— Мы не можем позволить ему пройти мимо нас, если это тот корабль, который мы ищем, — сказал адмирал. — Как только он выйдет на околопланетную орбиту, для абордажных действий все станет намного сложнее.
— Это правда, — согласился О'Хэнрати. — Однако в данном случае форс-мажорные обстоятельства — довольно убедительный аргумент.
— Я бы предпочел не идти этим путем, если бы в этом не было необходимости. И хочу быть уверен, что ничего не исчезнет на планете, прежде чем мы сможем поднять людей на борт. У нас нет достаточного количества космических пехотинцев, чтобы охотиться на бекасов на дикой планете.
О'Хэнрати кивнул, и Мерфи совершил еще один круг по командному кругу. Затем он остановился и глубоко вздохнул.
* * *
— Так почему же я должен быть в мягком? — пожаловался Штайнер.
— Потому что в Мурену помещается только три скафандра, если брать с собой больше одного мягкого, а у нас их два. Не считая тебя, — ответила Фаэран, тасуя карты.
— Да, но почему это я не в доспехах?
— Потому что ты провалил последнюю тренировку по взлому и зачистке, — сказал Логан, забирая свои карты, когда Фаэран стала раздавать. — Помнишь, как стрелял башмаками вместо пустотелых наконечников и пробивал корпус? Имитация быстрой разгерметизации? Как я не один раз ругался на полном серьезе, чтобы описать твою ошибку?
— Если он и дальше будет задирать нос, можно мне забрать его броню? — спросила Эйра.
— Нет, — хором ответили хоплоны.
— Это кажется не очень справедливым, — пробормотала она. Игра в пинокль ее не привлекала, поэтому она усердно оттачивала боевой нож, наблюдая за ними.
— Не думаю, что "справедливость" слишком важна для главного сержанта, — сухо сказал Каллум. Он откинулся на спинку кресла в выходном отсеке ударного носителя "Фурия", перечитывая руководство по процедурным действиям при абордаже.
— Черт возьми, это не так... сэр, — согласился Логан. — Штайнер — неудачник, Эйра, но, по крайней мере, он достаточно разбирается в скафандрах, чтобы ошибиться.
— Ставки? — перебил Чавез, глядя на свою руку.
— Оооо! У кого-то двойной розыгрыш или два туза! — сказала Фаэран, ухмыляясь ему через стол.
— Да, у некоторых людей непроницаемое лицо ни черта не стоит, не так ли? — ухмыльнулся Штайнер.
— Эй, — сказал Чавез. — У меня непроницаемое лицо. И...
— Оооо-гааа! Оооо-гааа!
Старинный клаксон оборвал его на полуслове и карты разлетелись.
— Надеть скафандры! — рявкнул Логан и посмотрел на Каллума. — Я имею в виду и вас тоже, сэр.
* * *
— И примерно... сейчас, я думаю, — сказал Мерфи, наблюдая за экраном.
— Да, сэр, — ответила лейтенант Мастроянни с командирской палубы "Иштар". Она коснулась микрофона, поднесла его к губам и четко произнесла: — "Вал Идрак", это КФЗФ "Иштар". Мы — военный корабль военно-космического флота Федерации, и вам приказывается снизить скорость и сблизиться с нами для досмотра на борту. Ответьте.
"Вал Идрак" двигался по субсветовому вектору чуть более четырех часов. Его скорость упала до 15 934 километров в секунду, а расстояние до него сократилось до пяти световых секунд, когда он пронесся мимо укрытия "Иштар" в глубоком космосе.
— Покажите ему наш ротор, капитан, — сказал Мерфи, и капитан Лоу кивнул коммандеру Кройцбургу.
— Включи его, Август, — сказал он.
Кройцбург нажал на элементы управления, включился двигатель Фассета "Иштар", и она начала ускоряться, преследуя добычу.
* * *
— Боже, как я ненавижу это дерьмо "поторопись и подожди", — проворчал Штайнер.
— Ты сегодня просто лучишься солнцем, не так ли? — сардонически поинтересовался Логан.
