Джейкоб Холо "Дело "Дайсон"" (Гордиев отдел 5)

Справа от него стояла Доротея Альваро, ее поведение было приятным, хотя и подчеркнуто нейтральным. Она была одной из юристов Атласа, которые оспаривали ордер на обыск в суде, и ее присутствие здесь означало, что Айзеку нужно было действовать осторожно. Осторожнее, чем обычно.

У Альваро было худощавое тело и свежее овальное лицо, обрамленное длинными каштановыми волосами. На ней был коричневый деловой костюм, неизменный зеленый шейный платок и толстые зеленые очки с прямоугольными линзами. Айзек прочитал ее профиль, предоставленный юридической службой подразделения Фемида, который дал ему некоторое представление о том, с чем он столкнулся.

Как синтоид, она выглядела лет на двадцать пять, но на самом деле ей было около двухсот пятидесяти. За свою впечатляющую жизнь она сменила множество профессий, меняя работу каждые несколько десятилетий, что означало, что она занималась "юридической практикой" примерно столько же, сколько был жив Айзек.

— Спасибо, что согласились снова поговорить с нами, — начал Айзек.

— Детектив, — это было все, что Боаз сказал в ответ.

— Я хотел бы начать с обсуждения ваших возражений против нашего ордера на обыск.

— Возражения были в рамках наших законных прав.

— Я с этим не спорю. Однако я все же хотел бы лучше понять, что стоит за этими возражениями.

— Все довольно просто. Первоначальное требование было широким. Слишком широким. Его удовлетворение поставило бы под угрозу нашу бизнес-модель.

— Как так?

— Вам понадобился бы доступ к конфиденциальной информации. Данным, которые дают нам преимущество перед нашими конкурентами. Техническим знаниям, которые позволили нам заключить контракт по проекту Дайсон. Секретам, которые наши конкуренты с удовольствием прибрали бы в свои грязные лапы, а это значит, что я должен их защищать.

— Любая подобная информация осталась бы конфиденциальной.

— Детектив, пожалуйста. — Боаз ухмыльнулся ему. — Давайте будем честны друг с другом. Вы не можете сказать этого наверняка. Вы можете сколько угодно говорить о том, насколько осторожными были бы вы и ваша команда, но, в конце концов, в СисПоле, как и в любой другой организации, происходят утечки информации. Я не собирался подвергать риску будущее этой компании из-за какой-то попытки половить рыбку.

— Вы утверждаете, что наше расследование самоубийства Веласко неоправданно?

— Нет, но я говорю, что это становится помехой. Да, этот человек покончил с собой, и мы все глубоко опечалены его потерей, но жизнь продолжается. Эта компания существует. Нам будет не хватать опыта, который он привнес в проект, но, по правде говоря, незаменимых нет. Нас всех можно заменить, в том числе и Веласко.

— Это не меняет того факта, что криминальные элементы сочли юридическую отсрочку полезной.

— Осторожно, детектив. Это звучит почти как обвинение.

— Я просто констатирую факт. Мы полагаем, что кто-то, имеющий доступ к вашим системам, воспользовался задержкой, чтобы изменить полученные нами данные, отредактировав либо отображение инфоструктуры, либо исходные файлы, использованные для его создания.

— Извините, но...

— Это правда, сэр, — перебила его Альваро. — С нами связалась юридическая служба Фемиды, и, похоже, отправленные нами данные были повреждены.

Боаз повернулся на стуле, чтобы посмотреть ей в лицо. — И вы говорите мне это только сейчас?

— Сэр?

— Вы ждете, пока полиция не появится прямо здесь, в кабинете, прежде чем вывалить это дерьмо мне на колени?

— Я решаю проблему.

— Делая что?

— Мы ведем переговоры с юридической службой Фемиды о пересмотре ордера.

— Что будет означать дополнительные задержки, — отметил Айзек. — И больше времени на уничтожение улик.

— Боже мой! — Боаз потер виски. — За что я вообще должен платить вам, ребята?

