тут мы упираемся в ограничение, существование которого, на первый взгляд, не очевидно, — выдохнул мистер Олеман.

Теперь на черных он старался не смотреть — очень трудно обсуждать недостатки боевых магов в их присутствии.

— Наши доблестные армейские эксперты готовы противостоять любому врагу, придет ли он из-за границы или из-за Грани. Если потребуется, они отдадут ради победы жизнь и это не просто красивые слова. Но не задумывались ли вы, господа, почему боевые маги никогда (подчеркиваю — никогда!) не используются в работе жандармерии, против заведомо слабого противника — обычных людей? Я прошу прощения за свою резкость, но наверняка все присутствующие знакомы с древним суеверием относительно того, что черный, вкусивший крови, превращается в зверя. Предки были наблюдательны: существуют некие психологические барьеры, позволяющие наделенному особым могуществом человеку не конфликтовать с обществом, и при насилии над беззащитной жертвой они рушатся. Маги подразделения, участвовавшего в битве при Ортау, сейчас находятся под пристальным наблюдением эмпатов и его результаты не утешительны — нарушения социальной мотивации налицо. А ведь эти черные истребляли солдат, пусть и не способных оказать сопротивление! Что будет, если армейским экспертам придется действовать против безоружного населения, обезумевшего от заклинаний?

— Парням просто снесет башню, — проворчал Зертак. — Они станут неуправляемы.

Ларкес молча кивнул. Ему приходилось видеть осовевших от безнаказанности колдунов, да хотя бы в том же И'Са-Орио-Те.

"Неприятное зрелище. Ни малейшей попытки к самоконтролю, совершенствованию навыков, конструктивному сотрудничеству. Полнейшая деградация. Словарный запас, годный лишь для выражения собственных желаний, в случае малейшего недовольства — файербол. Хорошо хоть живут такие выродки недолго — черному Источнику плевать на амбиции владельца".

Перспектива сгореть в объятьях собственной магии, на взгляд Ларкеса, была достойной карой за несдержанность.

Господин Михельсон постучал по столу — ему не нравилось, что дискуссия началась раньше времени.

— Вероятно, мистер Олеман, ваша группа готова выдать некие рекомендации?

— Да, да, конечно, — докладчик прокашлялся. — Наиболее выгодным с точки зрения Ингерники было бы помочь И'Са-Орио-Ту решить свои проблемы на месте и тем предотвратить миграцию. Заплатить премиальные сотне "чистильщиков", занимающихся своей работой, дешевле, чем заниматься ликвидацией последствий войны. К сожалению, власти империи не желают прислушиваться к голосу разума.

"Еще бы! Это же равносильно оккупации"

— Другим выходом являются превентивные рейды на сопредельную территорию, призванные уничтожить транспортные средства противника. Причем, первую операцию следует провести до окончания сезона штормов.

Идея понравилась всем. Господин Михельсон поощрительно кивнул.

— Каков в этом случае наш план?

— Переброску сил к западному побережью следует начать немедленно. Характеристики наших новейших кораблей позволят экспедиции не зависеть от ветра и избежать главной опасности прибрежных вод Са-Орио — смеси плавучих водорослей и ракушек, взбаламученных штормом. Поскольку целью атаки станут не мощные береговые укрепления, а стоящие на рейде суда (большей частью — деревянные), для выполнения задачи эскадра разделится на небольшие группы из двух-трех кораблей. Сама атака будет осуществляться сочетанием боевой магии и алхимических средств — катапульт с зажигательными снарядами. По нашим данным, в бухтах восточного побережья сейчас сосредоточены до девяноста процентов всех судов империи водоизмещением больше тонны. Их уничтожение позволит считать угрозу массовой миграции не актуальной.

— Но куда денутся все эти люди? — печально вздохнула госпожа Саванти.

"Белая в своем репертуаре!"

— Останутся в империи, — нервно улыбнулся Олеман. — Где мы сможем им помочь, если их правительство будет более сговорчивым.

— Хороший план, — одобрил господин Михельсон. — Мы готовы выслушать его более подробно.

Мистер Олеман взбодрился.

— Для организации регулярных рейдов к берегам империи наиболее удобны Внешние острова...

И тут докладчик осекся, взглянув на генерала Зертака: боевой маг сидел прямой, как палка, и сильно сбледнул с лица.

— Э-э... Господин генерал? С вами все в порядке?

— Он вспомнил, — вежливо пояснил Ларкс.

Губы Зертака шевелились в беззвучных ругательствах.

— А конкретней, — нахмурился министр.

— Что на Внешних островах сейчас находятся полторы тысячи армейских экспертов и всего четыре куратора, — сухо улыбнулся координатор северо-запада. — Причем к каждому гарнизону прикреплены минимум два паровых катера. Они всю зиму наблюдали за толпами ломящихся в Ингернику са-ориотцев, естественное любопытство должно было заставить их поговорить с беглецами. Так что, о ситуации по ту сторону пролива они уже знают.

— Если до них допрет... — прохрипел Зертак.

— ... что за проливом лежит земля, которую никто не защищает, соблазн, скорее всего, окажется слишком велик. Самые предприимчивые группы отправятся на другой берег за добычей, а дальше начнется именно то, что описал нам уважаемый Олеман, — подытожил Ларкес.

"Просто обыватели увидят сразу готовый результат"

— Следует немедленно запретить...

— Запретить черным? Проще сразу листовки раздать. Тогда к армейским присоединятся еще и цивильные маги. Собственно, процесс наверняка уже пошел.

Вот над этой-то дилеммой Ларкес и ломал голову весь последний месяц. Боевые маги Ингерники — основа военной мощи страны и опора гражданской безопасности — грозили превратиться в ее могильщиков. С таким трудом созданное доверие и ростки новых традиций, более вдумчивых и рациональных, могли быть растоптаны табуном стереотипов.