Три хоплона в силовой броне были закреплены на палубе в носовой части посадочной капсулы, в то время как Штайнер, Каллум и Эйра — все в частично бронированных вакуумных скафандрах — занимали тяжелые противоперегрузочные кресла в конфигурируемом кормовом отсеке.
В данный момент все они находились в условиях микрогравитации, поскольку ударный носитель "Фурия" летел на стойках "Иштар", но рано или поздно это должно было измениться, потому что их капсула была подсоединена к одному из истребителей класса Косатка "Фурии". "Косатка" представляла собой гибкую конструкцию, способную принимать несколько различных модулей вооружения или, как в данном случае, одну абордажную капсулу Мурена. В боевом режиме пилот "Косатки" был способен эффективно функционировать при ускорениях до пятнадцати или даже шестнадцати g, выдерживать двадцать g, прежде чем потерять сознание, и на самом деле выживать при таком огромном ускорении в течение тридцати минут. Это стало возможным только потому, что он находился в плотном фторуглеродном тумане под высоким давлением, поддерживающем его полые органы. Туман также заполнял его легкие... и все остальные полости тела, что привело к предсказуемой серии шуток о метеоризме, когда в его герметизированной камере снижалось давление. Пилоты-штурмовики также были оснащены возможностью подключаться к внешним системам кровоснабжения, которые насыщали их кровь кислородом (чего не могли сделать их легкие, заполненные фторуглеродом) и обеспечивали ее циркуляцию при ускорениях, когда человеческое сердце просто не могло этого сделать.
Однако Мурены были рассчитаны на ускорение не более десяти g. Что было бы достаточно неприятно для их пассажиров.
— Я просто говорю, что мы могли бы по-прежнему играть в пинокль, вместо того чтобы сидеть здесь в этой консервной банке, главсарж, — ответил Штайнер. — Это все.
— Ну, я готов поспорить, что адмирал просто убит горем — убит горем — из-за того, что прервал вашу игру в пинокль.
— Но...
— О, кончай это, — приказал Логан. — Лучше загрузиться пораньше и подождать, чем опоздать и обнаружить, что ваш модуль не прошел проверку! Хочешь пойти и рассказать капитану Бисгаард, как выполнять ее работу?
— Нет...
— Или адмиралу? Нет? Я так и думал, — сказал Логан.
— Нет проблем, главный сержант. Я просто посижу здесь и наберусь храбрости.
— Разумный выбор.
Каллум откинулся на ремни и поднял руку, затем постучал себя по виску.
— О-о-о. Зеро понял, что мы отключили его связь, — сказал Штайнер.
Эйра протянула руку и щелкнула выключателем сбоку шлема Каллума.
— Я что-то пропустил? — спросил он. — Судя по тому, как вертится Штайнер, я подумал, что, возможно, мы получили предупреждение.
— Может быть, у него просто песок в... скафандре, — сказал Чавез.
Штайнер пнул его в спину.
— Присядьте и не двигайтесь, сэр, — сказал Логан. — Добро пожаловать в корпус.
— Да, когда я записывался добровольцем, то не ожидал, что буду сидеть здесь так долго, — согласился Каллум. — Тем не менее, все не так плохо.
— По крайней мере, пока, — согласился Логан. — Однако ускорение будет не из легких, сэр.
— Я переношу его на уровне лучших двадцати процентов, — Каллум пожал плечами. — Не ожидаю, что будет весело, но, думаю, переживу.
— Просто придерживайтесь этой мысли, — сказал ему Логан.
— Сэр, если не возражаете, я спрошу, почему вы вызвались добровольцем? — спросил Чавез. — Если на то пошло, почему вы не остались на Кранн-Бетаде? Вас не было на борту корабля.
— Услышал, как адмирал и капитан О'Хэнрати говорили об учениях, и решил, что мне стоит присоединиться, посмотреть, как все это работает в реальной жизни, а не в сценарии, подобном "Командиру Федерации". — Каллум снова пожал плечами. — Не то чтобы мне не нравилось наше место службы, но время от времени мне приходится хотя бы притворяться, что я серьезно отношусь ко всем этим военно-космическим штучкам. Кроме того, где бы был адмирал, если бы я не отслеживал его сообщения? Потом я узнал об этом перехвате, и, ну...