— Вы платите мне за защиту интересов вашей компании, что я и делаю.

— Ладно, слушайте. — Боаз повернулся к Айзеку и указал на Альваро большим пальцем. — Эти юридические решения находятся в ее компетенции, а не в моей. Если у вас есть с ними проблемы, обсудите это с ней.

— Я здесь не для того, чтобы спорить с вашим адвокатом, — сказал Айзек. — Я здесь, потому что хочу знать, как были повреждены данные.

— Ну, если бы я знал, то сказал бы вам, но не знаю, — ответил Боаз.

— Чья это была идея — оспорить ордер?

Боаз открыл рот, но Альваро откашлялась.

— Это было совместное решение, — сказала адвокат. — Мистер Боаз, старшие сотрудники проектной группы и наши юристы — все были вовлечены.

— Верно, — согласился Боаз. — Так, как она сказала.

— Кто принял окончательное решение?

— Я генеральный директор, — ответил Боаз, и Альваро нахмурилась рядом с ним. — Вам нарисовать организационную схему?

— Я буду считать, что это были вы, — сказал Айзек. — Следующий вопрос. Кто выступал в пользу судебного иска?

— Опять же, это было совместное решение, — вмешалась Альваро, прежде чем Боаз успел заговорить.

— Вы можете выражаться яснее?

— Были некоторые споры о том, как действовать дальше. Больше я ничего не скажу. Точное содержание встречи конфиденциально.

— Вы можете хотя бы сказать мне, кто собирал данные?

— Каждый член проектной команды отвечал за предоставление своих собственных соответствующих записей.

— Но кто собрал все это воедино? — настаивал Айзек. — Кто создал отображение данных? Кто передал его юридической команде до того, как оно было передано в Фемиду?

— Старший инженер проекта, — ответила Альваро. — Леон Трачик.

Ревнивый коллега Веласко? — подумал он. — Вы назначили его ответственным за сбор данных?

— Нам нужно будет поговорить с ним следующим.

* * *

— Я не совсем понимаю, чего вы ожидаете добиться от разговора со мной, — проворчал Трачик, откидываясь на спинку стула в конференц-зале. Альваро стояла рядом с ним, настороженная, как ястреб. — Я не могу объяснить, как пропали некоторые данные. Все было на месте, когда я просматривал их.

— Расскажите мне о процессе, — попросил Айзек. — Как отображение было собрано воедино и рассмотрено перед отправкой нам?

— Обсуждать особо нечего. Я получил инструкции от юристов и разослал их каждому члену команды вместе с указанием крайнего срока. Каждый из них, в свою очередь, прислал мне архив соответствующих файлов. Я собрал их ответы в единое информационное отображение и передал его юристам.

— И что было после этого?

— Я сама просмотрела отображение, — объяснила Альваро. — Закончив, отправила его непосредственно в подразделение Фемида. Больше никто к нему не прикасался.

— Если это так, то почему вы не заметили недостающие данные?

— Потому что я не искала пробелы, — сухо ответила она.

— Тогда что вы искали?

— Конфиденциальную информацию, не предусмотренную ордером.

— Делали ли вы какие-либо сокращения перед отправкой?

— Делала.

— Сколько?

— Я частично отредактировала семнадцать потоков разговоров и удалила три файла из отображения, прежде чем отправить его в СисПол. И, прежде чем вы спросите, все мои решения тщательно задокументированы и полностью обоснованы в контексте нашего соглашения с юристами Фемиды. Если вы хотите оспорить у меня какое-либо из них, лучше подготовьтесь.

— Принято к сведению. — Айзек повернулся к Трачику. — А как насчет вас?

— Что насчет меня?

— Почему вы не заметили проблем с отображением?

— Не знаю. Я не могу этого объяснить.

— Вы сказали, что провели собственную проверку, верно?

— Конечно, — ответил Трачик, возможно, слишком поспешно.

— Звучит не совсем уверенно.

