Думсдэй:пацаны

— Блять! — выругался Бучер, когда мы осмотрели все доступные помещения. Даже в центральное залезли, где на самом деле просто стояли цеха по обработке готового продукта. Следов тайной лаборатории не было и там. На самом деле еще и едва не спалились на отходе, когда какой-то рабочий решил выйти в курилку. Благо Бучер взял с собой пистолет со снотворными дротиками и мы просто примостили отрубившегося мужика на скамейку. — Реально ферма, ебана…

— Что, едем обратно? — спросил я, когда мы уже быстро продвигались к тачке, оставленной на расстоянии.

— Какое там, у меня еще три адреса этого Небесного Урожая есть, проверим сколько сможем, — буркнул мужчина, залезая в тачку и открывая небольшую сумку-холодильник. — Пиво будешь?

— А ты вообще уверен, что это не просто фермы? — задал я вполне логичный вопрос, принимая холодную банку. — Мало ли у Воут своих компаний. Не будем же все ездить проверять.

— Нихера я не уверен, — глотнул пива Мясник. — Но вот знакомый мой, который в циферках шарит, сказал, что что-то нечисто с этой конторой. Внешне все хорошо, конечно, но те явно тратят практически столько же, сколько и получают. И, либо предприятие убыточное, что для такой корпы с акционерами в сенате, странно. Либо, тратятся они не только на трактора.

— Или просто держат эту компанию, ради престижа, — отметил я еще одну причину. — А еще есть вариант, что это обычная "прачечная" — основная прибыль на зарплаты менеджмента уходит, и на «внереализационные расходы», чтобы налоги уменьшить. Сумма амортизации, резервы по гарантийному ремонту и обслуживанию, обучение сотрудников, страховки… способов много. Вот и выходит по бумажкам, что дохода практически нет, потому что размывается на все это дело. И это только легальные способы.

— Ты хули тут забыл, раз умный такой? — подозрительно покосился на меня Бучер. — Но сдается мне, что знакомый мой тоже про эту поеботу вкурсе. И если говорит, что дело нечисто — значит может так оно и быть. Тем более, что в открытом доступе ничего про секретные лаборатории нет, если ты не знал. Они, блять, секретные!

— Да понял я, проверим, — тоже хлебнул я немного холодненького. — На счет первого, я экономические преступления тоже расследовал, вот и вник. Ничего сложного — обычные схемы для моей страны, — усмехнулся я. — А на счет того, что здесь забыл — препарат Ви, помнишь про такой?

— Это был риторический вопрос, еблан, — оскалился Бучер, заводя мотор. — Поехали, искать эту кончу осьминога!

* * *

На третью ферму из списка Бучера мы приехали уже поздно ночью. Остальные точки еще меньше походили на секретные лаборатории, где содержится дорогостоящий препарат. Но вот последняя…

Эта ферма, казалось бы, ничем не отличалась от других — просторные пастбища, тянущиеся до самого горизонта, высокие загоны для скота, ангары для техники… Вот только по периметру фермы возвышались высокие металлические заборы с колючей проволокой, освещенные мощными фонарями, разгоняющими пелену ночи. Направлены они были как на территорию снаружи, так и внутри.

Также по углам стояли массивные сторожевые вышки, откуда вооружённые охранники в камуфляжной форме внимательно следили за довольно большой территорией. В бинокль было видно, что это именно служба безопасности Воут. Экипировка, одежда и прочее выдавало их с головой.

Вдоль фермерских зданий — амбаров, коровников и складов — стояли бронированные внедорожники, готовые к мгновенной мобилизации. Животные на ферме были, но сейчас собранные в загоны находились там. Слышались короткие переговоры охранников по рациям, редкий лязг металла, когда работала техника. Хотя сейчас и была ночь, ферма не спала. Впрочем, и без захода на территорию, было понятно, что это именно то, что мы искали. Ребята не палятся конечно, ради коров и овец целую военную базу организовывать.

— Ну что, видишь? Я, сука, был прав! — торжествующе произнес Мясник, отрываясь от бинокля.

— Да кто спорит, — хмыкнул я. — Разведать не хочешь?

— Нахер иди, — мгновенно отозвался Бучер. — Я насчитал около тридцати целей. Скорее всего — в полтора раза больше. Вышки, освещение, перекрестный огонь — все как по учебнику. Не удивлюсь, если возле забора все заминировано. Влезть можно, вылезти — вперед ногами. Только вот ты заметил?

— Что заметил? — не понял я, присматриваясь к объектам.

— Посмотри на парней на вышках, — ответил Мясник. — Они все, как будто, больше за внутренней территорией смотрят. Странно это.

— Если тут лаборатория, может быть сбегало что-нибудь? — предположил я. — Или кто-нибудь.

— Овечка, сука, Долли, побег с фермы, — хохотнул Бучер. — Но да, може ты и прав. На все испытания русских не напасешься, вот и приходится бедных животных использовать. Грин-Пис не одобряет, но не знает…

— Ага, смешно — пиздец, — оценил я шутку. — Что делать будем?