Он слегка пожал плечами, насколько позволяла его привязь, и очень старательно не смотрел в сторону Эйры.
— Раз уж вы так близко подошли к флагштоку, — сказал Чавез, — может быть, вы знаете о нашей цели немного больше, чем было указано на брифинге? Торговое судно без лицензии, перевозящее рабов из Инвернесса и...? С этим связана какая-нибудь конкретная пиратская организация? Потому что, если они из бывших Лиги, которые ушли в самоволку, это означает, что драка будет отличаться от обычной драки с дикарями в экипировке шестидесятилетней давности.
— Не очень, — сказал Каллум. — Согласно отчету, который привел нас сюда, это партия рабов, отправляемая какому-то мировому деспоту.
— Эйра, ты сохранишь хладнокровие, если мы найдем трюм, полный твоих людей? — спросил Логан.
— Я не... Я даже не знаю, верю ли я, что это возможно, — сказала Эйра. — Я разговаривала с несколькими другими выжившими, когда была в больнице. Никто ничего не говорил о нападавших. Но во всей этой неразберихе после атаки... это возможно. Просто знайте... знайте, что если там и есть заключенные, то они в клетках. У них не будет защиты, если произойдет пробоина в корпусе. По крайней мере... так было со мной. Это было давно.
Неловкий момент миновал.
— Работорговцы получают по заслугам, — сказал затем Логан. — Любой экипаж корабля, перевозящего рабов, получает билет на срочный выход из шлюза. Таков закон Федерации. Так что не бери закон в свои руки, понимаешь меня?
— Да, главсарж.
— Иногда это лотерея для тех, кто нажимает на кнопку. Иногда это добровольцы. В любом случае, я позабочусь о том, чтобы ты была последней, кого увидит работорговец, — сказал ей Логан.
— Это... реально? Я думал, воздушный шлюз — это просто что-то из видео, — сказал Каллум.
— Зачем тратить время и силы на суд над работорговцем? В полевых условиях командир пользуется верховной судебной властью, которая переходит все границы дозволенного, — сказал Логан. — Вылетающие в космос работорговцы удерживают других от подобных мыслей.
— Я...
— Всему экипажу, это капитан, — раздалось контральто по коммуникатору. — Адмирал потребовал, чтобы наш "перехват" остановился и был взят на абордаж, но он продолжает ускоряться. Мы преследуем его. Оцениваемые скорости совпадут примерно через тридцать минут.
— Тридцать минут, — сказала Фаэран. — Видишь, Штайнер? Не намного дольше.
— Да, конечно. Ты не станешь мягкотелой, — парировал Штайнер.
— О, черт, Штайнер, — сказал Чавез, поворачиваясь в своем похожем на башню шлеме и бросая сердитый взгляд через плечо. — Ладно, смотри. Как насчет "игры в кино", чтобы ты заткнулся? Я начну первым. Эллен Орочи.
— "Луна над сверхновой", — сказал Штайнер. — Чувак, это отстой. Кто еще был в этом фильме?.. Трейси Трейс.
— Ты всегда выбираешь Трейс, — сказал Логан. "Задание: Пустота". Ваша очередь, лейтенант.
— Не понимаю, о чем речь, — сказал Каллум.
— Игра в кино. Назовите другого актера из "Задания: Пустота" или другого фильма Трейси Трейс.
— О... Редж Парланд. Как долго это продолжается? — спросил Каллум.
— Иногда часами. Салага, твоя очередь.
Эйра покачала головой, выражение ее лица было озадаченным.
— Не думаю, что она смотрела много фильмов, — сказала Фаэран. — Это несправедливо по отношению к нам, выходцам с Окраины.
— Я из Бремена-на-Стрельце, и ты не услышишь, чтобы я жаловался, — сказал Штайнер. — "Титановые души". Фаэран, твоя очередь.
* * *
— Цель достигла тысячи g, адмирал, — объявил коммандер Мирвани.