— Послушайте. В последнее время меня постоянно тянут в разных направлениях. Последние несколько дней были как в тумане: премия за проект, Веласко, который вышиб себе мозги, и перестановки в команде проекта. Сделайте мне поблажку!

— Вы проверяли отображение или нет?

— Хорошо, я проверял. Не нужно раздражаться по этому поводу.

— Если я и раздражаюсь, то только потому, что кто-то в этой компании скрывает улики.

— Ну, это не я, так что идите и поорите на кого-нибудь другого.

— Полагаю, мистер Трачик пытается сказать... — начала Альваро.

— Все в порядке, — вмешался Айзек. — Его первоначальное заявление было достаточно ясным.

Альваро сморщила нос, но никак не отреагировала.

Айзек пристально посмотрел на Трачика.

— Вы проверили отображение.

— Именно это я и сказал.

— Тщательно?

— Не знаю. Вы не можете ожидать, что я просмотрю все до последнего файла. Вот почему я делегировал эту работу. У нас большая проектная команда, и юристы установили для нас жесткие сроки, чтобы подготовить это отображение.

— Вполне справедливое замечание, но вам не составило бы труда проверить собственную корреспонденцию, я прав?

— Конечно. В конце концов, я знаю это лучше всех.

— Вы играли в новом сезоне Солар Десент?

— Э-э-э... — Трачик моргнул, вопрос застал его врасплох. — Да. Какое это имеет отношение к делу?

— Мне просто было любопытно, учитывая наши предыдущие обсуждения. — Айзек откинулся назад, опершись локтем о стол для совещаний. — Вы еще не закончили игру?

— Черт возьми, нет. — Настроение Трачика, казалось, улучшилось после смены темы. — Этот чертов финальный босс — сущий кошмар!

— Так я слышал. Это...? — подсказал Айзек, приподняв бровь.

— Ониксовый призрак. Оказывается, он предатель, скрывающийся в Солнечной гильдии.

— Предупреждение спойлера, — пробормотала Альваро, закатив глаза.

— Он открывает битву этой нелепой атакой по площадям, — продолжил Трачик. — Нанес нам массу урона и вызвал у всех паралич и упадок сил. А затем битва быстро пошла под откос!

— Звучит отвратительно, — прокомментировал Айзек.

— В этом есть какой-то смысл, детектив? — спросила Альваро.

— Так и есть. Вы обсуждали, как закончится сезон, с кем-нибудь еще из участников проекта?

— О, конечно, — сказал Трачик. — У нас в команде есть несколько встреч, посвященных Солар Десент, поэтому мы всегда обмениваемся историями и обсуждаем стратегию. Все, я имею в виду, все взволнованы этим боссом! Такое впечатление, что разработчики хотят, чтобы игроки погибли в этой битве.

— Похоже, об этом говорили в офисе.

— Не весь офис, но да. Некоторые из нас планируют еще раз пройти сценарий с новыми персонажами. Мы меняли стратегии.

— И вы убедились, что эти сообщения были включены в отображение, отправленное Фемиде, верно?

Выражение лица Трачика помрачнело.

— Ордер на обыск распространяется на личную переписку проектной команды в пределах установленного диапазона дат, — продолжил Айзек. — Поэтому, зная это, вы, конечно, заметили бы, если бы отсутствовал самый важный разговор в офисе, не так ли?

Трачик откинулся на спинку стула и повернулся к Альваро с озабоченным, почти заискивающим выражением лица.

— Почему вы на меня смотрите? Это правильный вопрос.

— Когда вы проверяли отображение, оно соответствовало Солар Десент? — нажал Айзек.

— Какое это имеет значение?

— Это важно, потому что есть только две возможности. Либо вы не проверили это, и ошибка ускользнула от вас, либо вы все-таки проверили, что означает, что вы пропустили ошибку. Ни один из этих вариантов не выставляет вас в выгодном свете.

— Отлично! — отрезал Трачик. — Вы хотите знать, что я сделал с этим отображением?

— Как вы думаете, чего я добивался все это время?