— Хер знает, — мрачно сказал Мясник. — Думать надо. Давай обойдем по периметру. Только осторожно, про мины я не шутил. Посмотрим со всех сторон, я пару фоток сделаю. Но, сдается мне — вдвоем мы тут не справимся. Если конечно ты молниями стрелять еще не научился…

— Нет, пока нет, — не менее мрачно ответил я. Что-то план мой потихоньку разваливаться начал. Действительно — думать надо.

— Вот то-то и оно. Я же говорил — проще банк грабануть, — подытожил Бучер. — Ладно, поползли…

* * *

Домой возвращался в смешанных чувствах. Нужное место мы нашли, вот она — лаборатория. Заходи и бери. Если сможешь ноги унести конечно.

Еще немного поползав, мы собрались обратно, по пути опустошив его "мини-холодильник" за размышлениями, как проникнуть в такое место. Выходило пока что скверно. Бучер подбросил меня до машины за пару часов до рассвета, так что спать оставалось несколько часов. Только сон особо не лез в голову. Вместо него приходила куча тревог, мыслей, переживаний и прочей херни, которая днем почему-то особо не возникает.

Взял пачку сигарет, которые купил когда деньги появились, но так и не использовал, и пошел на крышу, к которой у меня был доступ через пожарную лестницу. Ключи я брал у консьержа, чтобы отремонтировать собственную крышу, ну и, разумеется, сделал дубликат. На всякий случай. Вот и пригодились, хотя бы чтобы только покурить.

Ну и вид отсюда открывался ничуть не хуже, чем из моего окна. В чем-то немного лучше. В Нью-Йорке, в отличие от мест, где я был до этого, небоскрёбы словно соревнуются друг с другом в высоте, и на их вершинах мерцают антенны, будто неоновые маяки для заблудившихся в бетонных джунглях. И когда темнеет, и мегаполис погружается в сумрак, крыши превращаются в тихие островки среди бесконечного океана огней. Здесь, на этих высотах, кажется, что время останавливается. Гудение тысяч машин и сирен внизу становится едва уловимым, словно далекий шум моря.

Вдыхая табачный дым, я смотрел, как Луна, поднимаясь над городом, серебрит стеклянные фасады и металлические перекрытия. Крыши тоже разные на самом деле. Где-то до сих пор стоят водонапорные башни, усталые от времени и глядят на мир сверху вниз, как древние стражи прошлого. Где-то современные, пустые крыши, сверкающие стальными конструкциями. В некоторых местах, среди бетонных плит, разбиты маленькие сады — оазисы зелени, где растут деревья и цветы, словно пытаясь напомнить городу о природе, которую он когда-то поглотил.

Но самое удивительное — это огни. Огни, которые, кажется, никогда не гаснут. Огромные рекламные щиты, сверкающие в ночи, отражаются в стеклянных фасадах небоскрёбов, создавая бесконечные игры света. Красные, синие, зеленые неоновые огоньки, или просто подсветка билборда очередного фильма: «Рассвет Семерки». Все это было действительно красивым зрелищем.

Если бы был в другом мире — может быть и был резон парочку раз побегать по этим крышам, надев супергеройский костюм. Правда меланхолия а также общая вымотанность рисовала из мыслей о супергеройстве какой-то дурацкий нуарный комикс с прологом: "На этих высотах человек может почувствовать себя частью чего-то огромного и одновременно — абсолютно одиноким, глядя на безмолвный мегаполис, раскинувшийся под ногами. Мирные люди спят, мафия уже проснулась, но Бэтмен…"

— Стоп! — мой взгляд перенесся опять к свежему билборду, где на первом месте гордо позировал Хоумлэндер, а по бокам также виднелись и остальные члены сейчас не полной семерки. И я кажется вспомнил, что в третьем сезоне уже видел этот фильм. В самом начале. — Блять…

Щелчком пальцев отправил я сверкнувшую искрами белую раковую палочку вниз, на дорогу. Красивый комикс в моих мыслях опять возвращался в кровавый треш от Гарта Энниса. Похоже, времени у меня осталось даже меньше, чем я думал.

Глава 30

Призывной зов сирены-минетчицы делает из мужика тряпку. Таким шантажом бабы и женят на себе! (C)Отбросы

* * *

Практически вся ночь прошла за разбором всего того, что накачала мне чудо-флэшка. И надо сказать, если бы я был менее стрессоустойчивым, то подобные кадры наверняка заставили бы меня с оглядкой ходить, избегая суперов в ярких костюмах с. Кадры с последствиями применения самых разнообразных суперсил… ужасали. Нет, действительно. Фотографии в личных делах воспитанников были похожи кадры из какого-то низкопробного слэшера.

Взорванные, разрезанные на части, растворенные в кислоте, подожженные, замороженные… Кровавая карусель кадров сменялась одна на другую, пока я искал дело Виктории Ньюман, а затем и просто бездумно щелкал картинки одна за другой, охеревая от того, сколько судеб ни в чем неповинных детей и их родителей сломал один, разработанный немецким ублюдком, препарат. И насколько многогранные силы тот давал.