— Значит, у него был некоторый запас ускорения, — сказал О'Хэнрати. — И от него пока не было никаких вестей. Можно подумать, что его мучает совесть.
— Нет, правда? — Мерфи посмотрел на него, потом снова на экран.
Торговые суда, по большому счету, были медленнее военных кораблей, хотя частым исключением из этого правила были транспорты, специально построенные для пассажирских перевозок. Как и "Папсуккал", они создавались для повышенных скоростей и оснащались приводами Фассета, которые были слишком большими для их размера, но обычно не имели ракетных установок и средств точечной защиты. В их роторах также использовались узлы военного назначения, которые были более мощными, но требовали больших затрат на обслуживание. С другой стороны, грузу на самом деле было все равно, как быстро он достигнет места назначения, поэтому грузоперевозчики обычно выбирали коммерческие узлы. Они давали меньшее пиковое ускорение, развивали меньшую максимальную скорость в пространстве червоточины и имели более высокий процент отказов, если их доводили до предела, но зато стоили примерно вдвое дешевле, требовали гораздо меньшего обслуживания и их было гораздо труднее сломать при режимах нагрузок, далеких от предельных.
"Вал Идрак", или как там его по-настоящему звали, только что увеличил ускорение на двадцать пять процентов, что вывело его в верхнюю категорию торговых судов. "Иштар", с другой стороны, могла, не перегружая привод, развить ускорение в тысячу восемьсот g здесь, снаружи от предела Пауэлла для звезды. Однако это было намного больше, чем ей требовалось, и она поддерживала неторопливый для нее темп в тысячу шестьсот g.
— Этот идиот должен уметь считать, — сказал О'Хэнрати. — Он ни за что не сможет держаться от нас подальше.
— Возможно, он просто раскручивает ситуацию, — вставил капитан Лоу с командной палубы. — Всегда возможно, что у нас может взорваться сектор ротора. Маловероятно, но возможно.
— Он все еще ничего нам не сказал, — отметил О'Хэнрати.
— Он скажет, — уверенно заявил Мерфи.
"Вал Идрак" пролетел мимо "Иштар" со скоростью 15 934 км/с, и интервал между двумя судами продолжал увеличиваться по мере того, как грузовое судно перестало тормозить и начало ускоряться. К несчастью для "Вала Идрака", невероятное ускорение "Иштар" было на шестьдесят процентов больше, чем у ее жертвы, что означало, что, несмотря на все усилия грузовоза, разница в скорости уменьшалась на 5,8 км/с каждую секунду.
* * *
— ...Маркус Хаммер, — сказала Фаэран. — "Красное небо над Марсом".
— Черт возьми, вы, ребята, смотрите гораздо больше фильмов, чем я! — пожаловался Каллум. Он некоторое время барабанил пальцами по бедру. — Я думаю... Марджи Катерс была в этом фильме?
— Отличная мысль, сэр, — сказал Логан. — По-моему, это была одна из ее первых ролей. Давайте посмотрим... так, это был Джонас Атлан.
— Атлан? — спросил Штайнер. — Он был в "Красном небе"?
— Ты хочешь сразиться? — спросил Логан.
— Ну... да, — ответил Штайнер, и Чавез отлично изобразил звук, похожий на сигнал из игрового шоу.
— Неправильный ответ, но спасибо, что постарался, — сказал он. — Атлан был тем придурком Тиммонсом.
— Тиммонс? Но он пробыл в фильме всего каких-то пятнадцать секунд, прежде чем его взорвали! — возмутился Штайнер.
— Это называется "камео", ты, некультурный придурок, — язвительно заметил Логан.
— И теперь, когда Штайнер отстранен, может быть, мы сможем заняться чем-нибудь более сложным, — сказала Фаэран. — Что скажете, лейтенант?
— Хорошо, — сказал Каллум, немного подумав. — "Касабланка".
— Что "Каса"? — непонимающе спросила Фаэран, и Каллум улыбнулся.
— Да ладно, ребята! Это настоящая классика жанра!
— Никогда о таком не слышал, — подозрительно сказал Чавез.