— Я едва просмотрел его, ясно? Знаю, что должен был сделать больше, но я был занят и устал, и в тот вечер мне просто хотелось домой. Поэтому я взял файлы, которые прислали все остальные, обернул их большим цифровым бантом и отправил Альваро. Вот и все! Вы собираетесь арестовать меня за это?

— Не сейчас, — осторожно ответил Айзек. — Однако...

Он замолчал, его внимание привлекло сообщение с высоким приоритетом, которое внезапно появилось в его почтовом ящике. Срочное сообщение само по себе не было чем-то необычным; он постоянно получал предупреждения, когда работал над делом, но источник сделал это сообщение особенным. Оно пришло не из СисПола или полиции Сатурна, а было отправлено Хорасом Пэнгу.

— Однако, — продолжил Айзек, возвращая свое внимание к допросу, — я должен рассмотреть обе возможности, пока не исключу ту или иную. Вам нужно будет регистрировать любые планы поездок в СисПоле, пока это дело остается открытым. Это ясно?

— Да, все ясно, — простонал Трачик.

— Совершенно ясно, детектив, — решительно ответила Альваро.

После этого допрос закончился, но Айзек и Сьюзен остались в конференц-зале.

— У тебя такой вид, будто ты о чем-то задумался, — сказала Сьюзен.

— Да. Пока мы разговаривали с Трачиком, Пэнгу прислал мне сообщение.

— О чем?

— Не уверен. — Он заглянул в свою почту.

В сообщении говорилось: "МОГУ Я ПОГОВОРИТЬ С ВАМИ НАЕДИНЕ? ЭТО ПО ДЕЛУ. Я У СЕБЯ ДОМА." [адрес прилагается]

Айзек взглянул на Сьюзен, которая одарила его волчьей ухмылкой.

— Похоже, у него что-то есть для нас.

* * *

Квартира Хораса Пэнгу находилась в Висячих садах на том же уровне, что и квартира Веласко, но в противоположной башне.

— Извините, — сказал Пэнгу с приветливой улыбкой, стоя в дверях своей квартиры. — Я думал, что придет только один из вас. Я не хотел занимать вас обоих.

— Все в порядке, — ответил Айзек. — Можно нам войти?

— Конечно. Пожалуйста. — Пэнгу отступил назад и жестом пригласил их войти.

В интерьере отсутствовала какая-либо мебель, за исключением пары металлических стульев, напечатанных по общедоступному образцу.

— Как вы можете видеть, я не привык принимать гостей, — сказал Пэнгу. — По крайней мере, не в физическом плане. Кроме синтоидного зарядного устройства и моего письменного стола в спальне, в квартире нет мебели. Я сказал Атласу, что был бы рад жить в капсульных апартаментах, но они настояли на Висячих садах. Очевидно, они получают скидку, которая растет с количеством живущего здесь персонала. Агент, вы хотите, чтобы я распечатал еще один стул? Извините, я приготовил только два.

— Все в порядке, — сказала Сьюзен. — Я постою.

Айзек сел напротив консультанта. — Вы хотели поговорить с нами по поводу вашего дела?

— Да, но перед этим не возражаете, если я задам вопрос?

— Не возражаю. Хотя, отвечу я или нет, зависит от вопроса.

— Я прочитал новость об аресте председателя отделения Общества, и это напомнило мне все жалобы Веласко на притеснения, которым он подвергался. Что, естественно, вызвало у меня любопытство, привел ли арест вас к чему-нибудь.

— Боюсь, не особенно. По крайней мере, ничего, что имело бы отношение к этому делу. Больше я ничего не могу сказать.

— Понимаю. — Пэнгу замолчал и задумчиво уставился в пространство, затем равнодушно пожал плечами. — Общество — это ужасная помеха.

— С нашей стороны вы не услышите возражений.

— Но, возможно, они не приложили к этому руку, — закончил Пэнгу. — Что подводит нас к тому, что я хотел обсудить.

— Я удивлен, что вы не поговорили с нами в офисе Атласа. Мы провели там почти все утро.