Конечно же они в целом повторялись. У одной темнокожей девчонки я даже нашел похожую силу как и у самой Ньюман, та недавно поступила в университет для суперов под названием «God U», также известный как Университет Годолкина. Повторялись силы и «Фонарщика», и еще много кого. Но при этом в топ-один входила просто — суперсила. Просто повышенная в несколько раз человеческая сила, ломающая кости бедных родителей после небольшой подростковой истерики.

Впрочем, способности были и достаточно уникальные, например — управление лактозой. Казалось бы бесполезная способность превратилась в орудие убийства, когда маленький мальчик Брайан обиделся на свою сестру, забив её дыхательную систему съеденным накануне йогуртом. Вот такой вот веселый молочник… Другая случайность произошла с девчонкой-телепортером. Она просто решила «покатать» своего братика с помощью супер-сил, разорвав беднягу на несколько кусочков. И подобных случаев даже просто случайного использования супер-сил было действительно много. Нашел я и фотку парнишки, который чуть не взорвал мне мозг своими способностями.

Оказалось, что это Теодор Стиллвелл — сын Мэделин Стиллвелл, бывшей главы Воут. А мне казалось, что деньги у нее были, чтобы ребенка не отправили в это место… Впрочем, я и в целом не очень понимал логику некоторых действий Воут. Если разобраться, то в особо незащищенном месте, да, полном малолетних суперов — но все же незащищенном, хранилось, блять, такое! Если честно, после просмотров файлов я просто несколько минут охеревал от осознания того, что именно попало мне в руки….

«Да это-ж джек пот, ебана!» — наверняка сказал бы Мясник, если бы к нему в руки попали подобные файлы. Оставался вопрос, почему он ими не воспользовался в самом сериале… Хотя, у меня была мысль по этому поводу. И имя ей — Хьюи.

После первой мысли — тут же опубликовать все это, если не обрушив, то серьезно пошатнув позиции Воут, пришло осознание и другого. Случись так, этим шагом я обреку сотни детей и их родителей, прошедших через жернова бездушной корпорации на новый виток пиздеца. Всем лица не замажешь, главная ценность информации — это ее проверяемость.

И такие подробности темного прошлого, вытащенного наружу, в открытом доступе — запросто может сломать жизнь любого. И да, многие из детей уже выросли, и занимают разные строчки рейтинга Воут, сверкая в обтягивающем трико. Но имею ли я право судить их за это? Не знаю.

Бучер — несомненно знает, или думает, что знает. Хьюи — тоже.

«Но вот что сделать мне…» — я с сомнением посмотрел на флешку, воткнутую в ноутбук.

Ну, по крайней мере я знаю точно, что я точно не сделаю. Выбрасывать такую вещь однозначно нельзя. Да и сделаю на всякий случай пару бэкапов. Не в облако конечно, но на несколько носителей точно. Знавал я одного «добряка», который хранил все файлы на ссд…

А в остальном — пока что лучше оставить эту информацию до лучших времен. Возможно я смогу ее дополнить прочими вещами, типа копиями дел прочих ублюдков и другой информацией в довесок, усилив эффект. Все равно, без решения главной проблемы — неуязвимого супера в спандексе, информация скорее навредит, просто убрав сдерживающий Хоумлэндера фактор — умного засранца Стэна. Вот после того, как разберусь с ебанутой версией супермена — можно будет уже и вернутся к этому вопросу.

Решив так, я скопировал дело «Надии», на еще одну флешку, в процессе раздумывая как именно мне подступиться к одной из сильнейших суперш и не превратиться в кровавую кашицу при этом. Регенерация — регенерацией, но я был уверен, что из мокрого места собираться уже будет некому. Как тот парень вылавливать ее на пресс конференции — явно не лучшая затея.

«Кстати говоря»… — задумался я над еще одним спусковым крючком, который мог столкнуть всю ситуацию с обрыва пиздеца. Не знаю уж, изменил ли я будущее настолько, чтобы тот перестал искать встречи с конгресменшей, но сдается мне, что вряд ли. Если он захочет самоубиться о мутантку — ладно, но, если я буду шантажировать Ньюман, то и преждевременное ее раскрытие мне тоже не выгодно. Также вроде тот еще говорил что-то пиздеце внутри приюта… Это может быть интересно. В личных делах ничего особо не писалось, да и не походило то место на тюрьму... Тут либо ему просто не понравилось отсутствие конфеток, либо что-то еще, что может рассказать сам суперсирота.

Значит, нужно найти его до того, как он повстречается с Надей. И времени осталось точно не очень много. Блять.

* * *

Утро началось, как и практически всегда ранее — с безупречной сценической постановки. На поверхности мир видел Хоумлендера — совершенного героя, сияющего символа надежды и защиты. Он стоял на краю крыши башни «Воут Интернешнл», гордо оглядывая горизонт. Лёгкий ветер играл с его плащом, развевая его, как знамя. Солнце поднималось над городом, заливая его золотым светом, отражающимся на металлических небоскрёбах, и на мгновение всё выглядело как картина идеального мира, которую он так отчаянно старался поддерживать.